Не придумав, что возразить (а что он теперь скажет, уже все, что не нужно, сказал), тот спрыгнул вниз.
— Так, мне кажется, надо проветриться, — Алекса почувствовала, что голова постепенно начинает болеть. — Тебе, похоже, тоже, — Алекса заметила, что Мишель так и продолжает неотрывно следить за ней. — Похоже, не зря пишут, что у зелья есть и обратный эффект. Миш, ау? Тук-тук! Выпей-ка противоядие.
Тот послушно взял из рук Алексы стакан и выпил.
— Вот и умница. Очухался? — поинтересовалась девушка у поморщившегося парня: противоядие в отличие от самого зелья было малоприятным на вкус.
— Кажется. Только голова болит.
— Во-во! — кивнула Алекса. — Гулять надо больше.
Девушка надела куртку, распахнула окно настежь и встала на подоконник.
— Эй, ты куда? — воскликнул Мишель.
— И заторможенность тоже налицо. — Гулять. Пошли, так быстрее, чем через весь замок идти на улицу.
— Я же так не умею летать, мне…
— А я умею! — напомнила Алекса.
— Точно, — Мишель помотал головой, стараясь привести мысли в норму, и встал на подоконник рядом с Алексой.
— Держись крепче. Отпустишь руки — отправишься в свободный полет! — проинструктировала Алекса, кладя его руки к себе на пояс, и, оттолкнувшись от подоконника, увлекла за собой юношу.
— Вот это скорость! — пораженно воскликнул Мишель, поудобнее обняв Алексу.
— Это еще медленно, с пассажиром! — ответила Алекса, снижаясь на побережье. — Вот только приземляться проблематично. Приготовься к жесткой посадке.
Как девушка и предполагала, снизиться на нужное расстояние до земли не получилось, так что, спрыгнув с высоты немного меньше второго этажа (хорошо, хоть подстраховочное заклинание было), они не устояли на ногах и упали на песок.
— Н-да, это определённо новый способ приземления, — потирая ушибленный бок, сообщил Мишель.
— Это еще что. Когда я только училась летать, приземлялась в воду, чтобы ничего не переломать!
Они засмеялись.
— А вообще я ниже, чем на пять метров, раньше не снижалась. Так что это своего рода рекорд!
— Пять метров? — ахнул Мишель. — Да как ты еще цела осталась?
— Ну, ты же видел, как я приземляюсь.
— Видел… Такое не забудешь, — кивнул Мишель. — Я бы себе шею точно свернул.
— Я эльф, я и не такое могу себе позволить, — пожала плечами Алекса.
— И эльф, и русалка, и человек, и маг. Как?
— Сама не знаю. Знаю только, что это жутко мне мешает, — Алекса поднялась на ноги и подошла вплотную к воде.
Мишель подошел ближе и встал рядом.
— Я хочу быть и там, и там одновременно. И вода, и воздух, и земля тянут к себе. Ладно, хоть огненную кровь себе не заработала, а то было бы совсем интересно!
— Можно подумать, сейчас не интересно! — усмехнулся Мишель.
— Я стою на краю неба, подо мною океан,
Эта вся вода мира в одной капле дождя.
У берегов красной лилии влажный туман
Заставляет очнуться меня.
Но как только океан меня поглотит,
И эти темные двери закроются за мной,
Тогда забуду я о том, что происходит,
И вот уже я с тобой под водой.
Под водой, где-то там, в темноте,
На глубине, в слепой пустоте.
Мне некому верить! Мне трудно дышать!
И никуда не убежать…
(Пропаганда — Океан)
Воды океана откликнулись на призыв, поднялись и ударили о берег, окатив магов с головы до ног.
— Правильно. Нечего забываться. Холодный душ еще никому никогда не повредил, — прокомментировала Алекса и решила просушить одежду. — Сонцифенус!
— Ничего себе, ты уже так лихо колдуешь без палочки?
— В Альварессе натренировалась. Там с палочкой таких дел можно наворотить, что лучше без нее, — пояснила Алекса.
— Тебе скоро вообще палочка не понадобится!
— С ней как-то спокойнее, — усмехнулась Алекса и коснулась рукояти своей волшебной палочки.
Неожиданно океан куда-то исчез. Кругом была кромешная тьма. Впереди что-то потрескивало. Девушка двинулась туда, замечая какие-то искры. Однако дойти она не успела: послышался грохот, пол под ногами задрожал, ослепительно-яркий свет ударил по глазам, и жуткий вой смешался с ним.