Глава 7
Дела по ремонту коттеджа требовали постоянного Юлиного присутствия в доме. Впрочем, Авва Ол-Анеер так расхрабрилась, что отправилась в Ратушу сама. После этого, попивая чай в доме на Холме, она вдохновенно рассказывала:
— Не так-то много желающих открыть пансион. Господин Танеер уверен, что скоро слухи о предприятии разлетятся по островам, и кандидатов станет больше. Вовремя вам на глаза попалось это объявление, дорогая Ула. Однако нескольких дам отклонили. Господин Танеер сказал…
Авва то и дело упоминала имя должностного лица Ратуши, Юля решила, что глава проекта произвел на вдову большое впечатление.
— Это весьма умный, проницательный и хладнокровный драк, — подтвердила та, — Он довольно молод, при этом производит впечатление опытного чиновника. Танеер выслушал меня вежливо и внимательно, задал множество вопросов и в конце разговора показался мне довольным. Мой дом проверит особая комиссия, а затем, если все пройдет хорошо, мне выдадут первую часть суммы. Я и о вашем гонораре не забуду, дорогая Ула.
— Я пока ничего не сделала, — улыбнулась Юля. — Идея не моя, нам просто повезло наткнуться на объявление. Дадут добро — тогда и я помогу, чем смогу.
Прошла неделя. Ожидая новостей от Аввы, Юля старалась занять себя делами. Но некоторые не слишком спокойные мысли все чаще одолевали ее ум. Что же дальше? Беременность становится заметнее с каждым днем. Соседи воспринимают Юлю как вдову. Они сами почему-то решили, что покойный муж выдал ей капитал и дом с разрешением его продать.
Окружающих не удивляло, что Юля живет в доме зеленщицы. Всякое бывает. Скучно стало в пустом доме, вот молодая вдовушка его и продала, а капиталец решила вложить в гостиницу дальней родственницы. Юля также подозревала, что среди соседей ходят слухи о ее шашнях с Эйметом. Все заметили улучшения в его состоянии, и иногда, когда Юля вывозила драка за ворота, на них поглядывали с ухмылкой.
Все это немало Юлю тревожило. Она уже привлекла к себе внимание своей деятельностью, не за горами тот день, когда ее заметят власти. Кто она? Откуда приехала в Э-лон-хейм? Кто отец ребенка? Татуировку и дальше можно замазывать консилером, а вот живот не спрячешь.
Одним особенно тревожным вечером, когда Цила уехала к родителям, в дверь коттеджа постучались. Юля открыла дверь и остолбенела. На пороге стоял альв, высокий худощавый мужчина с длинными, белыми как снег волосами. Юля в очередной раз поразилась красоте древнего народа. Такими правильными чертами лица не обладала ни одна другая раса.
— Добрый вечер, — Альв поклонился. — Меня зовут Орл Лльоди. Я недавно прибыл в столицу и разыскиваю моего друга Эймета Фереера. Мне сказали…
— Орл? — раздалось за спиной Юли. — Это ты, Орл?! Дружище!
Эймет выехал на середину зала и раскрыл руки. Альв с громким восклицанием устремился к драку и обнял его. У обоих в глазах были слезы. Друзья похлопывали друг друга по печам, словно не верили, что это наяву. Юля улыбнулась и пошла готовить ужин.
— Месяц назад вернулся с орочьих островов, — рассказывал за столом Орл. — Уезжал на месяц, а застрял на несколько лет. И мне сказали, что ты погиб. Я начал наводить справки, выяснил, что ты жив, но сильно ранен. Потом я месяц ждал открытия портала.
— Я писал тебе, — сказал Эймет, — но письма возвращались.
— Люди, знавшие тебя, заверяли меня, что ты… это больше не ты, — альв покачал головой, — что от тебя осталось лишь жалкое подобие. Лгуны. Ты бодр и полон жизни.
— Они были не так уж неправы, — признался драк, — однако я смог всех удивить… и самого себя. Спасибо, друг мой. За то, что не поверил слухам и приехал.
Орл и Эймет оказались старинными приятелями. Альв заинтересовался планами драка. Он предложил помочь с обращением — поделиться магией и ускорить процесс восстановления ауры. Разговор друзей затянулся, и Юля ушла спать. Спустившись за кувшином с водой, он случайно подслушала продолжение беседы. Орл и Эймет говорили о ней.
— Значит, она вернула тебя к жизни? — задумчиво проговорил альв.
— Встряхнула и заставила проснуться от затяжного кошмара, — с усмешкой ответил драк. — Ты бы видел, в кого я превратился. Я был отвратителен самому себе.
— Интересная женщина, — протянул альв. — Настоящее сокровище. Умна, красива, добра… А вы…?
— Нет, — сказал Эймет. — Мы друзья. Ты ведь в курсе, что я…
— … по-прежнему любишь чужую жену, — вздохнул альв. — Тут даже не знаю, что сказать.
— Тогда молчи, — Эймет хмыкнул.
Юля с облегчением выдохнула. Сама она не испытывала к драку ничего, кроме дружеской симпатии и сочувствия. Но она не могла знать, что происходило в голове и сердце Эймета. Эти его странные взгляды…
Раздалось бульканье — Орл разлил по стаканам смородиновую настойку альвийского производства.
— Ты ей обязан, — напомнил альв после паузы.
— Непременно верну долг, это дело чести, — твердо сказал Эймет. — Больше чем что-либо другое Уле нужна свобода. Я предложу ей решение многих ее проблем. Думаю, она согласится. Только нужно поспешить, поговорю с ней завтра. Мне понадобится твоя помощь. Ты еще не разучился подделывать драковские татуировки?
Орл смущенно крякнул:
— Эх, молодость, молодость. Сколько же безобразия мы творили с тобой, Эйм… Нет, не разучился. Но ты же знаешь, что при тщательном магическом анализе подделку можно определить.
— Надеюсь, до проверок не дойдет, — серьезно произнес Эймет. — Мне нужно лишь слегка подправить рисунок, а дальше нам поможет сам закон.
… Юля едва смогла заснуть ночью. Она гадала о том, что Эймет собирается ей предложить, и обдумывала открывающиеся перед ней несомненно радужные, но двусмысленные перспективы.
Утром Эймет ждал ее у двери в сад. Утренние прогулки с долгими беседами стали их особым ритуалом. Юля призналась, что она из другого мира, и драк жадно расспрашивал ее о доме. Как и Цилу, его не удивил факт перемещения между мирами, а вот перевоплощение в ином теле весьма шокировало.
Коттедж был очень тихим в это раннее время, лишь в очаге потрескивал огонь. Его разжег Эймет и, следуя за коляской драка по дорожкам сада, Юля незаметно улыбалась.
Инвалид полностью освоил свое кресло и теперь старался быть полезным, не чураясь мелкой, совсем не мужской работы по дому: разжечь огонь, почистить овощи, выстирать свои вещи в тазу. Он довольно часто прибегал к укрепившейся магии, и Юля с Цилой больше не испытывали нехватки в кристаллах для холодильного шкафа.
— Я рассказал О́рлу, что ты странница между мирами, — Эймет развернул коляску и посмотрел на Юлю. — Не бойся, он никому не скажет. Альвы вообще не лезут в дела драков и людей. Орл никогда ни с чем подобным не сталкивался, но в Эль-Ро-веле, столице альвийского мира, есть огромная библиотека. Там хранятся книги десятка миров. Возможно, там найдется разгадка твоего перемещения и ты сможешь вернуться домой.
Юля посмотрела на тусклое серое небо.
— Знаешь что, Эйм, — медленно проговорила она, — я уже сама не знаю, хочу ли я в свой мир. Иногда я думаю, что мне хорошо и здесь. Но если бы что-то выяснилось, я была бы благодарна. Ты попросишь О́рла поискать для меня сведения? Не станет ли это для него затруднительным?
— Я сам поищу нужные книги, — сказал Эймет. — Ула, завтра я попытаюсь совершить обращение, и если все получится, в конце недели улечу на остров Кержи, где находится альвийский портал. Я… я вряд ли вернусь назад.
— Ты… покидаешь Э-лан-драк навсегда?!
— Именно, — Эймет кивнул. — Я принял решение. У альвов я буду изучать магию и целительство. Даже если я вернусь, то у меня будет другое имя и другие цели. У альвов иные законы. Они свободно разгуливают по Э-лан-драку, но к себе мало кого пускают. В мире альвов легко потеряться, и уж если они пустили чужестранца на свою территорию, они его не выдадут. Они даже укрывают некоторых политических преступников, если считают их невиновными. Драконы терпят произвол альвов из-за тех знаний, которыми те делятся с драками, прежде всего медицинских.
— А ведь точно, — пробормотала Юля, — у вас ведь говорят: «что к альвам попало, то пропало». Но ты не преступник, зачем тебе… теряться?
— Это касается тебя, — Эймету явно нравилась растерянность Юли. — Выходи за меня. Если согласна, сразу после обращения пойдем в храм. На татуировках точная дата не ставится, и когда наколка заживет, никто не будет знать, когда именно ты забеременела. Ты станешь официальной женой драка, но…
— Ты зовешь меня замуж? — воскликнула Юля.
— … ненадолго, — закончил Эймет. — И, разумеется, не по-настоящему. Через месяц после того, как я попаду к альвам, тебе придет сообщение о моей смерти. Нет, спокойно. Я не собираюсь расставаться с жизнью. Умрет Эймет, знатный драк из Гнезда Ферееров, а родится Эмет Торри, маг-полукровка. Дорогая Ула, я предлагаю тебе не замужество, а вдовство.
***
— К вам господин… — нерасторопного слугу смело открывшейся дверью.
Тихо выругавшись, Эйф Дэреер поднялся из кресла. Клодина предупреждала его, что драк, которому Эйф так удачно уступил свою жену на Праздник Урожая, вернется, но Дэреер все же надеялся, что знатный выскочка испугается или передумает. Все изменилось. Удача пришла откуда не ждали, и Эйф не собирался выпускать ее из рук.
Гость вошел твердым, тяжелым шагом. Его выразительное лицо было искажено гневом, глаза пылали. Эйф чуть отступил к окну, но затем гордо выпрямился. Его сопернику ничего не известно, и можно и дальше разыгрывать оскорбленную невинность.
— Рад приветствовать вас снова в своем доме, господин…
— Где Элия?! — тон гостя был настолько грозным, что Эйф чуть не потерял самообладание.
— Моя жена? — Дэреер изобразил недоумение. — Ее здесь нет. Она уехала, поправляет здоровье на лечебных источниках. И в ближайшее время…
— Молчи, Эйф! — рявкнул гость. — Как видишь, я не погиб, а вернулся на Э-лан-драк! После двух месяцев расследования несуществующего преступления и покушения. Я знаю, кто повел меня по ложному следу, кто натравил на меня пустынников и кто сделал так, что мои письма не доходили до Элии. Мои люди несколько раз пытались вывезти ее из твоего замка! Каждый раз их не пускали дальше рва. Ты нарушил традиции, Эйф! Я заплатил за Элию драконьим золотом!
— Все немножечко не так! — Дэреер эффектным жестом сдернул со стола кусок ткани. Под ним выстроились тяжелые мешочки с монетами. — Вот деньги. Я возвращаю вам откуп. Все по букве Кодекса Первого Дракона! Когда вы уехали, так и не попрощавшись с Элией, и пропали на несколько месяцев, она, бедняжка, вернулась ко мне, в слезах и тоске. Я, разумеется, ее утешил. Мы снова семья, живем душа в душу. Вы никогда не докажете, что я каким-то образом причастен к вашим проблемам, мой господин. Ваша… хм… необычная деятельность послужила причиной всех бед, а не я.
— Я раздавлю тебя, Дэреер, — холодным тоном произнес гость. И этот тон напугал Эйфа больше, чем предыдущее выражение гнева. — Элия не могла к тебе вернуться, я это знаю. Она не любила тебя, никогда! Она тебя боялась! Я найду ее, где бы ты ее ни прятал. Оставь свое золото себе. Элия — моя, запомни это, чтобы потом не пожалеть.
Мужчина вышел той же тяжелой поступью. Эйф опустился в кресло и вытер пот со лба.
— Если бы я сам знал, где она, — со злостью сказал он. — Но ничего, еще посмотрим, кто победит.
***
Вернулась Цила, и поздним вечером следующего дня двое мужчин и две женщины вышли на пустырь за домом. Орл осторожно катил коляску с Эйметом. Юля заметила, что пальцы увечного драка, лежащие на подлокотниках, слегка дрожат. Эймет волновался, хотя и старался этого не показать.
Юля вспомнила, как наблюдала обращение двух драконов, братьев Вернееров, здесь, на пустыре. Она встречала их иногда на Холме, но всегда старалась затеряться в толпе. Они вряд ли узнали бы ее теперь, но поскольку оба были магически одарены, рисковать Юле не хотелось.
Орл сам помог другу вылезти из коляски и раздеться. Эймет сидел на подстилке, прикрывшись куском ткани, Юле было холодно даже смотреть на него. Но глаза драка горели, а под кожей на руках перекатывались мышцы. Цила в последний раз разминала ему ноги.
— Ему нужно настроиться и воззвать к магии, — пояснил отошедший к Юле альв. — Хорошо, что Эйм тренировался. Когда произойдет переброс, его телу придется нелегко. Думаю, придется совершить несколько коротких обращений. С каждым будет укрепляться человеческая ипостась Эйма. Тело дракона помнит последнее обращение. К счастью, с момента травмы прошло не так много лет. Иначе Эйм потерял бы свое второе «я», своего дракона.
— Вы уверены, что получится? — спросила Юля, ежась на ветру.
— Абсолютно, — альв кивнул. — Эйм скопил достаточно магии. А вот вы…?
— Что? — Юля нахмурилась. — Что я?
Орл помедлил с ответом.
— Мы, альвы, можем отслеживать тонкий план, магическую ауру. Ула, хочу предупредить: ваш ребенок необычен. Я никогда не видел ничего подобного. Он еще так мал, а уже источает магию.
— Это хорошо или плохо? — встревожилась Юля.
— Это прекрасно, — альв улыбнулся тонкими губами. — Если бы вы только видели его сияние. Но есть плохая сторона: если я могу определить магию вашего дитя, это также сможет сделать кто-то другой. Не сейчас, позже, когда ваша материнская аура больше не сможет скрывать уникальность ребенка. Вы же знаете, как драки относятся к магически одаренным детям. Будьте осторожны
— Кто-то может попробовать навредить нам? Они могут… отобрать у меня малыша? — от волнения и тревоги голос Юли дрогнул.
— С татуировкой Эймета вы в относительной безопасности. Официальные вдовы драков могут жить в нищете и забвении, но в реальности они всегда под защитой Совета. Однако существует большая вероятность появления претендентов на вашу руку… агрессивных претендентов. Совет Старейшин имеет право заставить вас выбрать мужа из списка кандидатов, такое уже случалось. По мнению высокородных, ребенок должен находиться под защитой мужчины, который способен обеспечить все его потребности, включая магическое образование, очень долгое и дорогое.
— А если я сама смогу обеспечить своего ребенка? Что если к тому времени, как малыш родится, я буду богата?
— Тогда вы создадите прецедент, — Орл улыбнулся еще шире. — Но я не могу предсказать, что из этого выйдет. Вот, возьмите, — альв протянул Юле небольшой ярко-красный кристалл. — Если возникнет необходимость, раскрошите его. Это магический передатчик. Мы с Эймом получим сигнал и придем на помощь. Ула, подумайте, я мог бы забрать вас сейчас. В Эль-Ро-веле вас и вашего ребенка примут с распростертыми объятьями. Мы тоже весьма заинтересованы в магах, а ваше дитя родится одаренным, я в этом уверен.
— А Цила? — Юля посмотрела на подругу, хлопочущую возле дяди. — Она может поехать с нами?
— Увы, — Орл развел руками, — оснований для предоставления ей разрешения на въезд нет — она не маг, и в настоящий момент ей ничего не угрожает.
— Тогда я тоже останусь, — твердо проговорила Юля. — Бросить сейчас Цилу одну означает предать ее. Она помогла мне в трудную минуту, я не могу отплатить ей злом. Вы обещали подправить мою татуировку.
— Да, вечером. А завтра отправитесь в Ратушу с Эймом. Всё, началось!
Цила отошла подальше от дяди. Эймета заволокло сияние, знакомое Юле по обращению братьев драконов. Разница была в том, что вокруг тела драка поднялся столп яркого свечения, перешедшего в языки пламени. Огонь сожрал матерчатую подстилку и ткань на теле драка, и с этого момента разглядеть, что происходит с Эйметом, было невозможно.
— Не бойтесь! — прокричал Орл, заслонив девушек полой плаща от поднявшегося смерча из пыли и листьев. — Это родная стихия Эйма. Она пришла на зов, это хорошо.
Пламя бушевало недолго. Раздался грозный рык, и из клубов дыма показался дракон. Теперь Юля видела, что крылатые ящерицы, в которых обращались драки, на самом деле не были столь уж велики.
Дракон Эймета обладал той же поджаростью, что и сам драк, и было заметно, что его задние лапы слегка дрожат, а чешуя хоть и отливала изумрудом, местами казалась тусклой.
В драконьей ипостаси Эймет пробыл всего несколько минут. В его обратном обороте пламени не было. Дымка, рев — и на земле лежал обнаженный человек. Орл бросился к другу и закутал его в плащ. Эймет смог подняться, опираясь на руку альва. Его ноги тряслись от напряжения. Но он стоял. Драк поднял руку в победном жесте, Юля и Цила радостно замахали в ответ.
— О боги, — тихо сказала Цила. — Это сработало. Как же я счастлива. Но ведь он теперь, — лицо девушки исказилось, — покинет нас?
Юля обняла подругу за плечи:
— У него другой путь, и нам нужно с этим смириться. Не плачь, я с тобой. Уж я-то в ближайшее время никуда не собираюсь.
— Точно? — с надеждой спросила Цила.
— Конечно. У меня столько дел впереди.
Вечером после вкусного праздничного ужина из жареной утки и запеченных овощей никто не спешил расходиться по комнатам. Цила убрала посуду, и Юля положила руку на стол.
— Будет немного больно, — предупредил Орл.
— Я потерплю, — заверила его Юля.
У нее имелся опыт нанесения татуировок. В ее прошлой жизни это был небольшой цветок на бедре. Но чего ждать от магии Орла, она не знала.
— Он исправит узор твоего брака, — сказал Эймет. — Опустит тебя на ступень ниже по статусу. Намного ниже, Ула. Как раз настолько, чтобы не зазорно выйти за драка-изгоя, подобного мне.
— Хорошо, я согласна.
Эймет расхаживал по комнате, опираясь на трость, прихрамывая и отмахиваясь от причитающей Цилы, которой казалось, что дядя перетруждает ноги. Драк больше не казался высохшим ниже пояса, но здоровье еще не вернулось к нему полностью.
— Сама понимаешь, в твоем случае быть супругой драка из заурядной семьи гораздо безопаснее, чем находиться замужем за драконом из Первых Родов. Ты точно не хочешь вернуться к мужу? — в очередной раз уточнил Эйм.
— Нет, — Юля решительно помотала головой. — Я видела сны… несколько… очень сумбурных. Это была не я, а та девушка, жительница этого мира. Я чувствовала ее эмоции и хочу сказать одно: она боялась, она была в ужасе… она спасалась бегством, опасаясь за свою жизнь и за жизнь ребенка. Человека, который вызывал такой страх, я не видела, но точно знала, что он имеет власть над бедной девочкой.
— А если ее мучил кто-то другой? — нерешительно проговорила Цила. — А она, наоборот, бежала к мужу?
— Не думаю. В таком случае у нее была бы цель, а в моем сне она чувствовала себя одинокой и брошенной. И вот что меня беспокоит: как она могла знать о своей беременности на таком раннем сроке? Меня начало тошнить несколько недель спустя!
Никто из присутствующих не знал ответа на это вопрос. Лишь альв озабоченно свел брови.
— Это с большей вероятностью был ее муж, — со вздохом подтвердил Орл, разглядывая татуировку. — Драки из Высших Родов забирают девушек из семей и в ожидании наследника довольно часто обрывают все их связи с внешним миром. Бедные девушки не выезжают в свет и видят только своего супруга.
— Я знаю одного такого, — с тихой ненавистью бросил через плечо Эймет, отвернувшись к камину.
— Я начинаю, — предупредил Орл.
Он поднял ладонь над рукой Юли, и несколько узоров из ее татуировки начали таять. Из них в воздух поднималась серебристая пыль. Юле было больно: руку жгло и кололо, но она терпела, прикусив губу. Облачко пыли повисело над ее предплечьем, Орл сделал еще один жест — и крошечные частички всосались обратно под кожу, сформировав уже другую вязь из кругов, точек и линий.
— Теперь ты вдова драка из южной семьи, большой и рассеянной по всем островам Э-лан-драка. Твой муж умер совсем недавно, это видно по узору и свежести наколки. Я могу изменить узор, но я не в силах поправить возраст шрамов. Завтра мастер при Ратуше нанесет свежую татуировку ниже.
— Обман не вскроется?
— Нет, моя магия очень сильна, — Орл улыбнулся. — Разве что кто-нибудь из Высших Давноживущих захочет проверить твой статус, но Старейшинам нет дела до обычных вдов, хоть и скоропостижно выскакивающих замуж, едва отходив траур.
На следующий день Эймет обернулся еще раз. Его ноги еще болели, поэтому он взял извозчика до Ратуши. Юля с удовольствием и улыбкой наблюдала за Эймом. Орл подарил ему свой расшитый серебром бархатный сюртук, и драк выглядел очень импозантно. Сама Юля освежила кружевной шалью свое единственное платье для серьезных выходов. Цила переплела ее отросшие волосы в сложную косу.
У судьи не возникло никаких особых вопросов. Он лишь внимательно изучил татуировку невесты. Увиденное его вполне удовлетворило. Юле пришлось перетерпеть очередное издевательство над предплечьем, но она отнеслась к нему философски.
— Спасибо тебе, — сказала она драку на обратном пути. — Другой бы не стал помогать… свалившейся на голову неведомой страннице.
— Другу, — уточнил Эйм. — Это самое малое, что я могу для тебя сделать. И я ничем таким не жертвую. Помни, когда придет известие о моей смерти, заверенное Старейшиной альвийского Совета, сходи в Ратушу. Еще несколько шрамов — и ты свободна.
— Я буду всегда помнить твою доброту, — Юля улыбнулась.
— Хочешь отблагодарить? Устройте еще один ужин для нас с Орлом, на этот раз… прощальный.