— Советую тебе перекусить и переодеться во что-нибудь… — он окинул насмешливым взглядом ее простую белую майку и потертые джинсы, — …из того, что я тебе купил. С размером, думаю, не ошибся. Да, и сними ты уже эту повязку. Нам предстоит небольшая прогулка.
— К-куда? — осмелилась поинтересоваться она, все еще не поднимая глаз.
— На охоту, — ответил он коротко и, почесывая когтями нагое бедро, неторопливо покинул кухню.
Кое-как запихав в себя бутерброд и полчашки кофе, Яна первым делом отправилась в душ, где с наслаждением избавилась от присохшей к волосам повязки и как следует отмылась. Ранка на затылке затянулась и под волосами была совсем не видна. Это утешало: ей почему-то казалось, что при виде кровоточащей ссадины вампир с рычанием набросится на нее и просто-напросто сожрет. Черный кафель, которым была отделана ванная комната, радостного настроения не добавлял — воображение все время рисовало Яне лужи крови на полу и растерзанные трупы бывших слуг Каина.
Наскоро высушив волосы и накрасив ресницы, она принялась рыться в куче одежды, которую бы сама себе ни за что не купила: сплошь кожа, винил, обтягивающие мини-юбки и туфли на шпильке. Как будто секс-шоп ограбили. Но — делать нечего — Каин велел одеть что-нибудь из новых вещей. После получаса отчаянных поисков Яна остановилась на черном атласном корсете с серебристой вышивкой, черной джинсовой мини-юбке и босоножках из переплетения тонких кожаных ремешков. Из зеркала на нее смотрела готичная фея — лишь светлые, а не угольно-черные, как у Каина, волосы выбивались из общего ансамбля.
Каин вошел без стука — хорошо, что хоть одеться успела — в своем привычном кожаном наряде, с тугой косой-змеей через плечо, окинул ее цепким взглядом, скривил рот в усмешке — Яна так и не поняла, была то одобрительная улыбка или гримаса презрения — и сунул ей в руку новенький мобильник.
— Взамен утопшего, — фыркнул он в ответ на ее вопросительный взгляд.
— Спасибо, — осторожно ответила она. Сунула телефон в сумочку и снова замерла: в присутствии вампира ее охватывало некое подобие столбняка.
Каин вздохнул, наклоняясь к ней, и в следующую секунду она обнаружила себя стоящей на крыльце дома, с рукой Каина, обвившейся вокруг ее талии, и слегка встрепанными волосами.
— Что… — начала было она пораженно, но вампир лишь отмахнулся:
— Слишком медленно вы, люди, передвигаетесь.
Он спустился к парковке, где их уже поджидал — нет, не вчерашний джип, а мотоцикл, выглядевший не менее готично, чем его хозяин.
— Ты идешь или мне тебя поторопить? — недовольно окликнул ее Каин уже с сиденья.
Яна поспешно сбежала вниз по ступенькам.
…После того, как он заставил ее сделать пару глотков текилы, с ее лица, наконец, сбежало выражение затаенного страха, которое его уже начало раздражать. Глаза ее, которым очень шел макияж, заблестели, точно серебристая ртуть. Серый цвет так обманчив: обычно невыразительный, он легко меняет оттенки, производя совершенно иное впечатление. Цвет глаз этой девочки, цвет ее души. И он поможет ей заиграть новыми красками.
Каин усмехнулся, встретив ее осторожный, но, тем не менее, твердый взгляд. Так она смотрела на него в том саду: сознающая свою беспомощность и одновременно полная решимости драться за свою жизнь до последнего удара сердца. Боги, как его пьянила эта жажда жизни…
— Пей, пей, — он кивком указал на отставленный ею бокал, и девушка, поколебавшись, опрокинула в рот остатки выпивки. Передернулась, покраснела и снова исподлобья уставилась на него.
В баре было шумно, но вип-кабинка, в которой они разместились, приглушала музыку и гомон чужих голосов, не мешая им разговаривать. Впрочем, разговаривал пока один Каин, а Яна лишь нервно ерзала на диванчике, то и дело одергивая на бедрах короткую юбку. Хороша, ничего не скажешь. В этом наряде она стала просто вызывающе аппетитной. Каин припомнил, сколько трудов когда-то стоило добраться до вожделенного женского тела через нескончаемые слои нижних юбок и кринолина. Нынешняя мода куда как благосклоннее к вампирам.
— Ну, раз уж мы очутились в такой интимной обстановке, ты, возможно, хотела бы задать мне какие-то вопросы о твоей новой жизни? — промурлыкал он, лениво облокотившись о стол.
Помедлив, Яна кивнула.
— Кто вы такие?
— Что? Ты сама сказала, мы — вампиры.
— Нет, это не совсем так. Та картина… в доме у Алекса…
— Да, на ней изображен наш дом. И один из наших прародителей.
— Вампиры — существа вторичные. Нет, возможно, когда-то и существовал один настоящий, который и дал начало всем другим, но вообще вампир — это укушенный и восставший из мертвых человек. Вы не мертвецы, и у вас был дом. Тот странный черный лес…
— Что ж, правда твоя. Когда-то мы все жили в Лесу. Я не смогу тебе объяснить, что он из себя представлял, но лесом мы его называем лишь для упрощения понятия. Это…сложно понять. Лес был живым. Мы были его порождениями, питались его кровью и энергией.
— Кровью? То есть, вы охотились на зверей?
— Нет же. Мы пили кровь ЛЕСА.
— Но… как это возможно? — опешила она.
— Это невозможно тут, на Земле.
— Так вы пришли с другой планеты?
— Мы не знаем. Не помним, — уточнил он неохотно. — Но, скорее всего, мы вообще из другого измерения. Мы родились там, где все живое пронизано энергетическими связями, мы были связаны с нашим лесом с момента рождения. Мы пили кровь, текущую в его жилах, и таким образом обменивались энергией друг с другом и миром, в котором жили. Ты вряд ли это поймешь. Но, попав на Землю, мы стали пить кровь людей не только в целях физического насыщения. Вместе с кровью мы получаем часть…хмм…. ну, скажем, души человека — его мысли, воспоминания, знания, эмоции. Его энергетическую суть. Именно поэтому мы не можем пить кровь животных. В исключительных случаях, когда требуется выжить, она сгодится, но долго на ней не протянешь.
— Так вот зачем он попробовал моей крови, — пробормотала Яна.
Каин приподнял бровь.
— Кто? Самир? Да, одной капли достаточно, чтобы узнать о человеке все. Между прочим, так он понял, что ты не поддаешься гипнозу.
— Это плохо?
— Если тебе доведется стать жертвой Истинного — да, приятного мало. Он не сможет тебя зачаровать, стереть твои воспоминания.
— Жертвой? Вы часто убиваете людей?
На этом вопросе голос ее дрогнул, но Каин сделал вид, что ничего не заметил.
— Ну… убивали когда-то. Потом нас вконец одолели охотники, да и наше поколение подросло, в условиях нынешнего развития цивилизации как-то…неудобно истреблять людей в прежних масштабах. В общем, мы уже давно мирно сосуществуем. Берем у людей столько крови, сколько нам нужно, оставляя им жизнь. Заводим доноров и человеческих слуг. Они нам преданны.
— Таких, как я?
— Таких, как ты. И если мне захочется крови, я могу потребовать ее у тебя, моя птичка.
Яна упрямо сжала губы, всем своим видом словно говоря: "только попробуй!". Каин ухмыльнулся.
— Но человеческим слугам необязательно становиться…вампирами? — помолчав, уточнила она.
— Ну…многие хотят. И за преданную службу мы иногда вознаграждаем их, превращая в своих вриколакосов.
— Ври…ко…
— Вриколакосы, а вернее, вриколакос. Как-то прижилось это словечко, пока с греками жили. Они там, знаешь ли, вообще на нечисти почище славян были помешаны. И ламиями нас обзывали, и эмпусаи, и мормоликаи, и прочими нецензурными словечками. Правда, "вриколакос" в основном называли вылезших из могил мертвецов. Не надо делать таких испуганных глаз, сейчас поясню. Видишь ли, первой в вашем мире была Прамать и Перворожденные. Они дали начало другим Истинным, то есть, тем из нас, кто был рожден естественным путем. Истинные могут создавать себе подобных путем обращения, а именно, заражения обычного человека своей кровью. Обращенные становятся вриколакосами, теми самыми вампирами, которые прежде были людьми. Они не умеют создавать себе подобных и вообще гораздо слабее нас, Истинных. Плодиться они тоже не могут. Впрочем, и мы, Истинные, редко зачинаем ребенка чаще одного раза за несколько столетий — и это разумно, ибо так людской крови хватает на всех. Ах, да, о мертвецах. Мы обращаем живых людей, и они после трехдневного сна, напоминающего летаргический, просыпаются вриколакосами, которых создателю затем предстоит учить и наставлять. Но случалось и так, что Истинные пытались обратить людей, тяжело раненых, умирающих либо уже умерших — и к жизни они возвращались уже из могил, но не полноценными мыслящими существами, а в виде одной лишь физической оболочки, страдающей от острой жажды. По сути, обычные зомби… Раньше такие промахи частенько случались, отсюда и все эти людские легенды о ходячих кровососущих мертвяках. Обычно мы же их выслеживали и уничтожали.
— Значит…. - девушка наморщила лоб, что-то обдумывая, — значит, Алекс, ты и все те, остальные…
— Мы образуем местную Семью. Большинство из нас уже давно не живут вместе, рассеявшись по миру. Пропали Перворожденные, Прамать стала не более чем легендой, а воспоминания о доме — всего лишь сном, исполненным тоски. Мы же предпочли поселиться вместе. Я, твой ненаглядный Александр, Мия — автор так полюбившейся тебе картины, Аскольд, Самир — наш лидер, ну и Лейла, рыжая которая. Кто-то, как Самир и Лейла, живет со своими вриколакосами, у кого-то, как у Алекса, их вообще нет.