Но столь рискованный шаг мог оказаться и впрямь губительным для новорожденной власти. Окажись в его плане изъян или червоточина. Потому и не стал Андрей посвящать в его детали Шальке.
«Казначей верный слуга, однако, забывать, что и Эдуарду Габс служил в свое время не за страх, а на совесть, нельзя…»
— И вообще, верить нельзя никому. — Пошутил Андрей… — Мне можно… — добавил он уже с легкой грустью.
Обставленный с возможной помпой выход, несомненно, привлек всеобщее внимание, а указ вызовет у созревших дворян могучий всплеск адреналина. Не воспользоваться столь удобным моментом будет для заговорщиков верхом глупости. И уже к полуночи вся верхушка участвующих в мятеже соберется на решающий совет.
Инструкции, отданные королем главе полиции, были предельно ясными. — Задержать всех. При оказании сопротивления, применить силу. Защитить казначейство, и не допустить волнений на улицах.
Было еще одно уточнение, но его король прошептал вовсе едва слышно, так, что министру показалось, он ослышался…
Впрочем, будь все столь безоблачно и просто, Андреас не стал бы и беспокоиться. Ситуацию осложнял тот факт, что в столице собрались только высокопоставленные члены заговора. Исполнители, в основном мелкопоместные вассалы и кисельные родственники, ждали за пределами крепости. Их обязанностью было не допустить прибытия одураченного короля в столицу, если он, по какой-либо случайности, сумеет избежать ловушки, приготовленной в местечке Лекс. По замыслу заговорщиков, армия, которой будет сообщено о гибели короля, получив из захваченных закромов малую толику, присягнет на преданность назвавшему себя преемником.
Требовать конкретики от агентов Андрею было, конечно, бессмысленно, поскольку верхушка и сама еще не сформулировала план. Однако, как они справедливо считали, устранив самое главное препятствие к управлению страной, после уж сумеют поделить ее богатства. А вот в этом Андрей искренне сомневался. Стоит им только вякнуть на соседей, и иностранная агрессия разорвет государство на части.
Тем не менее, едва башни замка скрылись из виду, Андрей приказал отряду остановиться. Вызвал к себе командиров полков и устроил совет. Новость, сообщенная королем, повергла подчиненных в шок. Преданные своему господину, они и помыслить не могли, что кто-то смеет выступить против их короля. Всеобщее возмущение озвучил командир кавалерийской сотни Гор.
— Я клянусь лично вынуть душу у этих мерзавцев. Они только и знают, что устраивать склоку и пить кровь…
Король кивнул, принимая выражение чувств подданного. — Это здорово, но одного энтузиазма мало. В нашем распоряжении всего тысяча воинов. Я просто не мог вывести из столицы больше. А в окрестностях стянуто как минимум в пять-шесть раз большее количество подчиняющихся заговорщикам мятежников.
Андрей глянул на уходящий к горизонту багровый круг солнца: — Наше преимущество во внезапности. Идти придется быстро. Кто отстанет, считаю дезертиром. По коням. Вперед.
Отряд сошел с дороги, ведущей к графству Лекс, и двинулся к едва заметному на фоне вечернего неба силуэту замка, стоящему в непосредственной близости от столицы. Принадлежал он дальнему родственнику исчезнувшего во время коронации графа Людвига. И хотя никакой связи между деверем и самим графом установить не удалось, судя по тому количеству преференций, данных этому родственничку во время безвластия, остаться в стороне от заговора тот не мог ни при каком раскладе. Движение сковывала пехота.
Андреас, внимательно наблюдая за идущими по бездорожью воинами, с удовлетворением отметил. Гвардейцы шли сосредоточенно и спокойно. Размеренный шаг разделенных на двадцатки полков вызывал уважение.
«Каким исходом ни обернется мой замысел, я сумел создать неплохой отряд. Будем надеяться, они не подкачают». — Король пришпорил коня и догнал трусящий впереди эскадрон.
— План таков. — Сообщил он командиру. — Вы останетесь в засаде. Я, с полусотней альпийцев, проникну в замок. Постараемся устроить там панику, а при удачном раскладе, распахнуть ворота. Далее все зависит от вашей сноровки.
Гор протестующе вскинул руку: — Простите, государь, но это немыслимо.
— Что? — Удивленно дернул щекой Андрей.
— Не дело королю лично участвовать в сражении. — Отозвался подданный.
— Я вообще странный… — Усмехнулся собеседник. — И привык сам устанавливать правила игры. Если что-то случится, так тому и быть.
Кавалерист беспомощно оглянулся и, не видя возможности повлиять на сумасбродного государя, склонил голову.
— Славно. — Андрей ткнул пальцем на виднеющийся в сумраке лесок. — Ждать здесь, а мы пройдем вон той ложбинкой. Когда доберемся под стены, уже вовсе стемнеет. Кстати, сударь, имейте в виду, если луна не выйдет, скакать вам придется почти в полной темноте, и потери от этого могут быть куда более велики, чем от самой схватки.
Каменные стены возвышающегося над окрестными лугами замка окружал небольшой ров, заполненный стоячей водой, а, учитывая, что по случаю ранней весны ночи были еще прохладные, то, преодолев эту преграду, воины будут вынуждены искать возможность проникнуть в замок уже вовсе в мокром одеянии.
Андрей еще раз осмотрел окрестности. И хотя все уже были наготове, никак не решался отдать приказ.
— Странно. — Удивился своему состоянию король. Поднял руку, намереваясь запустить механизм атаки, и вдруг замер.
По дороге, ведущей к замку, скакал всадник. Еще неразличимый за высоким частоколом растущих вдоль проселка деревьев, он явно торопился добраться в крепость.
Король прикинул расстояние и, срывая лошадь в галоп, прокричал вскинувшемуся ему вслед командиру Альпийцев. — Барон, слушай меня, приказ отменяю. Подойти как можно ближе к воротам и ждать команды.
Логика подсказала, спешащий по ночи верховой — никто иной, как посыльный из города. Не воспользоваться возможностью для проникновения в замок просто глупо.
Бешеная скачка позволила достать гонца еще до того, как он выбрался из-под укрытия деревьев. Впрочем, как бы тот ни спешил, он поневоле вынужден был замедлить скорость, чтобы не свернуть шею в почти полной темноте.
Прыжок вышиб верхового из седла, а крепкий удар в ухо заставил умиротворенно застыть в дорожной пыли.
Андрей поднялся и встряхнул противника. Однако тот не подавал признаков жизни.
— Да и ладно, — махнул рукой король, — ничего нового он мне сказать все равно не мог.
Поймав лошадь, запрыгнул в седло и двинулся в направлении, куда так торопился попасть гонец.
Он и сам не мог бы сказать, чем руководствуется, направляясь в логово изменников.
Однако уже преодолел половину пути по открытому пространству и все ближе подъезжал к затихшей в ночи махине.
Когда приблизился на расстояние полета стрелы, в одной из бойниц вдруг затеплился огонь. И сверху донесся грубый голос.
Вопрос прозвучал немудреный и вполне предсказуемый.
— Свои. Из столицы, с известием для господина… — Лаконично отозвался закутанный в плащ путник.
Визгнули ржавые петли, отворилась узенькая калитка. Посланник шагнул в проем, оставив лошадь мирно пастись возле ворот.
Одетый в доспехи стражник приподнял фонарь, освещая гостя: — Вчера, вроде, другой был… — Буркнул сторож, но, тем не менее, посторонился и пропустил гостя.
— Веди к главному. — Распорядился Андрей. Громила пожал плечами и, по-медвежьи сутулясь, двинулся вперед. Идти темными переходами пришлось недолго.
И хотя в замке стояла тишина, опытный разведчик уловил, что народу в излишке. Слишком уж тяжел оказался воздух под низкими сводами коридоров крепости. Словно в казарме, где в тесноте и скученности находится не одна сотня людей.
Поднявшись по скрипучим ступеням, провожатый коротко стукнул и, не дожидаясь ответа, приоткрыл тяжелую дверь.
— Гонец из столицы к вашему сиятельству. — Сообщил охранник.
— Давно пора. — Отозвался из полутьмы уверенный голос. — Где же вы, виконт?
Андрей выдохнул и шагнул внутрь. У порога обернулся и, отсекая сунувшегося следом соглядатая, прикрыл створку. — Строго секретно. — Просипел он, задвигая засов.
— Да бросьте вы… — Нетерпеливо шагнул из угла одетый в темное платье хозяин. — А что у вас с голосом? — Вдруг спросил он.
— Голос как голос. — Король обернулся, скидывая капюшон позаимствованного у посланника грубого плаща. — Просто я не тот, кого вы так ожидали.
Вздох изумления сообщил, что, несмотря на короткий срок своего правления, король уже стал узнаваем. Стоящий напротив него господин в волнении схватился за рукоять шпаги.