Дар уже не раз брал с собой на прогулки Ваксу. Он приладил поводок к широкому ошейнику кобайи и тот очень дисциплинированно – как ученый пес, трусил рядом. Достаточно было раз ему скомандовать: «Не отвлекаться, Вакса! Рядом!», и кобайя более и ухом не вел на пялящуюся на него публику. А если кто-то проявлял враждебность, то свину достаточно было показать клыки и издать свое угрожающее гудение...
В этот раз Дар просто обходил окрестные кварталы, вокруг своего дома. Он прошелся вдоль припортовых складов, поднялся на холм, описал большую дугу, и снова направился к дому. На повороте узкого переулка, он оказался возле обрыва, в отвесную стену которого была вделана массивная деревянная дверь, сколоченная из дюймовых досок. На двери висел замок. Дар спустился еще немного по переулку, и встретил взгляд дедка, раскуривавшего трубку на скамеечке, под окном одноэтажного домика.
- Боги в помощь! – поприветствовал его Дар.
- И тебе того же, добрый человек! – в тон отозвался дед. – Что-то я тебя тут раньше не встречал...
- Я живу на улице Северного Пассата. А здесь так, прогуливаю своего друга...
- Друг знатный! Я такого давненько не видал – со Второго Пустынного похода...
- А что это за поход был? Я про него и не слыхал...
- Ты, парень, с Раменья будешь?
Дар уже привык к таким вопросам и ответил, как обычно:
- Горец я, но пришел в империю из Раменья.
- Ну, тогда не мудрено, что ты про поход этот не слыхал. Хотя... сейчас и в империи не все помнят... Хочешь, время есть послушать, так расскажу... Только не здесь – пойдем вниз, там есть кантина старого Кабира-когурца.
- Пошли, - Дар мгновенно смекнул, что старый хрыч рассчитывает расколоть его на выпивку, но ничуть не возражал – дед, похоже, и впрямь мог рассказать кое-что интересное. – Только скажите – а что там, выше, за дверь вделана?
- Эта-то? А каменоломни там, старые. Раньше, бывало, ребятня играться забегала, а потом потерялся один – еле нашли. Вот скинулись плотнику, с год... нет, уже два года назад, и заколотили.
- Понятно... – Дар не сказал, что хотя двери и петлям можно вполне было дать два года, замок на двери был совсем новенький, а сами петли – хорошо смазаны...
В кантине Дар, не дожидаясь дальнейших намеков, и только поинтересовавшись, что дед предпочитает, заказал пару кувшинчиков «Даров Юга» и печеные щупальца кальмара, на закуску. А для свина, чинно улегшегося под столиком – пару сырых сардин. Они расположились за отдельным столиком, под половинкой корабельного штурвала – народу в кантине было не слишком много, и выпили по первой – за Его Величество. Потом по второй – за знакомство. После чего, старый Тиберий – отставной ветеран «морских львов», элитного подразделения морского спецназа, рассказал о своем участии во Втором Пустынном походе.
- Это было еще при прежнем императоре, тридцать лет назад. За десять лет до Большой войны со Степью. Нас было триста человек – сто «морских львов», сто пятьдесят когурских конников и пять десятков штатских – маги, колдуны и обозники разные... Командовал походом военный трибун Литий – не больше, не меньше. Целью похода был затерянный храм на юго-востоке Пустыни Призраков. Это, парень, всё уже не секретно – потому и рассказываю. А первые десять лет после похода – зубы на замок, и ни-ни. Понятно? То-то! А вот что именно в том храме требовалось найти – не скажу, потому, что сам не знаю. От штатских главным был мэтр Сидур – он, должно быть знал. Только облом у нас вышел – храм не нашли. На карте – есть, а на месте – песок...
- Так его, может, просто засыпало?
- Э-э, парень, ты что думаешь, мы пальцем деланные? Конечно, засыпало – разбили палатки, разметили площади и стали копать. Только откопали пустую площадку каменную – сто на сто локтей, посредине – обломок каменного изваяния скорпиона. И вокруг, на четверть лиги – ничего! Вот так!
- Ну а дальше?
- А дальше – самое интересное. Собрались мы восвояси, идем, и начинается песчаная буря. Да не простая – магическая. Все артефакты отказали. Десяток человек пропали, как в воду... и в песок... Буря улеглась, отплевались от песка, опять идем. Вроде – на северо-запад, к оазису, а всё жарче и жарче, словно на юг прём... Маги наши чего-то подправили, сменили направление – идем. Снова буря. Опять потери – двадцать человек... И опять что-то не туда забираем... И выходим, прямехонько, к той разрытой площадке. Короче поняли – бог Япет нас морочит, гневается, что его храм потревожили. Площадку мы тут же зарыли обратно. Маги начали к Япету взывать, просить прощения – ни в какую... Тогда один молодой когурец, всегда его помнить будем, сколько сами живы – Хасан звали... говорит трибуну Литию и мэтру Сидуру: мол, не мешайте, попрошу я бога Япета по древнему обряду. Согласились – у нас никто не знал, что за обряд, а вот его товарищи по эскадрону – знали, и начали с ним прощаться... Стал Хасан на том месте, где под песком статуя была, всем велел отойти на двести локтей и начал молитву, на коленях. А потом встал, выхватил клинок и перерезал себе горло! Мы оцепенели. Видим – тело его само в песок уходит. И тут, прямо на месте его падения, поднимается смерч – до небес. Рев – как у сотни дромедаров сразу. И идет на нас! А у нас приказ – стоять... Тут трибун кричит и рукой машет – сквозь бурю, разойдись, мол. Мы – в стороны, как пацаны... А смерч идет вперед, проходит пол-лиги и останавливается, как ждет... Тут уже команда: «Подъем! Поход!», и идем за смерчем. Трое суток шли, а по ориентирным артефактам, маги потом говорили, сущая хрень выходила – словно мы на месте топтались. Но через три дня, смерч рассеивается, а на горизонте – горы. Получилось, что мы, если не считать блужданий до того, за трое суток прошли пять сотен лиг, и вышли к Малым горам... Вода уже у нас кончалось – оставалось по паре фляг на брата. Но с гор, хоть они и с пустыней граничат, всегда ручейки сбегают. Только недалеко – в песок уходят... Стали мы лагерем у такого ручейка, напились, передохнули. Маги места определили... теперь нам предстояло возвращаться по границе между Степью и Пустыней, к ближайшему когурскому оазису. И поглядывать на север – чтобы самалитов Мантус не принес. А тут слышим окрик часового: «Стой! Кто идет?». И выходит к нам из предгорий отряд – трое монахов, каждый вот с таким зверем, как у тебя. Слово за слово – оказалось, что иношные твари недавно прорвались на юг и монахи вышли патрулировать – в лиге, в горах, ихний монастырь. Взялись они проводить нас, на день пути, направление указать. Вот в тот день я энтих зверушек в деле и увидал. Шли мы где-то полдня, вокруг – каменные гряды, валуны разбросаны, от мелких, до пяти-шести локтей ростом. Приходится то и дело сворачивать – то туда, то сюда. Вдруг, с одного валуна, что-то как прыгнуло – на парня в нескольких локтях от меня. И тут же другое прыгнуло – сзади. То есть, это мне так показалось – на него, а на сам деле – этот кобай прыгнул на скального скорпиона и перехватил его в воздухе! Разгрыз его панцирь, а у скорпиона панцирь – стрела не берет!
- Знаю, встречал...
- Что, правда, встречал? Да, вижу – не врешь... И как ты его – вот тоже, кобай с тобой был?
- Нет, тогда не было... Волшебница с нами была – она его огненным лучом перерезала. А я стрелял – как в камень, стрелка только чиркнула...
- Вот, вот! Ты, парень, вижу – стоящий. И не хвалишься – я тоже не хвалюсь, если бы не кобай, и того парня, и меня бы не было сейчас. Да...
- Ну а потом?
- Потом, к вечеру, россыпи кончились. Монахи нам направление на оазис показали, и на другой день пошли обратно. А мы еще две декады шли полупустыней. Но там уже ничего особенного не было – только жара, да змеи. Одного бойца потеряли – его в глаз укусила змея на привале, не укрылся толком. Самалиты наскочили – уже недалеко от оазиса, отряд в четыре сотни сабель. Ну, мы – как по уставу...
- Расскажите, подробнее – что тоже повозки в круг, как в караванах?
- А-а, так ты и с караваном ходил! Нет, у нас повозки легкие были – сам подумай, в пустыне, по песку, разве караванный фургон пройдет? Нет, тут немного иначе. Мы, пехота – в каре, повозки, маги – в середину. Конники на фланге. И маги начинают атаку – на дальней дистанции. А у самалитов – два шамана. Средненьких таких, но повозились с ними наши маги изрядно – амулеты у тех были, будь здоров! А степняки, половинной силой, ударили во фланг, на когурцев. Мы, тех что поближе, поснимали из стрелометов, но и рубка была изрядная. Однако самалиты просчитались. Их шаманов маги выбили, потом и на конников перешли. Они, как обычно, боя в невыгодной ситуации не приняли и ускакали. Ну, а на следующий день, мы уже к оазису подошли. На том всё и закончилось.
Посидев еще немного – прикончив кувшинчики, Дар распрощался со словоохотливым ветераном и направился домой. Полог Богов освещал дорогу. Еще очертания дома не были толком видны, как Дара кольнуло скверное предчувствие. И одновременно Вакса напрягся, потянул поводок и угрожающе загудел. Дар присел, наощупь, не отрывая глаз от темного пятна фасада, освободил ошейник и шепотом скомандовал: «Рядом!». Также наощупь, отстегнул пояс-цепь. Он сканировал темноту впереди и вторым зрением – ничего не видно, но что-то всё равно неправильно. Будь у него побольше знаний и опыта, он точно определил бы, что именно – слишком темный фон, в нормальной ситуации были бы видны отсветы ауры хозяев, магических ловушек и артефактов в доме... Но и так, чутье его предупреждало, даже не будь рядом Ваксы – опасность!
Вернуться и поискать помощи? Но от кого или чего? И как оставить Насту с Луцием – они, наверняка, внутри, в своих комнатах... Нет, только вперед! Но осторожненько, медленно...
Прижимаясь к соседскому палисаду, Дар подкрадывался к дому. На первом этаже – темнота. Окна закрыты. Вакса молча рвался по лестнице вверх – в мансарду Дара. На двери... – на двери нет сторожевого заклятия, которое Дар, почти машинально, накладывал последнее время перед уходом. Так, понятно... Но кто это? А если стражники или эдилы? Тогда убивать нельзя... Как же удержать Ваксу...
- Сидеть здесь, ждать! – беззвучно, одним движением губ, приказал кобайе Дар. Тот мгновенно застыл, только чуть подрагивая, в напряженной готовности.
Дар, стараясь ступать на самые края ступенек, начал подниматься по лестнице. На средине, проклятая ступенька скрипнула. Мысленно прокляв богов, Дар рванулся к двери, набирая боевой темп. Он не стал проверять, закрыт ли хлипкий замок, а вышиб дверь одним пинком, и перекатом ворвался в свою комнату.
Четыре тени рванулись навстречу – к тому месту, где он был за мгновение до того, но всё равно слишком быстро... Дар еще только поднимался, когда ближайший противник развернулся к нему. Из полусидячего положения, Дар нанес удар цепочкой – она наткнулась серединой на выставленный кинжал, и мазнула врага в лицо гирькой на конце. Тот отшатнулся, продолжая движение гирька свершила оборот вокруг лезвия. Дар рванул – кинжал вылетел из руки нападавшего. Перед глазами Дара мелькнуло оружие второго противника. Выпрямляясь, Дар рванулся в сторону, и, споткнувшись о табурет, перевалился в дальний угол. Падая, он успел швырнуть табурет ногой в темный силуэт, выиграв еще доли секунды.
Кто бы ни были нападающие, они пришли убивать, а не арестовывать. В комнате царила темнота, Дар видел в ней своим «вторым» зрением, но враги, похоже, видели не хуже.
- Вакса! – рявкнул Дар, подкатываясь под ноги уже двоим нападавшим. И получил резаную рану в предплечье.
Серая молния мелькнула в воздухе, и на лицо Дара пролился горячий липкий водопад – из чьего-то разорванного горла. Но ни один из противников не издал ни вскрика – они сражались молча, как тени. Дар подбил второго противника, уронив его на себя, прикрывшись врагом от остальных. Он сдавил ему горло, не обращая внимания на вонзившееся в бок лезвие и, дождавшись хруста гортани, прыжком вскочил, швырнув тело к дверям. Но воевать было больше не с кем – четыре трупа валялись на скользком от крови полу... Дар успел заметить мелькнувшее в открытых дверях тело кобайи – Вакса выскакивал наружу. Еще враги? Дар не успел сделать и двух шагов следов, как услышал рык, шлепок тела обо что-то твердое и ощутил удар магией. Магией смерти огромной силы, поглощенной одним из его защитных амулетов.
Трансформируясь, Дар скатился по лестнице – было уже не до маскировки. Он увидал в нескольких локтях от лестницы неестественно выгнутое тельце Ваксы – отброшенного жестоким, ломающим кости ударом. А возле угла дома стояло нечто, показавшееся Дару, в первое мгновение, его двойником-фантомом. И этот двойник нанес повторный удар магией смерти – то самое заклинание, которое Элеана называла «Поцелуй Мантуса». На этот раз Дар отбил его без амулета, сам – с большим трудом, наскоро связанным щитом, который тут же развалился, но погасил большую часть энергии. Два шедды застыли напротив друг друга. Дар шагнул вперед и чуть вбок, уменьшая дистанцию и готовясь к рукопашной. Но противник не принял боя – он отступил, очертил лапой круг и ... пропал, исчез безо всяких зеркал-порталов, словно растворившись в тенях...
Дар в полном недоумении осмотрелся по сторонам, ожидая, что враг столь же неожиданно появится за его спиной. Никого... Он сделал еще шаг, другой, к тому месту, где стоял враг, но чувства ясно говорили, что тот именно ушел, а не затаился или трансформировался... Дар напрягся, возвращая себе человечий облик – привычная волна обжигающей боли прокатилась по телу. Затем он склонился над тельцем своего верного боевого спутника, и понял, что кобайя еще жив. Дар, как когда-то, в Безымянном Замке, очертил знаки переливания энергии жизни – кобайя шевельнулся, и самостоятельно перевернулся, став на лапы – еще дрожащие, подгибающиеся...
- Свин ты мой, Боевой, - как я рад, что ты жив! – шепнул ему Дар, поглаживая друга...
И тут ознобом ударила новая тревога – почему так тихо на первом этаже? Наста не могла не услышать шума схватки! Он наскоро попытался уловить ее ауру – ничего. Нет дома? Осторожно приблизившись к окну, легонько толкнул раму – та приоткрылась...
- Наста? Это Дар! Ты слышишь меня? – машинально произнося эти слова, Дар уже понимал, что случилось непоправимое... Он одним прыжком оказался в комнате – женщина лежала на кровати спокойно, словно в глубоком сне. Но жизни в этом сне не было... Дар приблизился, присмотрелся – в шее торчала маленькая легкая стрелка, покрытая темной, жирной на вид субстанцией. Он заглянул в соседнюю комнату – маленький Луций лежал так же мирно, с такой же стрелкой в горле. Их убили еще несколько часов назад – небрежно, мимоходом, как прихлопывают, на всякий случай, муху – чтобы не помешала...
***
Из полицейского участка Дара выпустили только к полудню. Его обыскали, сняли все амулеты, кроме амулета Хора (его, как уже было ясно Дару, рядовые колдуны за амулет вообще не принимали, считали рядовой побрякушкой) и всю ночь допрашивали...
Допрашивали, по очереди, пожилой толстяк-эдил и въедливый колдун в полицейской форме. Они играли старую, как мир, игру в «хорошего следователя – плохого следователя», но делали это довольно вяло, так как Дар был слишком явно пострадавшей стороной, а не злодеем. Кобайю оба видели впервые, но о существовании таких зверей знали, и не слишком удивились его подвигам. На цепочку с гирьками покосились, но ничего не сказали – ни одна смертельная рана ею нанесена не была.
Дар еще до прихода эдилов, разумеется, успел переодеться и продумать версию случившегося. Он изложил ее так – бандитов в засаде порвал Вакса, кроме одного, которому свернул шею сам Дар. На выходе из комнаты, Дара атаковал какой-то колдун, но его спас защитный амулет. И всё. Остатки фона темной магии сбивали все приборы эдилов, свой разрядившийся мощный амулет Дар предъявил. На одном из трупов эдилы нашли миниатюрный стреломет, выпускавший отравленные стрелки, а двое из бандитов оказались хорошо известными городской полиции и находящимися в имперском розыске.
Основное содержание допроса свелось к тому, что именно могло потребоваться банде от Дара или квартирной хозяйки. Дар сам это плохо понимал. Очень много было неясного, и самое странное – встреча с другим шеддой. А также его внезапное исчезновение – Дар не строил себе иллюзий, что смог слишком напугать противника. Нет, тот просто отступил, выяснив нечто для себя важное... Но для полиции он выдвинул самый прозаический мотив – ограбление. И предъявил квитанцию из банка, где у него оставалось более десяти тысяч денариев. Это последнее было проверено утром, после чего Дара выпустили, предложив поискать другую квартиру – дом покойной Насты уже был опечатан властями, и предупредив о невыезде – до окончания предварительного следствия. Единственное, ему позволили забрать свои вещи, под бдительным надзором пары вигиллов, которые после его ухода снова опечатали мансарду.