- Это армейская разведка или, еще вернее, секретная служба взяли дело в свои руки, точно. – Квинт говорил уверенно. – С одной стороны – неплохо. Особенно – для тебя, Эли. Секретная служба имеет своих магов и тесно взаимодействует с Розыскной Комиссией Совета Верховных жрецов. Они тебя прикроют, некроманты как раз по их части. Но с другой – много мороки, вопросов и лишних глаз… Я немного беспокоюсь за Дара – в Розыскной Комиссии амулет Хора может ему не помочь. А как они отнесутся к… гм…
- Полушедде?
- Вот именно! Так что, Дар, я бы не советовал тебе ехать. Тем более, что они пока не настаивают на этом – им нужны мы с Эли, а неизвестный горец малоинтересен.
Дар размышлял недолго.
- Если я сейчас «потеряюсь», то меня как раз и начнут искать – повадки секретных служб в любом мире одинаковы... И что дальше? Бежать куда-нибудь в другое государство? А там, небось, свои службы и комиссии есть… Нет, лучше я спокойненько поеду, но не с вами, а тем пакетботом, о котором речь шла ранее, и буду и дальше делать «морду ящиком». Думаю, что раз ко мне особого интереса нет сейчас, то ему не с чего появиться и дальше… Да и Хор мне велел с вами не расставаться...
- Как ты сказал?
- Хор... ах да, я же вам не рассказывал... вы в Бродах слишком были заняты друг другом, - не удержался от небольшой шпильки Дар.
Действительно, за разными делами, Дар всё время забывал рассказать друзьям про свой визит в храм Хора. Теперь он пересказал подробности этого события.
- Значит, Сешат и Хор тут действуют сообща... Только вот что, Дар, что бы там бог ни сказал, а тебе лезть в эти дела очертя голову ни к чему. В столице, под крылышком дяди с тетей я буду более чем защищена. А Хакесу новую попытку сейчас делать не с руки – впереди десяток лет.
- Знаешь, Элеана, - серьезно сказал Дар, - не хочу тебя зря пугать, но будь я на месте этого Хакеса, я бы именно сейчас и сделал повторную попытку тебя похитить.
- Почему?
- Ну, сама посмотри – он вполне может просчитать, что сейчас ты расслабилась, думаешь, что вырвалась и у тебя куча времени впереди – это раз. За десять лет ты прибавишь в опыте, и снова взять тебя станет куда сложнее – это два. Ну а продержать тебя десять лет в камере – что может быть проще? Особенно, если не призывать еще одного сумасшедшего шедду с Изнанки...
Элеана передернула плечами, словно в жаркий день на нее пахнуло могильным холодом...
- Ты прав, Дар, надо оставаться начеку... Ну что же, раз ты так решил… Конечно, я рада, что ты и дальше с нами.
- И я тоже рад, побратим! Тогда забираем вещи, и в порт – фрегат уже готов к отплытию, его задержали, чтобы принять нас. А ты, Дар, разыщешь нас в столице.
***
Последний раз Деций бывал в Тарке около шести лет назад, как раз перед поездкой в Мерку, которая столь печально для него закончилась. Город, полностью разрушенный двадцать лет назад, продолжал расти и отстраиваться. Уже стояло второе кольцо стен, которое в прошлый приезд Деция еще только закладывалось, высотой способное поспорить со знаменитыми стенами крепости Каньона Костей. Сегодняшний Тарк нес в себе причудливое сочетание имперского и когурского стиля, строгие очертания портиков имперских вилл соседствовали со стрельчатыми арками, куполами, резьбой и мозаикой типично когурских домов. Дело было не только в пограничном местоположении города. В Тарке после войны поселилась большая община когурцев, и сегодня светловолосых и рыжеватых южан можно было встретить на улицах не реже, чем смуглых темноволосых северян. Деций хорошо помнил рассказы про то, как уходившая от пепелища, насытившаяся грабежом и кровью, орда самалитов натолкнулась на соединенное войско Империи, Когура и раменских княжеств. Командовал союзной армией только что ставший Императором Летип Второй — а может, еще и не ставший, а только наследник престола, Деций в эти мелочи не очень вникал. Самалиты, верные своей бандитской тактике, попытались рассыпаться и уйти, не принимая боя, за счет быстроты своих дромедаров. Но в тот раз им крупно не повезло – тридцатитысячный корпус легкой когурской кавалерии преградил им дорогу. Когурцы пылали жаждой мести не меньше, чем легионеры и княжеские дружинники – за их спинами были разграбленные и сожженные оазисы юго-востока. В Битве-На-Холмах большая часть орды была истреблена, несмотря на участие в ней самого Желтого Шамана — имперские боевые маги тоже оказались на высоте, и самалитам на десятилетия отбили охоту совершать крупные набеги... А несколько тысяч когурцев после этого – в первую очередь те, чьи дома на родине были разрушены и сожжены, осели во вновь строящемся Тарке. Сначала – как часть городской стражи, потом – как обычные жители. Тарк после войны получил на пятнадцать лет полное освобождение от любых имперских налогов и еще пять лет особых льгот, так что число ремесленников и купцов в нем росло, как на дрожжах. Теперь знаменитые когурские ювелиры, камнерезы и стекольных дел мастера влились в цеха империи и рассылали свои изделия по всем берегам Моря Жизни.
Основное дело Деция вело его как раз к ремесленникам - в квартал стекольщиков. Здесь варили, разумеется, и простое оконное стекло, но каждый мастер стремился украсить вход в свой дом-мастерскую чем-нибудь необычным. Фрагмент затейливой мозаики, фигурка отлитого из цветного стекла животного, бокалы с вплавленными кристаллами кнумериума и многое иное сверкало, переливалось, отбрасывало разноцветные «зайчики» по всей улице. Деций медленно, с видом случайного прохожего, брел вдоль этой выставки, пока не дошел до небольшого домика, в окна которого были вставлены искусно выполненные витражи. И тут он остановился, как вкопанный. Вместо скрещенной с копьем палицы, в верхней части левого витража красовался совершенно иной символ – перечеркнутый наискось красный круг. Предупреждение и самое недвусмысленное.
Но у Деция не было выбора. Единственная на всем восточном побережье явка гесперидцев была закрыта, однако оставалась слабая надежда, что он сможет отыскать хоть какие-нибудь концы к своей родине. Незаметно, но тщательно оглядевшись, он зашел во двор. Симпатичная светловолосая когурка средних лет, совершенно незнакомая Децию, подметала крыльцо. Завидев посетителя, он приостановила работу и сказала:
- Мастера Селима сейчас нет дома. Но он должен вернуться через полчаса. Подождите его здесь, под навесом. Хотите попить щебета или кваса?
Имя Селима ничего Децию не говорило. Но это еще ничего и не значило. После шести лет он мог подождать еще полчаса, чтобы убедиться окончательно в том, что ему не повезло. Пока что он выяснил только одно – эту мастерскую Селим купил не более года назад. А прежний владелец уехал. Куда? Он говорил, что на собирается к братьям на юг, наверное, так и есть.
Деций усмехнулся. Намек про «братьев на юге» для посвященного был более чем прозрачным. Осталось только проверить, не оставил ли уехавший резидент хоть какой-нибудь зацепки для связи. Впрочем, в прошлом такие зацепки не требовались, так что у Деция особой надежды не было.
В обещанный срок появился мастер Селим – типичный когурец. Он почти не выдал разочарования, когда Деций объяснил, что ничего покупать или заказывать не собирается, а только интересуется витражами – он, мол, видел такие же «в своем родном городе Каабе». И поэтому хотел бы передать сделавшему их мастеру «горячий привет от родственников». Эти две фразы составляли пароль, говоривший о том, что некто нуждается в срочной помощи. Но когурец на пароль никак не прореагировал. Побеседовав для приличия еще немного – говорить только о делах у когурцев считалось очень невежливым, разочарованный Деций начал прощаться. Только когда он уже пошел к воротам, Селим, перебросившийся несколькими словами с женой, окликнул его.
- Простите уважаемый господин мою забывчивость. Жена только что мне напомнила, что мастер Халил, изготовивший эти витражи, уезжая сказал: «А если приедет кто-нибудь с приветом от родственников из Каабе, то передайте ему, что все пути сойдутся в первых вратах». Я не знаю, что это за «первые врата», но прозвучало это очень красиво, как у поэта. Вот моя Зелина и запомнила.
Зелина смутилась, а Деций искренне поблагодарил ее и Селима, и пошел восвояси. Для него это послание было достаточно понятным, да только проку от него было мало. «Первыми вратами» в Гесперидах называли Первую станцию Фаланта, развалины которой стояли в труднодоступном месте Великих гор. После сотен лет, прошедших со времен гибели станции и разгрома Ордена фалантеров, её местонахождение было известно только очень приблизительно. Лет десять назад, Деций сам настаивал на ее исследовании и восстановлении. Но Совет Гесперид тогда наложил «вето», не считая разумным тратить ограниченные ресурсы на то, что представлялось пустой затеей. А Деций дисциплинированно занялся тем, что ему было поручено – работой «проводника». Гесперидцы были уверены, что действуют в строгой тайне, но Деций уже имел основание убедиться, что их конспирация – одна фикция. Действительно, по сравнению с государственными, жреческими и прочими тайными службами Лакаана, гесперидцы, тысячелетиями не знавшие подлости и обмана, были жалкими приготовишками. Пока что их выручала больше продвинутая техномагия, чем умение маскироваться...
Как Деций к своему удивлению узнал от Скелета и из разговоров караванщиков, про их работу не только ходят вполне определенные слухи, но «проводников» напрямую отождествляют с древним Орденом. Хотя «проводники», между собой, и впрямь иногда называли себя «фалантерами», в действительности это было далеко от истины.
Древние фалантеры были не только организаторами коммуны граждан с отрицательным СЭЖ в Лакаане, наподобие гесперидской, они были воинами, политиками и сторонниками активных действий. Своей задачей они видели создание полноценного государства, в котором люди с положительным СЭЖ могли бы воспитываться примером своих, живущих с ними бок о бок, собратьев, лишенных себялюбия, эгоизма и жадности от рождения.
По архивным данным, дела Ордена и его коммуны шли вполне успешно многие десятилетия. Коммуна росла, постоянно обменивалась людьми и информацией с Гесперидами, успешно отбивала атаки иношных тварей и некромантов. С княжествами и империей поддерживались эпизодические, но вполне дружеские связи.
Что-то странное началось примерно лет за тридцать до падения Станции. Какие-то серьезные разногласия внутри Капитула Ордена и между ним и Советом Гесперид. Информация об этом даже и во времена Деция оставалась в архивах засекреченной. Децию ее так и не выдали, когда он работал над своим проектом-предложением, а воспользоваться полномочиями матери – многолетнего сопредседателя Совета, он, разумеется, не мог, по этическим причинам. Открытые же источники сообщали лишь, что в ту, последнюю, войну Первую Станцию осадило сводное войско иношных, некромантов, самалитов и мерканцев, причем не самое крупное, по сравнению с прошлыми кампаниями. Но в этот раз, по неизвестной причине, внешний периметр обороны оказался прорван, форты захвачены врагом, и осажденные защитники Станции приняли роковое решение – несколько тысяч коммунаров с отрицательным СЭЖ – женщин, детей и стариков, эвакуировать в Геспериды, а портал, единственный на то время, необратимо заблокировать. После этого, на семьсот с лишним лет, связь Гесперид с Лакааном прервалась. Судьба неэвакуировавшихся – а среди них был и весь Орден фалантеров, в полном составе, и все коммунары с положительным СЭЖ – равно как и подробности штурма и разрушения Станции, остались неизвестными.
На Гесперидах эта трагедия вызвала шок, эхо которого не вполне прошло и за все истекшие века – не зря часть информации того времени оставалась секретной. Кроме самого факта катастрофы, здесь была затронута базовая моральная проблема гесперидского общества – имели ли право фалантеры оставлять доверившихся им людей с положительным СЭЖ, практически на верную смерть, блокируя портал? Да, на Геспериды, в обычной ситуации, этим людям въезд был закрыт, но обстоятельства-то были как раз исключительные! Как бы там ни было, но спрашивать оказалось не у кого, а проблему просто перестали обсуждать.
Теперь, судя по оставленному уехавшим резидентом намеку, Первую станцию решили-таки восстановить. Или, по меньшей мере, сделать там постоянную базу... Идея, выдвинутая когда-то Децием, начала реализовываться спустя пять десятков лет после восстановления сообщения между Гесперидами и Лакааном. Ну что же, другого выхода не остается. Теперь его путь лежит почти что в обратную сторону – через Раменье, снова к Великим горам, только на несколько тысяч лиг севернее Имперских копей, туда, где на древних картах был нарисован кружок с пометкой: «Первая Станция»...
Оставалось еще одно дело. Хотя Деций и не видел в нем сейчас особого смысла, но слово он привык держать. Из кварталов ремесленников улицы вывели его в порт. Спросив пару раз дорогу у прохожих, выглядевших поприличнее, Деций добрался, наконец, до трактира с названием «Морской змей» - небольшого и на удивление чистого и уютного. Публика в трактире была тоже солидная – шкиперы, суперкарго и портовые оптовики. Деций заказал большую кружку капитанского эля и, как бы между делом, осведомился у трактирщика, захаживает ли сюда известный когда-то борец Гонозий. Бармен равнодушно ответил, что да, захаживает. Возможно, что придет даже сегодня и возможно, что скоро. Деций занял место в углу, где потише, и, прихлебывая эль, ждал. Он уже успел заказать вторую кружку, хотя старался пить как можно медленнее, и съесть тарелку действительно очень вкусных маринованных креветок, когда пожилой татуированный мужчина, очень похожий сложением и манерой держаться на Скелета, не спрашивая разрешения, опустился рядом на скамью. Скамья заметно просела и скрипнула.
- Ты искал борца Гонозия? Зачем я тебе понадобился? – Тон, которым были заданы вопросы, не был угрожающим, но и любезным тоже не был. Скорее – раздосадованным.
- У меня привет от Рутия, - негромко сказал Деций, называя настоящее имя Скелета. Тот особенно настаивал, чтобы Деций в будущем разговоре ни в коем случае не называл его по уголовной кличке. – Привет и послание. Устное.
- И где это тебе передал этот привет для меня Рутий? – не скрывая насмешки спросил борец. – В полицейской камере?
- В Имперских копях, - просто ответил Деций. – Он еще сказал, что доверяет это послание только двоим. Один из двоих – ты.
- А второй – ты? – борец смотрел на Деция неприязненно. – А что он еще тебе передавал?
- А еще он передавал – только прошу не обижаться, я только повторяю его слова: «Пусть Гонозий вспомнит, чьи зубы у него на заднице!»
Деций ожидал, что борец вспылит или просто уйдет, но никак не ожидал, что Гонозий разразится негромким, искренним смехом. Смеялся он недолго, потом махнул рукой трактирщику, и перед ним и Децием появились еще по кружке эля и второе блюдо здешних фирменных креветок.
- Так вот что он придумал, в качестве твоей рекомендации! Ладно, парень, посидим, закусим, а потом сходим ко мне, и там передашь свое послание. Но как же тебя на копи-то занесло? Ты не похож на тех, кого туда обычно посылают...
Деций рассказал про историю с работорговцами, умолчав только, что он «фалантер» – достаточно было, что Скелет-Рутий об этом как-то догадался. Гонозий посочувствовал и сказал, что подумает, куда можно устроить на работу лекаря с поражением в правах. Деций напомнил, что в Тарке он может находиться только три дня и что один из этих дней уже идет к концу. Кроме того, он собирается в Раменье.
- В Раменье? Это неплохо придумано. И довольно кстати. Но об этом поговорим после. Пошли. – В решении Деция Гонозий увидел только естественное желание найти место для постоянного жительства, вдали от имперских ограничений.
Гонозий поднялся и направился не к выходу, как ожидал Деций, а к лестнице, ведущей на второй этаж. Там он достал ключ, отпер какую-то дверь и Деций оказался в небольшом аккуратно обставленном рабочем кабинете. Гонозий опустился в кресло за большим письменным столом и с усмешкой показал на другое кресло удивленному Децию.
- Я – владелец этого трактира, - пояснил он. – И не только этого. Но с «Морского змея» я начинал свое дело. Морской Змей – это я, моя кличка на ринге. Я, знаешь ли, бывший моряк. Когда-то мы выступали часто на пару с Рутием. Он еще молодой был, самолюбивый… Однажды я его припечатал, так он вывернулся и укусил меня за ягодицу, так что до сих пор шрам остался… Но это ему тогда не помогло. Сейчас про тот случай помнят только я и он. По плохой дорожке он пошел, но я его помню другим. Так что он передает?
Деций пересказал содержание записки, которую ему пришлось уничтожить, а затем рассказал про побег и облаву в штольнях. По его мнению, у Скелета шансов дождаться помощи было немного.
Гонозий выслушал внимательно, задал несколько уточняющих вопросов, и подытожил:
- Значит, уже месяц прошел – пока ты с караваном добирался? Еще месяц мне на дорогу туда… Ладно, попробуем. А насчет шансов – ты Рутия еще плохо знаешь. Я уверен, что его не только не поймали, но и что он будет в ждать назначенном месте. Но теперь это уже мои заботы... Ты где устроился? Еще нигде? Тогда переночуешь тут, в трактире – у меня есть комнаты для гостей. А завтра я тебя сведу с одним... человечком – ему нужен колдун, готовый отправиться в Раменье. Поговоришь – если работа устроит, то и отправишься, куда собирался. Да еще и подзаработаешь.
***
И вновь Вульпекс сидел в кресле, и снова смотрел на лучи закатного солнца в окне кабинета императора. Как и полтора месяца назад. Летип заканчивал читать его докладную записку, привычно потирая указательным пальцем переносицу.