«… Сквозь дрему, смогла распознать какие-то звуки. Тело затекло и замерзло, а подо мной было что-то твердое и холодное, на чем я и лежала. Рядом я различила два мужских голоса, которые говорили на совершенно незнакомом и никогда прежде не слышимом мною языке, отчего напряглась и начала судорожно вспоминать все, что было, пока я не потеряла сознание. Вспомнила и ссору с Кириллом, и мою попытку его догнать, а после чьи-то сильные руки и цепкие пальцы на лице, что мешали даже пискнуть. А дальше была темнота.
Ученая криминальными сводками и триллерами, я подозревала, что меня выкрали. А вот для чего конкретно – это уже простор для богатого воображения. Тут тебе и сексуальное рабство, и похищение с целью выкупа (хотя, подозреваю, за меня и ста тысяч не запросят – не та я фигура, чтобы стоить дороже), и подпольная торговля органами, и просто садистское убийство… в конце списка скромненько, скорее напоминая призрачную надежду в лучшее, мелькнуло предположение, что я стала невольным свидетелем и мной заинтересовались в ФСБ или что-то в этом роде…
Но как только мужчины рядом со мной замолчали, а я ощутила прикосновение к своим ногам, которые стали разводить в разные стороны, разгул воображения прекратился, а я окончательно запаниковала.
Резко открыла глаза, встретившись взглядом с мужчиной в странной одежде и устрашающими приспособлениями в руках, отчего я моментально окрестила его извращенцем. Судя по его лицу, он явно не ожидал, что я приду в себя так быстро, но еще больше удивился, когда я со всей злости, обиды и страха впечатала ему в лицо ногу в босоножке. Такого воя я еще не слышала, зато извращенец упал на пол и за коленки меня больше не хватал.
Вспомнила про второй голос и быстро обернулась, чтобы вовремя заметить второго похитителя, в той же странного пошива одежде, который метнулся ко мне, но я быстро скатилась с металлического, операционного стола, чувствуя, как все мышцы взвыли и едва отозвались на мои призывы, отчего я практически упала. Чудом поймала равновесие, схватила первое, что попало под руку и, особо не всматриваясь, метнула это в сторону, что-то мне угрожающе говорящего, мужчины. Очень метко, надо сказать, метнула, так как угодила ему в голову, отчего он притормозил, хватаясь за разбитый лоб, и болезненно взвыл.
Решила воспользоваться этой возможностью и кинулась на заплетающихся ногах на выход, который оказался незапертым на мое счастье. Оказавшись в коридоре, я захлопнула за собой дверь и закрыла ее на массивный засов, как раз в тот момент, когда в нее стали интенсивно колотить с другой стороны.
Сердце стучало как бешенное, кислорода не хватало, а мысли все еще путались, кроме одной, за которую я держалась, как за единственный ориентир: «Бежать отсюда».
Не понимая, в какую сторону двигаться, решила положиться на удачу и пошла направо, удивляясь планировке, обилию дверей в нескончаемом коридоре и отсутствию электричества. Все освещали лишь масляные лампы или свечи.
Придерживаясь за стену, я быстро продвигалась вперед, затравленно осматриваясь и прислушиваясь к звукам, старалась не обращать внимания на боль в теле и раскалывающуюся голову. Впереди послышался шум приближающихся людей, а я заметалась в поисках укрытия и стала дергать ближайшие двери. Вторая по счету поддалась, я забежала в нее, закрыла дверь и прижалась к полотну, затаив дыхание. За оглушающее бьющийся в перепонках пульсом я с трудом уловила шаги по ту сторону двери… которые стали удаляться. От облегчения едва не заплакала, хотя и чувствовала, что истерика на подходе, но запретила себе эту слабость, пока не определюсь с собственным спасением.
Когда решила, что можно выходить, зачем-то оглянулась и внимательнее осмотрелась. То, что я увидела, было похоже на мой персональный кошмар или кадр из фильмов ужасов.
Вся комнаты была уставлена стеклянными гробами, в которых лежали люди… женщины.
Понимая, что пожалею об этом, и было бы лучше бежать оттуда, как только появилась возможность, я сделала несколько осторожных шагов к гробам, чтобы захлебнуться в ужасе, ощущая, как по щекам побежали крупные слезы, а я прижала сильно дрожащую ладонь ко рту, скрывая беззвучный крик дикого страха и шока.
Все еще без возможности сделать хоть один вдох, я смотрела на… себя. В каждом гробу лежала Я!!! Разного возраста, цвета волос, где-то моложе, где-то старше, но в каждом гробу, которых я насчитала – десять!!! – лежали двойники с моим лицом.
В какой-то болезненной потребности убедиться в том, что это не сон, и я не свихнулась, придвинулась еще ближе и положила ладонь на ближайший гроб, внимательнее вглядываясь в словно спящее лицо девушки с прекрасными, красиво уложенными золотистыми волосами. В попытке найти хоть какое-то отличие в ее лице, или определить причину, почему она оказалась запертой, я наклонилась ниже, с беспокойством и болью вглядываясь в такие знакомые и спокойные черты лица…
Напряжение нарастало, дыхание сбивалось на свист, а я смотрела, как по гладкой прозрачной поверхности растекаются мои слезы, смазывая черты девушки. Всего на мгновение я отвлеклась, переключая внимание на влагу, а когда вновь посмотрела на двойника, поняла, что она смотрит на меня мутными, мертвыми глазами.
Судорожно отшатнулась, чувствуя, как от собственного крика заложило уши, и лишь после поняла, что кричу именно я, без возможности оторвать взгляда от широко раскрытых блеклых глаз.
Пятясь назад, наткнулась на что-то и повалилась на пол, больно ударившись об каменный пол, но едва обратила на это внимание, так как все еще рвала глотку в диком крике ужаса. С большим трудом удалось подняться на непослушных ногах и рвануть к двери, трясущимися руками дергая за ручку, ослепленная паникой и каким-то животным отчаянием, словно если сейчас же не покину комнату, останусь здесь навсегда.
Громко рыдая, я билась об дверь, но она не поддавалась, сколько я не колотила и не дергала ее, а после неожиданно распахнулась, заставив меня потерять равновесие и повалить веред, на того, кто был за ней.
Уткнувшись в твердую грудь, я попыталась оттолкнуть незнакомца, но в нос ударил знакомый запах, и я запрокинула лицо, чтобы встретиться с серо-зелеными глазами… пропадая. Я прекратила кричать, вырываться и плакать, только смотрела в гипнотические глаза, ощущая, как на моих плечах сжимаются непропорционально длинные и удивительно сильные пальцы, навевая ассоциации с живыми змеями, что окутывали все тело, по мере того, как я вновь проваливалась в темноту.
В следующий раз я очнулась в темной комнате, на узкой койке лишь с одним матрасом, а к моей ноге тянулась короткая цепь, что была прикована к стене.
Страх и отчаяние вновь сковали горло болезненным спазмом, а я беспомощно осмотрелась, позволив себе лишь тихий всхлип. Дернула за цепь, изо всех сил потянула на себя, но она, ожидаемо, не поддавалась, заставив оставить возможные надежды на бегство.
Так прошел примерно час, за который я бесцельно смотрела в потолок и отчаянно жалела себя, заранее прощаясь с жизнью, родными и любимыми. Была призрачная надежда, что меня спасут, полиция, Кирилл, да хоть Бэтмен! Я согласна на любого. Но с каждой минутой понимала, что счастливые спасения и случайности встречаются лишь в фильмах.
Знала бы, как обернется, не валяла бы дурака и сейчас, вероятнее всего, занималась любовью с любимым человеком, а не валялась в каком-то подвале, сидя на цепи, как какая-то собака.
За дверью послышались шаги и голоса на языке, который теперь понимала, хоть и отчетливо осознавала, что это – не русский.
– … проблемная. Лучше избавиться, – донесся до меня голос, а я вот ни разу не усомнилась, что речь идет обо мне. – У тебя было задание найти подходящую девку. Ты провалил его. Снова.
– Я не считаю, что ее желание бороться за жизнь – это минус. Даже наоборот, если использовать его грамотно, – спокойно возразил другой с непонятным акцентом, который протягивал все шипящие звуки и выделял рычащие.
– Она слишком дикая. То, что она сделала с нашим лекарем, пока тот пытался проверить ее невинность…
– Ему следовало прежде разуть ее, а уже затем лезть к девчонке под подол, – с намеком на иронию ответил второй. – Тогда, глядишь, и с глазом бы остался. Это его недочет.
– Ты защищаешь ее? – спросил неизвестный, угрожающе понизив голос.
– Мне надоело поставлять тебе девок, от которых ты воротишь нос, – резко отозвался второй. – Вы не справились ни с одной, хотя я предоставил вам максимальный выбор. Эта, – громко заметил он, а я вновь поняла, что сейчас скажут про меня. – последняя ваша возможность. Загубите и этот вариант, других на нужную роль уже не будет. Ни в одном из миров, которые я изрыскал.
– Ты не смеешь так говорить со мной! – зло прошипел первый голос.
– Не важно КАК я говорю. Важно ЧТО я тебе сказал: решишь избавиться от девчонки – мне глубоко плевать, как и на предыдущих. Но я вынужден предупредить, что подходящих женщин ты уже не получишь, – спокойно, даже небрежно отозвался второй.
– Отлично, – после некоторой напряженной паузы, за которую я, кажется, поседела, ответил первый раздраженно. – Сам ее притащил – сам и будешь обучать. Мне плевать как, но чтобы к назначенному времени она была готова.
После этого по коридору раздались быстрые уверенные и тяжелые шаги, а спустя секунду дверь в мою камеру открылась со зловещим скрипом и в помещение, в тусклом освещении единственного и крохотного окна, вошел незнакомец, от вида которого я ощутила невыносимый озноб по коже.
Он заметил, как я съежилась, жестко усмехнулся, а после сделал уверенные шаги к моей койке, нависнув угрожающей скалой и небрежно склонив голову, окинул скучающим, брезгливым взглядом.
– Полагаю, ты все слышала, – констатировал он.
– Кто вы, что вам нужно? – хрипло спросила я, с беспокойством и подозрением смотря на высокого, худощавого и устрашающего мужчину, с непропорционально длинными пальцами и парализующим взглядом. Он вновь одарил меня выразительным взглядом, от которого я ощутила всю степень его презрения, но все же снизошел до ответа:
– Тебе придется занять место кое-кого. Забыть свое имя. Отныне тебя будут звать Виктория Ларсен. Только так. Ты должна забыть всю свою прошлую жизнь и принять к сведению то, что никогда не увидишься со своими близкими. Во всяком случае, пока не выполнишь то, что нам нужно.
– И что же вам нужно от этой Виктории? – прищурилась я подозрительно.
– Ты выйдешь замуж за короля, вместо почившей принцессы, а после будешь делать все, что мы тебе скажем. И только когда мы получим желаемый результат, мы освободим тебя. В этом мире. Про возвращение домой можешь забыть в любом случае.
– А если у меня не получится, или я не захочу вам помогать? – осмелилась я задать вопрос, проигнорировав все остальное.
– Это не помощь, – послал он мне жестокий оскал. – Это условие, по которому ты будешь дышать лишь до тех пор, пока приносишь пользу. Нет – итог ты видела недавно. Хочешь оказаться среди принципиальных и слабых предшественниц – как знаешь, – пожал он плечами, давая мне время, чтобы осмыслить перспективы. – Я даю тебе реальную возможность выжить, а не стать медленно умирающей мумией. Подумай, готова ли ты бороться за свою жизнь изо всех сил, или лучше сдашься…»