— Ничего подобного, — возразил ему Фавор. — Воссоединение Мечей — это всего лишь способ стать как бог, а не какой-то ключик к хитроумному замку на сундуке с тайнами мироздания. Когда ты взойдешь на Небесный Трон, то будешь знать способ отключить механизм разрушения.
— Значит, стоит мне уйти, и всё начнется заново?
— Верно, — кивнул Фавор, очевидно, по привычке размазав сопли по чумазому лицу. — И в этом случае спасти Арманнис не удастся никому, потому что нет у нас больше никаких Радужных Мечей.
Андрей понял всю глубину вставшей дилеммы.
— Мне придется не уходить из этого мира, — печально сказал Андрей.
— Ты однажды обязательно это сделаешь, — авторитетно заявил Фавор.
— Но тогда как можно выкрутиться? — протрещал воздух.
— Есть, на самом деле, выход. Для этого автору нужно занять место Андрея, когда он отправится домой.
— Что? — взорвался треском голос. — Я должен исчезнуть, как Андрей, чтобы обнаружить себя в Арманнисе? Непостижимо…
— Успокойся, не так всё на самом деле, — улыбался Фавор. — Тебе незачем покидать свой мир, чтобы быть богом этого.
— Как это? — удивился автор.
Фавор снова размазал текущие сопли по лицу. Наверное, он страдал хроническим насморком.
— Когда автор начинает писать книгу, он конструирует мир, как делает это и Творец. Автор придумывает каркас, основу, в которой будут жить его персонажи, и наполняет её объектами различной сложности: от озябшей под снегом травинки до целой галактики. Едва слова, написанные простым человеком, обретают сколько-нибудь значимый вес, и мы в результате имеем ещё один параллельный мир, который развивается по вложенным автором законам и имеет такие же права на существование, как Арманнис, Терра, Земля и все прочие.
— Значит, создатели компьютерной игры создали не просто игру, а другое измерение, и терраны пришли именно оттуда, — подхватил воздух, вероятно, поняв, о чем идет речь.
Андрей же пока ничего не понимал, но старательно скрывал это, кивая головой в нужных, на его взгляд, местах.
— Любая игра, любая художественная книга, любой кинофильм, даже мультфильмы порождают параллельные измерения. К слову, хорошо написанное четверостишие тоже может быть началом жизни нового мира.
— Выходит, любой человек может стать Творцом, — прошептал воздух, что получилось у него плохо. — Надо же…
— Мысль способна творить чудеса, верно? — улыбнулся Фавор.
— И всё-таки что мы решили? — вставил Андрей.
— А здесь нечего особо-то решать. Если автор согласится принять на себя ответственность за Арманнис, то всё будет в ажуре. К тому же, мне кажется, что автор — неплохой человек и не будет злоупотреблять своим положением.
— Но я до сих пор не понял своих обязанностей! — воскликнул автор.
— Они чрезвычайно просты и вытекают из твоей профессии, так сказать, — ответил Фавор. — Ты писатель, верно? А раз ты писатель, значит, и влиять на созданный тобой (или не тобой) мир ты можешь только через произведение, которое пишешь. В твоих руках жизнь и смерть персонажей, судьба государств и всё такое. Ты, к примеру, можешь начать свою новую книгу (назовем её «Когда боги приходят») такой фразой: «И пришел Творец в Арманнис, и увидел, что ни черта люди не изменились, и уничтожил его». После этого, я думаю, сложно будет рассуждать о дальнейшем бытии Арманниса.
— Я никогда не напишу такого! — испугался воздух.
— Потому я полностью тебе доверяю.
Помолчали, переваривая сказанное друг другом.
— Но если я до сих пор не Творец, то Арманнис существовал ещё до того, как я решил писать о нём?
— Выходит, что так, — согласился Фавор. — Но это было тем ещё приключением, вы со мной согласны?
— Да уж! — шумно выдохнул Андрей.
— Значит, мне можно вообще не писать про Арманнис? — спросил автор.
— Это было бы оптимальным вариантом, — согласился Фавор. — И Творец на месте, и не вмешивается в судьбы смертных.
— А если понадобится вмешательство? — не отставал автор. — Если вдруг потребуется непосредственное участие Творца?
— Я думаю, Арманнис изыщет способ связаться с тобой.
Фавор хлопнул в ладоши, и воздух больше не трещал. В конце концов, этот сопливый карапуз — дух книги и, вероятно, его языком писался роман.
Так подумал Андрей.
— Твой выход, дружище, — склонился ниц Фавор. — Становись равным богу!
Андрей широко распахнул глаза, в которых Арманнис взорвался Большим Взрывом…
Они стояли в лесу у хижины Валиуса. Старик, учитель, Ланс и Надя улыбались Андрею.
— Я знал, что ты сможешь, — радовался Родган. — Я верил в это!
— Отлично сработал, вьюноша! Теперь, когда ты в курсе всего, может, отправимся к хитрецу Гарни да отпразднуем?
— Нет, — смущенно ответил Андрей. — На самом деле, мне пора.
Ланс обнял друга.
— Я счастлив, что был знаком с тобой, — сказал он. — Может, останешься?
— Нет, не могу, извини.
Надя поцеловала юношу в щеку.
— Удачи тебе, равный богу!
— Спасибо.
Андрей ещё раз обнял всех своих друзей, и, уже уходя, сказал:
— А ведь ты был не прав, Валиус! Я совершил поступок в своих интересах — воскресил вас!
— Подумай хорошенько, в своих ли? — прищурился Валиус.