Проснулась я от деликатного стука в дверь, резко распахнув глаза и все еще переживая увиденное воспоминание. После бессонной ночи голова раскалывалась, а на душе было муторно и тем пакостнее казался день, да и вся моя жизнь, потому я прямо приготовилась нести свою обиду в массы, начиная с мрачной физиономии.
– Входи! – позвала я служанку и лишь после вспомнила про Яна. Нервно замерла и повернулась на соседнюю сторону постели, чтобы обнаружить безмятежно спящего кота, как раз в то мгновение, как двери в мою спальню открылись, и на пороге, вместо привычной служанки обнаружилась Ванесса.
Нервно икнув спросонья, я смотрела, как в дверь чинно, с идеально прямой спиной входит девушка, а после опускается в идеальном, низком реверансе.
– С добрым утром, ваше величество, – пропела Несси нежным, мелодичным голосом. – Я пришла приступить к услужению, как ваша фрейлина, – пояснила она свое нахождение в моей спальне, чем вызвала лишь вздох досады, что ей явно не понравилось, но девчонка – молодец, смогла сдержать лицо.
Я уже успела забыть о своем соглашении с Костасом. Интересно, как он ее уболтал? То, что не обошлось без скандала, я даже не сомневалась, о чем свидетельствовали слегка покрасневшие и припухшие глаза девушки, которые она старалась на меня не поднимать.
– Где Мила? – проворчала я в ответ на ее приветствие.
– Я здесь, ваше величество, – послышался тонкий, тихий и неуверенный голосок, и за спиной Ванессы показалась моя служанка, которая, бросив нерешительный взгляд в сторону графини, сделала несколько шагов в комнату, и, опустившись в реверансе, замерла позади Ванессы.
Отметила, как поджались губы аристократки, а сама она скосила взгляд на служанку.
– Что же, полагаю, пока я не соберу полный штат фрейлин, помогать мне и скрашивать досуг придется вам двоим, – протянула я и прищурилась, ожидая реакции. И она была: Несси дернулась и недобро взглянула на служанку, которая от моих слов лишь сильнее сжалась.
Я же едва сдержала усмешку, предвкушая новую забаву.
– Мила, – обратилась я к служанке, которая внезапно посмотрела на меня с обречением и страхом. – Я сегодня начну с ванной. Завтракать буду не в столовой, а в комнатах. Надеюсь, его величество не обидится, если поем я не в его компании. Передай ему, что я хочу лучше узнать мою новую фрейлину, потому завтрак будет проходить в узком женском кругу, – прищурилась я, растягивая губы в улыбке от того, как кривится лицо Ванессы.
Девчонка действительно думала, что все будет так просто, и я стану безропотно терпеть ее рядом, лишь создавая им двоим возможность побыть в обществе друг друга? Серьезно? Или ее в этом убедил Костас, чем добился согласия на должность фрейлины? Если так, то их двоих ждет большое разочарование. Пусть они верят во что угодно, но облегчать им задачу и заниматься сводничеством я точно не планирую.
– Слушаюсь, ваше величество, – с готовностью поклонилась служанка, а после, словно радуясь возможности сбежать, выскользнула из спальни почти что бегом, что стало производить лишь больше вопросов.
Мы остались с Ванессой наедине, отчего и без того душное напряжение в комнате, кажется, стало и вовсе искрить.
– Вы, кажется, хотите что-то сказать? – поторопила я графиню, выбираясь из постели, и небрежно набрасила на плечи халат, позволяя девушке рассмотреть мою фигуру в длинной, но тонкой сорочке. Увиденное заставило ее помрачнеть сильнее, отмечая то, что на моем фоне она выглядит почти невинно и юно.
И невдомек девчонке, что над своей фигурой меня заставляли ожесточенно и безжалостно трудиться все долгие пять лет, доводя меня порой до истязания. Даже в своей юности, занимаясь профессиональным спортом, я не помнила таких ограничений и требований от своего тренера, которого, вообще-то, «извергом» за глаза называла. Константин Николаевич, добрый вы человек, если когда-нибудь об этом узнаете, поверьте, я не со зла упрямилась и обижалась на вас. Я просто не знала, КАК это может быть.
Но, сколько бы я не ворчала на методы своих мучителей, результат себя оправдывал, это да…
В ожидании я вздернула бровь, пережидая ступор графини. Та слегка тряхнула головой, а после собралась с мыслями, вздернула подбородок, а затем вновь поклонилась и с достоинством произнесла:
– Я хочу выразить вам свою благодарность, ваше величество, за возможность и радость служить вам в качестве личной фрейлины. Для меня это честь… – произнесла она заученную фразу, но я видела, как она едва не давится каждым словом.
– Что-то не верится, – оборвала я ее, заставив девчонку вздрогнуть. – Потренируйся и после попробуй вновь, – с усмешкой заметила я, как багровеет девица.
– При всем моем уважении… – начала она с негодованием.
– Которого не слишком-то много, – вновь кивнула я с издевательской улыбкой и сложила руки на груди. – Тебя Костас заставил меня благодарить, или собственная инициатива? – с живейшим интересом поинтересовалась я, желая знать, к чему быть готовой. Ну и, да, мне было немного любопытно, о чем они там с ним договорились. Судя по тому, как скуксилось прелестное личико – просьба Костаса. – Можешь не отвечать, – отозвалась я небрежно и вздохнула.
– Если вы не хотели видеть меня в своих фрейлинах, почему же согласились? – вдруг осмелела девчонка, что меня позабавило. – Вы ведь соврали ему, правда? Вы только делаете вид, что он вам безразличен! – с блестящими возбуждением глазами потребовала она от меня ответов, а я в умилении склонила голову к плечу и с интересом окинула Ванессу взглядом, пытаясь увидеть ее глазами Костаса. И была вынуждена признать, что вкус у короля хороший: красивая, неглупая, но дерзкая, со своенравным характером и свойственной юности максимализмом и верой в лучшее и справедливое. Такая из себя светлая, открытая и нежная, что в несладкой жизни короля, девчонка могла показаться глотком свежего воздуха. Да еще и любила взаимно и отчаянно – мечта, а не девушка.
– Даже если так, то что? – задала я ей встречный вопрос, от которого она вдруг впала в растерянность, не ожидая такого откровения. – Мне напомнить, что я – жена и королева, а ты – любовница, а теперь даже не официальная фаворитка? Что ты с этим сделаешь? – подняла я брови.
– Я могу рассказать королю о ваших словах, – пригрозила она. – Он поверит мне.
– Что же, – безразлично пожала я плечами. – Вперед, – указала я ей направление двери подбородком. – Можешь попытаться. Возможно, даже с определенным успехом. И что ты получишь?
– Что? – окончательно растерялась она, а я любезно предложила ей подумать:
– Ты, верно, за своей влюбленностью не видишь полноты картины. Подумай хорошенько, чего ты добьешься, рассорив меня с королем? – Девушка зависла, а я продолжила: – Если хочешь, все это я могу повторить ему лично, но только фрейлиной моей уже не будешь. Твой род, хоть и приближен из-за твоей связи с Костасом, но обеднел и долго продержаться при дворе вы не сможете, без прежней поддержки. Костас сделал тебе большое одолжение, выбив место рядом со мной, но это можно быстро переиграть. Ты перестанешь быть моей фрейлиной и со временем тебе придется покинуть дворец, а, следовательно, и Костаса. Готова?
Девушка дернулась и побледнела, а я жестко усмехнулась:
– Слушай сюда, кусок нежности, – прошипела я, заставив ее посмотреть мне в лицо с тревогой и испугом. – Не забывайся. То, что я позволяю вам двоим трахаться в свое удовольствие, еще не значит, что я питаю хоть к одному из вас нечто приятное. От меня Костас уже не сможет избавиться, так как я нужна ему и его королевству. Как бы ты его против меня ни настраивала, он, в конечном итоге, будет вынужден смириться со мной, как бы ни ненавидел. Так же, как я мирюсь с твоим присутствием здесь и сейчас. И, поверь, ему со мной выгоднее дружить. А вот сколько продержишься ты, если я разозлюсь? – задала я провокационный вопрос, заставив ее включить свои мозги, или тот самый нежный кусок, который их заменял. – Не лезь ко мне, поняла? Для меня ты никто: шлюха, игрушка и дурочка. Не думай, что, раз имеешь мнимую власть над королем, я тебя вдруг испугаюсь. Я уничтожу тебя, если станешь мешаться под ногами. Ты и пискнуть не успеешь.
– Король не допустит… – попыталась она в последней попытке проявить храбрость, а я решила ее добить:
– Королю ничего не останется, – оскалилась я. – Повторяю еще раз: вы оба не трогаете меня, я – не трогаю вас, и вы продолжите любить друг друга сколько вашей душе угодно в разных позах и местах, точно кролики. Нет – у всех будут проблемы. Я готова потерпеть мужа, который будет меня ненавидеть и назло мне создаст хоть целый гарем из шлюх. Что уже имею, на самом деле, – не упустила я возможности напомнить девчонке о ее статусе. Я нисколько не сомневалась, что каждое мое слово при первой же возможности будет передано Костасу. Но сбавлять обороты не собиралась. Пусть знает, что он мне даром не сдался, а любовницу я его терплю лишь по доброте душевной. Он умный мужик – придет к правильным выводам, несмотря на мою грубость с его любимой. – А вот ты готова покинуть дворец и короля?
– То есть, король вас не интересует? – вновь захлопав влажными ресницами, задала она робкий вопрос, а мне захотелось ее ударить. Конечно, эта влюбленная дура услышала лишь то, что ей захотелось. Моя попытка прочистить ей мозги окончилась, толком и не начавшись. Но я пыталась, а потому моя совесть чиста… Ну, чуть-чуть.
Я раздраженно выдохнула, а после кивнула, понимая, что именно так себя ощущал Демьян в первый год нашего знакомства при каждой нашей встрече. Меня-то он не брезговал учить радикально, потому усваивала я довольно быстро (на мой взгляд, не его), а вот я так поступить с «куском нежности» не могла.
– Это политический брак. От короля мне нужен лишь наследник, – подвела я итог, чтобы девчонка не расслаблялась. Здоровая конкуренция всегда держит в тонусе, вот и Несси пусть не забывает, что конкурирует с законной женой и королевой. – В остальное время меня не интересует, как и с кем он проводит свое время, если это не мешает спокойно жить мне.
Ванесса, конечно, нужна мне как страховка, потому мне не с руки избавляться от девчонки так быстро. Поразмышляв, я пришла к мнению, что мне графиня полезна именно в том статусе, в котором она сейчас находится. А потому, для меня будет лучше, чтобы она как можно дольше продержалась и при дворе и, соответственно, при короле.
Но, в то же время, отдалять ее от Костаса все же следует. Постепенно, медленно, но все же. Она дала хороший старт своей ревностью, отлично «любя» мозги моего супруга вот уже почти двое суток. Пусть в том же духе и продолжает, чем скорее склонит Костаса мне довериться и искать поддержку в моих дружеских объятьях.
Девчонка нахмурилась, серьезно так задумавшись, что я ей позволила, оставив наедине со своими мыслями. А сама удалилась в ванную, где умылась и дождалась Милу, которая была тише обычного. Служанка помогла мне с прической, а вот с платьем она одна не справлялась, и пришлось звать Ванессу, которая к тому времени уже пришла к какому-то выводу с горящей решимостью во взгляде.
В четыре руки меня затянули в ненавистный корсет, долго возились со шнуровкой и пуговичками на платье, но все же как-то управились к всеобщему облегчению.
Уже в гостиной, после плотного завтрака, сидя за чаем и наблюдая с некоторой иронией и нервозностью за тем, как мой «кот» пригрелся на ласковых ручках Ванессы, я услышала осторожное и начатое издалека:
– Знаете, ваше величество, у вас очень красивые, но сложные платья. Довольно трудно приноровиться без определенного опыта, что усложняет процесс, растягивая его непозволительно долго, – с самым честным видом начала Ванесса.
– И чью же неопытность ты имеешь в виду? – вздернула я бровь. Несси смолчала, но красноречиво скосила взгляд в сторону Милы, что стояла ни жива, ни мертва, уже понимая, о ком идет речь. Служанка дернулась, судорожно сглотнула, но взгляда от пола не подняла и продолжила тихо сидеть в стороне. – Мила, – позвала я служанку. Та быстро поднялась и склонила голову в готовности слушаться. – Оставь нас ненадолго с леди Ванессой.
Девушка отрывисто кивнула, а я заметила в опущенном взгляде тоску и отчаяние. Но вскоре служанка скрылась за дверью, а я посмотрела на Ванессу, которая заметно расслабилась с уходом девушки.
– Продолжай. К чему ты ведешь? – потребовала я от рыжей. Та, вдруг замялась, словно эта тема ей неприятна.
– Я просто хотела сказать, что с опытной прислугой всегда сподручнее. Тем более, пока вы не определились со штатом фрейлин. В вашем случае, ваше величество, промедление по вине служанки – просто непростительно.
– И кто же меня не простит, мне интересно узнать? – хохотнула я, а девушка задор растеряла, видя, что проникаться ее речью я не спешу. – Есть, кого посоветовать? – улыбнулась я. Ванесса замялась, но сделал над собой усилие и кивнула:
– Если вы не против, я бы хотела попросить за Мариссу. Я знаю, у вас произошло недопонимание с ней вчера…
– «Недопонимание»? – позволила я себе язвительно усмехнуться. – Интересная формулировка. Но, допустим. Дальше. Мне хочется знать, почему я должна отдать предпочтение твоей родственнице, когда меня вполне устраивает моя нынешняя служанка.
– Все не так, как кажется… – замялась девица, а я ее остановила, приняв строгий тон:
– Как по мне, все довольно очевидно: Марисса имела наглость оскорбить меня, когда к Миле у меня нет никаких нареканий на данный момент. Пусть она юна, но девушка исполнительна и покорна, в отличие от твоей заносчивой родственницы.
– Дело не в нашей родственной связи! – с намеком на возмущение, воскликнула девушка, покраснев от праведного негодования.
– Если это не попытка продвинуть родственницу, тогда я вдвойне негодую над твоими мотивами и отношением к девочке.
– Я не хочу разносить слухи, – проворчала Ванесса, понимая, что аргументы у нее закончились, а я не собираюсь уступать.
– А это уже интересно, – усмехнулась я. – И что же она сделала такого, что на девчонку ополчилась даже графиня де Вильтон?
– Мне неловко об этом говорить, но девушка зарекомендовала себя, как разлучница и карьеристка.
– Какие громкие заявления! – подняла я брови, едва не присвистнув. – И откуда же рекомендации? – подалась я вперед с интересом, заставив далеко не невинную графиню, которая бревна в своем глазу не видит, покраснеть в смущении.
– Есть мнение, что она совратила дворецкого, чтобы попасть к вам в услужение, – совсем замявшись под моим взглядом, тихо ответила девушка.
– И откуда тебе это известно? Не из уст ли обиженной жены дворецкого?
– Я не вру! – в обиде выкрикнула девушка, а я хлопнула ладонью по столу, заставляя графиньку тон поубавить. – И Марисса не стала бы наговаривать, если бы у нее не было причин! Пусть вас не обманывает возраст Милы, она уже далеко не невинна, какой может показаться.
– Прямо, как ты? – внезапно стала я раздражаться. Девушка дернулась, открыла в возмущении рот, чтобы высказаться… а после закрыла, так как крыть ей было нечем. – Напомни-ка мне, дорогуша, – протяжно вздохнула я. – Сколько тебе было, когда ты вступила в интимную связь с королем? – вздернула я бровь, отчего рыжая нежность побледнела и поджала губки. – Подозреваю, немногим больше, чем Миле сейчас. Вот только разница в том, что ей отсутствие невинности ввиду ее происхождения, может быть простительно, а как оправдывалась ты, находясь в связи со взрослым мужчиной, который не являлся тебе супругом, а теперь и вовсе чужой муж?
– Это другое! – с блестящими от слез унижения и злости глазами воскликнула графинька. – Костас был свободным мужчиной! Он обещал жениться.
– И женился, – кивнула я. – На мне, – напомнила я. – Более того, ко моменту вашего с ним знакомства, он уже знал, что помолвлен. Он знал и весь дворец в придачу. – Губы девушки затряслись, а я подалась вперед, вкрадчиво интересуясь: – А теперь поясни мне, как он мог обещать тебе жениться? Быть может, это были лишь твои наивные мечты воспаленного влюбленностью мозга?
– За что вы так со мной? – с детской обидой посмотрела она на меня глазами полных слез.
– А чтобы ты не забывалась. Впредь советую, прежде чем уподобляться сплетникам, хорошенько подумать, нельзя ли эти же пороки отнести и к тебе самой, – процедила я сквозь зубы, ощущая немалую злость.
Ох уж мне эти ханжи, готовые осуждать всех и каждого, прикрываясь показным благородством, когда за спиной имеют куда более серьезный список пороков и грехов. Как по мне, тот же Демьян куда симпатичнее. В отличие от этих лицемеров, он не старается казаться лучше, чем он есть. Он – редкостный поддонок, с чем смирился и что не старается скрывать. Думаю, так гораздо честнее и благороднее, чем все это чертово высшее общество вместе взятое!
– Значит так, мне плевать, кого там она совратила, если это вообще имело место быть! – прикрикнула я, заставив аристократку дернуться. – Пока она исправно служит мне, я не стану смещать ее в угоду кому-либо. Советую принять это к сведению, как и факт того, что я не желаю видеть твою родственницу поблизости, хоть вы вместе с королем, ее муженьком и всеми собаки королевства приползете ко мне просить за нее, – строго заметила я, взяв на заметку поговорить и с самой Милой. – На этом предлагаю закончить наше неприятное чаепитие и заняться другими делами.
– Делами? – удивленно моргнула Ванесса, стараясь скрыть досаду моим отказом. Про слезы она сразу как-то забыла.
– Если ты думала, что будешь ошиваться рядом со мной, чтобы в любой удобный момент раздвинуть ноги перед моим мужем, должна тебя огорчить, – ядовито улыбнулась я, заставив ее пораженно замереть и покраснеть пуще прежнего, изумленно раскрыв рот от моей грубости. – Раз ты моя фрейлина – прошу соответствовать, не нравится – беги в объятья любимого, и ко мне больше ну суйся. День сегодня будет долгим, советую сразу настраиваться на худшее, – протянула я выразительно и широко, предвкушающее улыбнулась, отчего Несси судорожно сглотнула.
***
– Мила, я хочу поговорить с тобой, – уже вечером, когда я готовилась ко сну, произнесла я, заметив, как пальцы девушки дрогнули, пока она распутывала мои волосы из сложной прически.
– Конечно, ваше величество. Я слушаю, – тихо-тихо произнесла она, затравленно пряча взгляд и едва заметно съежившись.
– До меня дошли слухи, что у тебя была связь с дворецким. Это правда? – не стала я долго ходить вокруг, да около, внимательно рассматривая ее лицо в отражении зеркала. Мила дернулась, скорбно поджала губы, а подбородок предательски затрясся. В карих глазах появились слезы отчаяния, но она твердо кивнула.
– Это правда, ваше величество, – упавшим до шепота голосом призналась Мила. Я еще некоторое время рассматривала ее, а после задала очередной вопрос:
– Связь насильственная? Тебя принудили?
Всхлип повторился, а краска и вовсе сошла с милого лица, делая девушку бледной, как полотно, и когда я уже приготовилась рвать и метать, она покачала головой.
– Нет, госпожа. Все было без принуждения.
– Значит, слухи про тебя правдивы, и ты совратила женатого человека?
Служанка охнула, подняв на меня испуганные глаза и затрясла головой.
– Нет, сударыня, нет… Все было не так! Прошу, умоляю вас, госпожа, не отказывайтесь от меня! Она изведет меня, если я вернусь в основной штат. Она мне житья не даст и выживет из дворца!
– Ты о Мариссе? – нахмурилась я. Девушка больше не сдерживала слез и только коротко кивнула, боясь сказать еще хоть слово, а после посмотрела глазами побитой собаки.
– Объяснись, – потребовала я холодно и обернулась на девушку, что отшатнулась и покорно опустила голову, нервно сминая ткань подола скромного форменного платья.
– У меня бедная семья, госпожа. Отец сильно пьет, мать болеет, братья и сестры померли не так давно от болезни, вот и мать стала заболевать. Почти не двигается… и мне пришлось искать работу. Мамина знакомая пристроила меня прислугой во дворец… а господин Беристо…– она сбилась, но сглотнула и продолжила: – Он был добр ко мне. Это заметила госпожа Марисса… – она вновь всхлипнула и задохнулась судорожным вздохом, а мне было этого достаточно, чтобы понять, что мерзкая баба решила изжить конкурентку. Что может придумать такая мегера, как Мерисса – сложно представить. – Работать стало невыносимо, но я не могла оставить службу и лишиться единственного дохода на всю семью: это бы сгубило маму да и отец… он не простил бы вынудив… зарабатывать иначе, – поморщилась она, а девчонку уже колотило от нервов и переживаний. – Он уже пообещал, что будет продавать меня всем желающим, если я лишусь своей работы и перестану приносить деньги. Матушка уже не в силах защитить меня.
Я не торопила, понимая, как должно быть сложно ей говорить такое. Девушка слегка перевела дух, а после продолжила:
– Господин дворецкий предложил мне выход и вакансию личной служанки королевы, – наконец выдохнула служанка и опять опустила голову, давая мне возможность самой дойти до итога. Девчонка решила, что лучше один раз расплатиться телом, чем делать это постоянно и с разными людьми. И вот она передо мной. – Он выполнил свое обещание, – глухо добавила она, – Но после я узнала, что Марисса тоже захотела стать личной служанкой новой королевы, а, значит, будет со мной в паре. Для этого она задействовала свои связи с графиней, пообещав доносить на вас, а та попросила короля, – пожала Мила плечами, что было довольно красноречиво. Хотя, именно это я и подозревала. – Надавив на мужа с помощью его величества, Марисса стала главной служанкой… а я, была ее подручной, – вздохнула она.
Я молчала, размышляя о своем и о том, как мне вновь стало так тоскливо по своему родному миру и дому…
– Ваше величество, я умоляю вас, не губить меня. Ели вы от меня откажитесь, это будет означать конец для меня. Я не смогу так жить… – вновь зарыдала она.
– Сколько тебе? – тихо спросила я.
– Почти шестнадцать, госпожа… – покаялась она.
– Работай в прежнем режиме. Пока ты справляешься, но поблажки делать не стану, – отвернулась я, посмотрев в отражение, чтобы отметить, как в блестящих карих глазах застыло сначала неверие, а после, когда онемение слегка прошло, появились радость и облегчение, от которого мне стало муторно: как мало ей нужно для счастья…
По крайней мере, она имела смелость и достоинство признаться в совершенном. И уже одно это могло вызывать уважение. Во всяком случае, у меня.
А что для счастья нужно мне? Вернуться домой, отомстить обидчикам, или, хотя бы, сохранить собственную жизнь?..