Зайдя в рабочий кабинет, я увидела Оскара. Мне хотелось сдержать улыбку и не показывать ему, как сильно я рада встрече, но эмоции были сильнее меня. Поэтому я смотрела на него с идиотским блаженством во взгляде.
— Привет, Пончик! Как прошли выходные? — он улыбнулся.
Мне показалось, что в этой улыбке есть что-то большее, чем стандартная улыбка, которую используют при встрече. Он взглядом проводил меня до стола. В душе разгоралась надежда, но я всё равно не могла позволить себе мысль, что могу нравиться такому уверенному в себе парню, как Оскар.
Я всегда представляла рядом с собой интеллигентного молодого человека, возможно, даже с учёной степенью, слегка не уверенного в себе, которого так же, как и меня, подтолкнут к женитьбе родители. Оскар таким не был. Красивый, статный, избалованный женским вниманием, хозяин своей жизни. Рядом с ним должна быть такая же самоуверенная, знающая себе цену, красотка.
— Хорошо, — я ограничилась одним словом, хотя мне хотелось рассказать ему всё в мельчайших подробностях, хотелось поделиться каждой секундой жизни, которую провела без него, но я решила не докучать ему.
— Кстати, на следующих выходных ждём тебя у нас на даче. На улице холодно, но в доме есть камин, можно будет погреться возле него. Выпить домашнего вина, — его голова была приподнята таким образом, что он смотрел на меня как будто сверху вниз, при этом слегка прищурив глаза.
— Спасибо за приглашение. Я с удовольствием. Пока нет нагрузки с дипломом, могу наслаждаться выходными. Только я не пью, — я виновато пожала плечами. Мне казалось, этот факт разочарует его, ведь он уже озвучил свои планы с вином у камина.
— Серьезно!? — он поднял брови, изобразив удивление. — Это даже мило! Сделаем тебе безалкогольный глинтвейн.
— Спасибо. Кстати, я вчера купила абонемент в зал, о котором ты говорил, — я решила сменить тему и порадовать его.
— Серьёзно!? Ева! Я же пошутил! — он театрально развёл руками.
Мне стало неловко от своей глупости. Но, с другой стороны, как я должна была понять, что он шутит? Вечное стремление угодить родителям переросло в заискивание перед мужчиной, который полностью завладел моими мыслями. Я виновато опустила взгляд. В моём сознании шла напряжённая борьба — как ответить, чтобы не показаться ещё большей дурой.
— Ева, поверь! Меньше всего я хочу тебя обидеть, — он первым нарушил неловкую паузу, встал из-за стола и пошёл в мою строну. Я почувствовала тепло его рук на своих плечах, он снова наклонился к моему уху, как в прошлый раз. — Скажи, что ты не обиделась.
— Я не обиделась, — хотя я сама не знала, обиделась я или нет. Когда рядом с тобой стоит парень, о котором ты раньше не смела даже мечтать и бархатным голосом просит что-то сказать, разве можно отказать ему?
Я почувствовала лёгкое прикосновение его губ к моему виску, от чего у меня тут же перехватило дыхание. Сердце будто замерло на мгновение, а после заколотило с удвоенной силой, дабы наверстать упущенные удары. Я почувствовала, как краска приливает к лицу. Единственной мыслью сейчас была: "Хоть бы он не заметил моё смущение".
После этого он вышел из кабинета и ближайший час я работала в одиночестве. Это даже к лучшему, когда Оскар рядом, очень сложно сконцентрироваться.
— Ты куда? — спросил Оскар, когда я выключила свой компьютер и стала собирать вещи со стола.
— Домой. Я сегодня быстро управилась… или есть что-то ещё? — почему-то появилось чувство, что меня поймали на краже конфет с прилавка.
— Нет, я не к тому, — мягкая улыбка пришла на смену озадаченности на его лице. — Мне осталось ещё минут тридцать до конца. Подождёшь? Я отвезу тебя домой.
— Да, конечно, — я старалась ответить максимально непринуждённо. Достала блокнот с карандашом, чтобы занять себя чем-нибудь.
— Что делаешь? — спросил Оскар, заглядывая в мои зарисовки, нагнувшись через монитор компьютера.
Либо я слишком увлеклась, либо он через чур бесшумный, но я не заметила, что он подошёл ко мне. Какое счастье, что я не поддалась соблазну порисовать его, было бы очень неловко. Хотя неловкость — не совсем верное слово. Мне бы вряд ли захотелось после этого приходить на работу, меня бы ждал неприятный и полный лжи разговор с Сергеем Эдуардовичем. Но самое паршивое — разговор с отцом. Даже представлять не хочется.
— Да, так, ничего особенного, — я начала прятать блокнот.
— Покажи, не прячь, — он протянул руку и на его лице появился тот самый взгляд, которым взрослый смотрит на ребёнка и умиляется.
Я протянула ему скетчбук. И замерла в ожидании вердикта.
"Почему мне так важно его мнение?" — мысленно я задала себе вопрос, ответ на который прекрасно знала, но не была уверена, что хочу это признавать.
— Ммм… Понятно, — он вернул мне блокнот, сопровождая это действие милой улыбкой, — ерундой занимаешься.
"Это больно! Это чертовски больно", — внутри всё сжалось от обиды. Как будто он напросился ко мне в гости и, мило улыбаясь, нагадил на ковёр в гостиной.
Мне нравилось рисовать, это было моей отдушиной. Люди по-разному реагировали, когда я им показывала зарисовки, но никто не называл это ерундой. Кроме моего отца, конечно. Он всегда общался со мной, не как с дочерью, а как с подчинёнными. Если выполняешь работу хорошо — хвалят и выдают премию. Если не справляешься или занимаешься чем-то, кроме своих прямых обязанностей — вызывают на ковёр и лишают премии, а иногда и зарплату урезают.
"Только дисциплина поможет стать достойным человеком, а твои каляки — пустая трата времени. Все художники разгильдяи, пьяницы и наркоманы. Мы тебя не для того растили, чтобы потом от наркомании лечить!" — обычно эта тирада сопровождалась уничтожением всех моих рисунков. Поэтому я всегда радовалась, что отец трудоголик и бывает дома только ночью и на выходных. Мама была не против моего увлечения, поэтому не рассказывала об этом ему, но и не перечила, когда он всё же ловил меня за этим занятием.
— Ева! Приём! — он махал ладонью у меня перед глазами и смеялся. — Ты уснула?
— Нет, я… — мне так перехотелось ехать с ним сегодня, — я совсем забыла. Мне нужно к Маше за лекциями заехать. Я вызову такси.
— Зачем? Я отвезу, куда нужно.
— Нет, не стоит утруждаться. Она живёт далеко отсюда, тебе придётся целый крюк делать. Да, и я, наверное, останусь у неё с ночёвкой, чтоб вместе в универ поехать.
— Даже не спорь. Я отвезу, куда нужно. Пойдём!
"Какой настырный! И что теперь делать?" — в другой раз я бы обрадовалась его настойчивости, но сейчас мне ужасно хотелось поскорее распрощаться.
— Хорошо, я только в туалет зайду. Встретимся внизу, — я прошла мимо него, слегка задев плечом. Но это случайной прикосновение не вызвало волну нежности, скорее ещё больше раздраконило меня.
Зайдя в туалет, быстро набрала Машин номер:
— Маша, привет! Сможешь меня выручить?
— Что случилось?
Я объяснила ей в двух словах всю ситуацию.
— Хорошо, сейчас скину адрес. И не переживай насчёт ночёвки, мои родители не будут против.
Спустилась вниз и увидела, как Оскар выходит из машины, чтобы открыть мне дверь. В душе было так паршиво. Он старается, ухаживает за мной, а я его обманываю. "Но он заслужил! Нечего было называть мои рисунки ерундой!" — я отогнала муки совести и молча села в машину. Я была настолько зла в этот момент, что даже не стала благодарить за открытую для меня дверь.
— Куда ехать?
Я показала ему сообщение с адресом Маши.
— Так это же совсем недалеко! А ты говорила крюк, — он потрепал меня за щеку.
Я раздражённо отвернула лицо:
— Я живу здесь всего два месяца. Откуда мне знать, что это близко?
— Эй, ты чего злишься!? Только что же нормально всё было.
"Было, да сплыло!" — очень хотелось надерзить ему снова, но я решила не перебарщивать. — Извини, не люблю, когда трогают моё лицо.
— Понял.
Дальше мы ехали молча. Маша жила и правда совсем рядом, через пятнадцать минут мы были уже у её дома.
— Спасибо. Пока.
— Ты сбегаешь от меня? Останешься с ночёвкой? Если что я могу подождать тебя здесь, заберёшь лекции и поедем домой.
— Нет, я уже договорилась с Машей, что переночую у неё.
Когда ты влюблён, то слеп к недостаткам объекта воздыхания. Но, когда разлюбишь, тебя бесят даже его достоинства. Я, конечно, не любила Оскара, он мне просто нравился, и не могу сказать, что сейчас я его разлюбила. Но злость наводила меня на странные мысли: "Вдруг он следит за мной. И докладывает моим родителям, когда я возвращаюсь домой и возвращаюсь ли? Не просто же так этот красавчик "ухаживает" за мной! Это уловка, чтобы быть в курсе, где я бываю после работы. Вот и проверим! Если завтра мне будет звонить отец или мама начнёт задавать странные вопросы, значит, я права".
— Хорошо, но позволь проводить тебя до квартиры, мало ли что.
— Ты за меня переживаешь? — это был сарказм.
— Ты такая наивная и… — он подбирал слово.
— Глупая, — помогла ему закончить мысль.
— Нет, какая глупая?! — он нахмурился. — Я хотел сказать наивная и симпатичная, что какой-нибудь подонок непременно захочет этим воспользоваться.
"Не беси меня ещё больше!" — я поняла, что от него не отделаться, поэтому согласилась. — Хорошо, пойдём.
Лицо Маши нужно было видеть, когда она открыла дверь и увидела нас двоих:
— А ты реально красавчик!
"Бл•"— я обычно не ругаюсь матом, но это единственная мысль, которую мне дико хотелось произнести в слух.
Оскар как будто даже засмущался, на его лице нарисовалась самодовольная ухмылка:
— Ладно, девчонки. Долго меня не обсуждайте, чтоб я не умер от икоты, — он чмокнул меня в висок.
Я еле сдержалась, чтобы не отвесить ему хорошую пощёчину. Он быстро развернулся и ушёл в сторону лифтов.
— Маша! Ты специально!?
— Мааать, прости. Он реально такой красивый, я не смогла сдержаться. Он даже лучше, чем ты его описывала.
— Да, вот только не следит за своим языком, — я закатила глаза.
— Ладно, мы же не в коридоре стоять всю ночь будем, проходи.
Она угостила меня ужином, потом мы выпили чай, перемыли кости всем, кому только можно было. Обсудили, что будем делать с Лизой, чтоб она простила нас. Позже с работы вернулась Машина мама. И я вспомнила, что моя может позвонить в любую секунду, но мне хотелось проверить Оскара, поэтому нужно было опередить её.
Я написала смс: "Сильно устала, ложусь спать. Завтра позвоню".
Телефон завибрировал: "Отдыхай, моя девочка. Целую".
— Завтра я пораньше уйду, нужно заехать домой переодеться, — сказала я Маше перед сном.
— Хорошо, поедем вместе. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.