Вирго хотел засмеяться, но что-то в голосе Зои заставило его закрыть рот. Кратц посмотрел на Зои и увидел, что она не шутит. Зои хотела убить Фриззе и Кратцу тут же вспомнилась старая история о том, как отвечают мужчины и женщины на вопрос "Какова вероятность встретить на улице живого динозавра". Мужчины отвечали, что вероятность нулевая. Женщины говорили, что пятьдесят на пятьдесят, или встречу, или не встречу. Первый вариант казался для Фриззе слишком пессимистичным и поэтому он решил, что версия "пятьдесят на пятьдесят" ему нравится больше. Или убьёт, или не убьёт. В этом было что-то жизнеутверждающее.
— Нужно оружие, — сказала Зои. Она резко откинула голову назад, так, что довольно сильно приложилась затылком к стене. Боли она не почувствовала, но глухой удар отозвался неприятным чувством где-то за ушами.
— Мне нужно оружие, — повторила дрэйка. — Оружие, чтобы остановить Фриззе. Чтобы убить её.
— Мистер Джонс, — глухо сказал Вирго. — У него целый склад… всякой дряни. Но нам не убить Фриззе. Мистер Джонс… пытался.
— Значит, попытаюсь я.
— Но мистер Джонс…
— Ни слова… — произнесла Зои и осеклась. По полу снова прошла вибрация, вдали что-то громыхнуло.
— Отведёшь меня на склад? — спросила Зои после небольшой паузы. Она взяла Вирго за здоровую руку и поднесла её к лицу. Осторожно провела по правой руке. Провела по левой.
— Когда-то мы были близки, — задумчиво сказал Кратц и тут же смутился. — Я хотел сказать, что мы были друзьями. Очень хорошими друзьями. И мы помогали друг другу.
— И заботились друг о друге, — подхватила Зои с нервным смешком. — К чему ты говоришь это? Мы и остались друзьями. Даже сейчас. Дружба не умирает. По крайней мере, мне бы хотелось в это верить.
— Не умирает, — эхом повторил Вирго. — Нет, не умирает. Пойдем.
И они пошли.
Когда Кратц встал на ноги, оказалось, что он почти одного роста с Зои. Когда он с хрустом выпрямил спину, Зои с удивлением обнаружила, что едва достигает Вирго до плеча. Почему-то это немного её успокоило. Напряжение начало проходить, зато совершенно некстати нахлынули воспоминания. О чем? Да о чем угодно, начиная с того, как однажды Нанарин сбежала из дома и пряталась в лопухах, и заканчивая тем, как закончился первый день в корпорации. Тогда Зои снились сны, много снов, и та реальность, которая приходила к ней ночью была куда как привлекательнее той, что происходила наяву. Иногда Зои не понимала, где границы сна и яви, но не слишком огорчалась по этому поводу. Она любила свои сны, потому что в них снова превращалась в маленькую девочку.
Во сне Зои было десять. У неё были длинные белокурые волосы, ободранные коленки и белое платье с накладным карманом. На кармане была весёлая белочка с орешком. Та Зои, которая родилась в городе людей, никогда не имела таких платьев. В детстве она всегда была одета в брюки и форменную футболку с номером на груди. И всё-таки это было детство. В нём было место искренней радости и самому черному горю, приключениям и открытиям. Но почему-то в детстве даже самый обжигающий страх не вызывал ощущения такой безнадеги, как сейчас. Почему?
— Я убью Фриззе, — говорила уже про себя Зои, совершенно уверенная в своих словах и своих силах. — Но что будет со мной? Что будет с нами?
На этот вопрос ответа не было, и Зои продолжала идти вслед за Вирго, который с каждым шагом сгибался всё ниже и ниже. Зои поняла, что ему трудно держаться на некрепких ногах и почувствовала жалость, которая очень быстро перешла в жалость к самой себе. Это было то самое чувство, что когда-то испытывал и Вирго. Зои хотела выжить. Но в отличии от Кратца она хотела также, чтобы выжил её мир, её город. Это чувство пересилило инстинкт самосохранения, который предостерегал Зои от поединка с Фриззе. В глубине души Зои прекрасно понимала, что Фриззе ей не по зубам. Но она не хотела признаваться в этом, а в душе горела непоколебимая уверенность в собственных силах. Зои нужна была победа, потому что только её мир и её город позволили дрэйке быть самой собой. Несмотря на запреты и преследования, несмотря на рознь и резню, мир, принявший её был настоящим, любимым домом. И за этот дом стоило идти до конца.
— Знаешь, почему я здесь? — спросила Зои у Кратца. Тот покачал головой. Зои усмехнулась. — Я хотела новую работу. Черт возьми, мы все хотели новую работу. Говорят, от добра добра не ищут, но в то же время есть поговорка "рыба ищёт где глубже, а человек где лучше". Мы не были людьми, но мы мыслили в точности, как и они. Нам предложили лучшее. И мы согласились. Попались, как рыбки на крючок. Ты понимаешь меня?
Вирго медленно кивнул и свернул в узкий, слабо освещенный коридор.
— Смотри под ноги, — бросил он на ходу. — Пол здесь не совсем в порядке.
Зои с опаской прижалась к стене, а Кратц навалился плечом на железную дверь. Она поддалась не сразу, Вирго приналёг сильнее. Зои уперлась в дверь обеими руками и та потихоньку стала отъезжать вперёд.
— Добро пожаловать в личный музей мистера Джонса, — пробурчал Вирго сквозь зубы. Зои только присвистнула.
— Ничего себе…
Комната, в которой они оказались, была совершенно квадратной. Ровный тёмно-коричневый квадрат пола, квадрат потолка, совершенно одинаковые квадраты стен. Длина, ширина и высота стен, пола и потолка была одинаковой, что только довершало ощущение полной симметричности.
— Мы внутри огромного куба, — подумала Зои и тихо вскрикнула, обнаружив, что мыслит вслух. Вирго посмотрел на неё с тревогой и встряхнул головой.
— Это оружейная мистера Джонса, — сказал он с некоторой робостью. — Ну и музей… Да, скорее музей.
Вся противоположная стена была завешена металлическими пластинами. По форме они напоминали рыцарские щит, но были совершенно плоскими и гладкими. На некоторых были вытравлены неизвестные дрэям символы, некоторые были выкрашены в черный и красный цвета. Узор на одном из щитов образовывал сплетение слов "Руф" и "Рвао" и этот вензель живо напомнил Зои логотип кока-колы.
— Что это означает? — спросила она Вирго. Тот только пожал плечами.
— Не знаю.
В углу на деревянной скамье лежали духовые ружья, которые Зои видела разве что в кино, а Кратц и вообще не имел о них никакого представления. Рядом с ружьями грудой лежали заржавелые ключи, скрепленные между собой медной цепочкой. Под скамьей покоилась снайперская винтовка, и лежало, покрываясь пылью, оружие бога Вишну, метательная чакра. Чакра была покрыта оранжевой эмалью с зелёными полосками. Цвета были настолько яркими, что, казалось, оружие светится. Справа и слева на стенах висели образцы вооружения самых различных эпох и стран. Автомат Томпсона соседствовал с береттой, рядом с "Узи" висели нож-мачете и нож аквалангиста. У правой стены высилась гора из стрелянных гильз и патронов.
— Ты умеешь обращаться с этим? — спросила Зои, почему-то ощущая чувство вины. — То есть… хотя бы с чем-нибудь из этого?
Вирго медленно перевёл взгляд с одной стены на другую. Закрыл руками нижнюю половину лица и сделал неуверенный кивок.
— Ццц… — он сделал шаг в сторону, остановился, опять встряхнул головой и опустился на четвереньки. Прямо перед ним лежал "Печенег", устрашающего вида пулемет с блестящими серебристыми сошками. С пулемета свисала лента с патронами, причем все патроны были пронзительного зелёного и оранжевого цветов. На пулемете был логотип корпорации. Зои вспомнила антивоенную демонстрацию никсов и криво усмехнулась. Им бы это понравилось.
— Я видел… то есть слышал. В общем, они были на вооружении, когда аясны устроили бунт. Старик рассказывал.
— Старик?
— Ну, Градэ. Ты не знаешь его. Он хранитель… в некотором роде. Я знаю, как из него стрелять, но мне сейчас не поднять эту штуку. И ты… В общем, надо что-то другое. Это оружие людей. Я подозреваю, оно устроено схоже. Я хочу сказать, что будь тут оружие аюров, я бы не сумел разобраться. Слишком много нестыковок. Совсем нет логики. А люди действуют проще них. И проще нас. Надо что-то ещё. Надо…
Вирго перевёл взгляд на револьверы, лежащие здесь же. Зои покачала головой.
— Не знаю, какая сила у этих штук, но выглядят они неважно. Вряд ли ими можно остановить Фриззе. А этот… как оно называется? Мне он нравится. Даже мурашки по шее, если, конечно, я знаю, что такое мурашки.
— Я возьму его, — сказала она чуть погодя. — Если её нельзя убить этим, то её нельзя убить вообще ничем. Мне так кажется. Так как оно называется?
— Это пулемет, — сказал Вирго. — Но Фриззе… Она чистый разум. Её физическая оболочка это только вершина айсберга, при помощи которой она контактирует с нами.
— Как она выглядит? — спросила Зои, не слушая его.
— Серебряная сфера, — ответил Кратц, и, заметив, что Зои не понимает, пояснил: — Огромный серебряный шар, состоящий из множества маленьких шариков. И у них есть зубы.
— У кого?
— У маленьких шариков. Они притягиваются друг к другу как магниты, и каждый из них очень быстро вращается. Вращением они…
— Укрепляют конструкцию, — закончила за него Зои. — А из чего они сделаны?
— Из стекла. Или из чего-то, очень похожего на стекло. Только твёрже. Намного твёрже.
— Хорошо, — кивнула Зои. Одной рукой она взялась за ствол пулемета, вторую положила на приклад, прикинула, подняла. Он оказался легче, чем она ожидала, но всё же было совершенно непонятно, как с ним управляются люди, не обладающие и половиной силы дрэя.
— Всё дело в этих штуках, — задумчиво проговорила Зои, касаясь пальцем сошек. — Люди умнее чем мы. Может именно поэтому мистер Джонс обладает такой властью? Люди опираются на разум, как оружие на… Вирго, как это называется?
— Сошки, — послушно ответил тот.
— Я убью её, — сказала Зои. Голос её прозвучал глухо и безжизненно. Кратц посмотрел на неё с нарастающим страхом и шепнул так тихо, что не услышал сам себя.