— Зачем она это делала?
— Чтобы ничего не чувствовать. Она эмпат, крепость Хаоса для нее…
— О, черт! Как я мог забыть! И ведь она говорила! Но я даже не мог предположить, что такое может произойти.
— Равновесие очень хрупко. Я, честно говоря, сам не совсем понимаю, как такое возможно, — Дриадриндэ задумчиво восстанавливал покалеченное вампиром дерево. Дар был голов поклясться, что он быстро и методично просматривает будущее, ища выход. Пытаться читать мысли Дар не рискнул, отлично зная о бесполезности это затеи.
— Что же теперь делать? — спросил он.
— Я не знаю… — медленно сказал эльф.
Такого ответа вампир явно не ожидал. Он привык обращаться к своему соседу в сложных ситуациях, и тот всегда давал мудрые советы. Никогда еще он не говорил, что не знает. Это могло означать только то, что решения нет.
— Такое уже раньше случалось. Надо спросить у Алисы, как они вернули Алексу тогда, — сказал Дриадриндэ, резко развернулся и заспешил в замок.
— Алиса! — позвал он, заходя в комнату.
— Да, — девушка поднялась ему навстречу.
— Нам нужна твоя помощь.
— Алекса? Что с ней?
— Она стала русалкой.
— Как это?
— Так же, как и раньше. Нам нужно ее вернуть. Как это сделать?
— Русалкой? Снова?! Но почему?
— Она очень долго ставила ее на первый план, пока была в крепости.
— Целый месяц? — ужаснулась Алиса.
— Месяц? — переспросил Дар.
— Да, с момента ее отлета прошел целый месяц.
— Мне казалось, не прошло и дня, — пробормотал Дар.
— Алиса, нам нужно ее вернуть. Как это сделать? Как это сделали в прошлый раз? — снова спросил правитель.
— Ее нашел Мишель и вернул ей память.
— Память? — удивился эльф.
— Да, она, став русалкой, забыла, кем была раньше.
— Алекса теряет память, когда становится русалкой?
— Нет, она все помнила, — запротестовал Дар. — По крайней мере, она говорила так, как будто все помнит. Может, тогда она не стала русалкой?
— Я не знаю, — покачала головой Алиса. — Еще в тот день она стала эмпатом. Она говорила, что именно поэтому вернулась на сушу. Она считает, что именно чувства не дают русалке уйти в море. И еще она думает, что если сможет как-то почувствовать любовь, то снова станет человеком. Это все, что я знаю. Но как она стала русалкой? Она отказалась от чувств?
— Да. Диадрэ ей в этом помог, — ответил Дриадриндэ.
— Что? — не поняла Алиса. — Что ты сделал? Как? Зачем? Она же ради тебя всем рискнула! А ты… Зачем…
— Не надо! — воскликнула Дар. — Сам знаю, что я идиот!
— Что ж, очевидно, что с Алексой надо встретиться и поговорить, — подвел итог Дриадриндэ.
— Но как? Она же уплыла? — спросила Алиса.
— Завтра вечером она доплывет до моря и вынырнет в бухте полюбоваться закатом. Там с ней можно будет поговорить и попробовать убедить вернуться. У нее здесь множество дел и близких.
— Я должен быть там, — тут же сказал Дар.
— Ты и так все испортил! — воскликнула Алиса.
— Нет, там должен быть он. Он это начал, ему и исправлять, — твердо сказал правитель, снова уходя в будущее.
— Что мне сделать? — спросил у него Дар.
— Скажи ей, что любишь ее.
Дар опешил и застыл.
— Только это как-то колеблет будущее, а значит, надежда есть.
— Так же будущее колебалось, когда она отправилась за мной… — пробормотал Дар, все еще находясь в замешательстве. — Вы… вы знаете, что я люблю ее?
— Мы всё знаем, — просто ответил Дриадриндэ. — Не забывай, не ты один такой одаренный.
— Эмпатия… Но ведь тогда и Алекса знает!
— Алекса не чувствует любви, — покачала головой Алиса, — вообще, ни в каком виде.
— Если ты летишь, то иди отдохни, завтрашний день весь будет в воздухе, — сказал правитель.
— Лечу…
— Верни ее! — на пороге комнаты стояла необычайно серьезная Мирамэ.
Целый день плыть, все вперед и вперед. Никаких мыслей и переживаний, только скорость и вода кругом. Это ли не счастье для русалки? Впереди море, бескрайнее синее море. А какие здесь закаты! Алекса выбрала тихую бухту, легко взобралась на камень, нежась в закатных лучах и наблюдая, как солнце медленно погружается в море.