Не доверяли вам ни справа и ни слева,
Печатные тайком то льстили, то кляли,
И вы уже порой не сдерживали гнева,
Сжигая за собой мосты и корабли.
В 93-й год, в ту проклятую осень,
Опять на Белый дом судьба швырнула вас,
И, не найдя моста, на роковом откосе
Сползая по крови, вы отдали приказ.
Стал черным Белый дом, и души почернели
У всех, кого приказ повел в неправый бой,
Я помню, как в тот день вы на огонь глядели,
Я вам желал, чтоб вы покончили с собой.
Прощайте, генерал, мне говорят - вы живы,
Прощайте, генерал, я с вами был знаком,
Когда в Баграме вы, по-воински красивый,
Служили во плоти, командуя полком.
Небольшое послесловие к поэме "Прощайте, генерал!"
7 мая 1995 года я был приглашен в Академию бронетанковых войск на празднование 50-летнего юбилея командира Баграмского 345-го отдельного парашютно-десантного полка генерал-майора запаса Николая Ивановича Сердюкова. Там находился и Виктор Верстаков, и многие его друзья по Баграму - сам Сердюков, Демидов, Маковей, Хромов, Ким. На банкете в честь юбиляра отсутствовали только двое бывших и на тот момент пребывавших в добром здравии офицеров 345-го - Павел Грачев и его бывший зам по боевой, теперь уже покойный Александр Лебедь. Естественно, что разговор у нас зашел и о Павле Сергеевиче. Я помню, как генерал Сердюков в сердцах воскликнул: "Но ведь он же русский мужик, русский офицер! Как он мог?" Что можно было бы ответить на этот вопрос? Думаю, что тот, кто в новогоднюю ночь 95-го в Моздокской баньке позволял некоторым из своих холуев-генералов, присутствовавшим на праздновании дня рождения "лучшего министра обороны", поднимать тосты "за победу Сухопутных войск и за разгром ВДВ", когда в Грозном гибли целые полки и бригады, не был уже ни русским мужиком, ни тем более русским офицером. Прощайте, генерал! Я тоже когда-то был знаком с вами. Понять и простить октябрьский Белый дом я, может, еще и смог бы (все-таки политика), но гибель брошенных вами в Чечне русских парней никогда.
Обнимись с друзьями боевыми
Обнимись с друзьями боевыми,
Фронтовик поймет фронтовика,
Мы с тобой остались рядовыми
345-го полка.
Как мы были молоды в Баграме,
Как свистели пули у виска,
Как сверкало пламя, словно знамя,
345-го полка.
От Саланга и до Бамиана,
Лезли мы по тропам в облака,
Сквозь рассветы, алые, как раны,
345-го полка.
Павшие поймут однополчане,
Мы сегодня выпили слегка,
Слишком много горя за плечами
345-го полка.
Ну а те, кто предали нас ныне,
Нас и все десантные войска,
Мы их не простим уже во имя
345-го полка.
Воевали в дальних заграницах,
И в Москву войдем наверняка
Как в освобожденную столицу
345-го полка.
В русскую, советскую столицу
345-го полка.
Свои своих из-под брони косили...
Свои своих из-под брони косили,
Не хочется ни верить, ни служить,
И все же без Москвы жила Россия,