Хигс еще раз посмотрел на него.
- Ты знаешь мерканский?
- Нет, но знаю самалитский...
- Что ты слышал из разговора? Только не пытайся мне рассказывать, что ты случайно зашел за угол отлить.
- Почти всё, - честно признался Дар. – Начиная со слов: «Не лезь не в свое дело».
Немного помолчав, он добавил:
- Я не болтливый.
- Почему ты не обращаешься ко мне: «Господин Хигс»? – резко спросил мерканец.
- Не привык, - спокойно ответил Дар. – У нас так не принято.
- Где – у вас?
Дар промолчал.
- Да уж, в болтливости тебя не обвинишь. – Хигс вздохнул. – Интересный ты тип, горец. Или не горец? – Хигс остро впился взглядом в Дара. Тот стоял с равнодушным и невозмутимым видом.
- Ну что же, ты в своем праве... Вот что – одну услугу ты мне сегодня оказал. Окажешь вторую – промолчишь обо всём слышанном и виденном – с меня будет причитаться.
- Я не болтун, – повторил Дар.
- Тогда иди. Завтра с рассветом отплываем, отдыхай.
На следующий день выяснилось, что один из жителей форта, считавшийся фактором из Милевского княжества, неожиданно исчез без следа...
По реке они шли под парусами. Это заняло еще декаду. На барках служба охраны стала чисто номинальной, берега реки принадлежали княжеству Сумур и патрулировались княжеской дружиной. Родные места Квинта лежали намного севернее, впрочем, в Раменье эти расстояния особо дальними не считались. В Бродах в каравану присоединился новый спутник – офень Сигурд Хват, молодой дюжий парень с простодушным выражением лица и хитроватыми глазками, впрочем, всегда дружелюбный со своими. Он был родом из Тарпана, и служил доверенным приказчиком у мастера тамошнего отделения Торговой гильдии. В имперский Тарк он ехал за закупками и, по всей вероятности, имел при себе немалую сумму денег, отчего и предпочел не пускаться в путешествие один. Последнее, впрочем, было чистым предположением Дара – купец о таких подробностях благоразумно помалкивал.
Дар выполнил свое обещание старшине, и о происшествии с Хигсом даже друзьям рассказал только в Тарке. Элеана нахмурилась, и сказала, что она ничего не понимает. Квинт был осведомлен несколько больше.
- У самалитских ханов с мерканцами есть договоры, - объяснил он. Они не трогают караваны, которые ведут мерканцы, а мерканская Охранная Гильдия следит за выполнением этих договоров. А тут, выходит, на караван напали не случайные бандиты, а люди хана... как его – Гаюка? Не знаю такого, а, впрочем, я мало кого там знаю... Получается, что договор был нарушен, и Хигс мог предъявить Охранной Гильдии немалую неустойку. А человечек, с которым он беседовал – явно представитель Охранной Гильдии. Он должен был это отслеживать, в случае скандала он и оказался бы крайним. У мерканцев же с этим дело тоже строго, наказание – каторга и продажа в рабство. Вот он и напал на Хигса. Может он его и не собирался убивать, но пайцзу собирался отобрать точно – ведь без нее у Хигса не было бы прямых доказательств. Правда, не дело, что мерканский агент, пусть и от Охранной Гильдии, так вот, тайком в Раменье сидит. Но сейчас уже поздно что-то предпринимать на этот счет...
В имперском городе Тарк, стоявшем в устье реки, их совместное с караваном путешествие и служба закончились. Это был тот самый Тарк, название которого Дар услышал в первый свой день сознательного пребывания в Лакаане, от тюремщиков-самалитов. В Тарке многое внушало уважение – огромные сторожевые башни, двойное кольцо стен, кипящая городская жизнь, вполне сравнимая с городами родины Дара, оживленный морской порт полный парусников, словно сошедших со страниц его любимых приключенческих книг…
В империи Дар впервые столкнулся с формальностями – от него потребовали документы при въезде. Но решились эти проблемы крайне просто – Квинт и Элеана внесли за Дара поручительство. Дар несколько обеспокоился – а как они сами будут доказывать свое гражданство. Но и это оказалось проще простого – к руке каждого из них, к месту, где располагалась крохотная татуировка, которую Дар ранее и не замечал, приложили некий артефакт, и тот послушно мигнув зеленым огоньком, подтвердил их гражданство. Это удивительное соседство техномагических штучек, на уровне новейших технологий в мире Дара, с парусниками, арбалетами и гужевым транспортом, временами выбивало Дара из колеи. Дару тут же выдали его «документ» - аналогичную татуировку временного жителя империи. Квинт пояснил, что через три года Дар мог «при условии примерного соблюдения законов и обычаев» получить полное гражданство Империи. Дар потом поинтересовался у Элеаны, почему у него не оказалось этой татуировки – ведь она точно была у бедняги Лакса, в чьем теле Дар пребывал. Элеана задумалась, а потом выдала что-то про неразрывную связь «психофизической матрицы» с «символьной аппликацией». Проще говоря, пояснила она затем, татуированное «удостоверение» связано с личностью обладателя и разрушается, при гибели этой личности.
Первоочередное дело для Квинта и Элеаны в Тарке состояло в том, чтобы посетить канцелярию наместника провинции и официально заявить о своем возвращении после похищения. Дару это было совершенно необязательно, но он отправился с друзьями. Причиной, побудившей его к этому, если быть честным, была не столько дружеская солидарность, сколько желание проверить крепость своей магической защиты.
На входе в официальное здание друзьям велели снять все амулеты и пройти под аркой, которая живо напомнила Дару металлоискатели в аэропортах. Дар, проходивший контроль последним и остро примечавший все подробности процедуры, обратил внимание на то, что Элеана амулет Сешат не сняла. И он решил также не снимать амулет Хора – заметят, так извинится за неграмотность, он ведь горец, дикарь, чего с него взять...
Арка на амулеты богов действительно не отреагировала.
Чиновник канцелярии о событиях в Этрурии более чем полуторамесячной давности понятия не имел, но всё записал и любезно поинтересовался, чем он может еще быть полезен. Элеана с Квинтом в один голос заявили, что они хотят попасть в Этрурию, причем как можно скорее. Дара никто ни о чем не спрашивал, да ему и было всё равно. Он с одинаковым успехом мог оставаться в Тарке или ехать в Этрурию. Но, разумеется, он предпочел и дальше оставаться с друзьями.
Покопавшись в бумагах, чиновник сообщил, что он может выписать литер на третий класс пакетбота, который курсирует по нескольким портам, в том числе заходит в Тарк и Этрурию. Прибытие этого пакетбота ожидается послезавтра. А пока господа могут устроиться в отеле для командированных чиновников, это здесь рядом и очень недорого. Обращался он, во время разговора, только к Квинту и Элеане, на Дара он обращал не больше внимания, чем на предмет мебели. Сословная спесь, черт... э-э, Мантус ее подери...
Деньги у друзей, в общем-то, были – Хигс выплатил им небольшое жалование за время службы в караванной страже и премию, за действия в сражении с самалитами. О своем «долге» Дару Хигс промолчал, а Дар не напоминал. Кроме того, немного подумав, Дар предложил продать шаманский посох. Элеана помялась, ей явно было жалко с ним расставаться, но согласилась. Они отправились искать лавку магических артефактов, и скоро нашли целую улицу таких лавок.
Торговые переговоры Квинт взял на себя, за что Дар был ему благодарен – он терпеть не мог и торговаться, и самих торговцев. Из классовых побуждений – «достали» они его в прошлой жизни до печенок. Человечество, как известно, делиться на изобретателей и приобретателей. И те, и другие – не ангелы. Но всё же самая гнусная пакость человеческая встречается почему-то исключительно среди приобретателей...
Квинт решительно миновал несколько роскошно оформленных витрин, и толкнулся в малозаметный скромный магазинчик рядом с ними. Когда они вошли, у Дара разбежались глаза, а в магическом плане он просто едва не ослеп – сотни артефактов и амулетов разбрасывали разнообразное сияние. Ровное, мерцающее, пульсирующее… Хозяин с достоинством их приветствовал, изучив мгновенным цепким взглядом мужчин и чуть более внимательным – Элеану. Квинт небрежно сказал, что они хотели бы, чтобы почтенный мэтр оценил некий пустячок, который им достался в качестве трофея в Великих горах. Получив заверение, что «пустячок» будет оценен со всей добросовестностью и тщанием, Квинт достал посох и развернул скрывающую его навершие тряпицу. Еще когда он доставал посох, хозяин лавки заметно напрягся, а когда огромный алый кристалл засветился в руках Квинта, хозяин не сдержал вздоха изумления. Следующие четверть часа он, водрузив на лоб сложный агрегат, который можно было принять за предка ноктовизора, исследовал посох вдоль и поперек. Затем с явным сожалением отложил в сторону и посмотрел на Квинта.
- И что вы за него просите? – осведомился он.
- Я полагал услышать оценку от вас, - немедленно ответил Квинт. Хозяин лавки еще раз вздохнул. Подумал. Затем решительно сказал:
- Двадцать тысяч денариев.
- Это… - начал было Квинт. Но торговец перебил его.
- В столице вы за него выручите все тридцать тысяч. А на аукционе, может быть, и больше. Но вам придется заплатить налог – немалый налог. Это раз. Вам придется доказывать свое законное правообладание – это два. И деньги вы получите не все сразу – это три. Я же вам плачу пять тысяч наличными и пятнадцать - билетами банковского консорциума. И никаких налогов и проволочек – пока что у Тарка особый статус, пользуйтесь. Плачу прямо здесь. Сейчас. Вот и решайте.
Дар скосил глаза на Квинта. Он был склонен предпочитать синицу в руках. Получив уже представление о ценах и заработках в Лакаане, он понимал, что двадцать тысяч – это очень немалые деньги. На них действительно можно было купить дом. Из нищего дикаря Дар превращался в состоятельного человека. Квинт глянул на него и повернулся к торговцу.
- Наличные – в мифрильной монете. По рукам?
- По рукам! – взяв посох, торговец удалился куда-то вглубь лавки. Его не было так долго, что у Дара мелькнула сумасшедшая мысль, что торговец сбежал с их посохом через черный ход. В этот момент хозяин вернулся, таща три увесистых мешочка и пачку каких-то радужных бумаг.
- Вот, прошу, - он положил звякнувшие мешочки и бумаги на прилавок. Пока Квинт разглядывал каждую из бумаг, Дар развязал один из мешков и с интересом рассмотрел серебристую монету, явно более легкую, чем серебряная.
- Это - то, что надо?
Квинт закончил с бумагами и вытряхнул монеты из мешка. Пересчитал, потом повторил это с остальными мешками.
- Всё в порядке, - буркнул он. – Да пребудут с вами Покровители, мэтр. Уверен, вы сегодня заработали на этом деле не меньше, чем заплатили нам.
- Меньше, - ухмыльнулся хозяин. – Но не намного. Да даруют вам Покровители удачу! Если вам попадутся еще «пустячки», не забывайте про скромного мэтра Кагана. Если захотите что-нибудь купить в дорогу – вам будет двадцать процентов скидки…
- А вот это кстати, - вмешалась молчавшая до сих пор Элеана. – Дар, ты не против, если я отберу кое-что полезное?
Дар, который и так собирался поделить выручку на троих, разумеется, не возражал. Теперь торговаться взялась Элеана и проявила в этом немалую сноровку. Собрав кучу артефактов, она напомнила про скидку. Торговец взвыл, и заявил, что скидку он уже сделал для каждого предмета в отдельности. На что Элеана возразила, что ни она, ни торговец пока что о скидке не заикались. Бормоча, что господа его разорят, хозяин насчитал, наконец, окончательную сумму в две тысячи динариев, каковые немедленно получил из рук Квинта бумажками. После чего Квинт, вежливо пожелав хозяину доброго вечера, повлек своих друзей за дверь. Ответное, столь же любезное пожелание, было произнесено совсем не тем тоном, каким говорят убитые горем от грядущего разорения люди…
На улице Дар объявил о разделе выручки, и... встретил решительный протест. Элеана и Квинт, в один голос заявили, что посох добыл Дар в одиночку, и что все деньги принадлежат только ему. Всё, что они сейчас потратили, будет возмещено Дару, как только они вернутся в Этрурию, Квинт – в свой легион, а Элеана – домой.
- Я всё понял, - заявил друзьям Дар. – Вам лень таскать эти мешки с монетами, и вы решили всё взвалить на меня…
Поскольку переубедить друзей Дару не удалось, он предложил продолжить траты и обзавестись приличной одеждой и хорошим оружием. В первом деле он рассчитывал на советы Элеаны, во втором – на Квинта.
Когда они закончили с покупками, небо уже освещал Полог Богов. На извозчике, в открытой коляске, запряженной парой престарелых бактрианов, они добрались до отеля. Дар щеголял в новеньких доспехах наемника – весь в коже, заклепках, пластинах,… как «гот», панк или как их там, бишь, называли на Земле… Из оружия он купил стреломет, кистень-моргенштерн (прежний пришлось сдать при увольнении из каравана) и саблю с клинком из отливающего синеватыми узорами металла, придирчиво отобранного Квинтом из доброй сотни образцов. Стоила сабля дорого, но Квинт заверил, что она того стоит, этот магически закаленный клинок немногим уступает адамантиту. Квинт приобрел себе комплект обычной офицерской формы легионера, в оружии он не нуждался. Элеана переоделась в женскую одежду и преобразилась из обтрепанного подростка-беспризорника в светскую даму. Друзья, в буквальном смысле открыв рты, разглядывали свою спутницу, а та откровенно наслаждалась произведенным эффектом. Но в карманах и складках элегантной туники и мантильи, как хорошо знал Дар, находился целый арсенал защитных и атакующих амулетов. Папочку-некроманта списывать со счетов еще не стоило, ох, не стоило…
На следующее утро их ожидал посыльный из канцелярии наместника – госпожу Элеану и господина Квинта просили срочно подойти в комнату номер такой-то, в связи с некоторой новой информацией… Они ушли, а Дар, провалявшись с час в комнате, решил пройтись по городу. И вот сейчас он сидел, попивая вино, напротив отеля, и ждал, когда друзья вернутся.