- Компьютера в кабинете не было? - спросил Кислов. - Или ноутбука?
- Ничего похожего, - ответил Новиков. - Кроме телефона никакой техники.
- Но он же эту галиматью прочитал, - сказал Кислов. - Значит, возит с собой ноутбук. Вот бы где покопаться.
Новиков подошел к распахнутому настежь окну. На улице благодать, теплынь, малышня разгуливает в одних трусишках, в беседке голые по пояс мужики, смачно впечатывая в облупленный стол костяшки, режутся в козла. Говорок у них при этом сочный, юморной, с матерком. Как правильно: юморной матерок или матерный юморок? Козел и вот этот самый юморок плавно перетекли из советского времени в новый не пойми какой режим, когда всё можно, но ничего нельзя, потому что денег нету. Они, костяшки, и этот режим переживут, только этих мужиков уже не будет, будут другие.
- Жаль, - сказал Новиков. - Ну, я пошел.
- Поаккуратнее, - предупредил Кислов. - Ты на крючке.
- Ты, скорее всего, тоже, - ответил Новиков.
- Возможно, - согласился Кислов, закрывая окно. - Нужно быть ослом, чтобы не увидеть, к кому ты, старикан, шастаешь. Тем более что сейчас мы выйдем вместе...
Когда Новиков входил в свой подъезд, с двух сторон подскочили два спортивных парня, схватили за руки, и тут же из подъезда вышел долговязый Васька Новоселов - зам.Загрицына.
- Тихо, тихо, Андрюха, - сказал Новоселов. - У меня ордер, так что лучше не рыпайся.
Новиков и не думал рыпаться, кто же рыпается, когда ордер, просто с тоской подумал об ужине. Обед был так себе, с беляшиками, а мама сегодня должна была натушить мяса с черносливом и нажарить картошечки с грибами. Как раз поспели малосольные огурчики - и всё коту под хвост...
Впервые в жизни Андрей ехал в наручниках на заднем сидении, стиснутый мускулистыми ребятками, которых видел впервые в жизни. Спросил, не удержавшись:
- Откуда будете такие крутые?
Парни, перемигнувшись, хохотнули, а Новоселов с готовностью, он вообще был душевный такой, словоохотливый мужик, ответил:
- Так, чай, с Лубянки, Андрюха. Видишь, какая тебе честь...
Открывший дверь дежурный офицер вздернул брови, увидев, что Новиков в браслетах, но тут же отвел глаза - не моё, мол, дело. Значит, ничего не знал.
Поднялись на второй этаж.
В управлении было пусто, сумеречно, только, как витраж, горело окно в конце коридора, ничего не освещая. Уныло как-то было, непривычно.
Что любопытно, Новикова провели в кабинет Новоселова, а не в "пытошную", как называли комнату дознаний, оборудованную способной развязать любой язык техникой, из которой самым безобидным был полиграф. Это уже оставляло какие-то надежды. Но зачем тогда кандалы? На публику? Устрашить?
Сев на неудобный стул напротив стола Новоселова и щурясь от бьющей в глаза лампы (вот фашисты проклятые), Новиков сказал:
- Сняли бы, что ли, браслеты-то. Небось, не сбегу.
- Авось да небось, - фыркнул один из парней, второй хихикнул.
Смешливые такие пацаны попались, тупые, как пни. Сидели рядышком на диване и скалили зубы. По?лно, да чекисты ли это? Надо было дураку сразу же, у подъезда, потребовать ордер.
- Ордер покажи, - сказал Андрей Новоселову.
- Изволь, - охотно отозвался восседающий за своим столом Новоселов и полез было в задний карман, но вдруг что-то вспомнив, хлопнул себя по лбу. - Надо же доложить.
Вот вроде бы представительный мужчина, зам.начальника отдела, глубоко за тридцать, но Васька - он Васька и есть. Не Васька даже, а васёк. Фадеев, скажем, тоже Василий, но он далеко не васёк.
Хапнув трубку, Новоселов набрал номер, дождался абонента и интимно, даже кокетливо проворковал:
- Взяли...Да-а...Не-ет...Ладно.
Положил трубку.
- Ордер, - повторил Новиков. - Либо отпускайте.
- Угу, - насмешливо сказал Новоселов. - Между прочим, тебя, Андрюха, сегодня видели в Ахунах. Что там делал, орел ты наш ненаглядный?
Так, так, допрос незаметно начался, а обвинение так и не предъявлено. Знакомый почерк, именно так натаскивает новичков матерый чекист Загрицын - выпотрошить из попавшего в оборот (пусть даже случайно, не по делу) гражданина всё, что тот знает и не знает, а потом отпустить, ничего не предъявив, не объяснив и даже не извинившись. Пусть, мол, радуется, что живой ушел.
- Поклеп, - улыбнувшись, ответил Новиков.
- Хочешь сказать, то ты сегодня не был в Ахунах? - весело спросил Новоселов.
- Хочу сказать, что не мешало бы посмотреть на ордер. Хотелось бы также знать, по какому поводу меня взяли, причем взяли жестко, как совершившего преступление. И вообще, мужики, что хоть я нарушил, а то мне до сих пор невдомек.
Новоселов поморщился и уже без напускного оживления, брезгливо, будто перед ним сидел не бывший товарищ по работе, а какой-то вонючий поганец, отрывисто спросил:
- Что искал на даче Фадеева?
- На какой даче?
- Не придуряйся.
- Не знаю никакой дачи.
- Андрюха, корж ты моржовый, - проникновенно сказал Новоселов. - За дураков нас имеешь? Думаешь, мы поверим, что местный придурок самолично соорудил лаз под забором? Вот так, имея одну извилину и ту на попе - взял и отгрохал?
- Какой лаз? - Новиков пожал плечами. - Какой придурок? Ребята, с вашими пробле...
Он хотел сказать: "С вашими проблемами разбирайтесь сами", - но Новоселов его перебил.
- Тот самый придурок, которого ты закрыл в доме, - пролаял Новоселов. - Очень умно. Стибрил что тебе надо, а этого закрыл, чтоб подумали на него. Только одного не учел, умник: как он, не имея ключа, мог попасть в дом? А? Мелко пашем, Андрюха, прокалываемся на ерунде. Давай, Андрюха, не тяни время, ты же наш человек. Помоги следствию, и следствие в свою очередь пойдет тебе навстречу. Ну?
- С удовольствие помогу, - ответил Новиков, шмыгнув носом. - А чего говорить-то?
- Начни с того, что искал на даче Фадеева какой-то компромат, - сказал Новоселов умиротворенно. - Уточни какой. Назови заказчика, человек это или фирма, адресочек, телефончик, ну и так далее. Главное - начни, а там само спляшется.
- Э-э-э, - раздумывая, произнес Новиков. - Не могу.
- Почему, Андрей? - удивленно и с некоторолй даже обидой спросил Новоселов. - Всё шло так хорошо, осталась какая-то малость, и вдруг - на? тебе. Что случилось, Андрюха?
- Потому не могу, что ничего этого не было, - твердолобо ответил Новиков. - Извини, Василий Макарыч, но мне пора домой.