– Очень трудно! – с радостью согласился Варуж. – Президента – совсем, видно, трудно убить? А то б давно уже убили бы, сволочь эту, правда? Их нужно убивать почаще, чтоб новые, когда придут, знали бы: воевать опасно, воровать опасно, врать опасно, да? Плохой начальник ты, говенный президент – на, милый – получай пулю в лоб и не кашляй! Эх, жизнь: мечты одни пустые… Вот при царе, скажи, царей ведь минами взрывали, да? И во всей стране был порядок.
КАМАЗ свернул с шоссе и закачался на кочках проселка…
– Все, Коля-друг, отъездились с тобой мы по шоссе.
– А что так?
– Опасно! Милиция сейчас будет останавливать, хватать… Как же иначе? Бандитов убили. Кто? Остановят меня. Бандитов, спросят, убивал? Я врать не умею. Да, скажу, убивал! Тогда плати по тысяче долларов за штуку. Семь тысяч долларов, где я возьму?
– А почему же семь?
– Семь, семь штук сдерут! Если не восемь: за то, что молнией убило – сдерут особо – с кого же брать-то? Не с Ильи ж Пророка? Товар отнимут, автоматы… Пешком домой пойдешь – им только попадись! Не-е-ет! Я теперь на север не поеду! На запад, в Псков!
– А мне на север, – сказал Белов.
КАМАЗ, покачиваясь, въехал в крупный населенный пункт.
– Ничего: на поезде поедешь. Вон север. Вон вокзал.
– Что за город-то, в котором мы едем?
– А это город Буй.
– Вот что, Иван Петрович, – сказал Калачеву вызвавший его генерал-майор милиции. – Так как прокуратуре ваша помощь в деле Тренихина-Белова не очень-то нужна, мы вас используем по другому, только что вот имевшему место событию. Вы ведь сейчас относительно свободны?
– Как вольный ветер.
– Очень хорошо. Коротко суть. Часа два назад в результате бандитской разборки уничтожена полностью небезызвестная нам с вами банда Сергея Рыжего…
– Он же Рыжий Серый, – кивнул Калачев.
– Да. Случилось это на глухом участке шоссе Москва-Архангельск, километрах в двадцати пяти недоезжая Буя.
– Простите, что перебиваю. Хочу сразу уяснить. Буй – это Костромская область, если мне память не изменяет… Что бы там ни произошло, дело-то это не наше, не московское. Опасаюсь, как бы с местным Управлением конфликта на этой почве не вышло.
– Никаких скандалов не будет! Хоть дело это, совершенно верно, не московское, но регионалы сами просили прислать специалистов, помочь.
– Сами?! Просто поразительно.
– Неспроста, неспроста, Иван Петрович. Там чертовщина некоторая присутствует. Совершенно не понятные с рациональной точки зрения моменты. Так что я, зная ваш опыт и ваши пристрастия, так сказать, к сложным делам, предложил бы вам? Как?
– Приказы обсуждать не привык.
– Ну, очень хорошо. Так сразу приступайте.
– В одиночку прикажете?
– Нет, конечно! Возьмите себе одного человека из ваших – для связи, для помощи.
– Когда приступать?
– Немедленно, Иван Петрович. Машина уже внизу, – довезет вас до Балашихи, а из дивизии Дзержинского, я уже договорился, вас вертолет доставит – до Буя, прямо до места происшествия.
Остановившись недалеко от вокзала, Варуж открыл свою фуру. Рефрижератор был набит ящиками с коньяком.
– На! – он сунул Белову в карманы пальто две бутылки.
– Да что ты, не надо!
– Держи-держи! Тебе еще ехать – надо пить. – Покопавшись в карманах, он извлек зеленую сотенную: – А это чтоб закусывать! Больше, прости, не могу. Один автомат будешь брать – пострелять вдруг кого?
– Нет-нет!
– Ну, сигарет возьми, четыре пачки. И зажигалку на – совсем новая. Система фирмы «Крикет», она безотказная.
– Спасибо. Я отдам.
– Отдашь! – кивнул Варуж. – Мир тесен, встретимся!
Они обнялись.
КАМАЗ взревел и, развернувшись на вокзальной площади, взял курс на запад, на Псков.
Путь же Белова лежал по железной дороге на север.
Однако даже слепому было видно, что этому пути не быть простым.
Вокзал и его окрестности были запружены патрулями, милицией.
Найдя себе укромное, удобное для наблюдения место – очередь за селедкой и творогом, продававшимися на ступенях закрытого магазина «Книги», Белов беспрепятственно мог наблюдать за действиями ментов и патрулей.
Менты не просто слонялись без дела, штрафанув кой кого, да и выпив слегка – как обычно. Они осуществляли, как это ни странно, определенные, совершенно осмысленные действия.
Останавливали мужчин. Проверяли у них документы. Только мужчин. Причем во всех останавливаемых и проверяемых было нечто общее…
Но что?!
Неожиданно – не по логике, а по профессиональной привычке зрительно воспринимать и образно оценивать – его ударило: проверяют тех, кто смахивает, хоть отдаленно, на него самого, на Белова…
Калачев и прапорщик Капустин, которого он прихватил с собой, ценя за «интуицию», стояли на шоссе среди последствий разгрома, учиненного Варужем над бандой Рыжего-Серого.
Лишних не было, шоссе было перекрыто: транспорт гнали в объезд за пять километров.
Майор, сотрудник местного угрозыска, давал разъяснения Калачеву:
– Четверо… – погибли при взрыве автомобиля…