- Иногда нет времени на раздумья, не правда ли? - извиняющимся тоном сказала Ухура.
Переполненная болью и стыдом из-за той легкости, с какой ее застали врасплох, Кали мрачно кивнула головой.
- Возможно, именно по этой причине мы теряем так много кораблей и воинов.
- Да, это одна из причин, - подумав, согласилась Ухура.
- А что вы, собственно, здесь делаете? - с невинным видом задал вопрос Мартэн, усаживаясь на ближайший валун.
- Пытаюсь освоиться на этой планете.
- Но... - под сердитым взглядом Ухуры маэстро осекся.
- Да? Что вы хотели сказать? - не поняла клингонка.
- Но.., это.., должно быть опасно разгуливать одной по незнакомой планете, - сымпровизировал Мартэн.
- Я не слабая и беззащитная земная женщина, - звонко рассмеялась Кали, гармонично вливаясь в тайгетянский хор. - Я могу постоять за себя.
- Однако и лейтенант Ухура может постоять за себя, - с вызовом заявил Мартэн. - Кажется, несколько минут назад она это продемонстрировала.
Клингонка пронзила музыканта взглядом.
- Бессмысленно спорить о расовом превосходстве, - вмешалась Ухура. - Пусть каждый останется при своем мнении. Капитан Кирк был прав, когда заявил, что мы должны работать вместе, чтобы постичь природу искривления пространства-времени. Интересно, какое мнение сложилось у вас о тайгетянах теперь, когда вы имели возможность взглянуть на них?
- Часть наших офицеров считает, что они - просто животные, - опустив глаза, сказала Кали. - И вообще большинство считает эту планету ничем не примечательной, разве что ее природные условия адекватны нашим, хотя климат и несколько суров.
- Ну а сами вы что думаете?
- Я считаю их разумными существами, но никак не могу взять в толк, какую связь вы находите между ними и феноменом.
- Я тоже, - поддержал клингонку Мартэн. Он покинул свой валун и удобно устроился на песке между двумя женщинами. - Это все - теория Спока. Мы не можем ни доказать, ни опровергнуть ее, пока не поймем, о чем они поют.
- Если эти "песни" - язык тайгетян, их средство общения, то почему бы вам не задействовать ваш универсальный суперпереводчик? - спросила Кали, обнаружив прекрасную осведомленность об уровне технического прогресса федератов.
- Спок уже пытался его использовать, - сообщила Ухура.
- Но прибор выдал сплошную тарабарщину, - воодушевленно добавил Мартэн. Когда я впервые услышал тайгетянские "песни", я понял, что в записи отсутствуют большие куски. Очевидно, переводчик также столкнулся с купюрами, поэтому и не смог определить содержание этих "песен".
- С чего вы взяли, что в песнях есть пропуски? - усомнилась Кали, скрестив руки на груди.
- Музыка - это математика в звуках. Любую мелодию можно описать математическими символами, - сел на любимого конька маэстро. - Мы имеем возможность описать гармонию языком цифр. А что касается семантики звукоряда, то у любого мало-мальски имеющего слух человека при прослушивании мелодии начинает работать свой внутренний генератор; другими словами, даже не будучи выдающимся композитором, можно воссоздать любую внезапно прерванную мелодию. Вот почему, услышав записи, я решил, что они неполные.
- Вы и теперь так думаете?
- Сейчас это еще более очевидно.
- Я почти ничего не поняла из того, что вы сказали, - призналась Кали. Но мне было бы любопытно посмотреть на вашу работу.
- Тогда приходите и смотрите, - пригласил Мартэн. - Завтра я введу в синтезатор программу анализа тайгетянских "песен" и воссоздания недостающих частей. С его помощью я надеюсь выстроить полную картину их музыкальной гармонии.
- И это позволит вам понять их язык?
- Без сомнения.
Кали надолго замолчала. Лишь через несколько минут она робко подняла глаза на маэстро и тихо казала:
- Возможно, я решусь завтра нанести визит в ваш лагерь.
- Будем рады, - любезно ответила Ухура и подняла выроненный клингонкой бластер. Надеюсь, нам не придется убивать друг друга.
Кали быстро схватила свое оружие и спрятала его в кобуру.
- Уже стемнело, и мне пора возвращаться в лагерь.
- Нам тоже, - вспомнила Ухура, отряхиваясь и поправляя униформу. - Спок нас убьет, если мы не вернемся к назначенному времени.
Мартэн протянул девушке руку, и она помогла ему подняться на ноги.
- Приходите завтра, Кали. Мы будем рады видеть вас, - в свою очередь сказал маэстро.
- Постараюсь. А вы в самом деле профессиональный композитор? - неожиданно спросила клингонка. - Вы сыграете что-нибудь для меня? Я люблю музыку. - С этими словами Кали исчезла в темноте.
- Играть специально для нее! Меня приняли за тапера из ночного балагана, который играет на заказ в любое время! По-моему, она так и не поняла, кто я такой, - с апломбом произнес Мартэн.
- Насколько мне известно, в клингонском обществе музыкант - не самая уважаемая профессия. Но поверьте, эта женщина говорила с вами весьма уважительно. Вы ведь играли для команды "Энтерпрайза", насколько мне помнится.
- Я играл только для кандидатов в экспедицию. Для тренировки слуха и поддержания формы, - возразил маэстро, следуя за Ухурой. - Я привык, что за мой труд мне платят. Жалование лейтенанта Звездного Флота но идет ни в какое сравнение с теми гонорарами, которые я привык получать, - Мартэн гордо вздернул вверх подбородок.
- А я думала, что вы наконец осознали свою роль в экспедиции и гордитесь причастностью к Звездному Флоту.
- Меня заинтриговала тайна, не более. Но я до пор не забыл, каким образом ваш капитан загнал меня на службу... А что касается гордости... - маэстро положил руку девушке на плечо, останавливая ее. Оранжево-багровый диск уже почти скрылся за горизонтом, лишь последние лучи окрашивали окрестные скалы. Я горжусь вами.
Губы их слились. Так они долго стояли, скрытые темнотой. Небо затянулось облаками, сквозь разрывы которых выглянули первые звезды. Детеныши на пляже неподвижно лежали в своих песчаных постелях. Их тихие и жалобные "песни" гармонично вплетались в голоса взрослых.
- Печально, как же печально, - тронутый нежной мелодией, покачал головой Мартэн. - Если бы я только знал, о чем они поют.
- Вскоре узнаете. Я надеюсь, что мы сумеем им помочь.
С наступлением ночи звуки постепенно стихли. Детеныши засыпали. Вдалеке показались огни лагеря. Высоко в горах, словно горящие глаза хищной птицы мерцали прожекторы клингонцев. Лишь изредка в шум морского прибоя вплетался шелестящий голос какого-нибудь беспокойного детеныша.
Ги и Ухура спешили вернуться в уют и безопасность палатки. Загадочность незнакомого мира и таинственные звуки в темноте стали пугающими. Страхи путешественников кончились лишь когда у высокой ограды они столкнулись с круглолицым охранником Фредом Регсдейлом.
***
Ночью, лежа без сна, Мартэн прислушивался к звукам таинственной Тайгеты-Пять. Прижавшись теплым телом к возлюбленному, Ухура безмятежно спала. Маэстро выбрался из спального мешка и вышел на воздух. Едва слышные мелодии взрослых тайгетян, заглушаемые шелестом прибоя, напомнили ему старинную песню "Die Wmterrise". Боясь разбудить Ухуру, он едва слышно запел: