ВЕЛ становится официальной доктриной национал-социализма. Астрономические и космогонические построения сливаются с мистическими мифами, лежащими в основе идеологии грядущего государства СС.
Почтовый ящик стал опасным. Сначала стал опасным почтовый ящик. Вольфганг даже представить не мог, насколько стал опасным его почтовый ящик.
Открытка с видом на Ванзее. Лакированная открытка:
«Когда мы победим, вы и вам подобные будут попрошайничать на улицах».
Напечатано на машинке. Подпись: ВЕЛ.
Зеленый пакет. Личное, конфиденциальное письмо:
«Или вы научитесь верить в меня, или вас сочтут врагом». Напечатано на машинке. Подпись: Г. Гербигер.
Но не думалось тогда, не провиделось, что несколько лет спустя бюро наймов крупнейших предприятий страны будут заставлять принятых на работу подписывать небольшую анкетку:
«Клянусь верить в теорию вечного льда».
Странную оторопь ощущаешь, когда ночной бред становится явью. И ты не смеешь уже называть бред бредом! Это опасно. Ты должен притвориться таким же сумасшедшим, как и те, другие. Но ведь для них сумасшествие не притворство. Что же остается делать тебе?
Ах, строгие немецкие профессора! Чинные филистеры. Педанты. Как быстро влились вы в струю. Покорны. Дисциплинированны. Вы так возмущались хулиганскими выходками юнцов, которые врывались на ваши съезды и конференции. Подумать только!
«Долой ортодоксальных ученых! Следуйте за Гербигером!» Что это? И кто такой этот Гербигер?
Конечно, вы протестовали, смеялись, печатали разоблачительные статьи. Но ВЕЛ запугивал. Преследовал на улицах. Плевал в лицо. Журнал ВЕЛа «Ключ мировых событий» читал каждый десятый немец.
Профессор физики Ленард признал доктрину вечного льда, а ВЕЛ признал профессора физики Ленарда первооткрывателем рентгеновых лучей. Вы еще читали с высоты ваших кафедр «ортодоксальную» астрономию, но всемирно известные спектроскописты Оберт и Штарк присоединились к движению Гербигера.
Что же оставалось делать вам? С удвоенным энтузиазмом плевать в лицо Эйнштейну. А вы не чувствовали, что оплевываете себя? Или вам становилось немножечко легче? Хорошо было падать на дно? Сбрасывать призрачную шелуху цивилизации? Сливаться с восторженным стадом, орущим на площадях?..
Доктрина Гербигера черпала силы в едином видении человеческой псевдоистории и эволюции космоса. Она объясняла рождение солнечной системы, появление земли, жизни и духа. Она описывала все прошлое мира и указывала на его будущие изменения. Она отвечала на три главных вопроса: Кто мы? Откуда явились? Куда идем? Это была всеобъемлющая натурфилософия мистицизма.
Все покоится на идее беспрерывной борьбы в бесконечных пространствах между льдом и огнем, между силой отталкивания и силой притяжения. Борьба эта — меняющееся напряжение между противостоящими принципами, вечная война в небе, закон планет. Она правит землей и живой материей, определяя всю историю человечества. ВЕЛ описывает самое далекое прошлое земного шара и его самое далекое будущее. Вводит в эволюцию живых существ фантастические понятия. Опрокидывает историю цивилизаций, эволюцию человека и общества. Не было постоянного подъема, подъемы сменялись жесточайшими падениями. Люди-боги, гиганты, сказочные цивилизации существовали тысячи, миллионы лет назад. Может быть, и нам суждено обрести обличье далеких предков, пройти через катаклизмы и потрясающие мутации. История развертывается циклами.
Как на земле, так и в космосе! Законы неба те же, что и законы земли. Мир принимает участие в едином движении. Он живой организм, в котором все отражается на всем. Судьбы людей связаны с судьбами звезд, все, что происходит в космосе, происходит на земле, и наоборот.
То, что внизу, как то, что вверху, и то, что вверху, как то, что внизу, для того, чтобы совершить чудеса одного и того же…
Доктрина циклов и квазимагических отношений между человеком и миром поддерживает самые дальние традиции волшебства. Она вновь вводит древние пророчества, мифы и легенды, оккультное учение об астрале и древнеиндийскую мистику, астрологию и демонологию.
Она абсолютно противоречит всем данным науки. Но Гитлер говорил, что есть нордическая и национал-социалистская наука, которая противостоит еврейско-либеральной науке.
Еще молодым инженером Гербигер «наблюдал однажды падение струи расплавленного металла на мокрую заснеженную землю: земля взорвалась с замедлением и большой силой».
Это все. Из этой микроспоры произрастает и колосится доктрина Гербигера. Это его ньютоново яблоко.
В небе существовало огромное тело высокой температуры, оно было в миллионы раз больше нынешнего солнца. Это тело столкнулось с гигантской планетой, появившейся в результате скопления космического льда. Вся масса льда глубоко проникла в недра суперсолнца. Прошли сотни тысяч лет, и пары воды взорвали все.
Одни осколки взрыва были отброшены так далеко, что исчезли в ледяном пространстве, другие упали обратно на центральное тело, и вновь произошел взрыв. И лишь крохотные кусочки сверхсолнца попали в среднюю зону. Из них-то и произошли планеты. Их было тридцать. Осталось девять. Юпитер и Сатурн целиком состоят из льда, а каналы Марса — ледяные трещины. Только Земля не полностью захвачена холодом. На ней еще продолжается борьба льда и огня.
Далеко-далеко за орбитой Нептуна в момент взрыва находилось огромное ледяное кольцо. Оно сохранилось до сих пор. Официальные астрономы упорствуют, называя его Млечным Путем, потому что сквозь него просвечивает несколько звезд, похожих на наше Солнце. Фотографии же отдельных звезд есть не что иное, как фальсификация.
Все астрономы — мазурики и фальсификаторы. Они придумали звезды, чтобы зарабатывать деньги без всякого труда. Все их фотографии и спектры сплошное мошенничество. Эти «ученые» ничего не знают и не могут ответить на разумные вопросы простых людей.
Солнечные пятна, меняющие форму и местоположение каждые одиннадцать лет, остаются необъяснимыми с точки зрения ортодоксальных ученых. На самом же деле это следы падения ледяных осколков, отрывающихся от Юпитера. А Юпитер совершает свое движение вокруг Солнца каждые одиннадцать лет.
В средней зоне взрыва планеты нашей системы подчиняются двум силам:
1. Исходной силе взрыва, которая их отталкивает.
2. Гравитации, которая их притягивает к самой большой массе.
Эти две силы не равны. Сила взрыва все время уменьшается, потому что пространство не является пустым: оно состоит из смеси водорода и паров воды. Кроме того, вода, которая достигает Солнца, наполняет пространство ледяными кристаллами. Гравитационная же сила постоянна. Вот почему каждая планета сближается с соседкой. Она приближается, описывая смыкающуюся спираль. Так рано или поздно каждая планета упадет на ближайшую, и вся система ледяным сгустком рухнет на Солнце. Опять будет взрыв, и все повторится вновь.
Лед и огонь, отталкивание и притяжение вечно борются в Мире. Эта борьба определяет жизнь, смерть и бесконечное возрождение космоса.
«Ни одна из доктрин изображения Мира не пользовалась принципом противопоставления, борьбы двух противоположных сил, которыми питается душа человека вот уже много тысячелетий.
Незабываемое достоинство Гербигера в том, что он возродил воспетое Эддой интуитивное знание наших предков о вечном конфликте огня и льда. Он изложил этот конфликт нашим современникам. Он научно обосновал этот грандиозный образ мира, связанного с дуализмом материи и силы: отталкивания, которое рассеивает, и притяжения, которое собирает».
Луна в конце концов упадет на Землю. Несколько десятков тысячелетий расстояние одной планеты от другой кажется неизменным. Но спираль постоянно сужается. Луна понемногу приближается к Земле. Усиливается ее гравитационное воздействие. Воды океанов поднимутся и в постоянном приливе покроют сушу, затопят тропики, окружат высочайшие горы. Живые существа ощутят постепенное уменьшение своего веса. Они вырастут. Космические лучи станут более мощными. Действуя на гены и хромосомы, они вызовут мутации. Появятся новые расы, животные, растения и люди-гиганты.
Будет возврат к минувшим эпохам! На обреченной Земле вновь зародятся существа, внешне похожие на людей. Но это не люди. Обманчивая внешность спрячет уродливое гнусное существо, достойное истребления. Это недочеловеки будущего.
Потом, приблизившись, Луна взорвется от большой скорости вращения и станет гигантским кольцом из скал, льда, воды и газа, которое будет вращаться все быстрее и быстрее, чтобы обрушиться в конце концов на Землю. Это будет Падение. Апокалипсис. Если люди переживут его, то самым сильным, лучшим, избранным предназначено увидеть странные и ужасающие картины заката мира.
В дыму пожарищ гибнет мир. Черные коробки домов на фоне зарева. Сквозь дым и искореженные балки. Сквозь закопченную проволоку. Поливая огнем из автомата. В глазницы выбитых окон. Гранатами в осыпающиеся, как водопады, стены домов. Пыль Европы у нас под ногами.
А Марс, который меньше нашей планеты, приблизится к ней. Достигнет ее орбиты. Пройдет мимо, жестоко коснется Земли и рухнет на Солнце. Земная атмосфера будет похищена Марсом и рассеется в пространстве. Океаны вскипят, смоют все, и земная кора лопнет. Мертвая планета столкнется в небе с ледяными планетоидами, станет гигантским ледяным шаром в небе и тоже рухнет на Солнце. После столкновения настанет великое молчание, великая неподвижность, а внутри пылающей массы миллионами лет будут накапливаться водяные пары. Наконец произойдет новый взрыв, и другие создания погибнут в вечности яростных сил космоса.
Смерть! Смерть!! Смерть!!! Смерть миров и цивилизаций. Так сейте ее повсюду. Гоните ее вперед, покорную дулам ваших автоматов…
Адольф Гитлер сделался канцлером. Гербигеровские молодчики явились на астрономическую конференцию в коричневых рубашках штурмовиков. Расселись в первых рядах. Молчали. Профессор Мирхорст чувствовал, как сгущается предгрозовая атмосфера.
Он готовился к выступлению. Тема была объявлена: «К проблеме истолкования хаббловского сдвига в галактических спектрах». Опубликованные тезисы роздали всем участникам. И вдруг он понял, что не сможет, просто не захочет говорить сейчас о расширении метагалактики. Настал миг, предчувствие которого он уже давно носил в себе. Неожиданно сделалось легко и свободно.
Очередной докладчик водил указкой по таблицам и схемам. Чувствовалось, что он избегает смотреть в зал. Часто сбивался. Замолкал, но, собравшись с мыслями, но, преодолевая какое-то внутреннее сопротивление, неуклонно возвращался к теме. Заурядная тема для астронома. И ничего нового не внес докладчик в физику переменных звезд. Но сегодня, сейчас она звучала вызовом. Протестом против наглой лжи, против чудовищного режима, который вставал над Германией.
Простое утверждение, что звезды есть звезды, было маленьким бунтом. Но такой бунт допускался, не преследовался. Указа, закрывающего звезды, не было. Письменных инструкций по этому вопросу тоже не было. И все-таки… Некоторые не решались говорить о звездах вслух. На всякий случай.
А Мирхорст знал, что не будет говорить о частных проблемах. Иное время пришло, совсем иное. Не отгородиться, не уйти в себя. Обломки воздушных замков проносились за окнами.
«…всему лагерю пришлось в снежный буран и при двадцатиградусном морозе простоять на плацу для перекличек 8 — 10 часов. Там подошел к нам наш незабвенный товарищ Вальтер Штекер со словами: «Ты ведь последним из нас читал труд В. И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», расскажи нам, что ты еще помнишь из этой книги». Стуча зубами от холода, в снежный буран, в ужасных условиях лагеря мы в мыслях В. И. Ленина, в марксистской правде этого великого философа и государственного деятеля черпали внутреннюю силу…»
Назвали его имя. Он медленно поднялся из-за стола президиума. Прошел к трибуне. Отложил в сторону текст доклада. Посмотрел в зал. Сначала поверх голов, вдаль. Потом на передние кресла. На этих настороженных, окаменевших, приготовившихся.
— Уважаемый председатель. Уважаемые участники конгресса. Дамы. Господа… Тема моего выступления касается кардинального вопроса космогонии…