Ему стало как-то не по себе. Неужели все присутствующие попали сюда по той же самой дороге по которой только что приехал он сам. Может быть, это был своеобразный «черный ход», а на самом деле к «Пасифик Лэнд» ведет широкий освещенный проспект? Исключено. Дорогу-то ему объясняла девушка из главного офиса Тихоокеанского курортного клуба: «…Затем вы выезжаете на шоссе Нэккан. Где-то на половине пути нужно будет свернуть влево и подняться на самый верх…»
Асакава так и сделал. Никакой другой дороги, куда можно было свернуть, там и в помине не было.
Прекрасно понимая, что обслуживание посетителей уже закончено, Асакава все-таки зашел в ресторан. За стеклянной стеной хорошо ухоженный газон, описывая плавную дугу, стекал по пологому склону в направлении городских огней. Внутри помещения свет был слегка приглушен, вероятно, для того чтобы присутствующие смогли в полной мере насладиться открывавшимся из окна ночным видом.
Асакава схватил за рукав пробегающего мимо гарсона и поинтересовался, где находится стойка приема для тех, кто заказал номер в коттедже. Гарсон ткнул пальцем в сторону вестибюля, откуда Асакава только что вошел в ресторан:
— Выйдете наружу, справа будет дорожка. Идите по ней прямо и где-то метров через двести увидите регистрационную комнату.
— А стоянка для машины там есть? — спросил Асакава.
— Да. Прямо напротив администрации. — Гарсон убежал.
Вот так-так. Значит, совсем не обязательно было сюда заезжать. Достаточно было просто ехать дальше по дороге, и она бы сама собой привела Асакаву к нужному месту.
Не обладая особыми познаниями в области психоанализа, Асакава тем не менее был в состоянии проанализировать ситуацию. Он прекрасно понимал, что именно привлекло его в модерновом здании и почему он, совершенно не стесняясь, зашел, по сути дела, в закрытый ресторан. Просто такая обстановка его успокаивала.
Он-то по дороге сюда представлял себе холодящие кровь сцены в стиле «Пятница, тринадцатое», какие-нибудь замшелые лачужки и тому подобную романтику, но здесь его ждала совсем другая, привычная атмосфера.
Было приятно думать, что современная технология добралась даже до этого захолустья. Единственно, Асакаве казалось, что количество людей, играющих в теннис и веселящихся в ресторане на этих заоблачных высотах, было несоразмерно тому плачевному состоянию, в котором находилась поднимающаяся снизу дорога. Ему было непонятно, почему, собственно, его это так волнует. И еще — он не понимал, почему его не покидает ощущение, что все находящиеся здесь люди какие-то странные, будто неживые…
Если судить по переполненным кортам и набитому ресторану, то возле коттеджей должен был раздаваться громкий веселый смех только что поужинавших молодых людей. Асакава очень надеялся, что все так и будет. Поставив машину около небольшого строения, в котором располагалась стойка регистрации, он захотел взглянуть издалека на коттедж Б-4.
Как он ни вглядывался с края стоянки в сторону едва освещенной долины, ему удалось рассмотреть только шесть из десяти коттеджей, выстроенных посреди небольшой рощицы. Остальные четыре терялись в густой темноте — свет фонарей до них не доходил, ни одно окно не светилось.
Коттедж Б-4, в которой Асакава собирался провести сегодняшнюю ночь, находилась как раз на границе света и тени. Стоя у машины, он отчетливо видел только верхнюю часть входной двери.
За стойкой регистрации никого не было. Откуда-то из недр помещения доносился звук телевизора. Скорее всего, администратор не заметил, что кто-то вошел, и продолжал смотреть телевизор во внутренней комнате. Асакава перегнулся через стойку и попытался заглянуть туда, но это ему не удалось.
В стеклянных дверцах буфета, стоявшего напротив входа в комнату, подрагивало голубоватое отражение телевизионного экрана. Доносились обрывки английских слов. Наверное, там смотрели какой-нибудь западный фильм, записанный на видео. Буфет использовался как хранилище для видеокассет. Он был набит кассетами, аккуратно вложенными в специальные пластиковые коробки.
Асакава положил локти на стойку и прочистил горло. Тут же из комнаты выскочил невысокий старичок и скороговоркой проговорил: «извините-здравствуйте-добро-пожаловать». «Это, наверно, тот самый, который показывал регистрационную книгу адвокату из редакционного отдела в Атами», — пришло на ум Асакаве, с этой мыслью он дружелюбно улыбнулся старичку.
— Здравствуйте. Меня зовут Асакава, — представился он. — На мое имя заказан номер.
Старичок пошуршал своими списками. Нашел фамилию Асакавы.
— Вы заказывали номер Б-4. Пожалуйста, напишите здесь свое полное имя и адрес.
Асакава заполнил пустые строчки. Подписался своим настоящим именем. Все как есть, без обмана. Клубной карточки у него уже не было — членский билет Ноноямы он еще вчера отправил по почте законному владельцу.
— Вы один у нас останавливаетесь? — старичок с удивлением взглянул на Асакаву. Вероятно, он еще не сталкивался с подобным случаем. С финансовой точки зрения было гораздо разумней снять одноместный номер в гостинице. Повозившись, он достал из-под стойки комплект постельного белья и показал рукой в сторону буфета:
— Может быть, вы хотите какой-нибудь фильм посмотреть? У нас довольно хороший выбор. Много новых фильмов.
— Ух ты! Да у вас тут серьезная видеотека. — Асакава пробежался глазами по плотно прижатым друг к другу кассетным корешкам.
«Гонщики», «Звездные войны», «Назад в будущее», «Пятница, тринадцатое» – здесь была представлена вся более или менее известная западная фантастика. Новых фильмов действительно немало. Довольно стандартный набор, предназначенный для молодежных компаний, которые, наверное, здесь в основном и останавливаются. Асакава не нашел для себя ничего интересного. И вообще, он сюда работать приехал, а не развлекаться.
— Я, в общем-то, по делам, — как бы с сожалением сказал он и продемонстрировал администратору свой ноутбук. Старичок с пониманием покивал. Похоже, с его точки зрения ноутбук оправдывал даже такое недоразумение, как одинокая ночевка в отдельном коттедже. — А в номере есть электрочайник? — спохватился вдруг Асакава
— Да. Все уже приготовлено — и электрочайник, и кофе, и чай, — улыбнулся старичок.
Чай и кофе Асакаву не интересовали — ему нужна была горячая вода, чтобы приготовить китайскую лапшу.
Выдав постояльцу белье и ключ от комнаты, старичок объяснил, как добраться до виллы Б-4. На прощанье он поклонился Асакаве и как-то чересчур вежливо произнес:
— Желаю вам приятно провести время.
Прежде чем взяться за ручку двери, Асакава достал и натянул до самых локтей заранее приготовленные резиновые перчатки. Перчатки эти играли роль волшебного амулета и должны были защитить Асакаву от таинственного вируса.
Глупость, конечно, но после этого ритуального действия на душе почему-то сразу стало спокойней. Он открыл дверь, повернул выключатель в прихожей. Яркий свет залил просторную гостиную в двадцать татами. Вся обстановка в комнате была новехонькой: обои, ковровое покрытие, большой диван, телевизор, обеденный стол и стулья. Все было очень практичным и приятным на вид. Асакава скинул обувь и ступил на ковер.
Из гостиной можно было выйти на балкон. Кроме того, в коттедже были еще две комнаты в японском стиле по четыре с половиной татами каждая. Одна находилась по соседству с гостиной, другая — на втором этаже. Асакава вспомнил недоуменный взгляд старичка-администратора — и верно, на одного слишком уж просторно. Осмотревшись, он подошел к балконной двери, открыл ее. Всколыхнулась кружевная занавеска. В комнату хлынул свежий воздух.
Надежды Асакавы не оправдались — помещение содержалось в безупречном порядке. Он с грустью подумал о том, что, может быть, ему придется вернуться в Токио с пустыми руками.
Вздохнув, Асакава направился в соседнюю с гостиной традиционную японскую комнату. Первым делом полез в стенной шкаф. Там ничего не оказалось. Тогда он решил переодеться. Брюки и рубашку повесил на вешалку, а на себя натянул спортивные штаны и мягкий джемпер. После этой несложной процедуры он поднялся на второй этаж. Сразу же щелкнул выключателем и сам над собой рассмеялся: ну чем не ребенок — только зашел в дом, а уже успел везде включить свет.
Как только в комнате стало светло, Асакава направился в уборную. Тихо открыл дверь, зашел, проверил все углы. Во время этой проверки дверь оставалась приоткрытой. Он вспомнил, как ребенком боялся ходить по ночам в туалет. Это было летом, и папа сторожил его у полуоткрытой двери, пока он справлял свою нужду.
Матовое стекло отделяло от спальни небольшую, но чистую ванную комнату. Сама ванна, раковина и кафель на стенах — все было абсолютно сухим, и даже в воздухе не чувствовалось обычной для этой части дома влажности. Наверное, тут довольно долго никто не останавливался.
Асакава решил снять наконец резиновые перчатки, но от пота они прилипли к коже и никак не снимались. В окно подул прохладный ветерок с плоскогорья, заиграл легкой занавеской.
Спустившись вниз, Асакава достал из морозилки лед, наполнил им стакан. Туда же налил купленный в Атами виски. Сначала он думал смешать виски с водой — пятьдесят на пятьдесят — и уже даже пустил воду, но вдруг засомневался. После секундного размышления он убедил себя в том, что виски со льдом гораздо вкуснее, и закрыл кран. Откровенно говоря, он просто боялся ненароком проглотить ту гадость, которая обитала в этом доме. А насчет льда можно не беспокоиться — он, как и древние люди, верил в то, что лед и огонь убивают всякую заразу.
Но вот осмотр закончен. Асакава плюхнулся на диван, устроился поудобней и включил телевизор. Зазвучал голос молодой звезды, недавно взошедшей на небосклоне японской поп-музыки. Здешние телепрограммы ничем не отличались от токийских. Асакава переключил на другой канал. Смотреть было нечего, однако он отрегулировал громкость, достал из сумки видеокамеру и установил на журнальном столике. Если вдруг что-то произойдет, у него останется видеозапись сегодняшнего вечера.
Он глотнул виски. Всего один глоток, но от сердца сразу отлегло. Асакава не спеша начал прикидывать: если сегодня ему не удастся ничего обнаружить, то тогда на статье можно поставить крест. Но можно посмотреть на это дело и с другой стороны: если сегодня ему не удастся ничего обнаружить, значит, он наверняка не заразится этим дурацким вирусом и не умрет ужасной смертью, оставив жену и дочь на произвол судьбы. Асакава потянулся и положил ноги на журнальный столик рядом с камерой.
…на что, собственно говоря, я надеюсь? Кого обманываю? Пытаюсь сделать вид, что мне не страшно. Ха. Не страшно… Может, прямо сейчас сюда заявится старушка-смерть с косой и скосит меня ко всем чертям…
В возбуждении Асакава переводил взгляд с одной вещи на другую, не в силах сосредоточиться на чем-нибудь одном. Человек так устроен, что если долго смотреть в одну точку, образ становится слишком уж реальным, приобретает форму.
Холодный ветер ворвался в комнату сквозь открытое окно. Асакава закрыл раму, задернул занавески. Мельком взглянул на ночную темень за стеклом. Неподалеку маячила крыша соседнего коттеджа Б-5. Она отбрасывала на черную землю еще более черную, густую тень. И в ресторане, и на кортах толпился народ, почему же здесь не было ни единого человека, кроме Асакавы?
Он взглянул на часы. Восемь пятьдесят шесть. Еще и получаса не прошло, а ощущение такое, будто он провел здесь как минимум целый час. «Ну ладно, если все будет идти так, как шло до настоящего момента, то ничего опасного не предвидится, — старался он успокоить себя изо всех сил. — Ну, сам посуди, этот коттедж построили не вчера — он уже полгода тут стоит. За это время в нем останавливалась куча людей. И заметь, далеко не все из них умерли. Если говорить точно — всего четверо… Наверное, если основательно покопаться, то, может быть, обнаружится еще парочка трупов, но по крайней мере на сегодняшний день ничего о них неизвестно. Короче, тот факт, что ребята собрались именно в этом месте, совершенно не важен. Важно узнать, что они здесь делали… Чем же они здесь занимались?»
Асакава подумал и сформулировал вопрос несколько иначе: «Чем вообще можно заняться в этом месте?»
Ни в туалете, ни в ванной, ни в стенном шкафу, ни в холодильнике — нигде не обнаружилось никаких «вещественных доказательств». Ни одной зацепки. Даже если ребята и оставили что-нибудь в комнате — здесь уже не раз после этого убирали. Что бы сделал уборщик с найденной вещью? Скорее всего, отдал бы ее администратору. Значит, вместо того чтобы распивать здесь виски, лучше пойти и пообщаться с администратором. По крайней мере, это будет гораздо более осмысленное действие.
Асакава допил то, что было в стакане. Налил себе снова, но буквально каплю. Напиваться ему не хотелось. Инстинкт самосохранения как-то притупился: на автомате он добавил в виски воды из-под крана, авось пронесет.
Прихватив с собой стакан, он отправился в ванную. Снял очки, ополоснул лицо. Тоскливо подумал о том, что тащиться сюда было ужасной глупостью. А он-то, как дурак, старался, выкраивал свободное время…