— Не дар пропустил меня, а мир. Но ты медлишь, а у нас есть дело.
Направляюсь к застывшему на троне королю. Знакомый мне министр и воины, прижимаясь к стенам, проскользнули мимо нас и через дверной проём с ругательствами и воплями выдавились в коридор и разбежались, оставив своего короля наедине с нами.
— Я пришла, чтобы попросить вас задуматься о мире.
— Но ты… ты… оттуда не возвращаются… — промямлил Ростислав, поражённый моим появлением.
— Я никуда не уходила. Я здесь нужна и буду здесь.
Молодой король сполз с трона и спрятался за спинкой.
— Уходи… оставь меня… — умолял он оттуда.
— Трус, хотя бы выслушай меня!
— Ну, трус… — согласился Ростислав. — Оттуда никто не возвращается!
Пытаюсь объяснить, какая участь ждёт страну, если он не прекратит глупую вражду с соседями. Король слабо лепечет, молит оставить его в покое. Не узнаю того мужчину, который жестоко и бесстрашно правил страной. Отпустила руку Кана и приблизилась к Ростиславу. Тот сжался в комок, дрожа от страха, заслонился от меня руками. Чем ближе к нему подходила, тем хуже он меня слышал. Защищать его никто не спешил. Не было свиты, не было стражи, не было и короля. Был испуганный, одинокий на своём троне, в своём дворце мужчина. Другой вряд ли мог вырасти из мальчишки, у которого на глазах родственники грызлись и отправляли друг друга за Грань. Собственно, и трон достался ему в пятнадцатилетнем возрасте лишь из-за того, что других претендентов уже не было.
Повышаю голос — он не слышит меня. Понимаю, какой замёрзший, отчаявшийся человек передо мной. Его рождения никто не ждал, его горести и радости никого не волновали, ему пришлось заслониться ото всех и позволить сердцу окаменеть, чтобы ничего не чувствовать. Иначе бы он не выдержал. Ничьё сердце не выносит холода.
Подхватив Ростислава под локти, помогаю ему подняться. Окатываю сияющей водой, окружаю золотистыми брызгами. Он поддался не сразу, вначале застыл, словно камень, потом неохотно и недоверчиво шевельнулся. Я жду, пока король выпрямится. Не отпускаю его рук, грею их.
Казалось, прошла вечность, прежде чем глаза мужчины стали осмысленными.
— Я пришла, чтобы возвратить мир.
— Почему-то уверен: у вас это получится. Вы такая тёплая и светлая…
— Но и в вас есть свет! Разве вы его не видите?
— Вижу только темноту во мне и ваш свет.
— Неправда, свет есть и в вас. Он тлеет угольком под горой пепла. Без него никто не был бы жив.
— Вы видите, а я не вижу, — упрямо повторил мужчина.
— Да вы просто не желаете его видеть!
— Ну, не желаю, я привык к темноте… — послушно согласился Ростислав.
— Так хватит сидеть в темноте! Пойдёмте со мной к свету!
— На меня у вас не достанет света, — хнычет человек.
— Для друзей у меня хватит света.
— Но я не ваш друг.
— Станьте им!
— Я не знаю, как ведут себя друзья. У меня их никогда не было.
— Друзья дружат и предлагают дружбу всем, кто лишён ненависти, мстительности и коварных замыслов. Откажитесь от вражды, зависти, захватов, чужих земель, походов в соседние страны. Предложите им мир. И не только я, но и подданные ваши, и соседи станут вашими друзьями…
— А… но я… вы меня не простите за тот приказ?..
— Со мной ничего не случилось.
— Да, вы передо мной.
Король помялся, потом взглянул мне в глаза:
— Я хочу быть вашим другом. Вы правы: вражда слишком затянулась.
— И дорого обходится простым людям.
— Я готов к миру с соседями. Не будет распрей, не будет вражды. Уверенность в завтрашнем дне сделает людей счастливыми?
— Убеждена… Но появилась болезнь, которая подрывает надежды на счастье…
— Вы говорите о «проклятии алхимиков»?
— Да.
— Мы пока не знаем, откуда она приходит и как её лечить…
— Я знаю ответ и покажу его вам! Все поправятся, все будут счастливы!
— Было бы интересно на это взглянуть…
— Вы всё увидите. Вы тоже будете счастливы.
— У вас есть карта? Нужно отметить места, где заболевали люди.
— Это поможет?
— Нужно собрать три карты. Тогда будет видно главное.
— Я могу показать на своей карте места, где появлялась болезнь.
Мы прошли в какую-то комнату, заставленную шкафами с книгами и свитками. Ростислав нашёл карту и отметил на ней, где появлялась болезнь.
— Тут тоже видна причина. Видите? — провожу пальцем над метками.
— Странные линии. Они начинаются в одной точке. И несколько меток вокруг них, там, где редко болели.