Глава 19
Почувствовав резкое снижение, Юля проснулась. Короткий сон добавил сил, но увиденное не вызывало оптимизма.
Солнце поднималось над горизонтам. Везде, куда ни посмотри, острыми вершинами возвышались красноватые скалы, напоминающие марсианский пейзаж.
Дракон кружил над скалой с острыми выступами, такой же, как остальные, но только на первый взгляд: летучий ящер поднырнул под каменный выступ и захлопал крыльями, приземляясь. Внутри скалы обнаружилась площадка, широкая для человека, но довольно узкая для «дикого». Дракон неуклюже потоптался и присел, согнув лапы.
Всадники сняли ремни. Юля сползла со спины ящера, чувствуя скованность во всем теле.
— Разомнись, — обратилась к ней ведьма.
Клодина тоже выглядела уставшей. И без того неприятное лицо посерело, что было заметно даже под слоем рыжей пыли.
У Юли отекли ноги. Она прошлась по площадке, пытаясь украдкой отметить в памяти хоть какие-то природные ориентиры. Никто ей не мешал, и она продолжала изображать послушание. Сказали размяться — вот она и разминается.
Она подошла к краю каменной террасы, перегнулась через грубый бортик и с разочарованием признала: это странное место надежно спрятано. С воздуха площадку не заметить, снизу на нее не вскарабкаться.
— Укромное местечко, правда? — с усмешкой проговорила за ее плечом Клодина. — Раньше гнезда часто воевали, и у каждой знатной семьи имелось вот такое убежище. Потребовался не один год, чтобы вырубить все это в скале. Идем, ты сама убедишься, что отсюда не сбежать.
Юля вернула на лицо бессмысленное, равнодушное выражение и пошла за ведьмой. Набежавшие откуда-то люди, молчаливые и смуглые — в грязноватых набедренных повязках и длинных безрукавках на голое тело, несмотря на холод — кормили дракона крупными кусками сырого мяса и отпаивали водой из огромных ведер.
— Пустынники, — сообщила Клодина, проходя мимо. — Безнадежно тупы, зато хорошо умеют ухаживать за дикими драконами… и убивать.
Юля продолжала равнодушно глядеть перед собой. Эйлан коротко упоминал, что после отъезда из замка Эйфа Дэреера, еще до того, как выяснилось, что это был ложный вызов, на него напала банда пустынников. Люди Танеера с трудом с ней справились. Видимо, Элия и не подозревала, насколько опасен ее муж. И об этом месте она явно не знала — у Юли в голове не забрезжило ни одно, даже крошечное воспоминание.
Ведьма провела Юлю внутрь скалы через массивную железную дверь. Такую сходу не выбьешь, с тоской отметила про себя Юля. Она ожидала увидеть темные пещеры, но после длинного извилистого коридора ее глазам открылась огромная, обставленная роскошной мебелью комната, разделенная на несколько помещений высокими книжными полками.
От яркости корешков и убранства зарябило в глазах. Розоватый свет проникал через узкие окна, Юле немедленно захотелось подбежать к ним и выглянуть наружу. Но раздались быстрые шаги, и выражение лица Клодины резко поменялось. Юля была поражена тем, как уверенность на нем сменилась заискивающей гримасой. Будто бы кто-то стер одну эмоцию и заменил другой.
Было трудно сохранить невозмутимость, но, когда в комнату зашел Эйф Дэреер, Юля постаралась не измениться в лице.
Она помнила его по рваным снам-воспоминаниям Элии. Это был молодой мужчина, довольно привлекательный, но на вкус Юли излишне смазливый. Карие, глубоко-посаженные глаза смотрели холодно, но во всей фигуре сквозила какая-то нервозность — экзальтированность, как выразилась бы Юля, в прошлой жизни весьма уважавшая психологию.
Экс-супруг Элии был одет в узкие, обтягивающие бедра брюки и сюртук насыщенного винного цвета, из-под манжет которого выглядывали пышные кружева рубашки. Модненько, подумала Юля.
Дэреер приблизился к Юле, взял ее за подбородок и повертел ее голову вправо-влево. После он брезгливо вытер пальцы о сюртук.
— Она подурнела, — заявил драк ведьме. — Постарела. И эти пятна на лице… и нос. Лицо как простокваша. И вообще, это точно она?
— Точно, — лебезящим тоном подтвердила ведьма. — Это Элия.
— Трудно поверить. Старая какая… — повторил Дэреер, капризно выпятив нижнюю губу.
— Теперь ее зовут Ула. Она чуть прибавила в возрасте, но осталась сильной. Беременность протекает отлично, все энергетические меридианы в норме. Приняв странницу, ваша жена стала сильнее и здоровее. Она без труда выносит этого ребенка… и еще многих, я думаю.
— Мне не нужны другие дети, — Эйф резко развернулся и подошел к столику, с изящно сервированными фруктами и напитками. — У меня от этой… новой Элии мороз по коже, если честно. Все эти призывы, души… Она под чарами? Слышит меня?
— Слышит, но не может говорить. Зато подчиняется любому приказу.
Дэреер налил себе вина в узкий серебряный бокал.
— Устрой ее поудобнее. Чары не снимай, у меня мурашки по коже… б-р-р-р.
— Разумно, мой господин, — ведьма поклонилась. — Ребенок очень силен и если …
— Силен, велик, — передразнил ее драк. — Это выяснится, когда он родится. Мне нужно, чтобы эта женщина выносила мою дочь и чтобы это твое… предсказание… сбылось.
— И что вы сделаете с ней потом? — Юле показалось, что голос ведьмы слегка дрогнул, когда она указала на Юлю.
— С Элией? Отправлю в монастырь, подальше от себя. Туда, где обеты построже, рясы поплотнее и жрицы любят золото. Чтобы больше никто и никогда ее не увидел, эту… странницу. Иначе меня выведут на чистую воду.
… Клодина вновь поклонилась и вывела Юлю из зала. Они прошли по коридору и свернули в боковой проход. Ведьма толкнула дверь, тоже массивную, но на этот раз деревянную с инкрустацией, и жестом велела пленнице войти.
Внутри Юля бегло огляделась. Света здесь было меньше, чем в зале — окна представляли собой узкие витражи с незамысловатым узором. Юля повернулась к ведьме.
— Еда четыре раза в день. Ешь хорошо, помни о ребенке. У тебя личная служанка. Можешь обращаться к ней с просьбами, но только по делу. По утрам к тебе будет приходить целительница. Никакого личного общения ни с ней, ни с другой прислугой. И вот еще что, — Клодина посмотрела Юле в глаза и протянула руку ладонью вверх, — отдай все острое и гнущееся. Шпильки! Пояс с пряжкой! Ну! Живо!
Юля и глазом не моргнула, хотя ведьма рявкнула ей прямо в лицо. Вот и пригодилась ее медленная реакция, над которой иногда посмеивались ее немногочисленные друзья и бывший муж. В родном мире Юля так и не решилась сесть за руль, хотя права получила: она всегда слишком отстраненно реагировала на быстрые события, например, не вздрагивала, когда слышала шум. И теперь эта неприятная особенность пошла ей на пользу.
Она потянулась рукой к прическе. Две серебряные шпильки, зажим для волос, поясок, браслеты… Кольцо она развернула камнем внутрь, и сейчас оно смотрелось тонким ободком. Нет, только не кольцо! Но колдунья ограничилась сданным «оружием».
— Что-то еще? — спросила ведьма, видимо, ни капельки не сомневаясь в послушании пленницы.
Юля медленно покачала головой. Клодина высыпала украшения в свою мятую сумку и хмыкнула:
— Отдыхай. Тебя скоро покормят.
Юля послушно присела на край широкой кровати. В комнате также имелись низкий столик и сундук в углу. Стульев не было, возможно, роль сидений играли подушки на полу.
Когда Клодина вышла, Юля подождала еще несколько минут для верности и тихо подошла к двери. Она слышала удаляющиеся шаги ведьмы, но не могла быть уверена, что ее не подслушивают.
Вернувшись к кровати, она села и снова уставилась в пространство. Пальцы сами потянулись к вырезу платья, но Юля ограничилась тем, что отвернулась к окну и незаметно прощупала ткань до подкладки, будто бы пытаясь ослабить шнуровку. Юля с облегчением выдохнула. Он там! Она не выронила его во время похищения. И он цел!
О кристалле в крошечном кармане нижней сорочки Юля вспомнила еще в доме, когда отчаянно пыталась найти способ спасти себя и друзей. Накануне похищения она собиралась связаться с Орлом по поводу Лилии и прихватила кристалл с собой. А потом был бой с Ваном, появление Эйлана и недолгое бесчувствие. Крошечное средство связи, подаренное альвом, так и осталось лежать в кармашке.
Нет, Юля не будет спешить, за ней могут следить. Эти каменные стены в ее комнате, завешенные потертыми гобеленами… невольно вспомнишь поговорку про уши. И глаза.
У Юли всего один шанс. И она постарается воспользоваться им очень аккуратно.
Юля сидела на кровати, почти не шевелясь, впитывая каждый звук. Одно витражное окно было приоткрыто, и в него вливался воздух с запахом разогретого камня и пыли. Здесь, в горах, было намного теплее, чем в столице. И эти люди… пустынники. Они похожи на земные восточные народы.
Юля мысленно представила карту Э-лан-драка. Ее явно унесли на юго-восток главного острова, иначе дракон пролетал бы над морем, а такое она бы не пропустила, поскольку спала час от силы.
В комнате было тихо. Ни один гобелен не шевелился от ощутимого сквозняка. Значит, отверстий в стене или нет, или они очень малы.
Юля прилегла, но продолжала прислушиваться и анализировать. Когда придет момент, нужно будет все точно сформулировать О́рлу, если, разумеется, кристалл сработает. И еще: не унывать! Ни в коем случае!
Примерно через час кто-то повернул ключ в замке. В комнату вошла крупная немолодая женщина, явная полукровка с орочьей кровью. Она поставила поднос с едой на низенький столик и сказала, растягивая слова:
— Ешь. Нужно хорошо кушать. Смотри: мясо, каша, мед, фрукты. Ошын все тебе принесла. Переоденься. Чистое. Ошын принесла тоже.
Женщина швырнула сверток на кровать. Юля медленно поднялась и послушно развернула тючок с одеждой. Простое платье, шерстяная шаль, нижняя рубашка, чулки и мягкие туфли со шнуровкой. Все чистое, пахнущее обычным грубым мылом.
Переодеваясь, Юля осторожно и незаметно вынула кристалл из кармашка нижнего платья и переместила его в корсаж, в очередной раз порадовавшись, что ее не обыскивали. Ошын забрала запылившуюся одежду и покачала головой, глядя на ноги Юли:
— Распухли. Скажи завтра Глэней, чтобы заварила тебе трав.
Юля кивнула, продолжая изображать заторможенность. Еда была вкусной и сытной — именной такой, чтобы насытиться без тяжести. Ошын с явным одобрением наблюдала за тем, как пленница ест. Затем служанка собрала тарелки и ушла.
Юля вернулась в кровать и сосредоточилась на ощущениях тела. Первое, это самочувствие. Мало ли что подсыпали в еду. Но никаких тревожных признаков отравы или наркотиков не имелось. Второе — Юле захотелось в туалет. Она решила, что пришло время поближе познакомиться с местом, в которое ее заточили. Поскольку никто из прислуги не спешил выводить пленницу за пределы комнаты, удобства должен были присутствовать в пределах досягаемости.
И действительно, за одним из гобеленов обнаружилась дверца в довольно просторное помещение. Удивительно, но в скальном замке имелись водопровод и некое подобие канализации. Вода била из нескольких фонтанчиков в стене, и Юля предположила, что ее просто пустили по помещениям из природного источника.
Вкус у воды был свежий, но отдавал железом. Сначала Юля умылась, но потом подумала, разделась и встала в мраморную лохань под фонтанчиками. Ей, когда-то спортивной и привычной к процедурам закаливания, удалось отлично освежиться, и в комнату она вернулась бодрой и с посветлевшей головой.
Она устроилась на подушках и мысленно обратилась к Агате: «Что ж, теперь у меня много времени. Никаких хлопот — сиди и отдыхай. Эх. Отличный шанс, чтобы узнать друг друга еще ближе». Присутствие разума дочери и раньше передавало Юле особое, ни с чем не сравнимое медитативное состояние, а сейчас, в тишине и уединенности, оно стало еще сильнее.
… Чем дольше она сидела в состоянии безмыслия, тем чувствительнее становилось ее восприятие. Слух, и так ставший необычайно тонким в последние месяцы беременности, еще больше обострился. Юле стало слышно, как журчит вода за дверцей.
Дыхание. Справа. Из-под гобелена. Предчувствие не обмануло Юлю — за ней следили.
На следующие три дня она затаилась, словно мышь. Однако внутри росло состояние беспомощности и… ярости. Сколько ее продержат в полной изоляции? Так ведь можно с ума сойти. Тишина, скука, минуты тянуться за минутой, час за часом, словно их растянули на годы.
Юля понимала, что нужно успокоиться и составить некое подобие плана. Любое проявление эмоций могло ей навредить. С магией бестиоида кольцо справилось, но если Клодина выяснит, что ее обманули, и применит другие чары, Юля рискует реально превратиться в овощ-инкубатор.
В конце концов, Юле удалось унять раздражение и злость. Теперь ей нужна была цель, чтобы сосредоточиться и бороться с невыносимой скукой. Она начала отслеживать появление соглядатая за гобеленом. И быстро кое-что выяснила.
За пленницей явно следила женщина: иногда тонкий Юлин слух улавливал тихие вздохи и шуршание, как если бы неизвестная переминалась с ноги на ногу в юбках из какой-то плотной ткани.
Женщина была не одна, через четыре часа ее сменяла другая надзирательница, менее поворотливая, зато более терпеливая и неслышная. Затем к дыркам у стены возвращалась первая. Юля решила сделать ставку именно на нее — на ту, которой долгое стояние у стены явно доставляло психический и физический дискомфорт. Каким бы строгим не был приказ следить за пленницей, рано или поздно должен был вмешаться человеческий фактор.
Юля вскоре выяснила, как следящая за ней дама дышит и двигается. Женщина проводила у стены свою смену, отлучаясь на очень короткое время. Слишком короткое, чтобы успеть связаться с О́рлом. А поскольку стена туалета находилась слишком близка к пункту наблюдения, Юля опасалась, что оттуда ее услышат. Тогда она ввела в свой режим обязательный послеобеденный сон.
Она ложилась в кровать, как только солнце уходило из окон. На седьмой день заточения, когда Юля прилегла на постель, надзирательница не выдержала и тихонько удалилась. Не по обычному своему расписанию, а, скорее, в нарушение всех правил…
Юля услышала знакомое шуршание юбок, удаляющиеся шаги, вскоре затихшие, подождала минуту и быстро подошла к стене. На этот раз ей удалось внимательно рассмотреть почти незаметные прорехи в старом гобелене и две дыры в стене, через которые велось наблюдение. Юля даже осторожно в них заглянула, но почти ничего не увидела. Время шло, женщина не возвращалась.
Юля вернулась в кровать. Вскоре за стеной прошуршали шаги. Дыхание надзирательницы было сбивчивым. До Юли донесся вздох облегчения — пленница была на месте, в той же позе. Вскоре женщина за стеной успокоилась и продолжила «работу». А на следующий день, когда Юля улеглась отдыхать, умчалась по своим делам, даже не особо удостоверившись, что объект наблюдения крепко спит.
Юля достала кристалл, сломала его в пальцах и, помня инструкцию Орла, быстро наговорила свое сообщение, пока таяло розовое магическое облако. Она как можно подробнее описала похитителей, маршрут дракона и место заточения в горах. В конце она слезно попросила альва связаться ее друзьями в доме Цила и успокоить их: она жива, здорова и… очень ждет спасителей.