— Переключатель топлива?
Второй пилот снова занялся переключателями, ставя их в нужное положение.
— Главный включен, — сказал он прозаично. — Поперечная подача отключена.
Транспортный самолет резко снижался к взлетному полю, которое поначалу казалось таким маленьким, но быстро увеличивалось.
Джо обнаружил, что хмурится. Он начал понимать, какая это огромная работа — даже просто подготовить Космическую Платформу к путешествию, которое, теоретически, будет длиться вечно. Подумать даже страшно о том, что перед тем, как космический корабль можно будет построить, обеспечить топливом и оборудовать приборами, нужно проработать такие детали, как проверка приборов управления кораблей с поршневыми двигателями, которые возят детали для сооружения. Бесконечное число тонкостей!
Но все же это стоило делать. Джо был рад, что он примет в этом участие.
День был просто туманный. Транспортный самолет стоял у дверей ангара военного авиаполя, и механики, держась на приличном расстоянии, оглядывали его. Один из них, забравшись на хвостовое оперение, обнаружил небольшую пробоину в стабилизаторе. Его пробил осколок, когда неподалеку взорвались военные ракеты. Пилот проверил, не повреждены ли какие-либо несущие конструкции внутри, и кивнул. Механик наложил очень аккуратные заплаты на два отверстия, верхнее и нижнее. Он продолжил осмотр фюзеляжа. Пилот отвернулся.
— Я свяжусь с Бутстрапом, — сообщил он второму пилоту. — Ты тут следи за делами.
— Буду смотреть в оба, — заявил второй пилот.
Пилот отправился к контрольно-диспетчерскому пункту. Джо огляделся. Транспортный корабль казался очень большим, стоя на бетоне на трех своих выпущенных шасси. Он странным образом походил на какое-то гротескное насекомое, с трудом поднимающееся на неравных ногах. Его фюзеляж казался неподходящим для воздушного судна. Верхняя часть грузового отсека шла назад, к стабилизаторам, но нижняя не сходила на конус. Задняя часть выглядела, как неуклюжая бочка, закрывающаяся парой дверей. Он был построен таким образом, чтобы крупные грузы можно было грузить непосредственно в грузовой трюм. И это не добавляло ни плавности линий, ни грации.
— А в грузовой трюм ничего не попало? — внезапно встревожившись, спросил Джо. — Мои ящики не задело? В конце концов, четыре ракеты взорвались в опасной близости от корабля. Если попал один осколок, то могли и другие.
— Ничего серьезного, — ответил ему второй пилот. — Скоро мы все узнаем.
Но исследование показало, что других последствий того, что самолет недавно едва не разрушился, нет. Конечно, он подвергся перегрузкам, но самолеты строятся с большим запасом прочности. Выборочная проверка там, где крылья подверглись чрезмерному изгибу, показала, что никаких повреждений нет, — у больших кораблей крылья не совсем жесткие, иначе они разлетелись бы на куски. Корабль был снова готов к взлету.
Второй пилот мрачно наблюдал, как механик отходит от самолета. Механик не был дружелюбен. И он, и все другие неодобрительно относились и к кораблю, и к Джо, и ко второму пилоту. Они работали с истребителями, и им не нравилась мысль, что люди, которые работают с боевыми машинами, не достойны доверия. Второй пилот это заметил.
— Они считают меня подозрительным негодяем, — кисло заметил он Джо. — Но я должен таким быть. Чтобы мешать строительству Платформы, нанимают лучших в мире шпионов и саботажников. Если подготовят более опытных саботажников, их тотчас же пришлют сюда и займут делом!
Пилот вернулся с контрольно-диспетчерского пункта.
— Особые указания по полету, — сообщил он своему напарнику. — Мы заправляемся и летим.
Механики стали вытаскивать из люка заправочный шланг. Один из них забрался на крыло. Другие передали ему шланг. Джо хотелось сказать что-то в порядке комментария, но второй пилот читал новые полетные инструкции. Это был один из тех моментов, которые случаются со всеми и каждым. Эти двое, представляющие команду корабля, бесконечно подозрительно относились ко всякому, кто приближается к их кораблю. Но заправка — это такая стандартная операция, что в это время им просто пришлось отрешенно стоять рядом. К тому же они должны были прочитать и запомнить приказ.
Бак в одном крыле заполнили. Крупный ухмыляющийся мужчина с песочными волосами потащил шланг под нос самолета, чтобы подвести его ко второму крылу. Проходя мимо носового колеса, он поскользнулся и оперся о стойку колеса. Мгновение его поза была до абсурда неграциозной. Когда он выпрямился, то рука скользнула в колодец колеса. Но он дотащил шланг и передал его наверх. Затем и второй бак заполнили и завернули крышкой. Команда заправщиков сошла вниз и отправила шланг в пожравший его люк. Все было готово. Но каким-то образом Джо запомнил человека с волосами песочного цвета и его руку, поднявшуюся на долю секунды в колодец колеса.
Пилот снова перечитал часть полетных инструкций и аккуратно разорвал их поперек. К одной из половинок он поднес свою карманную зажигалку. Бумага сгорела. Он снова кивнул второму пилоту, и они поднялись в кабину. Джо последовал за ними.
Они устроились на своих местах в кабине. Пилот щелкнул переключателем и нажал кнопку. Один из винтов с трудом провернулся, затем мотор схватился. Второй. Третий. Четвертый. Пилот прислушался, остался доволен, затем потянул на себя многоклапанный регулятор. Самолет двинулся вперед. Через несколько минут перед ним оказалась длинная взлетная полоса, из динамика под приборами послышался жестяной голос, и самолет, взревев моторами, понесся по полю. Через несколько секунд он поднялся и пронесся вперед.
— В порядке, — сказал пилот. — Колеса поднять.
Второй пилот выполнил команду. Огоньки, показывающие, что шасси подняты, мигнули. Пилоты расслабились.
— Знаете, — заговорил второй пилот, — во время войны было много чертовских проблем с саботажем. В Бразилии находилось поле, с которого самолеты обычно взлетали, чтобы лететь в Африку. Но они взлетали, направлялись к морю, удалялись на несколько миль от берега и взрывались. Так мы потеряли, должно быть, с дюжину самолетов! Потом все раскрылось. Там был тип — сержант — в команде обеспечения, который совал ручные гранаты в колодцы носовых шасси. Немцем он был, и очень аккуратным, и никто его не подозревал. Все, казалось, было в порядке, и проверки ничего не давали. Но когда корабль взлетал, и команда поднимала шасси, они натягивали проволоку, а та вытаскивала чеку из гранаты. Она взрывалась… Мастер механиков наконец поймал его и чуть не убил. Остановила военная полиция. Нам нужно быть предельно внимательными, нравится это наземным службам или нет.
Джо сухо заметил:
— Вы и были внимательными, но не тогда, когда шла заправка. Вы ее принимали как что-то само собой разумеющееся. — Он рассказал о человеке с песочными волосами. — Хотя у него не было времени, чтобы сунуть что-нибудь в колодец колеса, — добавил он.
Второй пилот моргнул. Вид у него был обиженный.
— Проклятье! Я не смотрел! А ты?
Сжав губы, пилот покачал головой.
Второй пилот с горечью заметил:
— А я — то считал, что действительно в состоянии следить за безопасностью! Спасибо, что сказал, приятель. Вреда нет на этот раз, но все же это была промашка!
Хмурясь, он уставился на приборы перед собой. Полет продолжался.
Это была последняя часть полета, и до пункта назначения оставалось не более полутора часов. Джо почувствовал растущее воодушевление. Космическая Платформа представляла собой реализацию — или ее начало — мечты его детства. Много других маленьких мальчиков мечтали о том же. Космическая Платформа сделает возможными путешествия в космосе. Конечно, сама она не будет путешествовать к луне или планетам, но станет грациозно плыть по орбите в нескольких тысячах миль от Земли, облетая мир за четыре часа, четырнадцать минут и двадцать две секунды. Она будет нести управляемые ракеты с атомными боеголовками, и любой город мира будет беззащитен против нее. Никто и надеяться не сможет на мировое господство, пока она описывает свои небесные круги. Поэтому, естественно, и предпринимаются такие отчаянные попытки уничтожить ее до того, как она будет построена.
Но Джо, думая о Платформе, не думал о ней как об оружии. Она представляла собой первую ступеньку лестницы к звездам. С нее можно будет достичь Луны. Следующим, скорее всего, станет Марс. Потом Венера. А со временем — луны Сатурна и сумеречная зона Меркурия, а когда-нибудь и луны Юпитера. Возможно, можно будет решиться и сесть на эту гигантскую планету, несмотря на гравитацию.
Внезапно заговорил второй пилот:
— Как ты добился того, чтобы лететь на грузовом самолете? — с любопытством спросил он. — По большей части даже генералам приходится путешествовать сушей. У тебя большие привилегии. Откуда?
Джо оторвался от своих мечтаний. Ему не приходило в голову, что раз ему позволили сопровождать гироскопы от завода к месту назначения, то это в чем-то примечательный факт. Его семья построила приборы, поэтому полет казался ему естественным. Ему пришлось смириться с непривычной мыслью, что для офицера службы безопасности, занятой охраной Платформы, все без исключения кажутся подозрительными.
— Связи? У меня их нет, — сказал Джо. Затем добавил: — Хотя я действительно знаю кое-кого на этой работе. Там есть такой майор Холт. Он мог поддержать мою кандидатуру. Знает нашу семью многие годы.
— Да-а, — сухо сказал второй пилот. — Вполне мог. По сути дела, он — главный офицер безопасности всего проекта. Он отвечает за все — от охранников до радарных экранов и заграждения истребителей. Он проверяет людей, которые работают в Ангаре. Если он утверждает, что с тобой все в порядке, вероятно, так и есть.
Джо не собирался производить впечатления значимости. Он пояснил:
— Я не очень хорошо его знаю. Он знает моего отца, а его дочь, Салли, почти всю мою жизнь путалась у меня под ногами. Я учил ее стрелять, и сейчас она стреляет лучше меня. Маленькой она была приятным ребенком. Мне понравилось, что когда она упала с дерева и сломала руку, то даже не запищала, — он ухмыльнулся. — Когда я видел ее в последний раз, то она очень старалась казаться взрослой.
Второй пилот кивнул. Откуда-то послышался резкий щебечущий звук. Пилот протянул ладонь к ручке коррекции курса. Кабина повернулась, и ее залил солнечный свет. Самолет летел на автопилоте высоко над уровнем облаков на высоте с четным числом тысяч футов, как и полагалось самолетам, летящим на юг или запад. Теперь он гудел, двигаясь по своему новому курсу, отвернув под углом в сорок пять градусов. Джо предположил, что это одно из средств безопасности. Самолеты, приближающиеся к Платформе, возможно, не подлетают к ней по прямой, чтобы не давать информации любопытным на земле.
Шло время. Джо постепенно вернулся к своим медитациям по поводу Платформы. В его голове рисовалась картина рукотворного объекта, сверкающего в ослепительном солнечном свете между Землей и луной. Но сейчас он вспомнил о вещах, которым раньше не уделял особого внимания.
Оппозиция самой идее Космической Платформы. Все без исключения диктаторы отчаянно протестовали. Даже отставные политики находили в ней повод для возбуждающих толпы публичных речей. Националистические политические партии, разжигатели ненависти, постановщики несогласия — любой псих в мире с самого начала имел что-то сказать против Платформы. Если они сразу не объявляли ее нечестивой, то шумели, что это план, при помощи которого Соединенные Штаты собираются поставить себя в положение правителей всей Земли. По сути дела, Соединенные Штаты первыми предложили, чтобы этот проект стал проектом Организации Объединенных Наций. Поэтому все заявления, которые политики считали разумными, на самом деле не имели особого смысла. Но проект не прошел даже в Генеральной Ассамблее. Его так рьяно атаковали со всех сторон, что даже не представили на рассмотрение Совета. А там в любом случае на него наложили бы вето.
Но именно это яростное сопротивление помогло провести проект в Конгрессе США, которому пришлось найти деньги на строительство.
Джо, как и все те, кто надеялся на успех проекта с самого начала, считал, что величайшая ценность Платформы в том, что это — первый шаг к межпланетным полетам. Но в ней отчаянно нуждалось и большинство ученых — для своих собственных целей. Можно проводить низкотемпературные эксперименты, опыты по электронике, наблюдения за погодой, измерения звездных температур, астрономические наблюдения… Любой ученый в любой области науки мог бы привести свои доводы, почему Платформу следует строить. Даже у физиков-атомщиков была причина, и, может быть, даже самая важная. Их аргумент состоял в том, что последние достижения в теории ядра нужно проверить, но опыты нежелательно проводить на Земле. Существовали реакции, которые могли бы обеспечить всему миру неограниченное количество энергии, получаемой из материалов, имеющихся в изобилии. Но оставался один шанс из пятидесяти, что эти реакции окажутся небезопасными. Хотя бы просто потому, что материалов много. Ни один человек в здравом уме не пойдет даже на двухпроцентный риск уничтожения Земли и всех ее обитателей. Эти реакции следовало проверить в космосе. Скажем, в космическом корабле, находящемся в пустоте в нескольких миллионах миль от Земли. Эти реакции окажутся либо безопасными, либо нет. Но единственный способ отогнать космический корабль на безопасное от Земли расстояние — использовать Космическую Платформу как точку старта. Платформа должны быть построена, чтобы цивилизация могла устремиться вперед, к новым высотам!
Но, несмотря на эти великолепные резоны, Платформу строили именно ее враги. Американский Конгресс никогда не выделил бы фонды ради чисто научных исследований, независимо от того, какую бы пользу это ни принесло. Именно бешенство тех, кто ненавидел Платформу, и послужило средством продажи этой идеи Конгрессу — в качестве орудия национальной защиты. И в каком-то смысле так оно и было.
Таковы были иронические аспекты проблемы, о которых Джо до этого и не думал, так же как не думал о необходимости охранять Платформу во время строительства. Ее охраной и занимался отец Салли. Джо праздно подумал, как Салли живется в таком месте, где ведется самая важная на Земле работа. Она была хорошей девицей, и он с приятным чувством вспомнил, что она теперь очень даже миловидна. Он помнил ее, как сорванца, который обгонял его в плавании. А в последний раз, когда он ее увидел, поразился, насколько красивой она выросла. Он не знал никого, кто выглядел бы привлекательнее… Действительно, шикарная девица…
Джо снова пришел в себя. Вид неба впереди изменился. Горизонта, конечно, не было видно. Белая дымка незаметно переходила в облачный слой, так что невозможно определить, где кончается небо и начинаются облака или земля. Но вскоре в облаках появились просветы. Корабль летел вперед и внезапно пролетел над краем просвета. Глядя в иллюминатор, он подумал, что смотрит с края скалы на твердую землю бесконечно далеко внизу.