— Наверно, у нас нет хорошего программиста…
— Нет. Тот, что был, сбежал на Землю.
— И его отпустили? — удивился Джесс.
— Не совсем так. Его забрал психиатр и увез в ракете скорой помощи. А сейчас там парнишка прямо из земного института.
— И не справляется… — сказал Джесс и тут же подумал: «Зря ругаю парня. Разве можно сразу по окончании земного института обслуживать такие автоматы?»
— Они начинают, — предупредил Дон, старательно подстраивая приемник.
— Надень наушники.
— Не хочется, — сказал Джесс. Ему действительно не хотелось.
«Как только Дон кончит говорить с Централью, возьму книжку и вытянусь в гамаке», — подумал он. Потом взглянул на Дона, и ему показалось, что тот слушает слишком внимательно. «Что они там передают? Не анекдоты, наверно».
Дон махнул рукой и зло сказал:
— Выключай!
Теперь заинтересовался Джесс. Он надел наушники и сквозь шум атмосферных помех услышал голос диспетчера Централи.
— …нет, ничего из этого не выйдет. И не старайся. Я тебе говорю, никого на это место не нашли. Только Рота, а он по сравнению с вами — пустое место. Я пришлю к вам этого Рота через три дня. Но один из вас все равно должен остаться…
«Ну и мир! Опять какая-то свинья там, на Централи, все испортила», — подумал Джесс. Он был как ребенок, не получивший обещанного велосипеда.
Дон покраснел.
— …делайте, что хотите. Мы смотаемся отсюда через три дня. И плевал я на то, что какой-то идиот не затребовал вовремя смену с Земли…
«Сейчас он скажет им все, что думает о такой организации», — решил Джесс, но Дон остановился.
— Мы тут ни при чем, — объяснял тот, с Централи. — Тебе кажется, что добровольцы ломятся к нам в окна и двери.
— Неважно, что мне кажется. Но нас нужно сменить А прекращать строительство нельзя.
— Вот именно нельзя, и поэтому один из вас должен остаться. Должен, понимаешь! И первые ракеты стартуют с этого космодрома еще до марсианской зимы. Увидишь.
«Ну и самоуверенность», — подумал Джесс и поправил наушники.
— Может, и стартуют, если автоэкскаваторы будут сами рыть эту проклятую пустыню. Только нас это не касается, ясно?
— Но Централь..
— Знаешь что…
Джесс покачал головой.
— Ясно, Дон, — сказал он и подумал, что сейчас тот на базе, кипит от злости, и Джессу стало веселей, хотя он прекрасно знал, что тот в общем-то не виноват, что тот, может, в доску свой парень, которому только досталась паршивая работенка.
— Как хочешь, — сказал парень с Централи. — В общем Рот прилетит в одноместной ракете. И мы тут считаем, что возвращаться имеет право тот, у кого полоса продвинулась дальше. Ясно?
— Но…
— Никаких «но». Поспоришь с бабушкой на Земле. А сейчас слушай, что говорят… И тому, второму, скажи… или дай-ка ему лучше микрофон.
«Вот свинья», — подумал Джесс и взял микрофон.
— Я тот, второй, и хочу тебе сообщить, что большего свинства…
— Порядок, — обрадовался диспетчер. — Ну, привет. Держитесь, вы… космонавты пустыни.
Снова забарабанили сигналы Централи, и Дон сорвал наушники.
— Купили нас, купили, как… ну, не знаю как, но купили… — Дон сказал это совершенно спокойно, и Джесс подумал, что он прав.
— Ну, что будем делать? — спросил он.
Дон пожал плечами.
— Во всяком случае, они не могут заставить нас рыть…
— Конечно, — кивнул Джесс, — но мы будем сидеть тут столько, сколько им заблагорассудится…
— Ну и что?
— А то, что коли уж ты будешь тут сидеть, то будешь и работать.
— Не буду.
— Будешь, иначе подохнешь со скуки. Да ты и не из тех, что сидят сложа ручки, когда работа еще не окончена. И они прекрасно знают об этом.
— Что ты все обо мне! А ты?
— Я тоже.
— Что тоже?!
— Я тоже буду доделывать свою работу.
— Доделаешь и смоешься? Нет, братец. Не выйдет. Я свою полосу протянул дальше.
— Дурак, — сказал Джесс и подошел к гамаку.
«Думает, я собираюсь отнять у него место в ракете, словно оно уже принадлежит ему».