В отделении направо
Служил Ванька половой.
- Громче ты! - прервал чтеца выкрик из зала.
Три копейки, пятачочек
Часто в пояс он совал,
И с тарелки в рот кусочек
Он без промаха бросал.
Раков закрыл уставший рот. Зал безмолствовал, переваривая.
- Вот так вот! - воскликнул Есенин, подняв указательный палец, - Съели? Как слагать-то надо! Ну, а меня будете слушать?
Боец Раков уходил со сцены, слыша сзади голос земляка Сереги:
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа...
Доски сцены под ногами Марселя Прохоровича ходили ходуном, как палуба в шторм. В голове бушевали ветра и, как вымпел на мачте, билась одна-единственная мысль: "Товарищ Назаров будут ругаться..."
Корявые ступеньки, помогающие возвращаться со сцены в зал, под бойцом Раковым принялись отплясывать джигу. Боец не удержался на них и полетел вниз. И попал точно в чьи-то объятия.
Перед глазами опускался-поднимался дешевый жемчуг на длинной нитке. Пахнуло приторно-сладкими духами. Боец Раков обнаружил свою голову в удобной теплой ложбинке.
- Ах, - прозвенело над его ухом, - как чудесно! Я так люблю поэтов!
К Марселю Прохоровичу без промедления вернулась былая устойчивость, он выпрямился и увидел перед собой - Женщину. Она показалась ему прекраснейшей на свете. В чарующем самогонном тумане проступали очертания круглого лица, украшенного многообещающей улыбкой. Ослепительно сверкали крупные медные серьги. Глубокое декольте открывало волнующий вид на пышные холмы. И при этом обладательница подобного богатства говорила:
- Пойдем со мной, голубок! Я поблагодарю тебя за стихи. Здесь столько совершенно пустых комнат!
Товарищ Раков как-то сразу позабыл о своем командире, товарище Назарове, да и о деле, что привело их в такое замечательное место. Декольте и его содержимое заполонило мир, сузило его до размеров совершенно пустой комнаты. В которую очень захотелось попасть. И поскорее.
Боец Раков почувствовал, как теплая ладонь обхватила его запястье. Марсель с удовольствием покорился ей, давая себя увести.
* * *
На этой, непарадной, лестнице было грязно и пусто. "Славное место, подумал Федор, - тут нам никто не помешает. Спущусь пониже - там совсем хорошо, полная тьма".
И вдруг сзади раздалось шарканье.
Федор резко повернул голову:
- Вам не помочь, милостивый государь?
Немолодой, среднего роста, чуть полноватый господин, хорошо одетый, в пенсне и шляпе, с аккуратной бородкой и при тросточке. Который в этом особняке пару раз попадал в поле зрения товарища Назарова, но ничем солдата не заинтересовал.
"И откуда он только так внезапно и не вовремя выполз?" - посетило красного командира недоумение.
- Вашему другу худо? - участливо спросил аккуратный господин.
- Щас будя хорошо. Сами управимся. Без буржуев, - грубо отрезал Федор, надеясь, что господин обидится и уйдет.
Но тот не обиделся и остался. И даже сказал:
- Я все-таки позволю себе дать вам совет. Положите вашего друга так, чтобы он поспал, отдохнул подольше. Желательно не меньше часика. Тем временем я попробую разрешить все ваши затруднения. Вы ведь ищете Князя, не так ли?
Назаров пристально взглянул в глаза, увеличенные пенсне. Простодушные, честные глаза, черт побери.
- Да-да, я знаю, вы ищете Князя. Пускай это вас не удивляет, но я - его доверенное лицо. Мне сообщили, что вы проявляете повышенный интерес к вышеупомянутому Князю. И мне поручили выяснить обстоятельства, заставившие вас искать встречи с моим доверителем.
Губастый замычал, приходя в себя, зашевелился.
- Решайте с вашим другом, - господин ткнул тросточкой в уголовника. Если вы хотите продолжить вечер в его компании, то... - он пожал плечами, ваша воля, я так и передам.
Федор решил. Удар ладонью по шее отключил губастого от революционной действительности. Губастый стек на грязные, мерзко пахнущие лестничные ступени.
- Я предлагаю покинуть шумные и опасные места. Здесь в достатке пригодных для конфиденциальных бесед помещений, где никто нам не помешает спокойненько все обсудить. Давайте найдем такую пустую комнату...
Господин повернулся и взял курс на коридор, который недавно покинул Назаров со своей ношей. Федор направился следом.
В коридоре хохотали. Какой-то полуматрос рассказывал дружку в толстовке и подружке в мужском костюме крайне неприличный анекдот.
Господин с тросточкой и Назаров миновали весельчаков и вскоре оказались у двери с нарисованной на ней углем забавной рожицей.
- Может, здесь свободно? Сейчас убедимся, - провожатый Назарова открыл дверь, заглянул внутрь. - Да, никого.
Он со словами "Прошу!" толкнул угольную рожицу, дверь уехала в комнату. Назаров смело шагнул за порог в действительно пустую комнату. Господина в пенсне, оставшегося ненадолго за спиной, Федор не опасался. Даже если у того и имеется пистолет под костюмом, то пока он его достанет...
- Это, конечно, неподобающие апартаменты для столь серьезной беседы, сказал господин, входящий в комнату вслед за солдатом и закрывающий за собой дверь, - но...
Назаров оглянулся, да поздно. Темная фигура, прятавшаяся за дверью, уже сделала шаг от стены. Сильный удар обрушился на голову солдата.
- Но есть места и похуже, - последнее, что услышал Федор...
* * *
Навстречу плыли табачные клубы, коридоры, лестницы, попадались и люди. Замутненный вгляд Марселя Прохоровича разглядел какую-то дверь, которую перед ним отворили. Вот и пустая комната, в которой сейчас будет... ах, даже сердце замирает от предвкушения того, что сейчас будет. Вот и волосатый кулак, летящий в лоб. И совсем-совсем темно...
* * *
"Надо будет обратить внимание Назарова, когда вернется, на эту компанию. Сдается мне, у этих людей можно выяснить, где Князь, - продолжал свое наблюдение Сосницкий, в то время как пальчики с длинными ногтями расстегивали ему брючный ремень. Что-то задерживается Назаров на своей разведке".