- Ты сам только что сказал - Марина едва не погибла из-за меня! Бред чокнутой старухи, да? Какие еще тебе доказательства требуются?
- Да ты просто уперся, как твердолобый баран, и никакими способами тебя не сдвинуть с места! Уже раз и навсегда принял для себя решение, и никто тебя не переубедит, потому что ты слушать и слышать не желаешь! Если этак толковать, то под проклятие можно подвести всё, что угодно, как ты не понимаешь? Знаешь такое выражение - чуть не считается? Могла умереть, но не умерла же, хвала Хозяйке! Живая, а, по словам мэтрессы Эсты, через недельку-другую будет и здоровая. Ты своими закидонами ее вернее в гроб вгонишь, да еще и гвозди в крышку забьешь!
- Ты хоть понимаешь, что ты сейчас мелешь??! - С жизнерадостным звоном лопнули витражные стекла, веером разлетаясь живописными разноцветными брызгами, не выдержав накала эмоций и вырвавшейся из-под контроля магии. Молодые люди, которые уже пару минут общались исключительно на повышенным тонах, непроизвольно умолкли и растерянно посмотрели друг на друга.
- Прости, Дем, я и в самом деле что-то… - смутился своих необдуманных слов Трей. Демиан только безразлично махнул рукой и отвернулся к окну. Трей подошел к нему и положил руку на плечо. - Братишка, ты уцепился за это предсказание, как в терновый куст над обрывом. И держаться больно, и падать страшно. Но стоит лишь открыть глаза и оглядеться, чтобы увидеть - до земли-то всего пара футов. Вы же оба убиваете друг друга, медленно и мучительно, как ты этого не замечаешь? Вы сами это делаете, сами претворяете проклятие в реальность. Пора остановиться и просто жить! Жить ради себя самих, Дем. Вы заслужили счастье. Так почему причиняете себе одни страдания вместо того, чтобы наконец-то признаться во всём и прекратить этот бессмысленный бег от любви?
- Нет, Трей. Не будет у нас счастья, теперь уже точно не будет.
- Да с чего ты это решил, нарлаг тебя подери!
- Мне надо в Телларион, - тихо ответил ведьмак, бессмысленно глядя в даль. Пальцы до побелевших костяшек вцепились в подоконник, Трей изумленно наблюдал за тем, как сыплется на пол деревянное крошево, но Демиан этого даже не замечал.
- Зачем?… - выдохнул молодой человек и ответил сам на свой вопрос. - Магистр?…
- Да. Официально власть по-прежнему принадлежит ему.
- Да плевать на эту официальность! Магистр уже ничего не решает, Дем! Зачем тебе лишние проблемы? Он правит лишь номинально, кто остался верен телларионскому сумасшедшему? Горстка таких же, как он, маразматиков, жалких предателей, трусов? На что они сдались, когда основные силы и без того сосредоточены у тебя в руках? Тебя называют Магистром, тебя, а не его! Какого нарлага затевать эту интригу, ведь всё и без того уже ясно для целого Предела! Захотелось посидеть на Серебряном престоле или решил поиграть в благородство, следуя замшелым Законам, которые сам же первый нарушал и нарушаешь на каждом шагу?
- Это для вас я Магистр, Трей. Для вас, а для той же королевы Аксары по-прежнему остаюсь вконец обнаглевшим самозванцем. Мненужна эта власть, друг.
- Вот оно, значит, как… - протянул светловолосый ведьмак, убирая ладонь с напряженного плеча Демиана, и отступил на шаг. В голубых глазах отражались сомнение и горечь. - Правильно нам говорил тогда мастер Грайлин - сила - это страшное испытание, и далеко не каждый проходит это испытание достойно. Но вот уж никогда… никогда не думал, что ты провалишь этот экзамен. Власть голову вскружила? И Марина… Наплел мне красивых сказок про любовь, а сам только о том и думаешь, под каким бы благовидным предлогом от нее отказаться. Зачем она тебе, когда есть другая любовь - Телларион!
- Замолчи, Трей, - едва слышно прошептал Демиан. - Не говори, не надо. Что ты знаешь о власти, о Телларионском престоле?
- Не знаю и знать не хочу!
- Вот и правильно. А я знаю. К сожалению. Лучше бы не знал, спалось бы спокойнее. Но увы - решили меня предупредить касательно того, какую плату мне придется отдать за эту 'вожделенную' власть. И не сказал бы, что мне та плата показалась приемлимой, но что поделаешь, другую не берут. И торговаться не с кем. Отдам, что требуется, как миленький. И вот что, Трей. Не ст`оит поганая власть такой цены. Зато другое ст`оит.
- Что? - охрипшим голосом спросил Трей, не проронивший ни слова за то время, пока Демиан безразличным тоном глухо и ровно исповедовался перед ним.
- Предел, братишка. Ни много, ни мало.
- Как она? - спросил Коган, поднимаясь навстречу Эстель с кресла, в котором просидел, потеряв счёт часам. Эльфийка острожно притворила за собой дверь, быстрым шагом пересекла комнату, уже тонувшую в мягких вкрадчивых сумерках, устало опустилась на низкий диванчик напротив старого друга.
- Честно говоря - не очень, - вздохнула бывшая хранительница, массируя тонкими пальцами виски. Ведьмак плеснул вина и протянул женщине. Она молча кивнула, благодаря за заботу, приняла из его рук тонкостенный бокал. С наслаждением отпила несколько мелких глоточков. Жаль только, обстановка не располагала к тому, чтобы по достоинству оценить восхитительный аромат, прекрасно подобранный букет и чуть терпкий вкус благородного напитка. Зная, что в соседнем помещении слабо, едва-едва дышит та, которую Эстель готова на коленях благодарить за спасение своего сына. И то, какими глазами смотрит на синеглазую ведьму сам Демиан, не могло укрыться от проницательного материнского взора. Да и попросту отчаянно жаль было совсем юной девчонки, доброй, милой, отзывчивой. Со своей стороны, Эстель сделает всё возможное, чтобы Марина осталась жива, но, увы, опять же слишком многое зависело от самой хранительницы.
- Никогда бы не подумал, что это реально, - медленно протянул Коган, рассеянно крутя в ловких, привычных к оружию пальцах бокал. Он был наполнен почти до краев, но ни одна рубиново-алая капелька не выплеснулась за посеребренный ободок. - То, что использовала Марина, не было похоже на традиционную магию целительства. Затрудняюсь даже как-то это идентифицировать. Впервые сталкиваюсь с подобным видом колдовства.
- Зато я, кажется, догадываюсь о его природе, - вдумчиво произнесла Эстель, взвешивая и оценивая каждое слово. Полюбовалась игрой бликов хрупкого хрусталя, насыщенным цветом напитка, налитого в него, словно бы не замечая подавшегося вперед Согрейна. - Ведь я тоже когда-то хранила в себе мощь первоисточника. И так же, как эта девочка, любила…
Коган хотел было задать эльфийке какой-то вопрос, не дающий ему покоя, но не решился, опустив глаза. Замолчала и бывшая хранительница Единства, погрузившись в невеселые думы. - И любовь, и магия по отдельности - великие силы, - заговорила вновь Эстель безучастным голосом. - Если же они соберутся воедино, в одном существе, то образуется сила, равной которой по могуществу я не знаю. Да и никто, верно, не знает. А ты, Коган? - ведьмак только покачал головой. - Вот-вот. Говорят, что любовь побеждает смерть. Ой ли… Разве я не любила, Коган, разве можно было упрекнуть меня в неверности, слабости чувств, сомнении? Разве отказывалась я от Эджая, разве пожалела хоть на мгновение о своем решении? Нет, нет, не было такого, несмотря ни на что. Я забывала и про боль, и про страх, и про унижение. Вот только уберегла ли его моя любовь от гибели? Ответ тебе известен. Если бы я оказалась тогда рядом с ним, как Марина с Демианом… - Эльфийка безнадежно махнула рукой, допила вино, не ощущая вкуса. - Этой девочке удалось то, что, в свое время, не сумела совершить я. Мою силу пробудили ненависть, боль и отчаяние.
- Так это была правда? - тихо спросил Коган. - Ты и в самом деле убила Стихну?
- Да, это я ее убила, нет смысла отпираться. И убила бы еще и еще раз. И ни на миг не пожалела бы о своем поступке. И не смотри на меня такими изумленными глазами, Коган. Никогда не доводилось увидеть, как волчица защищает своих волчат? В тот момент я сама была такой волчицей. Смертельно раненной волчицей. Когда Стихна сказала мне, что убила моего ребенка, леди Эстель Руаваль умерла вместе с ним. Что еще мне оставалось сделать, Коган? Великодушно и смиренно простить ту, которая сломала мою жизнь, уничтожила всё, что было дорого, и устроила пир с песнями и плясками на дымящихся развалинах? Я уже не контролировала себя, вырвавшаяся на свободу сила взяла надо мной управление, над разумом, поступками. Но, даже когда сознание вновь вернулось ко мне, я не ужаснулась тому, что совершила. Как тебе объяснить, как описать, что я тогда ощущала, Коган? Ни в одном языке из тех, которые мне известны, нет в запасе необходимых слов, способных исчерпать собой смысл, что я заложила бы в них. Да и не хочу я вспоминать о тех днях, друг мой. Даже теперь, когда знаю, что мой сын каким-то чудом не сгинул в Проклятом лесу. Знаешь… так сложно контролировать себя и не прикоснуться к его плечу, удержаться, и не обнять, не держать его за руку. Всё никак не могу окончательно поверить в то, что он настоящий, живой, что это действительно мой ребенок…
- Привыкай, Эста. И отбрось ты, наконец, свои пустые сомнения, твой Дем замечательный парень, достойный сын своего отца. Ему не за что упрекнуть тебя, милая. Кстати, где он?
Эстель молча указала глазами в сторону закрытой комнаты. Коган покачал головой.
- Так и не уходит?
- Как видишь.
- Бедный мальчишка, едва пришел в себя, а тут такой сюрприз поджидает… Не стоило ему говорить о том, что Марина отдала ему почти всю свою энергию.
- Ха, а он бы до этого фантастически сложного умозаключения нипочём не дошёл, можно подумать. Живо бы сообразил, что к чему.
- А каково ему узнать о том, что девочка из-за него в таком состоянии? Дем привык отдавать, а вот принимать что-то взамен, к этому совершенно не приучен.
- Настоящий ведьмак, - невесело улыбнулась Эстель.
- Что поделаешь, такова наша жизнь, Эста. Но в Деме эта черта особенно сильна. Было в нём изначально нечто, к этому предрасполагающее. Будто он чем-то обязан, будто живет не для себя, а для кого-то другого… Да что там - для всего Предела. Казалось бы, чего еще лучше ведьмаку, но мы ведь тоже живые, мы маги, а не обреченные смертники. Но ты не думай, Эста, я не воспитывал его таким, он уже с этим родился. Иногда мне кажется, что ему известно нечто, о чём он никому не расскажет. И именно это знание всему виной. Но, Бездна, если по уму, то Дему после такого ранения еще пару дней не вставать!
- Видишь ли, Согрейн, давно и безвозвратно утрачены те годы, когда я могла на руках отнести сына в колыбельку, - безрадостно пошутила Эстель. - Уже несколько раз сказала ему, пользуясь правом целительницы, чтобы пошёл отдохнул, но твой ученик только молча кивал и оставался на том же месте. Бессмысленно сбивать кулаки, стуча в глухую стену.
- Хоть бы Трей поскорее вернулся, - вздохнул ведьмак.
- Это тот симпатичный светловолосый парень? - припомнила эльфийка. - Другой твой ученик?
- Он самый. Они с Демом как братья. Ведь абсолютно непохожи, небо и земля, но, видать, противоположности и вправду притягиваются. Но у Трея сейчас свои заботы, уж и не знаю, когда этот колоброд появится в Синаре. У парня до сих пор ветер в голове свищет, авось хоть сейчас станет серьезнее. - И резко сменил тему: - Эста, ты так и не ответила мне на тот вопрос…
Эльфийка, повинуясь неосознанному импульсу, кинула быстрый взгляд в сторону соседней комнаты. Откинулась на спинку дивана.
- О своей беременности я узнала одновременно с тем, как Эджая вызвали в Сантану. Помнишь, конечно же, ты поехал с ним.
- Как не помнить, Эста, я разговор Эда с отцом никогда не забуду.
- Могу себе представить. Примерно в это же время, парой дней позднее, прибыли и за Кристой. Ее отцу как раз пришла в голову мысль выдать дочь замуж за какого-то князя, не помню рода…
- Зато я - прекрасно, - со злостью прошипел Коган. Эстель невольно улыбнулась, глядя на лицо рассерженного друга.
- Всё произошло настолько стремительно, Криста не успела даже попрощаться со мной… А после - череда происшествий. Всё сложилось одно к одному - у Старка погибла вся семья, Фрэя уехала вместе с ним, Солейн едва не погибла из-за той случайной стрелы… Я осталась в Телларионском замке практически в полном одиночестве, не к кому было обратиться. Ждать вас с Эдом, сколько бы вы еще пересекали Предел от края до края? Я тянула время, надеялась, что вы вот-вот вернетесь. Когда же стало невозможно скрывать и далее свое положение - я ушла.
- Куда тебе было идти, Эста?! - воскликнул маг.
- Вот именно, Коган, - мрачно усмехнулась эльфийка, - небогатый же предоставлен был выбор. И к эльфам, и к авалларам путь мне навек заказан. Я не могла тогда рисковать. В Железных горах меня вряд ли бы встретили с распростёртыми объятиями, сам прекрасно понимаешь, как подгорные мастера относятся к моему народу. И я ушла к людям, что же еще оставалось? Проще всего было затеряться в многотысячных шумных городах.
- Затеряться? - ухватился ведьмак за промелькнувшее в речи подруги слово.
- Ты не ослышался, Согрейн. За мной шла настоящая охота, которую я и желала бы списать на излишнюю мнительность, усугублённую беременностью, но - увы.
- Стихна, - догадался волшебник.
- Стихна, - подтвердила целительница. - Но не одна она преследовала цель уничтожить меня.