Покидавшие борт солдаты одинаковыми механическими движениями отсоединяли блок-аккумуляторы от лучемётов, забрасывали оружие за спину и размеренно шагали к тускло мерцающей завесе, перекрывшей тёмное горло туннеля. Хок ощутил покалывание во всём теле – детекторы контрольной зоны заработали на полную мощность.
«Да, это тебе не в летатель лезть, прикрывшись забралом трофейного шлема... Полевая система опознавания „свой-чужой“ достаточно примитивна – первый уровень. А здесь...».
Если его распознают, выход один: немедленно развоплотиться. Вот только наверняка охранный барьер оснащён и смертельными для призраков широкополосными излучателями, так что развоплощение запросто может стать необратимым и окончательным. И пребывать в состоянии готовности к действию нельзя – фон сознания у всех солдат-штампов должен быть спокойно-равномерным.
Ярко-алая вспышка едва не заставила Хока – он шёл замыкающим, как и полагается капралу, – тут же начать перекидывание. К счастью, за кратчайшую долю секунды орт успел разобраться, что причиной тревоги был не он, штамп с идентификацией Н231049-110654/SS, а шедший впереди него солдат.
Сканеры среагировали на молчание и на мёртвую окраску сознания этого рядового: он побывал под ментальным воздействием Бестелесных, полностью вышел из строя, и как ему удалось добраться до бункер-шлюза – непонятно. Очевидно, этот вопрос интересовал и элов: контуженного накрыла голубоватая лапа парализующего луча. Штампа подтащило к чёрной дыре, беззвучно раскрывшейся в стене туннеля, и солдат исчез. А воин-орт, миновав завесу, понял, что ему повезло: калека отвлёк внимание охранных сенсоров – пусть и ненамного.
Казармы располагались в нижних ярусах Города, – Хозяева держали солдат неподалёку от стоянок техники – и дорога не отняла много времени: через несколько минут спиральный ход закончился средних размеров помещением. Посередине его за подковообразным пультом сидел дежурный офицер, а по стенам в два ряда шли затянутые прозрачными мембранами квадратные ниши.
"Казармы штампов – это не жилые помещения, так что не удивляйся тому, что ты там увидишь".
Извещённый о прибытии отряда офицер поднялся со своего вращающегося кресла.
– Доклад, капрал.
– Со мной двадцать восемь солдат, господин, – все, кто смогли выполнить приказ об отходе. Рядовой А172264-393250Х изъят в контрольной зоне – полное разрушение сознания. У прочих имеются незначительные повреждения тел – восстановимые. Командир и водитель прибудут позже. Капрал Н231049-110654/SS, господин, – чётко доложил Хок. Чужой язык – сущая мелочь по сравнению со всем остальным, что удалось проделать орту.
Пальцы эла легли на сенсорную панель пульта, и в стене стали высвечиваться зелёным свободные ниши, готовые принять солдат. Штампы не нуждаются в развлечениях, но отдых им нужен. А идеальный отдых – это глубокий сон. Во сне биороботы получат питание и пройдут восстановительные процедуры, и когда приказ вырвет их сна, они все будут свежи и полны сил. Кроме того, искусственный сон замедляет процесс старения детей Инкубатора, да и следить за спящими гораздо легче. Когда инструмент не нужен – убери его в футляр, чтобы он зря не валялся где попало и не портился; а когда понадобится – достань и пусти в ход. Всё логично – и всё предельно рационально.
"Штампы свободно гуляют по Городу, Старший? – Нет. Дальше ты пойдёшь сам".
Солдаты привычно-ловко исчезали в ожидавших их нишах и укладывались на жёсткие ложа. Прозрачная плёнка заволакивала вход, гас свет, и внутри ячейки начинала понижаться температура. Анабиоз – всплыло в сознании колючее слово. В этом состоянии штампы могут находиться годами, хотя на деле такого давно уже не случалось – война постоянно требовала пушечного мяса. Занял своё место и Н231049-110654/SS – перекидываться перед сенсорами системы внутреннего наблюдения неразумно: если капрал вдруг рухнет на пол казармы, элы очень удивятся.
Темнота. Холод – усиливающийся и становящийся всё ощутимее. Хок напряг волю, потянулся к Силе, и... Форма заклинания послушно выскользнула на поверхность его разума из-под маскирующего слоя, но осталась пустой – орт не мог собрать нужной ему энергии.
"Колдовать в Городе тебе будет трудно. Береги Силу – взять её извне не получится. Рассчитывай свои запасы, воин, и надейся только на себя – тебе никто не поможет".
Холод становился сильнее. «Если замешкаться, то так и останешься в этом могильном гроте до тех пор, пока Хозяевам снова не понадобится бросить в бой своего верного солдата. Как хорошо, что я набрал энергии на борту крота, опорожнив пару зарядников от лучемётов. Да и заклятье готово – его не надо плести с самого начала. Спасибо вам, Старшие».
Призрак прошёл мембрану, даже не заметив преграды, а неподвижное тело капрала Н231049-110654/SS осталось лежать в темноте и холоде. Когда его попробуют разбудить, то выясниться, что штамп уже непригоден для дальнейшего использования. Распад сознания – бывает. Биоробота без сожаления отправят в утиль – рациональнее создать и обучить нового, чем ремонтировать безнадёжно утратившего функциональность.
Офицер, спокойно следивший за экранами пульта, вдруг насторожился. «Неужели что-то почувствовал? Да, Вождь предупреждал, – магия элов совершенствуется. Хотя Хозяину могли помочь и приборы – вон их сколько здесь понатыкано.... Но дать ему поднять тревогу нельзя – никак нельзя».
Убить офицера Хок не мог – нечем, а на магию рассчитывать не приходилось. Орт уже понял, что его привычное и надёжное оружие в Гнезде Зла не работает. И убить врага надо практически мгновенно – казармы под неусыпным наблюдением. Но когда эла найдут со следами насильственной смерти, – а это случится очень быстро, – то тут же станет ясно, что он умер не сам по себе, а ему помогли умереть. А вот если...
Офицер потянулся к пульту. Но вместо того, чтобы активировать тревожный сигнал, он вдруг решительным движением вскрыл сенсорную панель и запустил руку внутрь. На лице эла появилось сосредоточенное выражение, словно он искал в пульте что-то очень для себя нужное. И нашёл: раздался резкий треск сильного электрического разряда, а руку, плечи и голову Хозяина оплела ветвящаяся голубая молния. Запахло горелой плотью; выгнувшееся дугой тело грузно сползло на пол, конвульсивно дёрнулось и застыло. Конца агонии фантом ждать не стал – он шёл вверх, пронизывая воздух и металлокамень межэтажного перекрытия с одинаковой легкостью.
Хок не знал, как ему повезло. Окажись на посту штатный офицер-метис вроде того, с которым орт столкнулся в рубке летателя в Развалинах, он непременно поднял бы тревогу. Однако метис попросил квартерона-техника подменить его, сославшись на недомогание. На самом деле офицер был здоров – просто в Город вернулся его старый приятель, командир боевого диска, чудом вырвавшийся из кошмарной мясорубки на Восточном материке; и друзья решили отметить это дело в компании гейш. Подобное дозволялось – естественно, вне рамок службы. Но во все века уставы всех армий создавались только для того, чтобы их время от времени нарушали. Да и велико ли нарушение – перепоручить наблюдение за спящими болванами (ничего с ними не станется!) помощнику? С техником договорились: он получил увесистый баллончик с дурманящим газом и уже предвкушал ожидающее его неземное блаженство. Квартеронов не слишком волновали гейши – наркотический газ «четвертинки» ценили куда выше. Ничего этого сбросивший захваченную телесную оболочку штампа Хок не знал: он просто шёл по оставленному Муэт следу. След был очень слаб, но он был, значит, цветок жива, и она здесь, в Городе: оставалось только её найти.
"Ты её отыщешь – в этом я не сомневаюсь. И тебе не придётся взламывать стены Темниц и сражаться с многочисленной бдительной охраной. Когда ты найдёшь Муэт, рядом с ней будет только один эл – из высших. Но вот его ты должен будешь одолеть – исконным оружием призраков. Не думаю, что Хозяин будет готов к схватке с фантомом. А потом – потом вам с Муэт останется только покинуть Город".
«Всего-то – попрощаться и уйти.... Извините, не смею больше докучать вам своим присутствием...».
"Конечно, это тоже не так просто. Вам надо будет захватить спецлетатель – быструю и маневренную яхту. Ангары таких машин в верхних ярусах. Но даже на ней вы не прорвётесь к Катакомбам напрямик: между Городом и Рубежом десятки Баз с сотнями боевых дисков. Уходите вверх, на границу с Чёрной Пустотой, и падайте к горам оттуда. Запасной вариант – океан. Мы предупредим Водяных. И есть ещё один путь домой..."
«Как сказал Вождь, план продуман до мелочей. И тут же добавил, что за всю историю Настоящих Разумных ещё ни один план не осуществлялся так, как был задуман...»
...Хок знал, что Город огромен, – Старший рассказал ему всё, что было известно ортам о Гнезде Зла, – но не ожидал, что его путь наверх окажется таким извилистым. От мысли просто прошить призрачной иглой все межэтажные своды орту пришлось отказаться – на всё не хватит сил. Ему ведь ещё биться с Хозяином, да и вернуть себе привычный облик надо. И фантом лавировал, как мог: где скользил вдоль коммуникационных ходов, где пользовался каналами лифтов, но иногда приходилось идти сквозь стены. Время работало против орта – чем дольше он блуждал по Городу, тем больше слабел: бурлящая вокруг Сила не отзывалась.
Несколько раз призрак встречал транспортные челноки, а однажды даже прошёл прямо через один такой аппарат, оказавшийся у него на пути: сидевшие в машине четверо элов не обратили на бестелесного гостя никакого внимания. Хок постоянно ощущал на себе сотни и тысячи насторожённых неживых глаз: система слежения охватывала все закоулки Купола. Но детекторы не фиксировали пришельца – орт довёл свою призрачную форму до предельно разреженного состояния, лежавшего за порогом чувствительности сенсоров. Сам воин-маг не сумел бы этого сделать – работали тончайшие заклятья, заранее сплетённые и тщательно подогнанные именно под него, Хока, умудрёнными ведуньями и эрудитами. В Развалинах мираж-гуляку можно заметить и простым взглядом, – но только тогда, когда он сгущается.
Орт не знал, сколько времени он провёл в заполненном механическим светом чреве Города – привычные ощущения здесь искажались. Отряд Лайона взял Базу после полудня, в казарму Хок попал поздно ночью, и – судя по постепенно накапливающейся усталости – по ярусам он бродит уже часов восемь, не меньше. Значит, прошло около суток с того момента, как фальшивый штамп оказался в рубке крота. До сих пор ему везло – Внешние хранили благосклонность...
Ощущение того, что Муэт где-то близко, рядом, обожгло Хока, как только он миновал очередной поворот очередного коридора на одном из пустынных верхних этажей Купола. Да, это она – след не обманул. И она не одна – Отец-Воевода не ошибся, рядом с ней Хозяин, и, похоже, очень сильный Хозяин.
Перед боем сознание должно быть предельно спокойным – эту истину воин племени гор знал. Но сейчас он чувствовал, как всё его существо (пусть даже бестелесное) затопляет горячая волна ненависти и ревности – он уже знал, что женщины элам нужны, и знал зачем. Фантом быстро протёк сквозь стену, увидел свою жену в белом и высокого эла в чёрно-золотом рядом с ней, и...
– Вот как? – услышал он удивлённый голос. – У нас, оказывается, гости?
В следующую секунду орт по имени Хок впервые за свою недолгую жизнь ощутил на себе, что это такое, когда на тебя обрушивается мощная чужая магия, которой ты не в силах противостоять.
ГЛАВА ШЕСТАЯ. МАШИНА.
Когда стена сомкнулась за спиной Кли, подчинившейся приказу лорда и оставившей его наедине с кандидаткой, эла некоторое время неподвижно простояла на месте, словно в нерешительности – куда же ей теперь идти и что делать?
«Всё ли я сумела сказать? И поняла ли она меня? В любом случае, теперь дальнейшее зависит только от неё. И может быть, от Внешних – хотя уповать на Их помощь...».
И тут Хозяйка услышала Зов. Это было настолько неожиданно, а Зов таким слабым, что ей даже показалось – мерещится. Нет, поняла Кли миг спустя, не мерещится – голоса Старших она узнает, даже падая в Бездну.
"Наконечник вошёл в тело Зверя. Птицы должны вырваться из силков – всё остальное перед этим меркнет. Помоги им".
«Всё остальное перед этим меркнет, – подумала эла, вслушиваясь, – значит.... Значит, пришёл час, ради которого я прожила последние двадцать лет».
Она чуть-чуть исказила Зов, создавая эхо – там поймут, что Зов услышан. Отвечать нельзя – со всех сторон следят чуткие глаза и уши Города. Именно так погибли две её сестры – их раскрыли, когда они общались со Старшими. Мать-Ведунья и Отец-Воевода прекрасно понимали, что ставят Тайную под удар уже тем, что зовут её; однако фраза «всё остальное перед этим меркнет» поясняла – иначе нельзя. Ну что ж...
Изящный браслет на левой руке элы издал мелодичный звук. Хозяйка досадливо поморщилась, – как не вовремя! – но активировала приём: она знала, кто её вызывает.
– Ты где? – раздался жёсткий мужской голос. – Я возвращаюсь, а тебя нет! Жду тебя дома.
– Не беспокойся, сейчас буду – я недалеко. Закончила выполнять задание лордов. А как твоя инспекция флота? И как там...
– Потом, – оборвал её невидимый собеседник. – Поторопись.
"Муж зовёт жену, и верная жена спешит к нему – как же может быть иначе? За стеной, в апартаменте Хана, тихо и, похоже, кроме лорда и Муэт, там больше никого нет. И поблизости – тоже никого. Время ещё есть, и мне надо знать, что с Флорой. Да, всё меркнет, – но это я должна знать".
Подойдя к входной стене своего апартамента, Тимни – именно так звали её Повелители – быстро взглянула на себя состороны. Простое колдовство, но оно позволяет проверить, готово ли к бою с мужчиной древнейшее женское оружие: красота. Оставшись довольна результатом, эла бросила мысленный приказ, и стена послушно исчезла.
– С возвращением, мой лорд.
Сидевший в мягком кресле холла и отрешённо созерцавший текущую по экрану панораму окружавшей Город пустыни эл повернул голову. Тимни видела, что её муж чем-то сильно озабочён, однако при виде жены его губы тронула улыбка.
– Ты великолепна – как всегда. Стоит возвращаться, когда тебя ждёт такая женщина.
– Что случилось, Калиф?