Все три машины были заправлены буквально за десять минут. Кравцов лично проверил системы самолётов Елены и Арсеньева, а потом вывел И-153 и Ла-7 из ангаров на лётную полосу.
— Ну ладно. Значит, взлетайте и ждите меня. Потом летайте как вам надо. Только не расходитесь далеко друг от друга, а то я не смогу одновременно за вами обоими следить. Лена, ты сильно не разгоняйся, учти, что максимальная скорость у земли у Ла-7 почти на 90 километров больше, чем у МиГа. Ясно?
— Да.
— Отлично. Полезайте в кабины, наушники там.
Елена забралась в Ла-7. Теоретически она знала, как управлять этой машиной, но на душе было не очень спокойно.
— Ну всё, удачи Вам, орлы! — улыбнулся Кравцов.
Фонарь кабины закрылся, ремни были пристёгнуты. Девушка нажала на стартер, переставила закрылки на взлёт и, дождавшись, пока прогреется двигатель, сдвинула РУД. Машина, ускоряясь, покатилась по полосе. Майор сильнее сжала штурвал. Скорость была уже достаточной для взлёта, но Елена немного задержалась на полосе, стремясь набрать ещё, на случай непредвиденных ситуаций. Наконец шасси оторвались от бетонки. Ла-7 устремился в высь.
Убрав шасси и закрылки, девушка сделала боевой разворот и снова полетела к аэродрому. Она видела, что Арсеньев уже оторвался от земли, а Кравцов начал разбег.
Ещё пару минут покружив над полосой и подождав, пока две оставшиеся машины наберут высоту, Елена повернула свой самолёт на запад, немного опустив нос и включив форсаж.
— Лена, не разгоняйся! — предупредил разведчик, заметив ускорение. — Я не смогу уследить за тобой!
Но она не слушала. Ла-7 вскоре летел на скорости более чем в пятьсот пятьдесят километров в час, скользя на высоте пяти метров над полем, и продолжая снижаться.
— Сбрось скорость и набери высоту! — послышался в наушниках обеспокоенный голос Кравцова. — Разобьёшься!
Майор потянула штурвал на себя. Перегрузка вдавила её тело в кресло, а нос самолёта начал подниматься и вскоре был направлен точно в зенит. Ла-7 стал вертикально, набирая высоту подобно ракете. Скорость падала не слишком быстро.
Елена откинула фонарь, и в кабину ворвался свежий утренний воздух. Девушка взвизгнула от восторга. Счастье и ощущение свободы переполняло её. Только она, рёв мотора, небо и солнце.
— Почему открыта кабина?
— Успокойся, Игорь! Я в порядке!
Она была на высоте уже полутора километров, когда скорость упала до критической. Самолёт больше не мог быстро подниматься. Набрав ещё два десятка метров, он начал падать, через несколько секунд развернувшись носом вниз. Елена сбавила обороты мотора, выключила форсаж и выпустила закрылки в боевую позицию. Вскоре Ла-7 перешёл в горизонтальный полёт. Фонарь закрылся.
— Что ж ты вытворяешь? — МиГ пересёк курс истребителя метрах в двухстах впереди.
— Да ладно тебе! Посмотри, что Паша делает!
Девушка видела, как Арсеньев, пользуясь манёвренностью «Чайки», одну за одной крутил фигуры высшего пилотажа — петли Нестерова, иммельманы, бочки.
— Да за вами не уследишь! Паша, чем ты занят? Я разрешал это?
— Извиняюсь, — И-153 перешёл в обычный полёт.
— Когда более-менее освоишь — тогда и полетаешь со этим всем. А пока не надо.
— А патроны к пулемётам есть? — спросил лётчик.
— Есть. И не только патроны. Снаряды и бомбы тоже есть. А к Илу — даже реактивные снаряды. Я их, правда, один раз всего опробовал.
— Да? На чём?
— Полетели за мной!
Елена развернула свой истребитель на юго-запад. Под крыльями проносились крыши красивых одно- и двухэтажных деревянных домов. Рядом с каждым — аккуратный парник, ровная площадка и небольшой ангар, напоминающий автомобильный гараж. Эти своеобразные усадьбы размещались достаточно свободно, но в пределах видимости. Такие малонаселённые районы в относительно тёплых регионах СССР были следствием проекта альтернативной урбанизации, принятого в первой половине 90-х годов 20 века, ещё при ГКЧП. В ту пору, для решения столь наболевшего жилищного вопроса, был объявлен всесоюзный конкурс на технологии, позволявшие относительно быстро обеспечить жильём граждан СССР. Конкурс выиграла группа конструкторов из Новосибирска, до конверсии занимавшихся оборонными заказами. Они предложили комплекс достаточно простых деревообрабатывающих станков, выпуск которых был под силу любому провинциальному машиностроительному заводу. Эти станки сдавались в аренду производственным артелям, хозрасчётным бригадам в лесхозах и другим подобным объединениям. Арендная плата взымалась готовыми изделиями — пиломатериалом, срубами домов, при этом государство ещё и обеспечивало арендаторов заказом. Всё что делалось сверх заказа — оставалось в собственности работников. Одновременно было упрощено оформление земельных участков для индивидуального жилищного строительства, предоставлялись ссуды на приобретение деревянных срубов, выпускаемых на разработанных новосибирцами линиях. Погашение же ссуды было возможно облигациями прошлых лет, начиная с довоенных сталинских займов. В первые, наиболее трудные годы, ссуды предоставлялись не всем, а наиболее проявившим себя людям — передовикам производства, боевым офицерам, выдающимся деятелям науки, спорта и культуры. Однако, к 2000 году эта мера позволила практически полностью решить жилищный вопрос. Одновременно с этим постепенно налаживался выпуск необходимого для таких домов оборудования: газовых отопительных систем, работающих на обычных дровах, телекоммуникационных устройств, малогабаритных парниковых комплектов.
В середине 90-х начался ещё один грандиозный проект — прокладка струнных магистралей, призванных сначала дополнить, а потом и заменить затратные и устаревшие железные дороги. Суть струнных дорог проста — два натянутых с многотонным усилиям стальных каната протягиваются на многие сотни километров, используя в качестве опор специальные мачты. И по этим канатам, как по рельсам, двигаются вагоны и составы. Так как строительство «струнки» в разы проще и дешевле прокладки автомобильных и, уж тем более, железных дорог, к началу 21 века вся территория таких низкоубранизированных районов была покрыта транспортной сетью.
Как раз сейчас внизу, по одной из таких веток шёл пассажирский состав на электронной сцепке. Снизившись, Елена сбросила скорость до 350 км/ч. Через стекло кабины она увидела, как несколько ребятишек приникли к окнам вагона, пытаясь разглядеть её истребитель. Девушка помахала им, а потом, покачав крыльями, резко взяла вверх.
— Ты аккуратней там, — предупредил Кравцов, увидев её манёвр. — Смотри не зацепи!
— Не волнуйся!
Слева промелькнул заходящий на посадку лёгкий вертолёт. Именно для этих винтокрылов и предназначались площадки и ангары рядом с усадьбами — даже несмотря на возможности «струнки», жизнь без воздушного транспорта уже не мыслилась селянами. А впереди показался небольшой лесок, на окраине которого было что-то вроде оборонительной линии с траншеей, вкопанными по башню танками и наблюдательным постом.
— Это ещё что такое? — удивилась Елена.
— Местный клуб ДОСААФ соорудил. Опорный пункт роты Вермахта времён Великой Отечественной. Они тут свои военно-спортивные игры проводят.
— А танки как тут оказались?
— Только башня с боевым отделением, из жести.
— А ребята не обиделись, когда ты с самолёта это обстреливал? — Елена сделала боевой разворот.
— Ну так всё согласовано было. У них реконструкция была, я на штурмовике вроде как обеспечивал авиационную поддержку наступления. Красиво тогда получилось, они ещё это на видео сняли. Всё перепахал, полный боекомплект выложил — две бомбы-сотки, четыре РСа, сотня 37-мм снарядов и полторы тысячи пулемётных выстрелов. Да ещё кормовой стрелок, досаафовец, на выходе из пикирования из УБТ позиции обстрелял.
— И кого они там вышибали оттуда?
— Ну так вторая команда, что в роли немцев играла, после обстрела вышла из леса и заняла оборону. Их, разумеется, меньше было, вроде как остальные уничтожены.
Истребитель Кравцова пошёл на снижение под углом в сорок пять градусов, а потом, взревев двигателем, резко взмыл вверх. В этот же момент от самолёта вверх протянулась пулемётная трасса.
— Красиво! — Елена тоже взяла штурвал на себя.
— А нам можно? — спросил Арсеньев.
— У вас боекомплекта, разумеется, нет, — послышался смешок. — Но если у нас появится свободное время, я обязательно дам тебе пострелять. А теперь курс на базу, нас ждёт дело!
9:38 9 июня 2013 года.
Самолёты были загнаны в ангары. Елена и Арсеньев сидели на диване в столовой, а Кравцов — напротив них, с переносным компьютером. Специальный проектор создавал на стене напротив изображение с монитора.
— Итак. Ситуация достаточно сложная, однако, оснований для паники пока нет. Теперь уточним, к какому результату мы идём. Я правильно понимаю, что, в идеале, нам нужна полная реабилитация тебя, Елена, бойцов твоей группы, ну и Паши? То есть фактически, прекращение охоты за вами.
Майор кивнула.