9416.fb2
Бурцев услышал стрельбу и шум возле палатки, он проснулся. В это время в палатку зашёл бородач и стал выгонять раненых на улицу. Глаза их встретились. Лицо ему показалось знакомо. Где я его видел, подумал он. Бородач ещё раз взглянул в лицо Бурцеву и сказал на ломаном русском:
— Бэги, шурави.
Бурцев попытался подняться, но резкая боль в груди не дала это сделать. Афганец подошёл к нему и помог. Он подвёл Бурцева к задней стенке палатки, приподнял её, и тот по-пластунски пролез под нею. Превозмогая боль, он уползал от стоящих палаток, не оглядываясь и не видя всего происходящего. Василий только слышал, как оттуда доносились стоны и крики раненых. Вскоре и их он перестал слышать, и все полз и полз. Это время ему показалось вечностью. Он полз туда по направлению к своему полку. Добравшись до глубокой промоины, залёг в ней. Отдышавшись, стал обдумывать дальнейший план действий. Где я мог видеть это лицо? — думал он. В голове мелькали все ранее им виденные лица. И вдруг он вспомнил афганца в кишлаке, прятавшего за свою спину маленького сынишку. Вот уж поистине, «долг платежом красен»! Ася права — хватит, стучало в голове. Я больше не могу воевать против этих людей. И тут он услышал шум вертолётов. Они снижались, не касаясь земли, из них выпрыгивали, кувыркаясь и залегая, десантники. Завязалась стрельба. Он увидел, как ударил с гор миномет. Мины ложились туда, где были палатки. Одна палатка загорелась. В огне потрескивали доски. Ешё одна мина попала точно в палатку и разнесла её в клочья.
— Боже, это же операционная, там же Ася! — закричал он. — Нет, нет, нет, — он обхватил руками свою голову.
От крика она ещё больше гудела.
— Они убили мою жену, моего ребенка. Эта дурацкая война уничтожила меня, покалечила мою душу. Да будьте вы прокляты со своим «светлым будущим», построенном на слезах и крови невинных людей.
Со стороны КП полка бежали солдат, во главе был Васин. Через час всё было закончено. Солдаты собирали раненых и убитых. От той небольшой части медсанбата, которая была развёрнута для оказания первой помощи раненым, остались одни головешки. Бурцева занесли в вертолёт. Его вместе с другими ранеными доставили в кабульский госпиталь. Туда целый день привозили раненых и убитых. За один день сороковая армия не досчиталась трёхсот человек. В разные концы страны в семьи полетели известия, о страшном горе, ворвавшемся в их дома, которое не может заглушить ни крошечная денежная компенсация от правительства, не их отлитые на монетном дворе и врученные посмертные награды. Оно не пришло извне, и не посягало на их жилища и жизни, а сделано руками правителей против своих же граждан, в угоду каким-то непонятным имперским амбициям. В угоду тем, кто, продавая оружие, прибавит себе лишний миллион.