93572.fb2
- Не, от Живодеровой. Котовская, та еще ничего, кобылу уважает. В Живодерова - тетка вредная,- Лысый вздохнул.- Я,- говорит,- несчастнейший человек.
- И ты,- говорю,- тоже?
- Я,- говорит он,- не тоже, а самый несчастный на свете. Я, понимаешь ли, старичок, хиппи, а у меня волосы не растут.
- Мне б,- говорю,- твои проблемы - А мне б,- говорит он,- твои волосы.
И смотрит хищным глазом.
- Но-но,- говорю,- что мое - то мое.
Лысый обиженно проглотил слюну, но видимо смирился, что моих волос ему не видать вовек, и говорит:
- Тогда приходи к нам Новый Год встречать.
- Да дуплись ты! - вырвалось у меня.- Какой в пэзду Новый Год? Август на дворе!
- Да сколько там того августа! Неделя осталась. Приходи через неделю.
- Ладно,- говорю,- плешь, приду.
Взбодренный Лысый ушел, а я задрал голову к небесам и крикнул:
- Але, Парашин, с соседом тебя!
В окне появилась фимина голова, и я упал в пыль и принялся кататься по земле, держась за живот.
- Ты чо, Гош, пьяный? - спросил Фима.
- Ой, нет, Фим,- простонал я.- Это ты меня, чертяка, насмешил.
Фима что-то буркнул и изчез в окне. Зато открылось окно соседнеe, до недавной поры нежилое, и в нем показался сухонький старичок в ночном колпаке.
- Это вы и есть Речной? - спросил я.
- Степан Анатольич Речной, боксер веса пера в отставке,- представился колпак.- Зови меня просто дядя Степа.
- Буду,- пообещал я.- Спите спокойно, Речной.
- Дядя Степа,- напомнил боксер.- А то спущусь.
- Оставайтесь на высоте,- остановил его я и пошел спать.
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ Сцена, на сцене сидят актеры Моргунов и Щукин, изображающие соответственно Потапова и Васильева. Сидят за столом, на котором стоит одна (1) бутылка водки и один (1) стакан - возле Васильева, который пьет в одиночку. Потапов тоже хочет выпить, и всe его разговоры - не болеe, чем попытка заставить Васильева с ним поделиться. Потапов маленький и худенький, говорит всeгда внезапно. Васильев - большой и толстый, говорит басом и пьяно.
Потапов (внезапно): Васильев, как ты думаешь, чего б мне сейчас хотелось?
Васильев (басом, пьяно ): У бедных рыб совсeм нема конечностей.
Потапов (внезапно): И не скучно тебе, Васильев?
Васильев (басом, пьяно ): Долго ли, коротко ли - но у бедных рыб совсeм нема конечностей.
Потапов (внезапно): Эх, Васильев, друг Васильев, как я тебя люблю!
Васильев ( басом, пьяно ): И они посидели еще немножко, и еще немножко, пока у бедных рыб совсем не осталось конечностей.
Потапов (внезапно): Васильев, дай водки выпить!
Васильев (басом, пьяно): Челябинск.
Потапов (внезапно): Что?
Васильев (басом, но неожиданно непьяно и яростно): Ненавижу. Ненавижу женщин, детей и собак. Хотя собаки, если разобраться, виноваты меньше всeх.
Потапов (злорадно): Ага! Вот ты себя и выдал. Подлец. Скот.
Забирает у Васильева бутылку и стакан, наливает себе водки, выпивает, снова наливает, снова выпивает и так до тех пор, пока у бедных рыб совсем не остается конечностей.
(КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ )
Б. Г.
- Олигофрен! - так начал дядя Володя свою восторженную рецензию на мою статью.- Ты что, олигофрен, написал?
- Правду,- признался я.- Правду и ничего, кроме правды.
Редакция гудела, как взбесившийся муравейник.
- Так вот какая скотина этот Ябунов! - перекрикивал прочие голос Аркадия.
Ирина, свесив ножки, злорадно косилась на меня.
- "Пердит, аки у себя дома!"- продолжал бушевать дядька.- По-твоему, олигофрен, это можно печатать?
- Народ должен знать ВСЮ правду,- слабо защищался я.
- Анацефал! - взвизгнул дядя Володя.- Что должна была осветить твоя ебаная статья?
- Проделки Ябунова,- невозмутимо отозвался я.
- По-твоему, пердеть - это проделка?
- Нет,- говорю ехидно,- пердеть - это великая доблесть.
- Еб твою мать,- сказал тогда дядя Володя.- Ты меня сейчас выведешь!