- Кем я раньше был - тебе знать не надобно. А кто я сейчас такой - так и быть, тебе скажу. Я твой новый компаньон.
Кистень ожидал, что Князь выстрелит, но тот не сделал этого.
- И в чем мы компаньоны? - спросил он.
- В сегодняшней операции. Ты взял золото у тех (Сосницкий кивнул в направлении комнаты, где находились купцы), мы - у тебя. Сейчас придется его поделить.
- "Мы" - это кто?
- Я с одним приятелем на днях ехал в Москву пензенским поездом. И узнал, что в багажном вагоне имеется одна неучтенная жидкость.
Ребята, стоявшие вокруг Князя, заматерились. Тот сделал им знак потише. Разговор продолжился.
- И что же ты, голубчик, сделал с жидкостью?
- Не только я. Без друга не обошлось.
- Это тот, который укатил? - спросил Князь.
- Конечно же. Сперва мы с ребятами, которые были при вагоне, подружились, потом поссорились. Одним словом, те ребята с поезда сошли, а мы - остались.
- Не юли. Ты замочил Кирю?
- Не знаю, - ответил Сосницкий. - Из поезда его еще живым выкинули. Поезд, правда, ехал быстро.
Правая рука Князя вытянулась. Дуло пистолета сильно ткнулось в лоб Сосницкому - так доктора выявляют сифилис, ткнув молоточком. Бандиты задержали дыхание. Их пахан таким манером никогда не брал на понт, он стрелял.
Однако на этот раз Князь убрал пистолет.
- Продолжаем? - спросил Сосницкий. На лбу у него краснел маленький кружочек, обрамленный капельками пота.
- Продолжаем, компаньон, - медленно сказал Князь. - Дальше.
- Прибыли мы в Москву. Вагон оставили в одном месте, потом решили тебя найти. Продать мы все равно не смогли бы, ни оптом, ни ящиками.
- Не смогли бы, - удовлетворенно заметил Князь. - Уже ближе к вечеру на Лубянке оказались бы. Или у меня.
- Поэтому я и решил тебе спирт вернуть. Искали тебя весь день. Так получилось, что нашли лишь здесь. Увидели, как ты за эту ночь разбогател, вспомнили главный большацкий девиз: "Грабь награбленное". Пограбили.
- Кто сказал, что я тут? - прервал его Князь.
- И у компаньонов бывают маленькие тайны. Одним словом - нашли. Не беспокойся, таблички на своем пути не вешали: "Сюда идите - Князя найдете".
- Тогда последний вопрос, голубчик. Я вот, положим, сейчас прикажу с тебя кожу снять, как те краснокожие, о которых в детстве ты, надеюсь, книжки читал. Что ты мне предложишь, компаньон, чтобы я такое удовольствие отложил?
- Грузовичок с золотишком. И вагон со спиртом, если он тебе еще нужен.
- Где они, голубчик?
- Князь, - сказал Сосницкий, - ты геометрии обучался?
- Приходилось, - ответил изумленный пахан.
- Это хорошо. Значит, поймешь. Завтра, то есть какое завтра, уже сегодня, я должен встретиться с дружком в радиусе двух километров от Курского вокзала. Там мы заранее условились.
- Когда, где?
- Об этом скажу чуть позже. Когда мы туда придем. Но сперва договоримся. Нам столько золота не надо. Трети хватит.
- От того, сколько в грузовике? - спросил Князь.
- Конечно.
- Хорошо, голубчик. Одно непонятно: какого черта твой приятель будет там тебя ждать, а не рванет с золотишком куда подальше. О дружбе не говори, кто хоть час на шести пудах золота посидит, заразится болезнью похуже сифака. От такой болезни маму забывают, не только друзей.
- Здесь расчет, - сказал Сосницкий. - Ты золото получишь, спирт, если тебе он еще нужен. Потом мы с тобой простимся. Надеюсь, навсегда. И тут же уедем. Мой друг понимает: если я его не найду в условленном месте, то все тебе сразу расскажу, кто мы да откуда, где можно искать в Москве. Ему такой груз на руках из города не увезти, придется распорядиться золотом тут же. А я недавно слыхал: кто в Москве металлы и камешки пристраивает, в стороне от тебя пройти не может.
- Верно, голубчик, - подтвердил Князь. - Золотой браслет - не бумажка, в банке не разменяешь. Тут другие ходы нужны. Впрочем, какие сейчас, к черту, банки? Так что умные вы, ребята. Может, я вас даже к себе в постоянную долю возьму. Слышишь, Дылда? Ведь свяжи я тебе руки, тебя любой запинает. И мозги у ребят на месте. А это редкость.
- У нас другие планы, - сказал Сосницкий. - Главное, на рассвете друзьями расстаться. Может, увидимся на Монмартре.
- Друзьями так друзьями, - сказал Князь. - Ладно, голубчик, условия принимаю...
* * *
Назаров почти сразу же пожалел, что пошел звонить в сопровождении пятерых братишек с "заградителя "Громовержец"". Естественно, телефон имелся только в кабинете начальника вокзала, а тот, естественно, не хотел никого пускать и даже попытался вызвать красноармейский патруль. Это привело лишь к тому, что начальника вышвырнули из кабинета, а потом спустили с лестницы. Такая же неприятность ожидала и четверых прибежавших солдат; Назаров уговорил друзей лишь, чтобы они не отнимали у них винтовки, а только вынули обоймы.
Чуланин подошел к аппарату уже после второго звонка.
- Товарищ Чуланин, - сказал Назаров, оглянувшись по сторонам. Братва с "Громовержца" в этот момент продолжала гонять патрульных по лестнице. В кабинете Назаров был один. - Я на Курском вокзале.
У Курского вокзала стою я, молодой.
Подайте, Христа ради, червончик золотой.
Шутю я, шутю.У меня грузовик, а в нем золото - десяток пудов наберется. Это уже без шуток.
Чуланин полминуты переваривал информацию. За стеной топала и материлась братва.
- Одно плохо, - продолжил Назаров. - Товарищ Сосницкий у Князя в лапах оказался.
Эта новость огорчила Чуланина, но удивила явно меньше, чем сообщение про золотой грузовик. Он попросил Федора рассказать о его недавних приключениях и слушал, не перебивая.
- Товарищ Назаров, - наконец сказал он. - Видите, как положение осложнилось? Теперь надо и уберечь жизнь Дмитрию, и прихватить банду. Поэтому вести себя будем осторожно. Лишь бы бандиты про засаду не догадались. Конечно, насчет особняка того купчика я сейчас сообщу. Но дело такое серьезное, что дежурному на Лубянке не скажешь. Надо наверх выходить. Поэтому готовьтесь, товарищ, вам придется еще поработать. Где-нибудь на вокзале дождитесь шести утра и загоните грузовик в депо. Мы обо всем позаботимся.
- Значит, я и грузовик как два живца на одном крючке?