Воцарившуюся тишину прервал Феллис. Он сказал как можно мягче:
- Вы могли бы сказать о том, чего хотите, Пакс. Мыдумали, что для вас легче остаться здесь, чем карабкатьсявверх и вниз. Ведь ваши раны еще не совсем зажили.
- Простите меня, - прошептала девушка. Сейчас оначувствовала лишь стыд и обиду. Она не будет больше протестовать. Хотя с ней, как она считала, обошлись несправедливо.
- Давайте выделим завтра время... и я покажу вам то,что вы захотите, сказал Амберион, но Пакс показалось, что он лишь хочет утешить и успокоить ее, словно она и действительно очень больна.
Когда же Пакс последовала за Амберионом на следующий день, чтобы своими глазами увидеть все красоты крепости, то поняла, что в одном высшие маршалы были правы. Она была все еще слишком слаба, чтобы идти куда-нибудь далеко. Она заставляла себя идти, стараясь не показать виду, что ей это дается с трудом. Но когда в середине дня Амберион повернул обратно, Пакс обрадовалась. На этот раз, вернувшись, она села за переписывание списков без неудовольствия и жалоб. Вечером того же дня высшие маршалы объявили о своем решении попытаться использовать узор в большом зале.
- Мы не будем всех брать с собой. Большинство должно остаться здесь, чтобы вернуться обратно, как это и планировалось. Карты указывают на другой выход из этого каньона: через западные скалы по тропинке можно выйти на торговый путь, ведущий из Каелифета. Если перемещение, на которое мы рассчитываем, сработает, то мы вернемся и остальные тоже смогут совершить путешествие таким же образом. Ждите нашего возвращения десять дней. Адхиел утверждает, что если мы сможем правильно использовать узор, то вернемся к этому времени.
Пакс очень обрадовалась, узнав, что ее тоже хотят взять в путешествие. Высший маршал Коннаут, возглавлявший экспедицию, должен был остаться в крепости; в путь отправлялись Амберион, высший маршал Феллис, Адхиел, Белкон и она, Пакс. Под наблюдением Коннаута смельчаки взошли на возвышение, встав как можно ближе к его центру. Пакс посмотрела на Белкона. Он смущенно шепнул ей, что если сумеет, то постарается лучше отправиться сразу домой. Затем высшие маршалы стали громко взывать к Геду и Всевышнему. В общий строй голосов влилась серебристая мелодия песни Адхиела, которую он запел на языке эльфов, и пение Белкона на наречии гномов. Пакс показалось, что она услышала слабый и отдаленный звук труб.
ГЛАВА XXVIII
В то время как зал в крепости Луапа постепенно исчезал из виду, звуки труб раздавались все ближе. Внезапно они оказались на нижнем помосте Хай-Лордс-Холла в Фин-Пенире, стоящими лицом к лицу к маршал-генералу. Она шла к ним навстречу в сопровождении рыцарей. Фанфары умолкли. Маршал-генерал остановилась на полпути, ее лицо застыло словно маска. Шедшие за ней рыцари несли меч, люди кричали, выкрикивали какие-то вопросы.
Маршал-генерал подняла руку и замерла... Гам моментально стих, все остановились как вкопанные. В наступившей тишине раздался голос Амбериона, который произнес официальное приветствие. Но Пакс не вслушивалась в его слова. Она вдруг поняла, что Белкона нет рядом с ними, и усмехнулась про себя. Она не сомневалась в том, что он выбрал возвращение к Гальденаксам, и надеялась, что волшебство, к которому он обратился, сработало.
Маршал-генерал подошла к помосту и дотронулась до каждого из прибывших. Глаза ее сверкали. И вновь зал наполнился звуками: со всех сторон раздавались приветствия, вопросы. Звуки шагов, звон оружия.
Для Пакс все это казалось настоящим ураганом после спокойствия крепости Луапа. Она почувствовала, что словно погружается в пучину и ее, будто одинокий камень, омывают набегающие волны. В конце концов шум начал стихать, толпы рассеялись, и она пошла в казармы, едва обращая внимание на робкие приветствия и вопросы нескольких учащихся, которые пытались заговорить с ней.
Спустя несколько часов маршал-генерал вызвала ее к себе. Когда девушка вошла в кабинет, она увидела, что вместе с маршал-генералом ее ожидает там Амберион.
-Я рассказал маршал-генералу о том, как вы попалив плен и прошли суровое испытание у иунизинов.. - сказал он Пакс.
Девушка кивнула в ответ, несколько встревожившись.
- Мне бы хотелось узнать поподробнее о ваших планах,Паксенаррион. После того как я выслушала Амбериона иувидела вас, я считаю необходимым дать вам отдых. Выдумали об этом? - мягко спросила маршал-генерал.
- Нет, маршал-генерал. Я, разумеется устала, но об отдыхе как-то не думала. Вы хотите сказать, что мне нужноуехать отсюда?
- Нет, совсем нет. Просто Амберион полагает, что вамсейчас трудно выдерживать тренировки с полной нагрузкой;несколько недель отдыха помогут вам поправить свое здоровье и окрепнуть. Даже оставшись здесь, вы многое можетесделать без особого напряжения, или...
Но Пакс прервала ее:
-Я знаю, что я хотела бы сделать. Лучше всего мнесейчас поехать домой - навестить родных, живущих в ТрехПихтах. Я ведь не видела их больше четырех лет... - Пакссказала это, и ей показалось, что именно о поездке домойона и мечтала все последнее время.
Амберион нахмурился и ответил с неудовольствием:
-Я не думаю, что это хорошая мысль.
Пакс рассердилась. Повернувшись к нему, она спросила:
- Почему? Это не так уж далеко отсюда, если веритькарте. Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы проехатьэто расстояние верхом... К тому же там нет войны, и...
- Нет, Паксенаррион. Это слишком опасно в вашем состоянии...
Пакс охватил приступ ярости. Она вовсе не была так слаба, просто устала от сражений и путешествия. Почему они все время стараются заставить ее поверить в то, что с ней что-то неладно? Тяжело дыша, она посмотрела на своих собеседников и чуть ли не закричала на них:
-Я здорова! Гед свидетель, я просто устала... а вы говорите, что со мной может что-то случиться. .. Вы думаете,я не могу проехать несколько дней верхом, чтобы повидать мою семью? Да это чушь! Четыре года назад я совершила подобное путешествие одна, пешком, и без всяких предварительных тренировок! И, как видите, со мной ничего не случилось! Почему же вы думаете, что я не могу сделать это сейчас? Вы упорно стараетесь убедить меня в том, что со мной что-то не в порядке... Но, что бы вы ни говорили, запомните: плен у иунизинов ничем особенным мне не повредил и я такая же, как и раньше!
Слова маршал-генерала, прозвучавшие в ответ, были произнесены спокойно, однако голос был твердым, словно камень:
- Вы не согласны с нами? Но если вы такая же, как ираньше, то как смеете вы, кандидат в паладины, с такимгневом и яростью обращаться к маршал-генералу Геда? Ничего себе, плен вам не повредил! Почему же вы не подумалио том, что может значить для вашей семьи подобный визит?
- Что вы имеете в виду?.. - Пакс была все еще оченьсердита. Но продолжать словесную дуэль ей было тяжело.
- Паксенаррион, вы привлекли к себе внимание самойАчрии. Вы думаете, что после этого сможете путешествовать по свету - где бы то ни было - так, чтобы дьявол незнал об этом? Вы думаете, ваша семья будет в безопасности,если вы покажете Ачрии, где они живут? И вы сможетезащитить их одна? Во имя Геда, Паксенаррион, поразмыслите хорошенько, что вы собираетесь сделать!
Пакс села, оглушенная. Слова маршал-генерала прозвучали для нее как гром с ясного неба. Она встряхнула головой:
-Я... просто думала...
-Вы думали лишь о том, что вам хотелось сделать.- Да...
-И вы сразу приходите в ярость, если вам противоречат...
Пакс посмотрела на поверхность стола. Глаза ее наполнились слезами.
- Я... я считала, все уже закончилось...
- Что закончилось?
- Я имею в виду свой гнев... Пусть Амберион расскажетвам об этом. Я считала, все осталось в прошлом... послетого... как я подавила его...
Пакс услышала шелест одежды, когда маршал-генерал села поудобнее на своем месте. Амберион кашлянул, прежде чем начать свой рассказ:
- Сразу же после того как Пакс вновь оказалась с нами,у нее было... Я даже не знаю, как точно описать это состояние. Феллис и я думали, что память к ней вернется самасобой, - во всяком случае до того, как проснется Адхиел.Но Белкон... Гном, вы помните его, конечно... он не согласился с нами и начал рассказывать ей о том, что произошло.Тогда я вмешался и прервал его. Но тут Паксенаррион рассердилась. Очень рассердилась. Сначала я подумал, что гневвызван болью от нанесенных ей ран, и попытался залечить их...
- И это помогло. Амберион облегчил мои страдания...И тогда я поняла, что была не права... - тихо сказала Пакс,стараясь не заплакать.
- Но вспышки гнева повторялись. Несколько раз в течение последующих дней... если бы это был кто-то другой,более раздражительный, то в этом не было бы ничего странного. Но такое поведение было необычным для Паксенаррион... той Паксенаррион, которую мы знали раньше. Мыпытались поговорить с ней об этом, делали скидки на то,что она ранена... И гном, и Адхиел считали, что раны Паксенаррион пытались залечить каким-то волшебным способом... и она, казалось, постепенно становилась прежней. Нотакой слабой и изможденной.... впрочем, я уже говорил вамоб этом.
Маршал-генерал долго хранила молчание, и Пакс со страхом ожидала, что она скажет.
-Понятно... Паксенаррион, а что вы сами думаете освоих вспышках гнева? Они возникали из-за того, что васбеспокоили раны? Люди, приходящие в себя после болезниили ранений, нередко бывают раздражительными.
Девушка покачала головой, вспоминая то, что произошло с ней:
- Я... не знаю. Я, в общем-то, не чувствовала себя как-тонеобычно, разве что несколько уставшей. Но если Амберионговорит, что я сердилась слишком часто, значит... Впрочем,я не знаю. В отряде герцога у меня всякое бывало, и я иногда тоже сердилась. Не могу сказать, что сейчас мой гневбыл большим, чем когда-либо раньше.
- Мы боялись того, что плен у иунизинов даст возможность дьяволу Ачрии проникнуть в душу Паксенаррион, -сказал Амберион.
- Маловероятно, что это произошло. Правда, Паксенаррион? - спросила маршал-генерал.