- У, хватили, - махнул рукой в его сторону "тихий". - Когда ж это было? - и добавил негромко себе под нос: - И я там был.
"Что ж... - покривила губки Альбина направляясь на кухню за чаем, вот этого я ожидала меньше всего. Обидно чувствовать себя полной дурой, даже если тебя в любой момент может придушить заразный сумасшедший. А что еще она могла подумать?
15
Они шли по городу - разные, и вместе с тем похожие друг на друга. Ядро группы - или голову колонны, тут уж как кому больше нравится составляли молодые парни, но не только вокруг вожака поблескивали выскобленные бритвой черепа, просто уже человека через четыре от заводил их разбавляли новые члены компании, среди которых возникали порой и лысины возрастные, хотя преобладали нестриженые шевелюры, слегка подкрашенные сединой: в критические минуты стираются иногда возрастные ограничения. Охотничьи ружья, топоры, палки, ледорубы, багры, - все, что только можно использовать в качестве оружия было представлено в широком ассортименте, пожалуй, фантазии ополчившихся против эпидемии горожан могли бы позавидовать и славившиеся умением все превращать в орудия убийства ниндзя. В другое время сложно было бы представить на мирных невысоких улочках этого города подобное сборище, но теперь же ему никто не удивлялся, разве что наиболее осторожные прохожие норовили заранее убраться прочь с его дороги во избежание случайных недоразумений.
Донесшийся из одного из домов крик заставил шествие приостановить свое движение. Бритый вожак поднял палец, наступила выжидающая тишина. Крик повторился.
- Здесь, - коротко проговорил бритый.
Что бы ни творилось вокруг, и какие бы стихийные или прочие бедствия не терзали бы народ, всегда среди него найдется несколько человек, которые и под извергающимся вулканом умудрятся устроить пикничок, игнорируя тянущиеся прямо к ним потоки лавы - такая компания нашлась и здесь. Эпидемия, война ли - влюбленным все равно, раз свадьба назначена, раз приглашены гости, заказан зал и расставлены по столам блюда - чего же еще желать от жизни, зачем нарушать естественный ход? Авось, мимо пройдет беда, авось пронесет...
И пенилось в бокалах шампанское, и пестрели на выгнутых буквой "п" столах закуски, золотились жаренные гуси, пряталась в зелени рыба, ожидая своего часа темнели винные бутылки... Грех пропадать такому добру: и полон был зал, и песни пели, и визжали от радости... А невеста-то как хороша ну просто Венера выходящая из пены кружев: нежное личико, светлы локоны с золотой искоркой, глаза - синие блюдца... Кричали "горько", целовались по получасу - да что говорить, счастлив тот, кто влюблен.
Но не эту полную жизни картину застал бритоголовый разведчик, первым поднявшийся в разукрашенный воздушными шарами и цветами зал - часть стульев валялась на полу, опрокинутая в спешке, метались по залу полупьяные гости, орали, вопили что-то отнюдь не радостное, а у почтенного места происходило что-то вроде бы непонятное - златокудрая Венера обнимала нежными тонкими ручками шею свидетеля, а тот хрипел, выпуская изо рта кровавые пузыри. Изящно очерченная верхняя губка невесты чуть приподнялась, лицо ее выглядело полностью бессмысленным, как у большинства констрикторов, скорей, она казалась просто сильно сосредоточенной на каком-то своем очень важном деле. Изредка ее длинные ресницы слегка моргали от прилагаемых усилий - не часто ей приходилось так трудится.
- Милая моя, что с тобой? - лепетал жених с еле наметившимися усиками, он выглядел испуганным ребенком. - Опомнись, солнышко...
"Солнышко" его не слышало - все сильнее хрупкие пальчики с аккуратненькими ноготками впивались в откинувшуюся назад шею.
Никто не заметил в общей суете, как "разведчик" сунул в рот два пальца и издал резкий протяжный свист, тотчас лестница задрожала от топота десятков ног и, срывая двери с петель, в зал ворвалась разношерстная толпа.
- Десятый, - отметил на ходу бритый вожак. - Вперед, ребята!
- Стойте, да что вы делаете! - вскричал ломкий высокий не по мужски голос жениха, когда людская лавина окружила невесту.
В воздухе замелькали багры и ломики - патроны берегли для менее удобных случаев.
- Ты что-то вякнул, недоносок? - развернулся в его сторону бритый вожак. - Сгинь, слякоть!
Глаза его налились кровью, на лежащих на ружье руках вздулись синеватые шнуры вен, что-то звериное, дикое проглядывало теперь в его облике и жених, в самом деле почти подросток, замер под его взглядом от неожиданного страха - до сих пор жизнь не представляла ему необходимости бороться. Заметив его испуг, вожак оскалился, но тут раздался женский крик. Нет, его испустила не невеста - хотя описание симптомов заболевания и упорно забывала отмечать такой факт, ни кто не слышал голоса констрикторов: они молча убивали и молча ум умирали сами, скорей всего вскрикнул кто-то из гостей, но, так или иначе, жених вздрогнул, сжал в ниточку губы и с несвойственной для себя дерзостью уставился на вожака.
- А вы не сделаете этого! - заявил он, вздрагивая плечами при каждом произносимом звуке.
- Что? - поразился бритый заводила. - Мне послышалось, или как?
Глаза жениха-мальчишки расширились, сердце оцепенело от ужаса, но губы уже вновь открылись:
- Вы не имеете права ее трогать, она больной человек! - восхищаясь своей пьянящей смелостью и пугаясь ее же проговорил он.
Локоть вожака ушел назад, вызывая из толпы здоровенного "амбала", перед которым бледнели шары даже его собственных мускулов.
- А? - возникла со спины туповатая рожа со свиными глазками и выпяченной вперед челюстью.
- Вмажь ему, - бросил вожак, показывая жениху свои передние зубы. Первый же удар смел мальчишку под стол.
- Бей зомби! - потрясая в воздухе кулаками, выскочил из толпы взлохмаченный человек, годящийся бритым в отцы.
- Бей!
- Дави стерву!
- Так им!!!
Оглушенные этими жаждущими крови воплями, жених-мальчишка закрыл уши и попробовал привстать, в его голове невыносимо шумело после удара, по лицу текло что-то липкое. Неожиданно вспыхнувшая в голове боль заставила его вскрикнуть и застонать, привлекая к себе внимание стоящего рядом врага.
Бритый вожак наклонился, выпрямился снова и, прицелившись, двинул мальчишку в нос носком тяжелого, подкованного железом ботинка.
- Кончайте, ребята, - позволил он, и толпа схлынула, оставляя на месте избиения бесформенный комок в котором сложно было узнать теперь женское тело. Таяли, пропитываясь кровью, последние клочки кружевной пены. - Уходим.
Зал опустел быстро, лишь одна живая душа - да и та еле держащаяся в теле - осталась в нем. Жених вытер рукавом стального цвета текущую из разбитого носа кровь, всхлипнул, пополз на четвереньках (боль мешала ему встать на ноги), и вдруг с воем встал на колени перед истерзанными останками подруги.
- Милая, что с тобой сделали!!!
...А по телевизору транслировали пресс-конференцию и экран то и дело заполняло мужественное лицо с удивительно холодным взглядом - для тех, кто был внимателен. Как уже было сказано, телевидение не передавало излучаемую Хоротом подчиняющую других энергию, но зато в его власти оставались знания и слова и ими он пользовался, как мог.
- Вопрос к полковнику, - приподнялся с места бородатый журналист.
Кроме Хорта, за длинным столом, уставленным через каждые полметра графинами с чистой водой, восседал еще и министр здравоохранения, но его присутствие играло роль скорее декоративную: вопросов ему почти не задавали да и те, что адресовались в его адрес носили в основном характер чисто медицинский, вроде "Как распознавать заранее больного констрикторизмом" или "Известны ли уже пути заражения".
- Так вот что я хотел спросить: всем известно, что констрикторизм болезнь, значит вы требуете истребления, убийства - будем называть вещи своими именами - больных людей. А как же поступать с такими понятиями, как "гуманизм"?
Глаза полковника на миг оживились. Это был вопрос из тех, к которым он заранее готовился. Ему уже приходилось отвечать на него президенту, многим другим людям калибра помельче, встречи с которыми можно и не упоминать, и Хорт знал, что окажется на высоте. В конце концов, гуманизм те же придается - так считал он - и человеческая натура начинает требовать свое...
- Наши законы слишком часто проявляют гуманизм не к месту и не в меру - эти и подобные слова он не раз слышал в случайных разговорах то в случайных разговорах то в транспорте, то просто на улице.
Если хочешь, чтобы тебя поняли - говори на языке слушателя, если хочешь, чтобы и он захотел тебя понять - говори о том, что он считает своим открытием. - Да и можно ли назвать гуманизмом то, что например маньяка-убийцу, на чьей совести - не одна человеческая жизнь, не расстреливают, а признают невменяемым и помещают в комфортабельные больничные условия, где он жиреет за ваш же счет, и однажды вновь выходит на свободу, если врач увидел в нем улучшение, чтобы тут же начать снова убивать? - этот пример тоже был не нов, но Хорт не собирался открывать Америку. Наоборот, он верил: чем избитее, примитивнее будут его аргументы, чем большему количеству людей могут они прийти в голову и без его помощи тем больше сторонников найдет он, тем больше у него шансов на успех. Значит вот к нему у нас отношение гуманное. А к его жертвам? Смогли бы вы простить ему, если бы пострадала ваша жена или дочь? Нет? Так почему же вы равнодушны к чужим женам и дочерям? Лично я предпочитаю в первую очередь думать об их безопасности, чем о сохранности их же убийц. Время требует от нас выбора - эпидемия ширится, а констрикторы - убивают. Убивают дважды тем, что душат всех, кто окажется рядом и тем, что заражают вокруг себя все, плодя все новых и новых убийц. К тому того, они и так обречены: болезнь их заканчивается смертью. Я предлагаю лишь ускорить естественный ход событий, помочь им уйти в мир иной прежде, чем они натворят много бед. Спасать нужно тех, кого можно спасти. Такой ответ вас удовлетворит?
- Вопрос к министру здравоохранения. Правда ли, что лекарство против констрикторизма еще не открыто?
Министр отвечал мягким, едва ли не воркующим голосом, но стандартные формулировки (а еще больше - бегающие в разные стороны глазки) производили не лучшее впечатление на зрительскую аудиторию.
- В данный момент нам выделено около миллиона государственной дотации. К исследованиям привлечены лучшие специалисты, в том числе и ряд зарубежных, так же я должен отметить, что эпидемию пока удалось локализовать в пределах одной области...
Улучив удобный момент, полковник жестом подманил к себе оператора и неожиданно вклинился в чужой ответ.
- Узнаете знакомые речи? - риторически поинтересовался он у наставленного объектива. - То же самое мы слышали, когда каждый третий житель нашей страны умирал от СПИДа, теперь история повторяется. И хуже того: больные СПИДом хотя бы не душили здоровых людей. Это - во-первых. Во-вторых: а как вообще господин министр представляет себе лечение констриктора, которого невозможно связать даже впятером, тем более - в одиночку? Но, пусть он предусмотрел и это - остается третье возражение и самое главное: знают ли господа слушатели и зрители, о том, что господин министр а так же все упомянутые им специалисты и в глаза не видели ни одного больного констрикторизмом? Кого же и как они могут лечить? Господин министр, ответьте - найден ли вирус, вызывающий эту болезнь?
- Нет, но...
- Комментарии излишни, не так ли?
- В данный момент, - заученно заученно заворковал министр, разрабатываются методы защиты медицинских работников при контакте с больными констрикторизмом. Когда средства защиты пройдут предварительные испытания, мы доставим в лабораторию группу больных, на которой будут опробоваться создаваемые нами лекарственные препараты.
- Но на сегодня реальных пациентов у вас нет, не так ли? - прищурился полковник.