Но последние происшествия вызывали у Абакяна дурные предчувствия. Во-первых, двадцать четыре часа назад позвонил Мейси с "Ориона" и предупредил, что Ланг использует блеф, чтобы помешать Замбендорфу повторить в Падуе замечательное пустынное представление.
И правда, несколько часов спустя Ланг совершенно серьезно предупредил именно о том, о чем говорил Мейси. Замбендорф прекрасно разыграл сцену: он отчаянно, но безуспешно пытается скрыть отчаяние, слушая Ланга, и пробормотал, что ему нужно время, чтобы обдумать ситуацию. Когда Ланг отключился, Замбендорф расхохотался и торжествующе сказал своей команде:
- Это было последнее препятствие. Благодаря Мейси мы перехитрили обманщиков. Ланг и остальные будут просто сидеть в "Орионе", уверенные, что мы откажемся от операции. Ничего другого они не ждут.
Энтузиазм Замбендорфа захватил и экипаж корабля, который постепенно переходил на сторону команды под воздействием магнетизма личности Замбендорфа; к тому же, новичкам объяснили истинную причину экспедиции "Ориона". Команда с радостью приняла новых четверых членов и готовилась к заключительной стадии операции. Ситуация вряд ли могла быть более благоприятной. Все пройдет хорошо, думал Абакян. Но где-то в глубине души он ощущал что-то другое, что-то слишком слабое, чтобы подняться на уровень сознания, но инстинкт предупреждал его. Двадцать лет назад Абакян понял, какова опасность самоуверенности; предчувствие говорило ему, что настала пора и Замбендорфу получить тот же урок.
На приборном щите неожиданно загорелся огонек, на экране дисплея замигал сигнал. Кларисса, сидевшая рядом с Абакяном, взглянула на экран.
- Мы прошли над первым внешним указателем, - сказала она, еще больше сбрасывая скорость и высоту. - Проверить профиль посадочной площадки.
Абакян включил инфракрасное изображение, передал данные на другие приборы.
- Возрастание один восемь ноль. Степень пять четыре. Падение скорости до четырех двадцати, - сообщил он. - Включение программы автоматической посадки через десять секунд в фазе три.
- Как контроль посадки и все системы?
- Один - зеленый, два - зеленый... все функционирует нормально.
Флаер обогнул невидимую вершину, вышел на посадочную прямую и опустился в узкую с крутыми сторонами долину, где прятался большой корабль. Дно долины занимала масса индустриальных конструкций чужаков, спутанные механизмы, брошенные фабрики; никакой спутник здесь не разглядит очертания корабля, который к тому же в качестве дополнительной предосторожности обернут в алюминиевую фольгу и металлизированный пластик. Огни не горели, а все электронные передачи были строго запрещены, кроме низкоэнергетических местных и наземных маяков, связанных с радиорелейными станциями спутников. Абакян нажал кнопку и произнес в микрофон своего шлема:
- "Оса" к Большой Птице. Вы меня видите? Прием.
Несколько секунд спустя послышался голос Хэнка Фрейзера, связиста корабля:
- Вижу вас хорошо, "Оса". Посадочная площадка свободна. Как дела?
- Привет, Хэнк. Задание выполнено, - ответил Абакян. - Моисей в пути. Никаких происшествий. А как у вас?
Флаер повис в темноте, и Кларисса быстро взглянула на дисплеи компьютеров. Мгновение спустя машина начала вертикально опускаться.
- Мне кажется, у нас проблемы, - ответил голос Фрейзера. - С корабля позвонил Дэйв Крукс. Он как будто подслушал разговор двоих офицеров; они говорили о наземных ракетах, которые отправлены падуанцам на случай, если Замбендорф решит повторить свой трюк. Крукс не знал, как понять этот разговор, но офицеры говорили серьезно, и ему показалось, что мы должны об этом знать. Другими словами, кажется, у Генриха действительно есть это оружие.
В полутьме кабины флаера Кларисса и Абакян обменялись зловещими взглядами.
- Говорили ли они об этом с Мейси? - сквозь сжатые губы проговорила Кларисса. Снаружи стали видны верхушки стальных башен и пилонов. Двигатели флаера взревели: это компьютеры отдали приказ погасить инерцию движения.
- Карл разговаривал об этом с Мейси? - спросил Абакян.
- Он не смог его отыскать, но пытается сейчас, - ответил Фрейзер.
- Карл по-прежнему считает, что Ланг блефует?
- Он не знает, что думать.
Флаер в последний раз дрогнул, и что-то в животе Абакяна тоже дрогнуло. Двигатели стихли, на дисплеях появились сигналы послепосадочных процедур.
- Сели, - сказал Абакян. - Через несколько минут будем у вас. Тогда и поговорил. Конец связи.
Кларисса наклонилась вперед, осматривая территорию перед носом, и через несколько секунд впереди блеснул свет. Показался Джо Феллбург, в скафандре, с фонарем и автоматом через плечо. Он показывал машине путь в укрытие под решетками, очевидно, остатками какого-то здания. Появились и другие фигуры: это пришли посмотреть талоиды, последователи Моисея.
- Что думаешь? - спросил Абакян, беря свой шлем. Кларисса выключила двигатель.
- Я тоже не знаю, что думать, - сказала она, продолжая быстро выполнять послепосадочные операции.
Абакян расстегнул ремни, поднялся и надел шлем, Кларисса последовала за ним, и вскоре они вышли через главный шлюз. Снаружи их ждал Джо Феллбург.
- Как полет?
- Нормально, - ответил Абакян. - Моисей на пути в город.
- Жаль, что мы не можем его вернуть. Возможны проблемы.
- Да... ты имеешь в виду Дэйва Крукса. Хэнк нам рассказал.
- Дрю считает, что нужно отменять всю операцию.
- А как же Моисей? - голос Клариссы звучал сдавленно.
Феллбург поднял руку в тяжелой перчатке.
- Плохо, но что мы можем сделать?
Что-то украдкой шевельнулось в тени под крылом флаера. Феллбург посветил туда, и луч поймал серебристую насекомоподобную машину, размером с кухонный стул, с длинной заостренной головой, телом, покрытым перекрывающими друг друга пластинами и шестью тонкими сегментированными ногами. Машина исследовала своими сенсорными придатками поверхность флаера. Кусок металла вылетел из темноты и попал машине в бок, показались два талоида, они бежали, размахивая руками. Машина-насекомое убежала, прежде чем Феллбург успел расстегнуть кобуру. Когда они пошли к кораблю, Феллбург посветил по сторонам, показав пробитые пулями остатки еще нескольких таких же машин. Впереди виднелся еще один фонарь: там, с другой стороны от корабля патрулировал Кленси Бейкер.
- Кажется, этим переросшим жестянкам особенно нравятся сплавы САКО, проворчал Феллбург. - Но они быстро узнают, что приближаться слишком близко вредно для их здоровья.
В корабле Замбендорф и Дрю Вест стояли в контрольной рубке у экрана, рядом сидел Энди Шварц. В своем кресле бортинженера, отвернувшись, полулежал Майк Глотцен. От двери, ведущей в главную кабину, наблюдали Хэнк Фрейзер и Вернон.
- Несколько минут назад мы связались с Мейси, - прошептал Фрейзер, когда Кларисса и Абакян вышли из шлюза.
- Не знаю, чему верить, Джерри, - говорил Замбендорф в экран. - Как вы думаете? Могли ли сознательно дать Дэйву Круксу подслушать разговор? Чтобы испугать нас?
- Кто знает? Возможно, - ответил Мейси.
- Но откуда Лангу известно, что Крукс передаст информацию нам? спросил сзади Глотцен.
- Это легко, - через плечо ответил Замбендорф. - Он один из тех, кто горячо поддержал Джерри, когда тот возражал против политики экспедиции. К тому же Дэйв связист.
- С другой стороны, возможно, именно вам сообщили ложную информацию, - сказал Дрю Вест Мейси. - Падуанцам дали умные ракеты. Сообщение о блефе может оказаться двойным блефом, чтобы мы поверили, что никакой опасности нет.
- Да, это тоже возможно, - признал Мейси. Вид у него был несчастный.
Энди Шварц покачал головой и беспомощно развел руки.
- Не понимаю, - сказал он. - Что это все значит? Администрация не хочет, чтобы мы повторили в Падуе то, что сделали с армией Генриха, верно? Если это так, они хотят, чтобы мы поверили, что у падуанцев есть ракеты. Независимо от того, есть они там или нет. Зачем тогда Ланг говорит Мейси, что блефует? Это не имеет смысла.