- Карела! - взревел Ордо. - Послушай, уходи отсюда. Забудь меня и забери свою лошадь...
Дверь захлопнулась и оборвала его на полуслове. Толстяк повернул ключ в замке и снова обернулся к ней. Она положила кривой клинок на его шею, и ее глаза засверкали сталью.
- Если до меня дойдут слухи, что ты плохо обращался с Ордо, я изрублю тебя на куски!
Она презрительно повернулась к нему спиной и зашагала к лестнице.
Когда она поднялась наверх, она кипела от ярости. Аманар не имел права делать такие вещи! С Конаном - да, но с Ордо - другое дело. Она сама в состоянии заботиться о дисциплине и порядке своих псов, и она не потерпит, чтобы волшебник вставал поперек ее воли. С саблей в руке она стремительно шла через роскошные залы черной башни.
С'тарра, который преградил ей путь, удивленно посмотрел на оружие в ее руке.
- Где Аманар? - резко спросила она.
Человек-ящерица не ответил ни слова, но указал ей глазами на простую полукруглую дверь. Она вспомнила, что Аманар говорил, что ход за этой дверью ведет в покои, где он занимается своими исследованиями. В ее теперешнем настроении ей было безразлично, где разговаривать с чародеем. Она повернулась к этой двери.
С шипящим криком человек-ящерица прыгнул перед ней, чтобы преградить ей дорогу, но тотчас отскочил и избежал смертельного удара ее клинка, который успел лишь скользнуть по кольчуге на его груди и высечь сноп искр.
- Если ты отважишься идти за мной, ты никогда уже ни за кем не сможешь ходить! - пригрозила она.
Его красные глаза не отрывались от ее лица, но он не шевельнулся, когда она пошла по косо уходящему вниз коридору, который был освещен факелами, горевшими в простых железных настенных канделябрах. Этот коридор был длиннее, чем она предполагала. Дверь и все еще стоявший возле нее с'тарра скоро превратились в едва различимую точку, когда она остановилась перед высокой деревянной дверью.
Дверь была, как и весь коридор, украшена рельефами змей. Она решила, что находится в самом сердце горы. Она толкнула одну из створок двери и вошла в большое, круглое помещение с колоннами, которые большей частью терялись в полумраке. Узор мозаичного пола изображал редкостную золотую змею. С другой стороны зала к ней резко повернулся Аманар. Сита, который сидел на корточках рядом с чародеем, приподнялся.
- Ты решилась прийти сюда! - загремел волшебник.
- Я решаюсь на все, - фыркнула она, - пока ты держишь Ордо в цепях...
Только теперь она обратила внимание на то, что находилось за спиной одетого в черное волшебника: залитый кровью черный мраморный алтарь и привязанная к нему нагая стройная белокурая девушка, которая замерла от страха.
- Клянусь черным сердцем Аримана! - выругалась Карела. - Чем ты тут занят, чародей?
Вместо ответа Аманар описал в воздухе знак, который бегло вспыхнул. Он пробудил в ней спящее воспоминание. Она почувствовала жжение в глазах, словно туда попал песок. Она покажет ему, как пробовать на ней свои колдовские трюки! Она хотела идти к нему - и удивленно посмотрела на свои ноги, которые не хотели двигаться. Она не чувствовала себя слабой, она была совершенно нормальной, но они ей не повиновались.
- Что это за чертовщина? - яростно зашипела она. - Отпусти меня сию секунду, Аманар, иначе...
- Брось саблю перед собой! - приказал он. Она не смогла подавить возгласа, когда ее рука против ее воли повиновалась, и украшенный драгоценными камнями палаш упал на пол, зазвенел и откатился к колонне.
Аманар удовлетворенно кивнул.
- Раздевайся, Карела!
- Идиот, - начала она, но замолчала, когда увидела, как ее тонкие пальцы поднялись к пряжке, которая скалывала ее багряный плащ, и расстегнули ее. Плащ скользнул за ее спиной на пол.
- Я Рыжий Ястреб, - сказала она. Голос ее звучал беззвучно. Тогда она напрягла его и взревела: - Я Рыжий Ястреб!
Ее зеленые глаза, казалось, вылезут из орбит, когда им пришлось наблюдать, как ее собственные руки срывают чаши с груди и бросают их на пол, как они распахивают зеленую юбку, и она тоже летит на пол.
- Хватит! - сказал Аманар. - Оставь себе сапоги. Мне нравится, когда они на тебе.
Она хотела плакать, когда ее руки послушно улеглись на бедра.
- Вне этих стен, - продолжал одетый в черное чародей, - ты Рыжий Ястреб. Внутри крепости ты - то, что я прикажу. Я думаю, что с этого момента я позволю тебе узнать, что здесь происходит. Твой испуг дороже самого редкого вина.
- Ты вообразил, что я вернусь сюда еще раз, если сумею освободиться? фыркнула она. - Отдай мне сперва мою саблю в руки и собери вокруг меня моих псов, я обрушу эту крепость тебе на голову!
От его смеха по спине у нее заструился ледяной пот.
- Когда ты покинешь эти стены, ты сможешь только то вспомнить, о чем тебе позволю вспомнить я! Ты уйдешь отсюда с убеждением, что мы обсуждали здесь это или то. Но когда ты снова вернешься в крепость, тебе снова откроется вся правда. Рыжий Ястреб будет валяться у моих ног и радовать меня всем тем, что я потребую. Ты будешь ненавидеть - и повиноваться.
- Скорее я умру! - яростно крикнула она.
- Этого я не допущу. - Он холодно рассмеялся. - А теперь попридержи язык!
Все, что она хотела еще сказать, замерло на ее губах. Аманар вытащил кинжал с позолоченным клинком из-под одеяния и блеснули искры.
- Ты увидишь, что здесь происходит. Я не думаю, что Суза выкинет что-нибудь неожиданное.
Девушка на алтаре застонала. Глаза Аманара с красными точками в глубине приковывали взгляд Карелы, словно змеиные глаза - птицу. Она чувствовала, как они проникают в ее душу - глубоко-глубоко.
- Ты будешь смотреть, - повторил Аманар, - и ты научишься страху - в его настоящем смысле.
Он снова повернулся к алтарю и начал нараспев произносить заклинание, каждое слово которого, несмотря на то, что она не понимала их смысла, пронзало ее, как кинжал. Запахло дымом.
Глаза Карелы вылезали из орбит. Нет, я не буду кричать, заклинала она себя. Даже если у меня снова появится голос, я не закричу. Но пот струился по ее телу, и дрожь, которой она никогда не знала в жизни, охватила ее.
Глава двадцать седьмая
- Конан! - позвал Гаранидес. - Конан! Все трое были все еще закованы в цепи в подземелье.
Конан, который устроился так уютно, насколько это позволял каменный пол, открыл один глаз.
- Я сплю, - пробормотал он и снова закрыл его. Киммериец решил, что с момента посещения Карелы прошел по меньшей мере целый день. Им с тех пор ничего не приносили поесть, только три миски с застоявшейся водой.
- Ты спишь! - буркнул Гаранидес. - А когда ты поделишься с нами своим планом?
- Рыжий Ястреб, - произнес Ордо голосом, полным надежды. - Как только она меня освободит, я вытащу вас отсюда. Даже тебя, заморанец!
Конан сел и потянулся, пока его суставы не хрустнули.
- Она давным-давно вернулась бы назад, если бы ей это позволили, Ордо.
- Она может еще прийти, - возразил одноглазый. - Но может быть, она послушала моего совета и ускакала отсюда.
Конан промолчал. Лучшее, на что он надеялся, для нее было то, что она поверит Аманару в вопросах, касающихся Ордо, и вернется назад в лагерь, где будет окружена людьми, которых так охотно называет своими псами.
- Как бы то ни было, - сказал Гаранидес, - мы не можем надеяться на нее. Даже если она освободит тебя, Борода, она не сделает того же для киммерийца и для меня. Ты сам слышал, как она говорила это. И я думаю, что она женщина, которая держит слово.