- Тогда мы должны полагаться на скаредность ксиларского казначея. В мое время этот пост занимал Притио, сын Пеллитуса, так же неохотно расстававшийся с золотыми львами, как мульванийский тигр со своей добычей. - Джориан вглядывался во мрак, пытаясь разглядеть какой-нибудь крупный ориентир. - Прикажи Гораксу снизиться и лететь медленно, чтобы не врезаться в дерево или шпиль. Когда взойдет луна, нам наверняка удастся найти дорогу или реку, чтобы держать курс.
Через несколько часов дождь превратился в морось. Луна в последней четверти отбрасывала бледное жемчужное сияние на тучи над головой. Время тянулось медленно.
Склонившись через край, Джориан различал вспаханные поля, а временами деревню, скопление черных прямоугольников во тьме. Но каких-либо примет ему не удавалось обнаружить.
Карадур сказал:
- Горакс утверждает, что лишился сил. Он предупреждает, чтобы мы держались покрепче, поскольку вынужден совершить посадку.
Когда ванна опускалась, у пассажиров появилось ощущение головокружения. Тьма сгущалась - вокруг них поднимались деревья. С тихим шорохом ванна приземлилась на мягкий дерн.
- Демон прощается с нами, - сказал Карадур. - Знаешь ли ты, где мы оказались?
- Где-то в Отомэ, - ответил Джориан, - сели только Горакс не перемахнул границы герцогства, и мы не попали в Виндиум.
Джориан поднялся, ворча и разминая онемевшие конечности. Дождь перестал, но вокруг слышался плеск капель, падающих с деревьев.
Он выбрался из ванной. Кажется, они попали на небольшую травянистую поляну, окруженную огромными деревьями. Джориан обошел поляну по кругу. Вернувшись, он сказал:
- По-прежнему не знаю, куда мы попали. Ладно, давай хотя бы выжмем воду из платья.
Стоя в ванной, Джориан разоблачился и выжал свою одежду. Он чихнул и сказал:
- Надеюсь, что она высохнет, иначе мы замерзнем до смерти... А это еще что?
По поляне двигался какой-то зверь; его шаги были почти бесшумными, но Джориан разглядел выделяющийся на фоне мрака еще более темный силуэт и услышал тихий шорох дыхания. Затем рядом с ванной раздалось фырканье. Над краем ванны появились два еле видных тусклых пятна. Джориан узнал запах.
Он сидел на мотке веревки, прикрывавшем слив ванны. Внезапно он вскочил, замахал руками и издал оглушительный вопль:
- Й-йе-у-у-у!
В ответ раздалось рычание, и зверь поспешно удалился.
- Кажется, леопард, - сказал Джориан. - Ты в порядке, отец Карадур?
Старый волшебник задыхался, ловя ртом воздух.
- Твой вопль едва не остановил навсегда мое старое сердце.
- Прости, но мне нужно было испугать кошку, чтобы прогнать ее. Небо светлеет. - Джориан ощупал одежду; платье Карадура было разложено на противоположной стенке ванны. - Еще не просохло, но нам лучше одеться. Его высушит тепло наших тел. Как насчет огня?
- Превосходная идея, только не знаю, осуществимая ли в этой сырости.
Джориан достал огниво.
- Проклятье! Мой трут отсырел, и я не знаю, как его высушить. Как ты думаешь, не удастся ли тебе вызвать огонь заклинанием?
- Если ты найдешь дрова, попробую.
Вскоре Джориан собрал охапку хвороста. Стоя в ванной, Карадур взмахнул жезлом, сделал несколько мистических пассов и произнес волшебные слова. В центре наваленной Джорианом кучи хвороста поднялся маленький голубой огонек. Пламя танцевало среди веток, то и дело издавая тихое шипение; но хворост не загорался.
- Увы! - сказал Карадур. - Ничего не получится, пока дрова не высохнут.
Джориан проворчал:
- Я всегда считал, что за помощью к магии прибегают тогда, когда все материальные возможности себя исчерпали. Но, похоже, волшебство так же часто оказывается бесполезным.
Карадур вздохнул.
- Сын мой, боюсь, что ты проник в самый страшный секрет, в святая святых нашего ремесла.
- Ты хочешь сказать, что все ваши чародейские сказки о безграничном могуществе - блеф, чтобы надуть нас, мирян?
- Увы, это верно. Мы терпим неудачу так же часто, как инженеры из Дома знаний в Иразе. Но я заклинаю тебя, не выдавай этот ужасный секрет простонародью. Нам, волшебникам, кусок хлеба достается изрядным трудом.
Джориан усмехнулся в темноте.
- Поскольку ты спас мне жизнь, старина, я буду хранить твой секрет. Он осмотрелся. Уже достаточно посветлело, чтобы можно было разглядеть ветви и листья деревьев, хотя лиственная растительность с наступлением осени лишилась большей части своего летнего наряда. - Во имя белоснежных грудей Астис, что это?!
К трем из числа окружающих поляну деревьям были прикреплены деревянные лестницы, вершины которых терялись в кроне.
Джориан сказал:
- Никогда не слыхал о деревьях, на которых сами собой вырастают лестницы. Должно быть, это дело человеческих рук.
- Можно себе представить, что кто-нибудь прикрепил подобные лестницы к фруктовым деревьям, чтобы облегчить сбор урожая, - сказал Карадур. - Но здесь мы видим всего-навсего дубы, буки и липы.
- На буках растут орешки, - сказал Джориан. - Но две из лестниц ведут на дубы. Кому понадобилось собирать недозрелые желуди?
- Например, свинопасу. Но я совсем в этом не уверен, поскольку желуди гораздо проще собирать с земли. Может быть, лестницы ведут на сторожевые посты?
- Никогда не слышал ни о чем подобном, хотя служил в армии Великого Бастарда, - сказал Джориан. - Но что другое... ого, Карадур, оглянись-ка!
Волшебник обернулся и испуганно вздрогнул.
- Единорог! - прошептал он.
Из кустарника на краю поляны высунулись голова и передние конечности огромного зверя. Единорог в мире Джориана был вовсе не грациозным животным, похожим на коня, а крупнейшим представителем носорогов, покрытым золотисто-бурой шерстью, с единственным рогом, торчащим не из носа, а изо лба, над глазами.
- Если мы не будем шевелиться, - прошептал Джориан, - может быть, он уйдет.
- Боюсь, что не уйдет, - прошептал в ответ Карадур. - Я ощущаю эманации пробуждающейся в нем ярости. Сдается мне, нам стоит приготовиться бежать к одной из этих лестниц.
Единорог оглушительно фыркнул, топнул по земле трехпалой ногой и шагнул вперед.
Джориан пробормотал: