На мостик вошёл Леонид Фёдорович. Все обратили взгляды в его сторону.
— Анатолий Петрович у меня готовы предварительные данные.
— Мы вас слушаем Леонид Фёдорович.
— Сергей Васильевич прошу вас, переведите большой экран на вывод изображения с главного телескопа.
Я подошёл к терминалу и вызвал программу связи с главным телескопом. На экране появился… — дирижабль, я даже сморгнул, думал, привиделось, когда открыл глаза дирижабль оставался там же на экране.
— Как вы видите форма объекта, довольно таки необычна. При этом он совершенно гладкий и имеет металлическую поверхность, так как объект вращается по отношению к своей оси, правда очень медленно, мне удалось, рассмотреть, как я думаю его весь, хотя взгляду зацепится не за что. Но в инфракрасном диапазоне заметна разность температуры на различных участках, их я и принял за ориентиры.
Он вывел картинку объекта в инфракрасном диапазоне. Перед нами возникло пёстрое изображение дирижабля раскрашенного в различные цвета, и если приглядеться он действительно очень медленно вращался.
— Проводя наблюдения из обсерватории, мне не удалось понять, есть ли какой либо вход внутрь. Думаю, что ответ на этот вопрос может дать исследование с близкого расстояния.
Капитан встал и подошёл к экрану, задумчиво посмотрел на него, потом повернулся к нам.
— Спасибо Леонид Фёдорович. Следующие действия будут такими: первыми переводятся в бодрствующее состояние команды, работающие на капитанском мостике, а также подчиненные главного техника и главного инженера. После восстановительного периода они сразу приступают к своим обязанностям. Затем с периодичностью в двенадцать часов запускаются программы пробуждения для остального состава, группами по десять человек. Это нужно для того, чтобы не создавать ажиотаж в гигиеническом отсеке. То, в каком порядке будет пробуждаться остальной экипаж, я поручаю определить вам Сергей Васильевич. Теперь все свободны, надеюсь, Дмитрий Леонидович уже приготовил для нас, что-либо вкусное.
Перед тем как отправиться в столовую я пошёл будить Катю и Богдана. Цзиан направился к своим подопечным. Подойдя к Катиному саркофагу, я залюбовался ею, она как бы плыла в янтарном облаке, я стоял заторможенный, будто до сих пор находился в анабиозе, представляю, что она сейчас сказала бы, увидев моё лицо. Наконец оторвал взгляд и привел в действие механизм пробуждения.
— До встречи любимая.
Затем зашёл в бокс к Богдану, этот крепыш совсем не выглядел спящим, казалось, он прилег на матах отдохнуть после тренировки в спортивном зале. Пора вставать, подумал я и также включил режим пробуждения. После обеда надо зайти в инженерный, Цзиан должен подготовить какие-то рисунки на липкой пленке, которые необходимо наклеить напротив лиц, лежащих в саркофагах.
В столовой народ уже расходился, Дима решил доставить нам удовольствие и приготовил "Звёздную Феерию". Следом за мной вошёл Цзиан, подойдя к раздаточной, он взял салат и что-то из любимой китайской кухни.
Дмитрий извинился за небогатый выбор — было мало времени, а большинство помощников ещё в анабиозе, потом спросил:
— А где же Астра?
— Дим, а ты не хочешь спросить, где Катя?
— Нет с Астрой у нас более дружеские отношения.
— Конечно, её-то ты не кормишь соевым мясом. Ладно, ладно прости сегодня меню просто превосходное! — Пошёл на попятную я, поняв, что Дима может сейчас послать меня, куда подальше. — Астре следует ещё понежиться в анабиозе, до тех пор, пока мои раны не зарастут, и я закатал рукав.
Дима осмотрел мои руки
— Вот зверь! — Восхищенно сказал он. — Представляю, что она могла бы сотворить с кем-либо другим, у того отметины остались бы не только на руках, но и на его витрине!
Мы с Цзианом подсели за столик к астроному.
— Приятного аппетита Леонид Фёдорович… Как Игорь?
— Спасибо. Размораживается.
— Леонид Фёдорович! — Обратился Цзиан. — Вы действительно считаете, что мы встретим так сказать братьев по разуму?
Астроном подумал, потом ответил:
— Я могу сказать, батенька, только то, что эта штучка явно искусственного происхождения. По моему мнению, сама по себе улететь в космос она не могла. Значит, её отправили разумные существа. Что произошло и есть ли кто на борту, предстоит ответить вам. Или может не вам лично, а тем, кто полетит к ней на челноке.
Он помолчал.
— Вот это всё, что я пока могу сказать.
Мы закончили обедать. Хотя, что это? Обед, ужин, завтрак или полдник? Пока Викинг догонял этот странный дирижабль, время сместилось. Теперь придётся снова налаживать рабочий ритм. Мы с Цзианом отправились в его владения, здесь уже были готовы прозрачные таблички для саркофагов. Я посмотрел на них, там не было того, что предлагал я, но и не было того, что предлагал капитан.
— Понимаешь.
Пояснил Цзиан.
— Мы решили, что наносить текстовую надпись, слишком длинно…, а восклицательный знак может шокировать. А такой рисунок — это вполне нейтрально и понятно.
На табличке была изображена рука, сжатая в кулак с отогнутым одним пальцем, нажимающим на кнопку. Я повертел это художество в руке, взглянул с одной стороны потом с другой….
— А что? Мне нравиться!
— Вот и хорошо. — Обрадовался Цзиан.
— Слушай Ли, а у тебя найдётся здесь красный маркер?
— Конечно, найдётся, а зачем тебе?
— Надо кое, какие пометки сделать.
Он открыл шкафчик, достал красную трубочку и подал её мне. Я повернулся и направился к выходу.
— Только не вздумай писать на дверях, он не смываемый.
Крикнул мне вслед Цзиан, видимо, что-то заподозрив.
— Что я, мальчишка, что ли?
— Думаю, что хуже.
Покинув инженерный отсек, я направился к саркофагам своей команды. Зашёл к Богдану процесс обогрева заканчивался, вот-вот должна начаться промывка. Правда, до полного завершения ещё около полутора суток. Я наклеил табличку напротив его лица. Затем отправился к Кате, в её саркофаге уже начался процесс промывки, наклеив табличку, я воровато оглянулся, потом наклонился и, высунув язык от усердия, начал писать.
Писать приходилось в обратную сторону.
Выше кулака с пальцем вывел: "Я тебя люблю". Посмотрел на свою работу и остался доволен результатом творчества. Всё пора на мостик, а то капитан действительно выпустит меня погулять по космосу без скафандра.
Проходя по коридору, столкнулся с Го Юин, врачом из команды Владимира Семёновича. У неё в руках была стопка табличек для наклейки на саркофаги.
— Здравствуйте Юин.