- Виноват, ваше сиятельство! - Лакей с опозданием прикрыл рукою рот.
- Устали, Шкурин? - участливо сказал Сен-Жермен. - Вы должны отдохнуть. Доложите обо мне, а потом сядьте в кресло и отдохните.
- Не смею-с, - почему-то шепотом ответил Шкурин.
- Отдохните, непременно отдохните, Шкурин.
Вы ведь так устали!
- Слушаюсь, ваше сиятельство! Повинуюсь, ваше сиятельство, - все так же шепотом ответил Шкурин.
Он постучал в дверь кабинета и, открыв ее, доложил:
- Граф Сен-Жермен, ваше величество.
Прикрыв за графом дверь, Шкурин нерешительно подошел к креслу, растерянно оглянулся по сторонам, челюсти его снова разодрала судорожная позевота. Он присел на краешек кресла, потом сел глубже, умостился поудобнее.
- Говорите! Говорите же скорее, граф, где Орлов.
Почему он исчез?
- Час назад солдаты принесли Грегуара домой. Он был без сознания. Пикет нашел его, жестоко избитого, где-то на берегу Фонтанки.
- Кто? Кто посмел?!
- Неизвестно. Он не мог рассказать подробностей.
Должно быть, напавших было много, если они одолели такого Геркулеса.
- Почему же его не привезли сюда, во дворец?
- Грегуар не хотел волновать ваше величество.
А теперь ему необходим полный покой.
- Я сейчас же пошлю к нему своих медиков!
Екатерина протянула руку к колокольчику.
- Нет, ваше величество, прошу вас этого не делать.
Я оказал ему необходимую помощь. Вмешательство медиков причинит только вред.
- Как могут медики причинить вред?
- Могут. Через сутки, самое большее - через двое Грегуар будет здоров. Если медики своими снадобьями не помешают действию моего лекарства.
- Разве вы медик?
- Нет. Но во время путешествий я приобрел некоторые познания и проверял их даже в более тяжелых случаях.
- И вы так уверены, что Орлов действительно вскоре будет здоров?
- Совершенно уверен. Так же, как и в том, что врачи повредят ему.
- Ну что ж, пусть будет по-вашему... Благодарю вас, граф, за все, что вы сделали, и за то, что успокоили меня. - Сен-Жермен поклонился. - Но я еще не отпускаю вас! Мне рассказывали о вас, и я хочу знать от вас самих... Говорят, вы чуть ли не творите чудеса?
- Вам сказали неправду, ваше величество. Я не делаю чудес.
- Тогда как это называется? Манипуляции? Фокусы?
- Разве я похож на ярмарочного фигляра, фокусами забавляющего зевак? Я показывал друзьям опыты, свидетельствующие способности человека, которых европейцы не знают.
- А где вы узнали о них?
- На Востоке, ваше величество.
- Что дикий Восток может дать просвещенной Европе?
- Чаще всего люди считают диким непонятное и недоступное им. У Востока, быть может, больше оснований с презрением отворачиваться от варварского Запада.
- Уж не считаете ли вы варварами современных ученых и философов? Я преклоняюсь перед ними.
- Это прекрасно, ваше величество, но - увы! - не мешает им быть в известном смысле варварами... Они накопили большие познания в некоторых областях, но утратили главное. В Элладе мысль древнего эллина была бесстрашно устремлена на самое важное для него - на человека. Мудрость Эллады лапидарно выразила надпись в Дельфийском храме - "Познай самого себя".
Греки и римляне многого достигли, но потом пришло христианство и преградило дорогу человеческой мысли.
- То есть как?
- Христианство объявило, что все от бога и для бога. Если так, нечего искать и не о чем думать. Нужно и можно только верить.
- Вы говорите так, будто сами не христианин.
- Я знаю слишком много религий, чтобы отдавать предпочтение одной.
- Вы начинаете пугать меня, граф. Совсем не иметь религии? Это... это...
- Вы не столь пугливы, ваше величество. Ведь вы не побоялись сменить одну религию на другую, чтобы стать супругой будущего императора?
- Это совсем другое! Того требовали интересы державы, политики...
- Значит, по-вашему, есть что-то, что выше и сильнее религии? Так думаю и я, только мы говорим о разных вещах.
- Но я осталась христианкой! А вы так отзываетесь о христианстве... За такие речи, граф, инквизиция сожгла бы вас на костре.
- Возможно. Но во времена инквизиции я жил на Востоке и лишь изредка появлялся в Европе. К тому же, инквизиция в Европе была не везде - Польша, например, не знала ее.