- Она у тебя?
- О... Отпусти меня. Да! Я закопала ее там, где ты сказала, но потом подумала, что до нее могут добраться дикие звери, или свиньи маленького Йохана, или кто-то из детей, ищущих птичьи гнезда. И я перепрятала ее. Когда ты была там?
- Вчера. Я думала, Хью уехал.
- Ты пошла туда в тот же день, как он уехал? Я видела, он был очень зол, когда приходил. Глупая ты. Даже я могла сказать тебе, что надо подождать день-другой, чтобы увериться, что он уехал, раз он так хочет получить эту книгу...
- Я знаю. Знаю. Я не подумала. Но он уже однажды уезжал. Я думала, все будет нормально. Мне необходимо увидеть книгу, Ханна.
Ханна украдкой оглядела двор. Она поднялась, вошла в кухню, прошла через нее и оказалась в задней комнате харчевни. Тихо и осторожно провела Лиат в конюшню, через стойла, загоны для овец и свиней, туда, где складывали солому и сено. На чердаке ее младший брат Карл бил баклуши.
- Карл, давай отсюда. Тебе надо закончить уборку двора.
- Это твоя работа!
- Теперь твоя. Иди!
Он скорчил рожу, буркнул Лиат неразборчивое приветствие, но спустился по боковой лестнице. Ханна подождала, пока он уйдет, опустилась на колени и вытащила доски из-под кормушки. Из образовавшегося тайника достала предмет, завернутый в старую шерстяную ткань.
Лиат выхватила его из рук Ханны. Она дрожала, когда разворачивала ткань. Ее руки очищали продолговатые металлические застежки, скреплявшие книгу и кожаный переплет - толстый, пожелтевший от времени, с трещинами, похожими на кровеносные сосуды, особенно хорошо видные на свету. Она убрала последний клочок ткани. Затем провела пальцем по корешку, нащупала медные розы на металлических застежках и выгравированные даррийские буквы: "Книга тайн". Ненастоящее название. Как говорил отец, истинное имя книги скрыто внутри нее.
Лиат прижала книгу к груди, побледнела и молча сидела, глотая воздух и закрыв глаза. Наконец очнулась, Ханна смотрела на нее со смущением.
- Я думала, она пропала. - Голос Лиат дрогнул, но тут же окреп. Спасибо, Ханна. Я знала, ты не подведешь меня. - Она обняла ее, книга затрещала между ними, и Лиат разжала объятия. - Он думает, если переспит со мной, я отдам книгу. Но я этого не сделаю.
- Лиат, - Ханна строго смотрела на нее, - это не церковная книга. Я видела Псалтырь, которой брат Хью пользовался в Господень день и когда диакониса приходила служить мессу, там были святые знаки. - Она встревожилась. Светлые волосы, заплетенные в косу, и голубые глаза, яркие, как ясное осеннее небо, придавали Ханне простодушный вид невежественной крестьянской дочки. Но Лиат знала, что подруга думала и понимала много больше, чем казалось, хотя мало кто об этом догадывался. Ханна унаследовала от матушки твердую практическую жилку и никогда не выдавала тайн. - Лиат. Я хорошо знаю, что ты умеешь читать и писать. Не только потому, что ты исправляла мамины счета, но... Ну, в общем, я видела, как ты что-то пишешь в этой книге. Когда поднималась в ваш дом... Если ты не доверяешь мне, кому доверять еще?
- Это так. Кроме тебя, у меня никого нет, Ханна.
- Есть еще Ивар.
- Но Ивар мальчик. С пятью старшими братьями и старым медведем-отцом.
- Ему столько же, сколько и нам...
- Но он не видит дальше своего носа. Сначала делает, потом думает. Да и вообще мало думает.
- Что ты говоришь? У него доброе сердце, и он не гордый. Хоть и графский сын, но считает себя моим братом. Молочным, разумеется... Никогда этого не стыдится. Это очень для тебя хорошо, Лиат. Даже строгий старый отец Роберт имел в свое время любовницу. Ту самую Марту, которая и заразилась от него сифилисом. Все эти отцы и монахи только и говорят, что посвятили себя Господу и Владычице, но среди них всегда найдется кто-то, кто только остриг волосы и бороду, а в остальном не придерживается строгого закона. Хью никогда не уделял внимания ни одной женщине в деревне или в ближайших поселениях. Всегда был сдержан, а если и обращался, то только с приказом помыть лошадь или принести еды. Мы слишком ничтожны для него, если не считать того, что церковные требы он справляет для всех. Многие до сих пор думают, что он и. в самом деле настолько же предан Господу, насколько диакониса Фортензия или братья из Шипс-Хеда. Но на тебя он смотрит как-то не так, Лиат. Если бы ему нужна была только книга, он бы нашел другой способ ее заполучить. Он никогда не сделает того, чего не желает.
Лиат была поражена речью Ханны.
- Ханна... - Не хватало слов. - Ханна, я...
Ханна ждала, пока Лиат соберется с мыслями.
- Ты ведь не хочешь, чтобы Хью... Что он хочет... ну, это... - Она говорила, теряя уверенность. Препятствие было слишком велико, чтобы его игнорировать. - Но ведь ты и Ивар тоже...
- Ивар мой молочный брат. Конечно, я люблю его. Но Ивар мальчик. Ты не заметила, какие у него чистые руки? Какую тонкую одежду он носит? Что он пахнет по-другому, чем мы? Какие у него голубые глаза? Иногда он даже нам улыбается. Но он слишком далек от таких людей, как мы.
Лиат ошеломило полупризнание Ханны, она не знала, что и как ответить.
- Но я-то этого не хотела. Не хотела, чтобы и он!..
Ханна вздохнула:
- Конечно, не хотела. Ты никогда ничего не хочешь. Ивар любит тебя, Лиат, но ты и этого не замечала. Надеюсь, ты никогда не полюбишь того, с кем не можешь быть... Ну да ладно. - К ней вернулся ее спокойный тон. - Что собираешься делать с книгой?
Со двора они услышали крик миссис Бирты:
- Ханна! Девочки, наговорились уже? Пора за работу.
Лиат крепче сжала книгу. Все, что осталось от отца... А возможно, это не все, что он ей оставил?
- Лиат, - сказала Ханна несколько раздраженно, - глупо нести ее в церковь, если не хочешь, конечно, чтобы Хью ее забрал.
Неохотно Лиат отдала обратно книгу и грязную тряпицу. Ей пришлось сжать руки и прикусить нижнюю губу, когда она смотрела, как Ханна заворачивает книгу и прячет в дыру под кормушкой... Она удержалась, чтобы не выхватить книгу. И девушки пошли обратно.
- Ханна, - мягко сказала Лиат, когда они пересекли двор, где Карл сгребал в кучу опавшие листья и сорванные вчерашним ночным ветром ветки. Хью может быть обаятелен, я понимаю. Но ты бы никогда не захотела его, узнай поближе.
- В первую очередь ты моя подруга. Вот и все.
Госпожа Бирта встретила их в дверях.
- Поужинаешь с нами, Лиат? - Лицо трактирщицы покрылось копотью, она хозяйничала у очага.
- С радостью. Я скоро вернусь.
Лиат наконец ушла.
Прогулка обратно до церкви заняла немного времени. Мысли путались. Как могла Ханна так думать о ней и Хью? Отец всегда говорил, что нельзя давать никаких обещаний, пока твердо не будешь знать, что сможешь их сдержать. Она не любила Хью с тех самых пор, как его узнала. Со дня их знакомства прошло около года. Он всегда говорил, что окормляет паству и ходит по своим делам, но она инстинктивно чувствовала, что он вынюхал в деревне нечто, заставившее его присмотреться к отцу.
Хью разговаривал с отцом часто, но осторожно, а тому просто не хватало общения с другим образованным человеком. Отец так и не пришел в себя после смерти любимой Анны и никогда не мог позаботиться о себе. Два года в Андале они прожили хорошо, но одной страшной ночью все кончилось. Бедно и ненадежно протянули они следующие четыре года, и, хотя Лиат никогда не возражала против лишней работы, ей не хватало на жизнь. Или как иногда говорил отец, выпив лишнего: "Какой человек назовет себя господином, не имея свиты?"
В который раз она плакала. Нельзя было плакать тогда, когда мама умерла и они, побросав в мешки самое необходимое, покинули посреди ночи свой дом. Нельзя было плакать и сейчас.
В стойле Хью она увидела другую лошадь, маленькую серую кобылу. Ивар был на кухне.
- Лиат! - Он обнял ее. - От тебя пахнет, как в конюшне. - Он сказал это смеясь и отстранился, смущаясь тем, что позволил свободу в обращении с ней.
Помимо воли Лиат улыбнулась. Ивар был очень рад видеть ее. Она поцеловала его в щеку, и оба покраснели.
- Не ожидала увидеть тебя здесь, - быстро сказала она, чтобы скрыть неловкость.
Медленно и осторожно он засовывал в огонь полено.
- Я видел вчера, что Хью едет на север. Думал, застану тебя одну.