Я замерла, и это стало моей второй ошибкой. Надо было продолжить «мышиную» тактику и сигануть под стол. Но все мы сильны задним умом!
Минута. Две… Ничего.
Выдохнула и только собралась сделать шаг к злополучной двери, как мужские руки двумя змеями скользнули на мою талию, обвили её и резко прижали к крепкому телу незнакомца. От неожиданности я не просто взвизгнула, я заверещала так, что треклятые кастрюли зазвенели пуще прежнего.
Сделала попытку выбраться из хватки, энергично рванув вперёд, но мужчина даже с места не сдвинулся.
— Убери руки, изверг!
— Эй-эй, тихо, хочешь, чтобы сюда спустился хозяин?
Вкрадчивый голос раздался совсем близко, прямо у самого уха. Его интонации были призваны успокоить, но тёплое дыхание, коснувшееся моей кожи, будто щёлкнуло невидимый переключатель в мозгу. Паника захлестнула с новой силой и потащила на дно бесконтрольного желания спастись любой ценой. В голове пульсировала лишь одна мысль — меня закроют в иремский кувшин!
Вот теперь я начала всерьёз бороться за свою свободу. Извивалась, пытаясь вырваться, пока не вспомнила, что у меня, вообще-то, в руке нож, а не букет бумажных цветов.
— Да успокойся ты! Хватит!
— Упокойся? Сейчас ты у меня упокоишься!
Лезвие со свистом рассекло воздух, заставив незнакомца разжать руки и выпустить меня из плена. Молниеносным движением он перехватил моё правое запястье и выкрутил его так, что я взвизгнула от боли, а нож грохнулся на пол. Не желая оставаться без защиты, я предприняла попытку вооружиться подручными средствами. Выбор пал на сковородки, но едва пальцы сомкнулись вокруг рукояти одной из них, как мужчина сжал мою ладонь, зафиксировав её вместе со сковородкой, и отвёл за спину. Свободной рукой он вцепился мне в затылок и прижался своими губами к моим.
Столкновение с его жёстким телом вышибло дух. Неужели он надеялся успокоить меня подобным образом? Так нет, я не успокоилась, хотя разрушительный туман паники всё же отступил под натиском горького аромата чёрной розы, исходившего от мужчины. Так может пахнуть и сильнодействующий яд, и целебный бальзам, мрачный тлен седых гробниц и вечный рассвет завтрашнего дня. Он играючи убивал волю к сопротивлению.
Нелогичный поцелуй продлился всего несколько отрезвляющих секунд, затем я с силой толкнула нахала в грудь. В этот раз он отпустил меня без возражений.
— Теперь мир? — произнёс с лёгкой хрипотцой.
Одно бесконечное мгновение мы просто смотрели друг на друга, после чего я быстрым движением подняла с пола кард и выставила короткое лезвие на манеру шпаги.
— Ещё раз прикоснёшься ко мне, порежу на салат.
Незнакомец сделал благоразумный шаг назад.
— О нет, только не это, пощади, — даже в полумраке кухни от меня не ускользнул ироничный окрас его улыбки.
Навскидку ему лет тридцать. Высокий, несколько худощавый, выправка идеальная, черты лица острые, чёрные волосы зачёсаны назад, глаза и зубы человечьи. Злую шутку со мной сыграла его тёмная одежда, позволившая своему обладателю прокрасться незамеченным. Неужто, это и есть знаменитый ар-Хан? Не таким я его представляла… Но тогда зачем ему носить перчатки в своём собственном доме?
— Кто ты такая? — поинтересовался он, разглядывая меня с не меньшим любопытством.
— Кто я? — Взгляд зацепился за хлебцы в миске на столе. — Я никто, мне просто нечего кушать. Я очень голодна и хотела взять только кусочек хлеба, больше ничего. Пожалуйста, позволь мне уйти.
Сделала шаг к выходу, но мужчина жестом приказал остановиться. Я послушалась. Мы уже выяснили, что в схватке с ним шансов у меня никаких.
— Да ладно, милочка. Будто бы я не знаю, зачем ты здесь на самом деле. Расслабься, хозяину не выдам. Я тут работаю и успел повидать много таких же неумёх вроде тебя. Этот риад постоянно пытаются ограбить амбициозные тупицы всех мастей.
Отлично, мой браслет помощницы сыщика он не видел.
— Мне абсолютно ничего отсюда не нужно, — ответила чистую правду.
— Кроме хлеба.
— Кроме хлеба, — согласно кивнула.
— Он вчерашний и уже засох.
— Значит, мне не повезло.
— Вот, — в руке наглеца сверкнула монетка, а в пронзительно чёрных глазах нечто, похожее на жалость. — Купишь себе свежих булочек и похлёбку с мясом в какой-нибудь харчевне.
Чтобы поддержать глупую легенду, взяла динарий и растянула губы в вымученной улыбке. Хотелось надеяться, что пожелания провалиться в ад, горящие в моём взгляде, были не так заметны. Здесь принцесса Лейла или нет, уже не узнать. Обыск закончился полным фиаско.
— Спасибо. Раз ты не собираешься сдавать меня хозяину, я могу идти, да?
— Как ты вообще сюда пролезла?
Видимо, он ещё хочет поболтать.
— Через открытое окно во дворе. Ты домоправитель? Или садовник?
— Охранник.
— Плохо работаешь, охранник.
— Но ведь ты ничего не украла.
— Я уже говорила, что мне отсюда абсолютно ничего не нужно!
— Кроме хлеба.
— Кроме хлеба, — снова кивнула. — А где все горничные, кухарки… таинственные гости, которым еду носит только хозяин? Солнце-то уже всходит, а здесь до сих пор пусто.
— Фатина, она кухарка, просыпается поздно. Больше тут никого нет, лишь нас трое.
Поверить или нет? Не нравится мне выражение его лица, больно хитрое. Да и сам по себе охранник ар-Хана не вызывает ни толики доверия. А то, как он поправляет туго затянутые ремешки перчаток, нервировало больше, чем должно. Я ещё от схватки не отошла. Особенно, от её окончания.
Пауза затянулась. Сквозь щели в ставнях на окнах начали пробиваться первые лучи рассвета. В кухне становилось светлее, и я смогла разглядеть лицо незнакомца. Не буду врать: он симпатичный, но было в его облике что-то сумрачное и откровенно пугающее.
— И долго ты будешь смотреть на меня? — я поёжилась.
Уголок его рта дрогнул:
— Ещё не решил. Тебя как зовут, девочка?
— Ле… Гюльчатай.
— Что ж, идём, Легюльчатай. Выведу тебя отсюда, пока господин Искандер не решил проверить источник шума лично. Его сегодня уже подняли с кровати раньше положенного, во второй раз он рассвирепеет и схватится за что-нибудь опасное.