- Зачем же на самогонку? - возразил посмелее Фуняев. - Давайте мы его тоже с собой возьмем.
Полукрымский даже присел от такого предложения:
- Да ты в своем уме, Фуняев?! Куда же мы такого зануду потащим? Он нас всех по дороге достанет!
- Не всегда же он таким был! - возразил неожиданно заупрямившийся Фуняев. - Может, он в дороге повеселеет?
Полукрымский хотел что-то весьма энергичное произнести, но неожиданно передумал, махнул рукой и повернулся к Стигматику:
- Поедем, проверим, как там у нас горючее получилось? Градус соответствует?
И они удалились в "лабораторию", усомнившись в способности своих спутников к здравомыслию. Проверяли она качество горючего на совесть: вдумчиво и основательно. Это стало окончательно ясно, когда танк был заправлен, и настала пора отъезда.
Несмотря на все усилия, весьма героические, "проверяющие" самостоятельно забраться на броню не смогли, поочередно скатываясь с нее. Пришлось грузить их вручную.
Когда с погрузкой вещей, Полукрымского, и Стигматика было покончено, Женька вывела из избы, осторожно поддерживая под руку, Очень Ветхого Колупаева. Что самое странное, так это то, что Плаксин, несмотря на непрекращающееся брюзжание, весьма старательно помогал в погрузке. В танк он влез последним, оставшись стоять во весь рост, высунув голову из башни, сурово и зорко оглядывая окрестности.
Женька что-то повертела, что-то покрутила, мотор зачихал, заворчал, и танк - двинулся! Через некоторое время дорога соскользнула под горку и запетляла по лесу, где за одним из поворотов ее перегородило бревно, положенное поперек.
- Опять дед Мазаев фулиганит. - заворчал Плаксин.
- Какой еще дед Мазаев? - недовольная потерей времени, проворчала Женька.
- Да есть тут у нас один бессменный партизан, все никак не навоюется. - пояснил проспавшийся Стигматик.
- Что же он, с самой войны партизанит? Может, ему не сказали, что война кончилась? - забеспокоился альтруист Фуняев.
- Да все он, дармоед, знает. Ему из леса вылезать неохота. Вылезет работать придется, а он это дело страсть как не любит. А так выскочил из леса, напугал прохожих, отдали ему, что у них было, и до следующего раза в нору - жрать. Ни забот, ни хлопот...
Очухавшийся следом за Стигматиком Полукрымский выслушал рассказ Стигматика, молча втянул за штаны торчащего из танка Плаксина внутрь, сам же вылез на броню и заорал на весь лес:
- Эй, дед! Выходи! Выходи, сморчок старый, портянка занюханная! Выходи, пока я тебя за уши не вытащил, пенек трухлявый!
Кусты у обочины зашевелились, и на дорогу вышел дед, одетый в китайский, до самых пяток, пуховик, джинсы, а на голове имел ветхую буденовку. В руках он держал берданку, а на груди у него висел новенький транзистор.
- Вы чего это тут шуметь удумали? Заслуженному партизану сопротивление оказываете? - Попробовал зашуметь дед, опасливо косясь на внушительную фигуру Полукрымского.
- Ты, дед, мне мозги не пудри! - оборвал тот причитания деда. - Ты же, гад, радио слушаешь, как же ты не можешь знать, что война кончилась?!
- Как это так - кончилась?! - возмутился дед. - Я как эту штуковину не включу - все время война, все воюют. А я что - рыжий?! Везде война происходит, вот слушай...
- В голове у тебя, дед, война происходит. Некогда мне с тобой спорить. Если через две минуты эта палка будет дорогу перегораживать пеняй на себя.
- Ну вот. Сразу угрожать. Нет, чтобы по-человечески, по-хорошему... заскулил дед.
- А по-хорошему это, дед, как? - зло прищурился Полукрымский. - Это отдай тебе все, что имеешь в наличии, и ступай себе подальше?! Какой ты, к едрене Матрене, партизан? Бандит ты самый натуральный! Убирай, говорю, полено с дороги, пока я поперек спины тебя им не огрел!
Не на шутку рассердился Полукрымский.
- Да я сейчас, сейчас... - засуетился партизан. - Может, поможете?
- Ага, сейчас! - живо откликнулся Полукрымский. - Уберешь бегом, как Ленин на субботнике...
- Ленин-то не один был! - возразил Мазаев.
- Вот станешь таким, как Ленин, тоже не один будешь бревна таскать.
- Ладно, ладно... - забормотал дед. - Закурить, случайно, не дадите? - спросил дед, без всякой, впрочем, надежды в голосе, покосившись на Полукрымского, который молча показал ему кулак.
- Значит не дадите, - сделал правильный вывод многоопытный партизан.
Вздохнул он, легко поднял бревно, вскинул на плечо и что-то ворча под нос, зашагал в чащу.
- Напрасно вы с ним так, - завел Плаксин. - Он фулиган, но очень вредный. Он теперь обязательно мстить будет, всяческие зловредные пакости устраивать...
Как бы в подтверждение его слов из чащи раздался голос деда:
- Ну, зайцы, погодитееее!
Полукрымский отодвинул Женьку от рычагов управления:
- Ну, поехали! Броня крепка и ноги наши быстры!
- А сколько нам добираться? - спросила озабоченно Женька.
- На танке недельки за две доберемся.
- Ты что, Полукрымский?! С ума сошел?! Ты моей смерти хочешь! Какие две недели?! Мы же опоздаем!
- Есть еще вариант пешего похода. Другие имеются?!
- Есть! - заорала Женька. - Есть варианты! Имеются! Нам нужен самолет!
- И только-то?! - радостно изумился Полукрымский.
- Конечно! А как же иначе мы успеем в Гибралтар?!
- Нам нужен всего-навсего самолет, это я понял. - покорно согласился Полукрымский. - И что же дальше?
Глава седьмая
А дальше... Юрисконсульт Прохиндеев. Заложник по телефону. "Если для
вас самолет важнее..." Полковник Ломов против майора Громилина. "Все
бы вам захватывать, да захватывать..." "Вот наше разрешение!" Парламентеры.