- Ты разделишь со мной удовольствие, Шан?
Его пальцы сжались, и между ними пробежала искра изумленной радости, которая, однако, была притушена чем-то еще. Обратившись в духовную сферу, ее внутренний взор увидел Стену, толстую и глухую, а в ее гладкой поверхности была всего лишь узкая щель. На ее глазах щель стала расширяться, пожирая Стену, пока та не исчезла, и там остался только... Шан.
Теперь она ощущала не просто звук, или ауру, или даже случайное дуновение какой-то незнакомой пряности. Это было все: переплетенное целое, открывшееся ее внутреннему зрению. Шан был без защиты, открылся перед ней полностью.
Присцилла вскрикнула, вскочила на ноги, схватила его за плечи.
- Нет! Шан, ты не должен!
И тогда появилась печаль - хотя и не отчаяние, и духовный ландшафт растаял, снова скрывшись за почти сплошной Стеной. Присцилла бессильно привалилась к Шану: ей мучительно жаль было того, от чего она только что отказалась. Она уткнулась лицом ему в плечо.
- Присцилла, я снова прошу у тебя прощения. - Голос у ее уха был очень нежным. - Я не хотел тебя расстроить.
Она сделала дрожащий вдох и отстранилась от него.
- Я...
Она не находила слов. "Богиня! - подумала она. - Я дважды дура!" Он вздохнул и подвел ее к дивану. Сев рядом с ней, он взял ее за руку.
- Когда я пришел забрать тебя из полицейского участка в Теофолисе, Присцилла, ты сказала одну вещь.
Она напряглась. Что именно из ее обрывочных и путаных воспоминаний было реальностью?
- Ты сказала, - мягко продолжил он, - вот что: "Шан, у меня не было времени убедиться".
Она немного расслабилась. Это она помнила.
- Да, это так.
- Это может оказаться правдой и сейчас, Присцилла. Не надо торопиться. И есть много оснований для того, чтобы... убедиться.
Она пыталась усвоить услышанное, согласовать лиадийское понятие любовного удовольствия с тем, что она испытывает по отношению к нему.
- Я просила... об удовольствии. И ты его хочешь!
- Присцилла, моя самая драгоценная! - Он поднял ее руку, прикоснувшись губами к ее ладони, проведя щекой по кончикам ее пальцев. - Конечно, я его хочу! Но не за счет твоей уверенности. Я был бы тебе плохим другом, если бы согласился на такой обмен. - Он вздохнул. - И я уже тебя рассердил.
- Не рассердил! - запротестовала она, зная, что Шан может прочесть в ней отсутствие этого чувства. - Просто... Шан, это неправильно - так сильно открываться. Позволять кому-то видеть... все, что ты есть.
- Даже когда этот кто-то - мой милый друг? Даже когда я хочу сделать этот дар?
Она открыла было рот, чтобы ответить утвердительно, но не смогла этого сделать.
- Так меня учили, - виновато сказала она. - Мне и в голову не приходило усомниться в этом.
И в этот момент она поняла, как называлось то обжигающее чувство, и к глазам у нее подступили слезы. Действительно, не было времени...
Он ощутил ее понимание и кивнул.
- Есть и другие основания, чтобы не торопиться, как я уже сказал. Например, подумай о своей новой должности. Разве ты хочешь, чтобы люди говорили, будто ты стала первым помощником потому, что ты - любовница капитана?
Она резко подняла голову.
- Это касается только нас, и больше никого!
- Не только нас, - возразил он. - Это - вопрос меланти и командования кораблем. Экипаж должен знать, что двое людей, которые стоят во главе команды, - люди порядочные и надежные. И действительно способны командовать. Когда это будет доказано, ты сможешь взять какого угодно любовника - и столько любовников, сколько пожелаешь! Но тебе ведь действительно еще предстоит пройти очень интенсивную программу обучения, пока ты достигнешь уровня Кэйзин.
Как это ни странно, она почувствовала, что может смеяться.
- Как будто я этого не знаю!
Он широко улыбнулся - с облегчением и восхищенно.
- Ты поживешь на Лиад, Присцилла?
Она кивнула.
- Погощу у Лины, пока не подберу себе собственного дома.
- Хорошо. Тогда у тебя будет надежная гавань на то время, пока мы стоим на причале. А следующий маршрут будет длинным - полный стандартный год. Думаю, этого времени будет достаточно, чтобы все поняли, что получается, а что - нет. - Он еще раз сжал ее пальцы. - Несмотря на все, из нас может не получиться хорошей команды, Присцилла. Такое порой случается.
- Мы - хорошая команда, - заявила она, с изумлением услышав в своем голосе напевность Провидицы. - А станем еще лучше. Самой лучшей.
В серебряных глазах появился озорной блеск.
- Ты говоришь очень уверенно, Тоделм. Не хочешь заключить небольшое пари? Скажем, на кантру? Победитель будет определен на Солсинтре по окончании следующего полета.
- Договорились.
Она ухмыльнулась, удивляясь тому, насколько непринужденно себя чувствует, и читая такое же глубокое спокойствие в Шане. Значит, на каком-то уровне они понимают друг друга. Фигуры танца Богини определят остальное. Она крепко пожала крупную руку, а потом выпустила ее и встала.
- Доброго сна, мой друг.
- Доброго сна, Присцилла.
Она направилась к двери.
- Присцилла!
- Да?
- Я могу навестить тебя у Лины, Присцилла? Это может прибавить уверенности.
Она улыбнулась, умиротворенная.
- Видеть вас будет для меня глубочайшей радостью.