— Сайгак, я Затвор-1. Вас понял. Каков конечный пункт маршрута?
— Затвор-100, я Сайгак. Конечный пункт — Сталинград.
Елена чисто рефлекторно повернулась в сторону, где летел истребитель Кравцова. Почему курс менялся? Это было совсем непонятно.
— Сайгак, я Затвор-1. Меняю курс. Затвор-2, курс — один четыре пять.
— Затвор-1, я Затвор-2. Подтверждаю.
Майор перестроилась на новый курс. Теперь она могла только ждать. Если бы Кравцов хотел что-то предпринять, то уже сделал бы это. Значит, он считал, что пока ситуация ещё не вышла из под контроля.
Но теперь Елену волновала судьба её бойцов. Они будут ждать под Брянском. Как дать им знать, что цель полёта изменилась? У девушки имелся мобильный телефон, но на С-80 была установлена аппаратура, перехватывающая любые радиопереговоры вблизи самолёта.
Тревожно вздохнув, майор погладила рукой лежащую на коленях ВСК и включила автопилот.
01:32 14 июня 2013 года.
До Сталинграда оставалось чуть больше шести минут полёта. А потом самолёты возьмёт диспетчерская служба, и что-либо предпринимать будет уже поздно. Елена прекрасно понимала это и начинала нервничать. Значит, либо на борту произошло что-то непредвиденное, и Лисенко, Озеров и Городцев выведены из строя, либо операция начнётся с минуты на минуту.
Окончательно собрав снайперскую винтовку, майор отключила автопилот и сжала штурвал. Палец слегка коснулся крышки, закрывающей боевую кнопку пушки.
— Затвор-100, я Сайгак. До цели шесть минут. Приготовьтесь к посадке.
— Сайгак, я Затвор-1. Вас понял.
Елена в который раз взглянула на самолёт Кравцова. В ночном небе были видны только бортовые огни. Надеясь, что и разведчик сейчас смотрит на неё, майор покачала крыльями самолёта. Машина её напарника повторила манёвр. Девушка улыбнулась.
— Это Рыжая, — неожиданно в эфире раздался хорошо узнаваемый голос Лисенко. — Самолёт под нашим контролем.
— Отлично, — похвалил Кравцов. — Какова ситуация?
— Нормальная. Пара товарищей пыталась протестовать, но мы их убедили. Теперь спят.
— Надеюсь, не вечным сном?
— Нет, конечно.
— Начинайте посадку. Лена, следуй за мной.
С-80 начал быстро снижаться. Кравцов продолжил его сопровождение, но теперь постепенно нагонял транспортник. Елена вела свою машину немного позади и сбоку от самолёта своего напарника.
Вскоре внизу показалась земля. Девушка включила ночное видение и слегка наклонила Як. По курсу, которым летел С-80, проходило широкое шоссе. Видимо, Лисенко думала сажать самолёт на него.
— Рыжая, кто за штурвалом?
— Пилоты. Под нашим контролем, конечно.
— Справитесь с посадкой?
— Разумеется. Только если кто нам навстречу будет ехать — не завидую ему. Фары включить?
— Давай.
Транспортник коснулся шоссе и начал торможение, освещая дорогу яркими конусами света. К счастью, шоссе было пустынным.
Истребители шли на высоте километра, и Елена видела огни каких-то деревень и посёлков. Девушка от души надеялась, что посадка самолёта не привлечёт внимания их жителей. В противном случае группа очень скоро будет демаскирована.
С-80 продолжал двигаться по дороге.
— Рыжая, почему такой длинный пробег?
— Что-то с тормозной системой.
— Включайте реверс.
— Уже включили.
Наконец самолёт остановился. Елена, сбрасывая скорость, сделала круг над местом посадки.
— Садись около дороги. Я страхую.
— Поняла.
Майор окончательно затормозила, и перевела машину в режим висения. Вышли шасси. Постепенно снижая тягу посадочных двигателей, девушка плавно опустила Як на землю. Самолёт замер.
— Молодчина, — похвалил Кравцов. — Теперь выключи все системы и иди к С-80.
— Поняла.
Елена заглушила двигатели, выключила электронику и сняла шлем. Открыв фонарь кабины, майор подхватила винтовку и вылезла наружу. Транспортник возвышался метрах в двадцати. Фары по-прежнему были включены. Неожиданно откинулся пандус грузового отсека, и на дорогу съехал УАЗ. Майор подошла к нему. Из машины вылезла Лисенко.
— А это зачем?
— На чём, ты думаешь, мы передвигаться должны?
Обе девушки повернулись в сторону садящегося истребителя. Буквально через полминуты, к ним подошёл Кравцов.
— Ну что делаем? — спросила Елена.
— Пилотов и сопровождающих Пенькова — оглушить, связать и оставить в самолёте. Думаю, найдут их только утром, так что несколько часов у нас есть. Всё оружие, что есть на борту — в УАЗ. Пенькова связать и посадить в машину.
Майор кивнула. Она понимала, что сейчас гораздо лучше оставить всё, как есть. Если взорвать самолёты, то пламя будет видно за много километров. А отвозить или отводить экипаж подальше, что бы их не нашли, нет смысла. Всё равно, когда обнаружат самолёт, начнутся крупномасштабные поиски. Но что-то обнаружить смогут только с наступлением утра. А пока до рассвета остаётся несколько часов и их нужно использовать с максимальным эффектом.
— А своим мне что передать?
— Ну что, — Кравцов вздохнул. — Отсюда до Брянска больше восьми сотен километров по прямой. Им, если ехать сюда, это часов семь надо. Пускай выезжают. Мы навстречу поедем как завершим всё.