-- Хм-м. Я все же подожду мнения лекаря.
Ив ничего не ответила, ее зубы начали выбивать дробь.
Вскоре пришел придворный эскулап. Он осмотрел больную и сказал:
-- Это очень похоже на нервную горячку.
Потом, обратившись к Ив, нарочито небрежно спросил:
-- Ваше высочество, вы в последнее время испытывали какое-нибудь нервное потрясение?
Слухи о романе неприступной девицы и бесследно исчезнувшего герцога Олкрофта уже не первую неделю циркулировали по дворцу. Лекарь несказанно обрадовался, когда его вызвали к высокородной пациентке. К его величайшему разочарованию, она не была беременна.
-- У нас с дочерью на днях вышла довольно крупная размолвка, -- поспешил вмешаться Правитель, уже десять раз пожалевший о своем недоверии к Ив.
-- Я принесу кое-какие успокаивающие средства, но главное сейчас -- полный покой и много питья. При ее высочестве постоянно должен кто-то находиться.
-- Сколько она проболеет? И может ли начаться бред? -- обеспокоено спросил Правитель.
-- Болезнь при самом благополучном течении продлится не менее недели, бред скорее всего будет.
-- Ну что ж, приносите ваши снадобья.
Лекарь откланялся и вышел, сожалея об отсутствии реальных пикантных подробностей, которые теперь придется выдумывать. Правитель посмотрел на дочь.
-- Похоже, ты не притворяешься. Прости, что я недавно разозлил тебя.
Ив была несказанно удивлена: в кои-то веки отец попросил у нее прощения хоть за что-то. Но нужно было придерживаться роли, и она сказала:
-- Отец, прошу вас, если я умру, освободите Филипа, и, пожалуйста, не откладывая.
-- Не говори о смерти, это плохая примета, -- одернул ее Правитель.
-- Мне теперь все равно. Еще одна просьба: пусть за мной смотрит моя старая няня. Я не хочу, чтобы кто-то чужой слушал мой бред.
Правитель кивнул, введение посторонних в курс семейных дел в его планы тоже не входило. И так дал маху с лекарем.
-- Где она живет?
-- В небольшом домике неподалеку от дворца, -- девушка назвала адрес.
-- Немедленно пошлю за ней. Но я не могу оставить тебя в этих покоях, извини. У меня нет сейчас времени искать потайные двери и замуровывать их.
-- Не доверяете? -- из последних сил улыбнулась дочь. -- Другого я от вас и не ждала. Отправьте меня в темницу.
-- Нет, есть выход получше, -- подумав немного, сказал Правитель. -- Тебя перенесут в Западную башню. Ты там будешь чувствовать себя почти как дома. У дверей Тайная служба выставит пост, так что не утруждай себя мыслями о побеге, лучше постарайся поскорее выздороветь. Я уезжаю на пару недель, надеюсь, к моему возвращению ты поправишься, и мы сможем иногда проводить вместе время в Тренировочном зале.
Ив не выдержала и рассмеялась.
-- Что тут смешного? -- спросил Правитель, с беспокойством гадая, не начался ли уже бред.
-- Я не понимаю причин столь резкой перемены ко мне, отец. Ваши слова звучат для меня столь дико, что становится смешно.
-- Ив, я не хочу утомлять тебя разговорами. Вернусь, тогда и попытаюсь тебе все объяснить, -- сказал Правитель. -- Но теперь я знаю, насколько ловко ты умеешь притворяться, а посему предупреждаю: если ты меня обманываешь и попытаешься сбежать, то погубишь и себя, и его. Мое терпение не безгранично.
-- О, вот теперь я узнаю моего любимого папочку!
-- А я -- свою дочь! Не расслабляйся, я еще навещу тебя до отъезда.
Правитель еще дважды заглядывал к дочери до отъезда, но она была все также плоха. Няня остригла ее прекрасные темно-русые волосы, чтобы легче переносился жар, и Ив, чье лицо за время "болезни" еще больше осунулось, стала похожа на мальчика-подростка. При отце она периодически "проваливалась в забытье", начинала что-то неразборчиво бормотать, и в результате едва не переборщила. Правитель уже не на шутку о ней беспокоился и всерьез подумывал об отмене поездки. Но, в конце концов, чувство долга взяло свое, и он решил ехать, рассудив, что его присутствие вряд ли поможет дочери.
Ив заблаговременно переговорила с няней, вкратце все ей рассказав, и объяснила, что от той требуется. Всегда недолюбливавшая Правителя за его обращение с женой и дочерью добрая старушка с удовольствием согласилась помочь. Она должна была не пускать никого в покои, скрывая побег как можно дольше. Зная, насколько отец боится огласки, Ив не сомневалась: он не поручит проверять, на месте ли дочь. Лекаря, если он решит навестить больную, няня обещала запугать безостановочным бредом подопечной и строгим приказом Правителя не подпускать к дочери посторонних, пока она в таком состоянии.
Правитель уехал утром, заглянув на прощание к Евангелине и застав ее спящей. Ив позволила себе отдохнуть, так как фальшивая болезнь измотала ее, а она собиралась отправиться в путь через пару часов после отъезда отца, и силы были ей очень нужны. Как только глава государства вышел, няня разбудила ее. Девушка, переставшая принимать снадобье еще вечером, чувствовала себя почти здоровой. Она позавтракала, оделась, собрала последние мелочи, обнялась с няней и нырнула в потайной ход.
Выбравшись из дворца, она отправилась к условленному постоялому двору, носившему многообещающее для любителей поесть название "Слизень и салат". На грубо намалеванной вывеске над входом был изображен похожий на зеленую кляксу лист салата и плотоядно косившийся на него ужасного вида сиреневый слизень со зверской физиономией и зубастой пастью. Ив, чьи художественные вкусы отличались широтой, а чувство юмора никогда не дремало, несколько минут с удовольствием разглядывала сие творение, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Войдя в полутемный, безлюдный по случаю раннего часа зал, заставленный столами и стульями, она сразу увидела Шона, стоявшего у стойки и о чем-то беседовавшего с вальяжным усатым хозяином, похожим на пухлого сытого кота. Ив подошла к гвардейцу и хлопнула его по плечу.
-- Привет, давно ждешь? -- спросила она низким, чуть хрипловатым голосом, который выбрала для своей мужской роли. -- А где Кайл?
Шон обернулся и в недоумении уставился на нее.
-- Что с тобой случилось? Ты еще больше стал похож на привидение!
-- Прихворнул, но это не заразно и уже прошло, -- сказала Ив, подмигнув ему.
-- Давай отойдем и сядем за стол, там удобнее говорить, -- предложил Шон переодетой девушке, одновременно кивком показывая хозяину, что их разговор окончен.
-- Старею, мой лорд, -- улыбнулся тот. -- Признаться, решил, вы девицу ждете. Вам что-нибудь принести, молодой господин? -- обратился он к Ив с некоторым ехидством.
-- Не вздумай стакан молока предлагать, милейший, -- сердито зыркнув на него, ответила та. -- Любимая шутка вашего брата, когда видите кого-то в штанах, но без щетины на подбородке. Если я еще не бреюсь, это не значит, что не умею меч в руках держать!
Шон с трудом сдержался, чтобы не фыркнуть.
-- Да успокойся ты, не с той ноги встал? -- миролюбиво сказал он, потом обратился к трактирщику: -- Ничего не надо, Саймон, спасибо. Мы немного поговорим у тебя в уголке и разойдемся.
Хозяин пожал плечами и занялся протиранием кубков. Шон с Ив прошли к небольшому столу, стоявшему в полутемном углу вдали от стойки.
-- Ну, ты даешь, -- сказал гвардеец, -- от Филипа зубоскалить научился?
-- Ты уж меня совсем незнамо за кого держишь. От вашего дружка я много чему научился, но пошутить и сам всегда был не дурак. Вы меня знаете плохо.
Тут уж гвардеец не выдержал и рассмеялся. Ив довольно мрачно смотрела на него, потом спросила:
-- Где же твой друг?