Твари неблагодарные! — я шел вдоль улицы, кипя от гнева и обиды, — я столько для них сделал, а они… они выпинули меня при первом же удобном случае! Попользовались и выкинули! Сволочи!
— Так Бассо! Стоп! — внезапно я сказал себе, — ты чего? Чего ты раскочегарился? Ты же просто на себя не похож! Как могут низшие тебя обидеть? Ты что, забыл кто такие они и кто ты такой? Ты чего? Совсем дурак?
Мм… а ведь действительно, чего это ты? — сказал я сам себе, — ты же первый решил ими попользоваться, скачивая с них информацию. Помнишь? А они попользовались тобой. Все честно. То что ты дал себя поиметь — это показатель твоей глупости и ничего более. Чего теперь пальцы гнуть, изображая обиженного… Раньше нужно было думать. И вообще, такое впечатление, что они тебе понравились, и ты старательно выпендривался, пытаясь произвести еще большее на них впечатление.
Я выпендривался?
Ну а кто? А они тебя обломали. Так тебе и надо — урод!
Чё это я урод?
А кто ты еще? Какой ты нафиг демон? Вместо того, чтобы своими делами заниматься, на танцульки к мутанткам бегаешь, а они о тебя ноги потом вытирают. Ты еще им в любви признайся…. придурок!
Эээ…
Бе…! И заметь — тебя уже шизофрения. Сам с собою разговариваешь. Не хочешь узнать причину? Может все-таки поднимешь свой зад и что-нибудь сделаешь? Или ты тут решил остаться? Учителем танцев?
Блин, — ругнулся я про себя, — что ж так херово — то? Действительно, чем я тут занимаюсь? Оно мне нужно? У меня же были планы, сроки… Куда все делось? Какой-то я совсем не такой стал… Нужно как-то встряхнуться и что-то предпринять, а то я действительно останусь тут учителем танцев… Веера из бумаги делать…
Тут мне очень удачно на глаза попалась таверна и я решил зайти выпить, поскольку в горле по- прежнему стоял горький ком обиды. Я зашел в таверну, сел за стол, положив рядом гитару и сделав заказ, принялся зомбировать взглядом деревянную солонку, поставив локти на стол и уперев подбородок в ладони. Я решил неспешно обдумать ситуацию — как я докатился до жизни такой и кто в этом виноват?
— Брось, парень, не сомневайся! Это самое лучшее, что могла дать тебе судьба!
Неожиданно раздавшийся рядом голос, вывел мня из задумчивости.
Поворачиваюсь — мужик. Лет эдак за тридцать с небольшим, в светлой рубахе с расстегнутым воротом и без знака. Глаза голубые, волосы светлые и неплохо уже похоже принявший.
Хм… — подумал я, еще раз оббежав его глазами, — без знака. Как это он без него разгуливает? Как его еще не уволокли? Интересно…
— Что вы сказали? — вежливо спросил я, идя на контакт.
— Не раздумывай! Она — это самое лучшее, что может быть!
— Кого вы имеете в виду?
— Иди сюда, парень, — мужик пьяным движением махнул рукой, приглашая к себе за стол, — я тебе расскажу и ты все поймешь… Сам.
Похоже источник информации… — подумал я, оглядывая дружески настроенного индивидуума, — все как обычно. Когда надо было — фиг кто рот открывал. Когда решил тихонько посидеть и подумать — сразу появились желающие поделиться информацией. Ну чистый трансерфинг! Откажись — и тут же получишь то, от чего отказался! Ладно, пойдем послушаем, чего он там знает….
— Благодарю вас, — сказал я, пересаживаясь за его столик, — я действительно не прочь сейчас поговорить. Знаете, есть в жизни моменты, когда простой разговор может помочь найти правильное решение…
— От! — поднял вверх указательный палец мой собеседник, — правильно понимаешь! Меня разговоры только и спасают.
— Человек, человек! — закричал он, делая над головой призывные круги рукой официанту, — неси нам еще пива! Мы с господином…
— Можно просто — Эри, — сказал я, на его вопрошающий взгляд.
— Мы с господином Эри говорить будем! — закончил мужик и представился — меня Олаф, зовут.
— Очень приятно, Олаф, — кивнул головою я, — я с удовольствием выпью с вами пива!
— Отлично, — кивнул головою тот, — парень! Я вижу что тебя обуревают мрачные мысли и ты не знаешь что делать?
Еще один эмпат, что ли? — с неудовольствием подумал я, — что за местечко такое…
— Ну… вобщем — то да, — сокрушенно кивнул головою я, подыгрывая Олафу, — есть у меня сомнения. Никто не хочет мне ничего говорить, вот я и в некоторой растерянности…
— А что ты хочешь узнать?
— Про варг, — глядя ему в глаза, тихо, чтобы мог услышать только он, сказал я, — я хочу знать все про варг!
— Паря! — от избытка чувств шлепнул по столу ладонью Олаф, — ты попал к тому человеку, к которому нужно! Я знаю про варг — всё!
— Да ну? — не поверил я.
— Все — все! — клятвенно заверил меня он, — я несколько лет собирал о них легенды, рассказы, басни и анекдоты. Смотрел летописи, рылся в архивах, жил среди них. Я знаю про них — всё!
— Не может этого быть! — не веря своей удаче сказал я.
— Может! Но сначала давай выпьем!
— Давай, — сказал я, — за встречу!
— Не-а, — помотал он отрицательно головой, — за тебя! За твою удачу! Тебе она очень понадобится! За тебя!
Ну за меня, так за меня… Удача мне бы действительно не помешала… — подумал я, стукая свою глиняную кружку об его.
— Слушай! — начал свой рассказ Олаф, подхватив с тарелки кусок вяленой рыбы, — началась эта история давным-давно, во времена еще Древних магов. Наверняка слышал про них?
— Это которые войну устроили?
— Да, войну, — кивнул Олаф, — вот в этой войне все было и дело! Неизвестно, что было ее причиной, но воевали тогда без дураков. На полном серьезе. Серые пустоши тому пример. Страшно представить, что за оружие у них было. А один из древних магов, взял и придумал себе свое оружие — варг. Звали этого мага — Дарг и это имя до сих пор является проклятым…
Ага, слышал… — подумал я про себя.
— Говорят, что он был сумасшедшим, — продолжил Олаф, снова хватаясь за кружку, — короче, пришла ему в голову идея соединившего животного и человека, чтобы создать идеального убийцу. Сделать эдакий сплав человеческой хитрости и коварства со звериной силой и ловкостью. Пришла ему значит эта идея, и он ее воплотил. Великий был маг!
— Ну и что тут такого? — выказал я сомнение в звездности Дарга, — человек с животным? Против мага? Все равно не справится!
— Ха! Вот тут ты ошибаешься! — торжествующе провозгласил Олаф, громко стукая дном кружки о стол, — очень ошибаешься! Дарг был гением! Он же не с простой кошкой человека соеденил, а с какой-то магической тварью, которых уже и нет. Знаешь какая это тварь была? А? Не знаешь… Так вот! Она могла подчинять себе людей. С помощью магии. Чарами любви. Сейчас такого уже никто не умеет…
— Как это? — спросил я, ощущая как у меня неожиданно на спине появились мурашки.
— Как? Да очень просто! Поговорит с тобою, побудет рядом, денек — другой, или переспит и все! Только о ней и будешь думать. Больше не о чем. Дарг их против своих друзей — магов сделал. Они оценили…
— И… как? — вяло спросил я, лихорадочно переваривая в голове полученную информацию.
— Казнили они его, — спокойно сказал Олаф, наливая новую порцию пиво из кувшина себе в кружку, — каким-то особым способом.
— А варги?
— Варги? Варги остались. То ли кто-то прибрал их к своим рукам, то ли война совсем началась…. Не совсем понятно. Но они выжили. Или ты не заметил? — Олаф подмигнул мне и оглушительно расхохотался.
— Заметил, — пробурчал я, почесывая у себя за ухом.
Вот оно значит как… Вот почему зубастые красавицы держат язык за клыками, когда начинаются расспросы об их личной жизни. И вот, похоже, почему я такой вялый, как сосиска… И раздвоенность моя, похоже оттуда растет…Ах и твари! И что теперь? Я уже того или еще не этого? С Динкой я не спал, буду надеяться, что не этого… Но ведь должен быть способ противостоять этой лабуде! В мире никогда не бывает абсолюта!
— А есть какие-нибудь способы противостоять этой магии? — спросил я.
— Хм… способы? Тут уж как повезет… — нахмурился Олаф.
— Что значит повезет?
— Знаешь, судя по архивам и летописям, нынешние варги не совсем те, как раньше… Раньше у них клыков не было… и магия похоже сильнее была…Чтобы мужика в зверушку превратить, им сейчас нужно обязательно с ним переспать. Но это все равно не на всех действует. Почти на всех. Но… В общем, есть такие люди, на которых варговская магия не действует. Один из них сидит перед тобою… — грустно усмехнулся Олаф.
— Почему не действует?
— Не знаю, — пожал плечами тот, — наверное голова так устроена…
Сихотовы вырожденки! — подумал я, — что ж вы не сдохли вместе со своим создателем? Блин…
— Но ты вроде как бы не рад этому? — отметил я.
— Можно сказать и так… — Олаф прилично отхлебнул из кружки.
— И наверняка этому есть причины, — сказал я, побуждая к продолжению рассказа.
— Причины? Еще какие…. - вздохнул Олаф, — я тебе расскажу…
И он поведал мне грустную историю о том, как будучи еще молодым акробатом в цирке, познакомился с варгой. И как это бывает во всех этих дурацких любовных историях, влюбился в нее без памяти.
— Она тебя приворожила? — поинтересовался я.
— Не — а, я сам! — пьяно мотая головой ответил Олаф.
Конечно сам. Дураки — сами себе кузнецы своего счастья…. - откоментировал про себя я.
И стали они встречаться с Эллисон, так звали эту подружку- варгу. Долго встречались…
— Погоди, — сказал я, — как же ты зверушкой-то не стал?
— Так я же тебе говорю — есть такие люди, на которых их магия не так действует, как на остальных! Я как раз такой!
— А в чем это выражается?
— Они при своем уме остаются. Это случается очень редко, но бывает. Варги очень ищут таких мужиков.
— Зачем?
— Ну как ты не понимаешь?! Они же могут стать мужем варги!
Мужем? Мутанток? Вот приз так приз! Всем призам приз! — подумал я про себя.
— Но ведь это опасно, — сказал я.
— Почему? — не понял Олаф.
— Ну… я слышал про рваные горла…
— А… это! — поморщился Олаф, — да, бывает. У молодых. По неопытности.
— По какой?
— Видишь ли… у варг есть какая-то проблема… с детьми. Не от каждого они у них могут быть. И они это как-то чувствуют. Вот на них порою затмение и находит, когда они понимают, что ничего не выйдет…
Зверь от разочарования рвется наружу… Понятненько… — подумал я, — драное горло, несомненно чудное окончание всякого любовного вечера… Как же они до сих пор не выродились? Спец — самцов им подавай! Супер!
— А заранее они это выяснить не могут?
— Уку, — помотал головою Олаф, — только в самом конце…. Когда дело сделано.
Какая офигительнейшая рулетка! — подумал я, причем "русская рулетка". Если не повезло — кирдык по полной программе и стопроцентно. Мдя… Ну я и попал….
— Но вот если ты провел с ней ночь…. То тогда можешь требовать себе испытание… — сказал Олоф, зачем-то заглядывая в свою кружку.
— ЧеВо? — наклонив голову к плечу и прищурив правый глаз, с удивлением спросил я, — какое — такое испытание?
— На то что бы стать ее мужем!
— Еще и это? Мне кажется и так вполне достаточно! Сам же сказал, что если умом не тронулся за ночь и горло не порвали — уже чудо! Какие еще могут быть испытания?
— Обычаи у них такие. Они себя выше людей считают. И чтобы человек был рядом с варгой, он должен доказать, что этого достоин…
Ага, на все эти несуразности сверху нахлобучен еще и комплекс малых народов! Просто праздник какой-то! — подумал я.
— Поэтому, старшие в роду, назначают испытание…
— И что оно собой представляет? — вяло поинтересовался я. Мне было в общем-то все равно. Я его проходить не собирался.
— Для каждого свое придумывают. Но обязательно, чтобы оно выглядело невыполнимым и смертельно опасным!
Так они еще и дуры — мазахистки! Браво! — захлопал я мысленно в ладоши, — гнать с трудом найденного партнера на испытание, где он может свернуть себе шею — это надо вообще без мозгов быть! Не… тут дурдом! Однозначно.
— А тебе что придумали? — поинтересовался я.
— Я ведь в семье циркачей уродился. Почитай, целый передвижной аттракцион из родни у нас был. И с малолетства я пристрастился к акробатическим трюкам. Особенно на высоте которые. По веревочкам бегал точь-в-точь как маленький паучок. Немалого мастерства в этом деле достиг к совершеннолетию, когда с Элисон встретился… Ну и испытание, как оказалось, на моем умении и построили… Привезли меня в горы. К глубокому ущелью. А между краями металлическая нить толщиной со струну натянута… Почти метров сто длинной… Дали мне шест, сняли обувку и предложили перейти через пропасть по этой стальной нити…
— И что тут такого? — не понял я.
— Струна очень тонкая, — пояснил Олаф, — если босиком по такой идти, она на ступнях мясо режет. До костей…
Нормально так… — подумал я про себя имея виду варг, — дебильненько, но на них похоже…
— И ты, конечно, не отказался? — констатировал я.
— Эри, оно стоило того, — мягко сказал Олаф. — Жестокое испытание стоило счастья…
Вне всякого сомнения…. - съерничал я про себя, — а обьект вожделения, что в этот момент интересно делал? Смотрел как ты шею себе сворачиваешь? Спокойненько так, со стороны….
Ну и обычаи тут…
— И чем дело кончилось? — поинтересовался я, имея в виду испытание.
— Упал я, — вздохнул Олаф.
— В ущелье? — уточнил я.
— Там с одного края склон некрутой был. Вот я на него и упал…. - поняв мое недоумение, тем что он жив, объяснил Олаф.
— Ну так ведь было самого начала понятно, чем дело кончится, — сказал я, — если ноги разрезаны и из них хлещет кровь, куда бы ты дошел?
— Эри, я мог это сделать, — вздохнул Олаф, — понимаешь? Я бы перешел на другую сторону, если бы не потерял сознание от потери крови… А этого можно было как-то избежать… Хотя бы туго перевязав щиколотки… Да вот беда, самого затрусило, когда увидел, что мне уготовили, да еще душу растравили тем, что если не пройду испытание, Элисон больше не увижу… И не подумал я об этом…
Хорошая мысля, приходит опосля…. - пришла в голову земная присказка, — не, тут дурдом полный! Чтобы такое творить, нужно быть совершенно без мозгов. Причем их нет и у тех и у этих. Нужно быстрей отсюда выбираться. А то воткнут два пера в зад, объявят орлом и заставят летать… Пуху будет конечно много, но это будет мой последний полет… Валить отсЕда нужно как можно скорее. Чертов ошейник! Как же его снять?
— А потом? — спросил я, имея в виду окончание его истории, — с Эллисон-то что стало?
— Спрятали они ее, — повесил голову Олаф, — сказали, что недостоин…
— А ты значит… — начиная догадываться, начал я.
— А я ее ищу! — перебил меня он, — и найду!
— Так старейшины же против?
— Я думаю… что может… это тоже испытание? — поднял на меня глаза Олаф, в которых горела безумная надежда, — если я не сдамся, то стану достойным? А? Как ты думаешь?
Думаю, что ты наркоман… — подумал я, глядя в его глаза, — и слезть ты с этой иглы, наверное, уже не сможешь… Ну и затейник был этот Дарг! Такую штуку придумал! Нужно будет попробовать найти документы на его эксперименты. Очень интересно. Хотя… что тут найдешь! Это же средневековье…
— Не знаю, — пожал плечами я, — стоит оно вообще того? Жить, с такими жестокими существами рядом.
— Жестокими? — искренне изумился Олаф, — никакие они не жестокие! Это только на первый взгляд, варги — сущие звери, а на деле у них чуткая и ранимая душа, способная на нежность и любовь. Ты не понимаешь, что варги не сами по себе жестоки, а своей жестокостью от мира защищаются. Вот, посмотри, они же все больше в одиночку делами занимаются, да какими — сплошь опасными. На артефакты, знаешь, к примеру, сколько желающих? Да таких, что им хоть варг, хоть два — сами кому хочешь горло перегрызут за наживу. И одной только силой тут не совладать. Нужно и волю иметь, и решимость, и готовность в горло любому вцепиться!
— А иначе не выжить, — запальчиво проговорил он и, глотнув пива, спокойно продолжил: — А в душе они хорошие. И не каждый человек способен на такие искренние чувства, какие проявляет варга. И людей это подкупает, поскольку они чувствуют, что это настоящая любовь. Вечная любовь, как поют менестрели.
Ну еще бы, чтобы наркоша, да не хвалил свой "торчок", да такого быть не может, — подумал я, глядя на вдохновенно светящееся лицо Олафа, — однако теперь я знаю, что тут значит "вечная любовь"…
— Пум! — хлопнула входная дверь. В зал, с кислыми лицами, вошла пятерка Лиссы. Меня они заметили, только уже усевшись за стол. Увидев, что я тут тоже сижу, они вроде дернулись на выход, но после некоторой неловкости и пары фраз, которыми они обменялись между собой, решили остаться.
Вот вы значит какие… зубастики… — подперев рукой щеку спокойно разглядывал я их из-за своего стола, — такие милые с виду и такие опасные внутри… На лицо ужаФные, добрые внутри… — вспомнилась мне земная песенка, — только наоборот. А не пойти мне отсюда? Олаф, похоже, все рассказал. На зубастиков смотреть противно… Просто подлянки и ничего большего… Душно тут что-то… И муторно… как-то… Пойду пожалуй… Но я же не могу просто так уйти? Как проигравший. Не так ли? А не спеть ли мне этим неблагодарным сущностям на прощание песенку? А? Я даже знаю, кажется… какую!
— Эй! Эри! Ты чего молчишь? — вывел меня из задумчивости Олаф.
— Хочешь, я тебе песню спою? — спросил я его, берясь рукой за гриф гитары.
— Конечно! — не задумываясь ответил тот.
— Щас, спою! — многообещающе оскалился я и положил пальцы на струны.
Услышав звуки струн, девчонки обернулись на звуки. Я развязно подмигнул им и начал:
(симбиоз стихов из предложенных читателями с никами с Эривел Ди Рен и Георгеус версий. Да простит их группа "Руки вверх!")
Тишина…. Только слышно, как где-то что-то капает у трактирщика.
— Трах! — ураганом выхватывает Лиссу из-за стола.
— Уходи! Убирайся отсюда! И чтоб больше… — нависает она надо мной, уперев руки в стол. Глаза бешенные — бешенные!
Я индифферентно пожимаю плечом, встаю, беру гитару, небрежно закидываю её за плечо и иду к выходу, под ошеломленными взглядами всех присутствующих. Открыв дверь, я оборачиваюсь и неожиданно для себя говорю: — Ай бил бэк…. бэби!
— Эри? Это ты? Я вернулась!
Раздавшийся из глубины дома голос, заставил меня тормознуть в прихожей.
Мутантка приехала, — подумал я, услышав голос Дины, — какой сегодня….. сложный день!