Да, это звучало, как популярная фантастика, нечто среднее между "Крышами" Фаулера ( только наоборот ) и "Оно" Стивена Кинга...
Но Ольга не читала фантастики, она представления не имела ни о фантастике вообще, ни о Кинге и Фаулере в частности, она не смотрела телевизор, не ходила в кино, она была "дитя подземелий" - из тех детей, которых называют "городские Маугли". Так откуда же она могла это все взять? Выдумка, фантазия тоже должна базироваться на чем-то... На каких-то сведениях - полученных, переосмысленных и трансформировавшихся в нечто новое. А выдумка такого рода - на неком интересе к таинственному, запредельному.
Но у Ольги не было интереса к таинственному!
У нее вообще ни к чему интереса не было...
Ни к чему, кроме пищи.
Ольге десять лет, а читать она не умеет. И не интересуется книгами совершенно... Впрочем, она вообще ничем не интересуется - ни телевизором, ни мультиками ( у меня коллекция Диснеевских мультфильмов ), ни компьютерными играми, ни игрушками, ни... Ничем вообще!
Ей интересны только явления мира вещного - одежда, мыло, полотенца, мебель, посуда. Ну и, конечно, еда! Еда это та главная радость в ее жизни, это тот процесс бесконечного открытия все новых и новых горизонтов, благодаря которому и происходит развитие личности.
...Получается, Ольгина личность развивалась только в одном направлении - в пищевом?!
Тогда откуда взялся Баал-Зеббул?
Именно "Баал-Зеббул", а не более привычное звучание того же имени "Вельзевул"?!
Откуда взялся Сабнэк?
Ну, допустим, развратил ее какой-то подонок, насиловал на протяжении нескольких лет, потом она ему надоела... Допустим, он интересуется именно маленькими девочками и постоянно получает все новых и новых... Но откуда "жены Сабнэка" - в этом есть что-то языческое?! Почему такое странное имя "Сабнэк"? Остальные, о ком она вспоминала, носили обычные имена или клички с вполне обыденным звучанием -"Тришка Косой", "Валька Хорек", "Жучка", "Машка Жучок", "Дед Корбя", "Батька Мирон" - это все понятно, люди городского дна фамилий не имеют... Но эти имена и клички имеют обычное звучание! А "Сабнэк"? Уж очень не по-русски!
Мне и так нехорошо делалось от откровений Ольги, но, когда я сподобилась посидеть в библиотеке и, покопавшись в литературе по демонологии, выяснила кто такой Сабнэк, мне стало еще хуже!
"Сабнэк" или "Сабнак" - имя демона, относящегося к группе демонов "узкой специальности", если можно так сказать о них: то есть - демонов, дурно воздействовавших не на человечество в целом, а на отдельные человеческие особи, выделяя людей из толпы и вручая им свои чудовищные дары - алчность, безумие, слепоту, глухоту, жажду убийства, склонность к гомосексуализму... Сабнэк "специализировался" на разложении мертвых тел. Тление было его стихией, а сам он - нечто вроде "служки" или "адъютанта" при Великом Герцоге Ада Вельзевуле ( он же - Баал-Зебуб, Баал-Зеббул и Повелитель Мух)!
...Просто замечательно! Двадцатый век на исходе, а я прелестная особа с высшим педагогическим образованием изучаю откровения средневековых мистиков, "узко специализирующихся" на демонологии, на изучении врагов рода человеческого. И ведь я во все это не верю! И чем больше читаю, чем больше узнаю, тем меньше возможность моего последующего уверования в Баал-Зеббула... Ведь это все - чушь несусветная, бредятина, мракобесие!
Но все же - не могла она этого выдумать!
Тогда - откуда?
И эта жуткая ее убежденность в истинности того, что она говорила!
И мухи...
Мухи, плотной тучей висевшие под потолком камеры, в которой неизвестно кем и неизвестно как была убита женщина, побиравшаяся с Ольгой и другими детьми...
Другие дети... Отправлены в приемник-распределитель.
Ничего ценного сообщить не смогли. "Все они - дегенераты какие-то!" - так сказал Андрею следователь.
Мухи...
Мухи, атаковавшие нашу квартиру после появления у нас Ольги! Я еще думала тогда - откуда же такое количество мух?!
...Нет, нет, не верю!
Все это - глупость, бред, выдумка.
Должно быть какое-то логическое объяснение всему...
Это только такая чокнутая и бездарная писательница, как я, могла хоть на секунду усомниться и предположить, что...
Баал-Зеббул. Повелитель Мух.
Я решила посоветоваться с детским психологом.
С тем самым "доктором из милиции", который освидетельствовал Ольгу в самом начале, дал много ценных советов и запугал нас относительно ее будущего. Несмотря на запугивания, доктор мне понравился: он производил впечатление человека опытного и неглупого. А сама я опытом в общении с детьми похвастаться не могла...
И не с Андреем же мне об этом говорить! С Андреем вообще бесполезно говорить о высоких материях... Он - человек практичный, вроде моей матушки. Может, поэтому они друг другу так сильно нравятся?! В любом случае - он скажет, что я все это сама придумала или же неправильно истолковала слова Ольги. Ведь с ним-то Ольга на эту тему не говорит! Она с ним вообще не разговаривает... Доктор говорит - это потому, что Ольга мужчин боится. И советует Андрею чаще бывать вместе с нею и без меня, но - в людных местах, чтобы у девочки не возникало напряжение. Еще доктор говорит, что девочку надо уже сейчас готовить к нормальной жизни и даже к школе, что следует найти для нее учителя, который за год-два сможет дать ей программу хотя бы трех начальных классов. И Андрей одержим поисками учителя... И - мыслями о мести! Я, конечно, тоже не пацифистка, но все-таки, мне кажется, Андрей несколько перегибает палку: заявил мне тут, что наймет братву, чтобы вместе с ними прочесать всю московскую канализацию, все бомжовые места... И ведь наймет! И ведь прочешет!
Одно утешает - он не знает точно, кого именно ему убивать!
Ему сейчас всех подряд убивать хочется, но, понятно, этого он делать все-таки не будет... По крайней мере, я надеюсь, что он делать этого не будет!
Нет, с Андреем бесполезно говорить о Баал-Зеббуле и Сабнэке.
И я обратилась с этим вопросом к доктору.
И доктор меня утешил... Он сказал, что все это, конечно же, не выдумка, выдумать Ольга не могла, у нее не развита фантазия, но - кто-то это ей рассказал, кто-то пичкал ее этими жутенькими сказочками на протяжении достаточно длительного времени, раз уж она так хорошо все запомнила. Может быть - для того, чтобы запугать и заставить девочку повиноваться... А может быть - это свои, местные легенды и мифы, как-то оправдывающие и облагораживающие гнусное существование тех людей, среди которых жила Ольга. Как и любая религия мира - оправдывает, облагораживает и вводит в статус заповеди именно то, что свойственно конкретной группе людей или конкретному народу: будь то кошрут, обрезание, полигамия, моногамия или Великий Пост по весне! Доктор был атеист... Но он посоветовал мне не разубеждать Ольгу, пока не разубеждать, просто объяснить ей, что она - в безопасности, что она защищена от чего бы то ни было и от кого бы то ни было.
Что теперь она - в семье, с папой и мамой, что теперь Баал-Зеббулу до нее не добраться.
Я спросила, не следует ли мне сводить Ольгу в церковь.
Доктор был против... Но что с него взять - он же атеист! Атеисты - люди дерзкие, но, по сути, трусы: они прячут голову в песок, как страусы, отказываясь признавать существование неведомого, существование чего-то такого, что не вписывается в каноны привычного вещного мира. А когда все-таки сталкиваются с неведомым лицом к лицу - пытаются наивно объяснить это с точки зрения примитивной материалистической науки... Или - опять же закрывают глаза! Нос к носу с неведомым - и продолжают утверждать, что ничего неведомого нет! Нет - только потому, что они этого не видят...
Не видят - только потому, что из принципа закрыли глаза на неведомое!
И я подумала, что все-таки свожу Ольгу в церковь. Когда-нибудь... И надо крестить ее, только решить, в православном или католическом храме. Но это уж решать отцу и деду. Не мне.
От доктора я вернулась успокоенная и окрыленная.
И ближайшие недели три мы жили очень спокойно...
Но я так и не удосужилась сводить Ольгу в церковь. Потом я очень жалела об этом... Но тогда - тогда мне было просто некогда! я заботилась не о духовном, а о материальном ее существовании: об одежде, то есть мы полностью собрали гардероб для нее, о еде, потому что кормить ее приходилось диетически и по-особому обрабатывая все продукты, чтобы сохранить какие-то там необходимые ферменты, о воспитании, то есть - правильно есть, мыть руки, чистить зубы, застилать постель - к счастью, она легко воспринимала наше с Андреем поведение в доме, а может быть - просто вспоминала, ведь прожила же она шесть лет в нормальном доме, в нормальной семье!
А еще - я продолжала купать ее каждое утро и каждый вечер. Мухи все-таки исчезли... И о Баал-зеббуле она больше не говорила... Но все равно: стоило мне вспомнить, в какой грязи она жила, в каком состоянии была, когда я нашла ее, как сразу мне хотелось затащить ее в ванную и долго-долго тереть мочалкой с каким-нибудь нежным душистым мылом.
К счастью, она уже поняла, что мыло - вещь несъедобная!
Когда эта женщина купала ее, Ольга закрывала глаза и уносилась воспоминаниями в глубокую черноту подземелья, где тоже было тепло и влажно... И, когда мочалка, полная мыльной пены, нежно скользила по ее телу - вдоль позвоночника, по ягодицам, по крохотным пуговкам сосков, между ног, по внутренней поверхности бедер - Ольга плавилась в истоме, вспоминая руки Сабнэка, касавшиеся ее...
Пронзительная сладость тех мгновений...