- Разве это имеет для вас значение? - герцог отстегнул от пояса кошелек. - Вам хватит этого на некоторое время. Если будет нужно напишите, я вышлю еще.
Тейн прижался щекой к ее одеялу.
- Я поеду с вами, миледи, вам необходим мужчина, который сможет вас защитить.
- Благодарю вас, ваше высочество, - Сандаал попыталась улыбнуться, - но вы нужны в Ксенаре. В один прекрасный день вы станете ее правителем.
- Я не хочу править Ксенарой. Это отвратительная страна, где живут гадкие подлые люди, - принц покачал головой. - Нет. Я знаю, что делать. Мы уедем с вами вместе. А когда я вырасту, вы станете моей женой.
- Боюсь, я уже не гожусь в жены кому бы то ни было, - Сандаал с опаской прикоснулась к своему лицу.
- Но шрамы едва заметны, - произнес Тейн, придвигаясь ближе. - И я все равно люблю вас, несмотря ни на что. - Его глаза засверкали. - Вы пытались убить моего отца. Это, конечно, было глупо, но, кажется, я знаю, почему вы это сделали. Но это не имеет для меня значения. Я полюбил вас с самой первой нашей встречи. Дэви тоже, и я не могу обидеть его и увезти вас с собой.
Леди Д'Лелан снова улыбнулась:
- Ты - замечательный мальчик, Тейн. И слишком мудр для своего возраста.
- Если бы вы только подождали, пока я вырасту. Я знаю, я буду хорошим мужем.
- Я не сомневаюсь в этом, - Сандаал перевела взгляд на Дэви, - но...
Тейн тяжело вздохнул:
- Но вы любите другого. Я понимаю.
- Нет, - возразила Сандаал, - не из-за этого. С тех пор как погиб мой брат, с тех пор как погибла моя семья, я больше не способна любить. И не знаю, смогу ли когда-нибудь. Я благодарю вас обоих за то, что вы спасли мне жизнь, но вам пора уходить. Я не возьму ваших денег, лорд Госни. Дэви открыл рот, чтобы возразить, но она продолжала: - Передайте, пожалуйста, от меня записку Рафу Д'Гулару. Он управляет зарубежными торговыми операциями своего отца, и у него есть связи по всему свету. У меня отложены собственные деньги.
- В самом деле? - Герцога опять пронзило ощущение, что его предали, и злость вспыхнула в нем с новой силой. - Вы зря рассчитываете на золото, которое было найдено в вашей комнате.
Леди Д'Лелан нахмурилась:
- О чем вы?
- Хэррен Д'Гулар - злейший враг королевы. То, что вы в минуту несчастья обращаетесь к члену дома Гуларов, кажется мне подозрительным.
- Мы с Рафом знакомы с детства, - отвечала Сандаал. - И всю жизнь, сколько я могу помнить, он враждует со своим отцом. - Она в упор посмотрела на герцога: - Я не понимаю тебя, Дэви. Ты спас мне жизнь, рискуя навлечь на себя гнев короля, и в то же время осуждаешь меня, как и все остальные. Почему?
- Я передам вашу просьбу Рафу Д'Гулару. - Дэви направился к двери. Идемте, мой принц.
Тейн заартачился:
- Мы не должны оставлять Сандаал одну.
- Ваше высочество, - вмешалась Сандаал, - я ценю вашу заботу обо мне и благодарю за то, что вы с риском для себя спасли мне жизнь. Но ваш отец до сих пор уверен, что я - убийца и предатель. Если вы сейчас не вернетесь во дворец, отец подумает худшее. И тогда он приложит все усилия, чтобы найти меня.
Принц обреченно кивнул. Он подошел к кровати и прижал ее здоровую руку к губам:
- Если я понадоблюсь вам...
Глаза его были полны слез. Он вышел в зал через дверь, которую Дэви оставил открытой.
Дэви вышел из комнаты не оглянувшись, уверенный, что Тейн идет следом. Утреннее солнце ослепило его утомленные глаза, и ему понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к свету. Горожане уже сновали по тротуарам, делая утренние покупки. Дэви повернулся к Тейну, чтобы поторопить его. Его горькие размышления о Сандаал были сметены мгновенно поразившей его мозг мыслью: он предал своего короля. Худшее было впереди.
Раф только что вернулся с ночной попойки.
Он был навеселе. В этот ранний час дом еще спал, и стук его модных каблуков по лестнице казался преувеличенно громким. Солнечные лучи уже проникали в восточные окна верхнего этажа, обещая жаркий летний полдень. Но пока утренний воздух был прохладен, и Раф мечтал о той минуте, когда он доберется до постели.
Внезапно он услышал тихие рыдания, которые доносились из его спальни. Раф с трудом дотащился до двери и открыл ее. На стуле у кровати, съежившись и опустив голову, сидел Кил. Его широкие плечи вздрагивали от рыданий.
- Кил? - удивленно произнес Раф.
Будущий король Ксенары поднял голову, при виде младшего брата его рыдания усилились. На круглом детском лице бросалась в глаза багровая, вспухшая щека. Раф заскрипел зубами. Это был метод воспитания папаши Хэррена. Но Кил плакал не столько из-за боли, сколько из-за страшных ругательств, которыми Хэррен обычно сопровождал свои побои.
- Вот, - Раф достал из кармана шелковый носовой платок и протянул его Килу. - Не плачь. Отец опять напился?
Взрослый ребенок затряс головой:
- Я передал ему, что ты сказал. Я сказал, что не хочу быть королем. Все слышали это, а когда все ушли, он очень рассердился.
Значит, этой ночью снова было собрание. Забыв про обиду Кила, Раф опустился рядом с ним на кровать:
- Ты помнишь, о чем они говорили?
- Кто?
- Отец, Стеф, Кий и остальные.
Слезы Кила мгновенно высохли, он уже забыл о своей обиде. Он высморкался в свой уже мокрый рукав.
- Они говорили о том же, о чем и всегда.
Эти беседы имели мало смысла для Кила. Раф взял его руку в свою и нежно погладил:
- Попытайся вспомнить. Пожалуйста. Они были сердиты? Или, наоборот, веселы?
Толстяк нахмурил бровки:
- Сначала сердиты. Потом - веселы.
- Почему?
- Потому что... - Кил напряженно уставился в потолок, затем лицо его просияло. - Я знаю. Лорд Эйким был во дворце. Он сказал, что кто-то пытался убить короля Гэйлона и они бросили ее в подземелье.
- Ее? - Рафа почему-то охватила дрожь. - Кого ее?
- Леди Сандаал. - Кил снова нахмурился: - Почему она пыталась убить короля?