Он опять отрицательно покачал головой.
— Запить горькую?
— Нет. В нем сильно чувство долга. — Рэд успокаивающе сжал мое плечо. Косточки чуть не хрустнули, но по сравнению с головной болью это была щекотка. — Я за ним присмотрю.
— Рэд… мальчик мой, ты отрада моей старости, — ласково сказал я. — Не заставляй меня пыжиться от гордости, а то я лопну. А внутри меня столько всякой дряни, что я завоняю не только замок, но и весь Валедо. Ты… — я ткнул в него пальцем. Нет, я и не надеялся отомстить за раздавленное плечо, этому северному медведю мои пальцы как соломинки в бок, — Ты не просто присмотришь за ним. Ты будешь ходить за капитаном, как влюбленный. Даже спать ложись рядом. И за ногу его к себе привяжи.
Он расплылся в улыбке.
— Я не шучу. Помнишь, я рассказывать тебе про 'невидимую привязь'? Теперь я разрешаю ее тебе использовать. Не забыл, как это делается? Ты представляешь, что…
— Я уже использовал ее, и не раз.
Я внимательно оглядел ученика с головы до ног.
— Что же, — процедил я. — Хорошо. Не. Спускай. С. Него. Глаз.
— Будет сделано, — козырнул Рэд.
— Беги, парень. Паси свое стадо из одного барана, — пожелал я ему счастливого пути. Но потом крикнул: — Стой!
Он уже собрался было уходить, но обернулся.
— Проведи меня мимо стражи на воротах. У меня нет времени возвращаться в комнату, менять облик и лазить по крышам. Король будет отсутствовать не меньше трех часов, но и до Вито путь неблизкий.
***
Оказавшись вне замка, я тут же нанял карету на отобранные у Рэда деньги и приказал вознице как можно быстрее доставить меня к поместью лорда Советника. Само собой, сначала я изменил внешность, став опять стариком, и эта перемена вывернула меня наизнанку как физически, так и морально. Можно было сказать, что я находился на грани. Сумасшествия? Нет, сбрендил я уже давно… даже не знаю, на самой кромке чего я стоял, вглядываясь в пустоту внизу. Я нечасто испытывал прикосновение Судьбы всей кожей, но и с первого раза, прилежный ученик, запомнил то особое чувство, сопровождавшее это прикосновение — поэтому сейчас узнал его без ошибки.
Меня тоже попытались не пустить к Вито. Знаете, что я им на это сказал? Думаю, догадываетесь. Я покусал личного слугу Советника, когда подбирался к спальне, где находился больной, и устроил такой гвалт, что мы не сразу услышали слабый голос, доносившийся из покоев Вито:
— Пропустите его.
— Вот так то. — Назидательно произнес я, поправляя разорванный рукав грязной куртки. Переодеться в замке я, как уже упоминал, не успел, но купил у возницы кареты его верхнюю одежду за баснословную цену — десять серебряных. Бросив на возмущенную челядь еще один презрительный взгляд, я направил свои стопы к Вито.
Спальня лорда Советника поражала пышностью и духотой. Спертый воздух, казалось, норовил пробраться в легкие и испоганить их; я покачал головой и открыл окно. Вито, лежащий на горе подушек в кровати, слабо помахал рукой.
— Надо, Никлас, надо, не то мы задохнемся.
Я присел рядом с ним и оглядел Советника — вернее то, что мог опознать в куче одеял и платков.
— Совсем все плохо, да?
Он кивнул и закашлялся. Мешки под глазами у него были цвета летнего неба, выражаясь поэтически. Бледная, влажная кожа, и почти белые губы.
— Что хоть за болезнь, сам знаешь? — спросил я.
— Нет, — просипел Вито.
— Безалаберный ты человек, Никлас. Я, например, всегда знаю, чем болен.
— Когда Вы в последний раз болели? — чуть улыбнувшись, спросил он.
— Давно. Но это не избавляет тебя от ответственности. Бардак. Ты хоть знаешь, что в замке творится?
— Нет.
— А вот пустил бы Рэда, знал бы.
Я быстро пересказал ему ситуацию с Алироном и королем.
— Понятно, — прошептал Вито и снова закашлялся в платок. Кружевной, как всегда.
— Ладно, — я сжал в руке его сухую ладонь. — Я приехал сюда не для того, чтобы снабдить тебя свежими сплетнями.
'А для чего?' спросил он одними глазами.
— У меня вопрос… кхм. Назрел. Что-то мне не нравится наш дружок король.
— Ха…
— Ты кое-что упустил. То, что он полностью, окончательно сошел с ума. Ходит ночами на башню разговаривать с призраком матери, которого на самом деле нет. То есть — говорит он со своим… воображением, или совестью, если угодно. Но зовет ее 'мама' и плачется каждую ночь. Я сам видел.
Чтобы поднять бровь, сил у Вито хватило. А это, я знал, было у него выражением глубокого удивления. Прям второй Асурро, так его.
— Да. Причем не раз. Вчера я сварил зелье — в Хавире научился, долго рассказывать, — оно позволяет видеть призраков обычным людям, не медиумам. Никого там нету. Пустота. Он болтает с пустотой, как Чокнутый Мельник из сказки. И обсуждает с ней, ни много ни мало, убийство своего отца. Они с Тобиасом придумали это, а Эдди сделал.
Вито поднял бровь еще выше.
— Вот я и говорю. От него надо избавиться, и чем скорее, тем лучше.
— Невозможно… — просипел Советник. Пару раз устало моргнул. — Это запрещено.
— Ну, я же не убивать его предлагаю…
Я поднялся, прошел к двери и запер ее изнутри. Ключ положил в карман, затем вернулся к Вито, снова сел рядом и взял его за руку, как заботливый дедушка. Он молча наблюдал за мной.
— Так вот… я не предлагаю его убить, нет. Всего лишь вынудить его уйти.
— Невозможно. — Повторил Вито.
— М-да? А со мной у вас прекрасно получилось.
Он широко раскрыл глаза и дернулся. Но не тут то было — я крепко держал его за руку. И вообще, я готов был расцеловать сам себя за то, что догадался прижать его сейчас, когда он слаб и не сможет мне так виртуозно врать, как делал это раньше.
— Да, Никлас, да. Я узнал. Как? Одна травница подсказала, сама того не ведая.