- Я - не Сарпедион. Я не требую жертв ни жизнями, ни кровью, ни мясом, ни вином. Мне не нужны алтари, храмы и толпы жрецов. Никто не дает мне доли от своих богатств - ни ты, Тедрик, ни знать, ни простолюдины. Ибо сокровища ваши не нужны богу и бесполезны в том мире, где я обитаю. Однако, - глас божий стал подобен рухнувшей снежной лавине, - однако ты должен выполнять наш уговор!
Тедрик уже понял, о чем пойдет речь. Когда Повелитель Ллосир явился перед всем народом в Котловине, во время освящения алтаря, он потребовал, чтобы и юг, и север были освобождены от власти Сарпедиона. Но приказ его был выполнен только наполовину.
Внезапно огромная фигура в кресле подалась вперед; теперь торс Ллосира грозно нависал над переливавшейся огнями наковальней.
- Ты, Тедрик, повелитель Ломарры и Сарлона, признал меня своим богом. Так слушай же мое божественное повеление! - Слова Ллосира грохотали, будто раскаты надвигавшейся грозы. - Ты поведешь свои войска на север и юг, на запад и восток. Ты овладеешь древним Тарком, ты покоришь Девосс, горную страну с богатыми залежами металлов. Ты проложишь путь на восток, через ущелья и кручи Ампассера, в те страны, которые вы называете Са-Ирта. Ты пошлешь флот на запад, в неведомые моря... И всюду, где ступит нога твоих солдат, всюду, где бросят якорь твои корабли, ты будешь уничтожать алтари Сарпедиона - в каком бы обличье, под каким бы именем этот злобный демон не терзал людей... - голос бога смолк на секунду, потом он тихо добавил: - Будь безжалостным к жрецам, но милостивым к их жертвам, Тедрик.
Король Ломарры склонил голову.
- Я сделаю так, как ты сказал, Повелитель Ллосир. Я сокрушу Сарпедиона везде, куда дотянется моя рука. - Он на мгновение задумался. - Но стены тарконских городов прочны, а скалы Девосса - неприступны...
Скандос почувствовал, как губы его под жесткой пластиковой маской растягиваются в улыбку. Да, Тедрик стал другим... Этот человек очертя голову не полезет в пекло... Уроки короля Фагона не пропали даром! Из кузнеца получился неплохой правитель. Он научился терпению и осмотрительности, и не упустит ни выгод своих, ни преимуществ... Впрочем, воспоминания о прежних визитах божества тоже могли надоумить Тедрика, что от странного пришельца в сверкающей сфере следует получить кое-что посущественнее повелений.
- Стены тарконских городов прочны, а скалы Девосса - неприступны, медленно и задумчиво повторил Скандос-Ллосир. - И потому ты сделаешь вот что. Возьми серу, древесный уголь и селитру...
Тедрик внимательно слушал. Память у него была отличной, он по-прежнему обходился без записей - особенно, когда дело касалось божественных тайн.
3
По бесконечной, плоской, как стол, равнине Стирдея катилась армия. Вздымая пыль, мерно шагали ломарианские меченосцы в кожаных панцирях с блестящими металлическими накладками, с тяжелыми большими щитами; один клинок, длинный и широкий, покачивался за спиной вместе с пучком дротиков, другой, покороче, был закреплен на ремне у пояса. Вслед за ними ровными шеренгами двигались сарлонские фаланги. Темнобородые воины в железных кольчугах шли плотным строем, над султанами их шлемов колыхался лес остроконечных пик. Штурмовые отряды, замыкавшие колонны тяжелой пехоты, были набраны в обоих королевствах лучшие бойцы, все - шестифутового роста, в добротных доспехах и глубоких гладких шлемах, вооруженные секирами, топорами и молотами. Этим предстояло лезть на стены осаждаемых городов, сбивать засовы с ворот, выламывать камни.
Пятитысячный отряд закованных в броню всадников, гордость Ломарры, неторопливо рысил за штурмовиками. Могучие скакуны, прикрытые латным доспехом, сверкающие кирасы рыцарей, копья толщиной в руку, палаши, алебарды, плюмажи, вьющиеся над шлемами, звон стали и грохот копыт... Эти конники, наряду с тяжелой пехотой, являлись главной ударной силой армии и носили вооружение из настоящей стали - металла, благословенного Ллосиром. Правда, эти изделия ломпорских кузнецов уже не были столь прочными, как три первых доспеха, когда-то изготовленных самим Тедриком; подходящие метеориты больше не падали с небес, а добывать хром, ванадий и молибден ломариане пока не умели. Тем не менее, закаленный стальной клинок ломпорской работы легко перерубал железный видно, тайные слова и молитвы Ллосиру, которые шептали оружейники, погружая мечи в масло, и впрямь имели великую мощь.
Над колонной всадников, которую возглавляла сотня телохранителей короля, реяли два стяга. На одном, голубом, вздымался на дыбы ломарианский. лев, грозя врагом когтистой лапой; на другом, серебристом, была искусно вышита рука в кольчужной рукавице, сжимающая меч. Знамя Ломарры и знамя великого Ллосира дружно и неотвратимо плыли к южному пределу страны, словно их вело Провидение. Собственно, так оно и было.
За латными всадниками и легкой конницей громыхал обоз. Огромные тяжеловозы, запряженные где парой, где - четверкой, тащили телеги с осадными орудиями; баллистами, катапультами, лестницами, разборными башнями, кувшинами с горючей смесью, дротиками и зажигательными ядрами. Та страна, куда двигалось войско, славилась многочисленными и богатыми древними городами с высокими стенами и крепкими воротами. Однако таранов, способных пробить путь внутрь вражеских крепостей, видно не было. Вместо этого бесконечные вереницы фургонов везли припасы - сушеное мясо, хлеб, сыр, зерно и пиво. Война затевалась всерьез и надолго.
Ядро армии - тяжелая пехота, конница и обоз - двигалось по степи плотной компактной массой, оставляя за собой широкую полосу голой земли; трава здесь была выбита до корней, и вряд ли на этом утоптанном тракте что-то могло вырасти до будущей весны. Впереди и сзади войска, с обеих сторон войска шли легковооруженные - лучники, пращники, метатели дротиков, разведчики; на легконогих поджарых лошадях проносились отряды конных стрелков. Мерцали на солнце отблески сигнальных зеркал, гремели, передавая команды, барабаны, звенело оружие, заливисто ржали "лошади.
Войско Тедрика, короля Ломарры и Сарлона, шло на Тарк.
4
Скайр, лорд Сарлонский, поднял голову и огляделся. Горы громоздились со всех сторон - высокие, мрачные, неприступные, поросшие у подножий редким хвойным леском. Горы Девосса, которые никому не удавалось пересечь; говорили, что на далеком севере они спускаются к безбрежным ледяным пустыням, где нет ничего живого.
Скайр повернулся назад, пытаясь оценить уже пройденный путь. Его отряды растянулись длинной неровной цепочкой по дну ущелья, извилистого, но довольно широкого. В этот поход он не взял ни бронированных всадников, ни пехотинцев с длинными копьями - здесь такое оружие не годилось. Добрый лук да полные стрел колчаны - вот что требовалось для войны в горах. И короткий клинок, когда дело дойдет до рукопашной. Поэтому в войске, вышедшем месяц назад из Фатха, были только стрелки и меченосцы, крепкие парни, привыкшие к горам, уроженцы Северного Ампассера - из тех районов, где темноволосые сарлонцы смешались с более светлыми ломарианами, пришельцами из Верхней Марки.
Дорога к -медным и серебряным копям, цели Скайрова похода, оказалась довольно приличной., Скалистые стены ущелья были прочными, блестящими, словно их только вчера вытесал топор Ллосира, Повелителя земли и небес; это гарантировало от камнепадов и лавин, которые могли спустить по склонам варвары. Это было их главным оружием, основной защитой от завоевателей конечно, там, где позволяла местность. Но в девосских горах путник рано или поздно оказывался в теснине - в узком ущелье или на горной тропе шириной в ярд, вьющейся вдоль почти отвесного склона. И тогда на него градом сыпались камни и стрелы с кремневыми наконечниками.
Пришельцы с юга шагали вдоль бурной речки, что текла по дну ущелья, держась подальше от скал. Сейчас опасность им не грозила - дальнобойные луки ломариан доставали врага на расстоянии четырехсот ярдов, и варвары уже хорошо познакомились с ними, когда два дня назад попробовали перегородить дорогу войску. Тем не менее, стрелки держали оружие наготове, пристально вглядываясь в каждый утес, в каждый камень, за которыми могла притаиться засада.
Особой заботой Скайра были лошади, которых поместили в самую середину небольшой армии. Эти невысокие выносливые горные лошадки везли четыре сотни увесистых бочонков с зельем Ллосира. Страшная штука! С молодых лет лорд Сарлонский доверял только мечу, копью да стреле и с подозрением относился к новшествам в военном деле, но от последнего испытания адской смеси, хранившейся в бочонках, у него до сих пор звенело в ушах. Да, наступали иные времена, и скоро даже панцирь из божественного металла не защитит доброго воина от горсти ничтожного черного порошка! Впрочем, сейчас Скайр был весьма доволен, что прихватил его с собой: ущелье впереди сужалось, и теснину от края до края перегораживала гигантская груда камней.
Он снял шлем и вытер внезапно вспотевший лоб. Камня здесь хватало! Под этими обломками можно было без труда похоронить весь его пятитысячный отряд отборных лучников, и еще осталось бы сотня другая глыб, чтобы размазать в кровавую кашу лошадей. Наверху этой преграды тридцатифутовой высоты мелькали фигурки в косматых шкурах; их было много, очень много. Скайр заложил два пальца в рот и пронзительно свистнул. В ответ раздались команды капитанов, и через секунду воздух наполнило басовитое гудение стрел.
Фигурки попрятались; Скайр видел, как несколько человек упало, и с дюжину корчившихся в предсмертной судороге тел скатилось вниз по склону. Но этот первый успех не значил ничего. Как только отряды пришельцев начнут форсировать крутой откос, на головы им скатится лавина; лорд Сарлонский уже заметил подозрительное шевеление нескольких больших валунов на самом гребне.
Ну, во имя Ллосира, его печени и сердца! Приказав продолжать обстрел, Скайр послал сотню дюжих ратников к подножию стены. Каждый тащил бочонок и квадратный кожаный щит - вполне достаточное укрытие от метательных снарядов варваров. Быстро преодолев сотню ярдов, люди начали копошиться среди камней, спеша избавиться от своего смертоносного груза. Дикари не предпринимали ничего; не то боялись высунуть нос под непрекращающимся ливнем стрел, не то даже не сообразили, чем занимаются воины внизу. Во всяком случае, они не собирались обрушивать лавину камней на маленький отряд, поджидая более крупную добычу.
Скайровы бойцы закончили возиться с бочонками и, забросив за спины щиты, большими прыжками удалялись от перегородившего ущелье вала. Сарлонский лорд поднял руки, затем резко опустил их вниз. По этому сигналу его войска начали поспешное отступление; теперь справа и слева от Скайра тянулась только редкая цепочка лучников.
Торжествующий хриплый вой из тысяч глоток раздался за каменным барьером. Для этих дикарей ситуация была ясной. Пришельцы испугались! Поднесли выкуп видимо, вино в бочонках; оставили своего лорда с охраной - несомненно, для переговоров; значит, еще не потеряли надежду выбраться живыми из ущелья. Теперь стоит поторговаться насчет дани, и дело наверняка не ограничится вином. Оружие из железа и бронзы, украшения, доброе сукно, золото... Сколько добра можно взять за жизни пятидесяти сотен воинов!
Полсотни лучников Скайра - лучшие стрелки! - разбились на пары. Один держал наготове стрелу с наконечником, обмотанным паклей - с нее капало горючее масло; второй разжигал факел. Сарлонский лорд, проверяя своих бойцов, покосился налево, потом - направо. Кажется, все запалили огонь... Выдернув меч, Скайр дважды взмахнул им; в ответ редкая стайка огненных пчел прожужжала в воздухе.
И скалы Девосса дрогнули, выбросив к небесам тучи осколков, клубы дыма да изуродованные человеческие тела! Повалившись ничком на землю, Скайр молился великому Ллосиру, когда каменный дождь забарабанил по его панцирю. И Ллосир уберег его хотя два десятка лучников погибли на месте. Пожалуй, то были самые крупные потери за все время этой горной войны.
5
- Мы прошли, Фрист, мы прошли! - Хирт, радостно хохоча, колотил Фристала по спине, пока они спускались с перевала. Его спутник, старший и более степенный, только поводил могучими плечами, пряча улыбку в густой бороде.
Да, они прошли! Вернее сказать, Скроб со своей чудовищной птицей, этим клаффом, провел их. Провел по горным кручам невероятной высоты, сквозь дикие скалистые ущелья, через неведомые перевалы; провел, минуя безжизненные и смертельно опасные ледники, оседлавшие горные пики, мимо осыпей, лавин и глубоких снегов; провел по долинам бурных речек и тайным тропам, проложенным непонятно кем и когда. Воистину, чародей этот Скроб, не хуже самого властителя Тедрика, запросто беседовавшего с богами!
Сейчас проводник, как и всегда, вышагивал впереди. Тощий, сухой, жилистый - настоящий горец; довольно рослый, хотя оба великана, и Фристал, и юный Хирт, были выше на целую голову. Их крохотная экспедиция двигалась в таком порядке все пять недель, и оба ломпорца беспрекословно повиновались Скробу. Ибо вскоре выяснилось, что в горах Срединного Ампассера старший - он, а не Фристал, доверенное лицо самого короля. Фактически, Фристал и Хирт исполняли при собственном проводнике роль охраны и двуногого вьючного транспорта. Горец тащил только лук с топориком да своего огромного клаффа, тогда как два молодых спутника были нагружены до ушей. Правда, справедливости ради стоило бы отметить, что клафф весил не меньше доброй овцы.
С высоты перевала, с десяти тысяч футов, путники смогли бросить первый взгляд на расстилавшуюся внизу страну. Таинственный и недостижимый Са-Ирта, восточный предел мира! Предел ли? Они не заметили на востоке блеска океанских вод. На десятки и сотни миль тянулась огромная холмистая равнина, пересеченная серебристыми нитями рек, искрящаяся бусинками озер и покрытая на севере лесом; южная ее часть напоминала Мидвел и Стирдей - такая же плодородная степь с рощами и перелесками. Несомненно, там жили люди, хотя даже Хирт, зоркий, как ястреб, не мог разглядеть с такого, расстояния деревень. Однако коричневые, зеленые и золотистые квадраты полей свидетельствовали, что местность была заселена довольно густо. Скорее всего, здесь, как и в Стирдее, на юге Ломарры, снимали по два урожая в год.
Велик Ллосир, и по милости его всюду живут люди! Только как они встретят пришельцев? Фристал нес с собой королевские грамоты, писанные на трех языках, но тут, за непроходимой стеной Ампассера, они могли значить меньше, чем ничего. И посланцы Тедрика рисковали закончить дни свои в темнице, в каменоломнях, на галерах - или же на алтаре местного божества, близкого свойственника Сарпедиона.
Что касалось этого жестокого демона, то с ним предстояло разбираться особо - такова была главная цель экспедиции. "Вы должны распознать злого духа под любым именем, под любой личиной," - наставлял король Тедрик своих посланцев. И перед ними -- и леди Роанной, своей благородной супругой, - король поклялся, что если страны Са-Ирта не подвластны мерзкому кровопийце, он не поведет воинов в их пределы, а станет лишь искать дружбы и выгодной торговли. Но Хирт полагал, что мирные эти планы вряд ли реальны: Око Сарпедиона, ныне погасшее, еще не так давно заливало кровавым светом весь мир и, скорее всего, везде ему приносили в жертву людей.
Сейчас король Тедрик, наверно, прошел с армией половину Тарка... Хирт не сомневался в победе; стальные доспехи, взрывчатый порошок да милость Ллосира перевешивали все богатства, все легионы империи. Впрочем, легионов хватало и у Ломарры. Король сказал, что Запад будет единым. Так повелел Ллосир, так оно и будет! Значит, война закончится победой. Хирт не испытывал сожалений из-за того, что не принял в ней участия; то, что выпало на его долю, казалось и более интересным, и более значительным. Пересечь Ампассер! Еще десять лет назад, при старом короле Фагоне, никто и не мечтал бы о подобном!
Спустившись тысячи на три футов, до границы, за которой горные луга сменялись лесами, путники остановились передохнуть. Неподалеку струился ручей, образуя небольшой водопад и довольно глубокое озерцо под темной нависшей скалой. Пока Хирт и Фристал плескались в воде, смывая грязь долгих странствий, Скроб устроил своего клаффа на гранитном обломке и присел напротив, пристально глядя в черные зрачки птицы. Его молодые спутники, закончив купанье, тихо пристроились за спиной проводника. Оба уже натянули свежие туники и сапоги из бережно хранимых запасов - взамен рубища, в которое превратили одежду пятинедельные странствия в диких горах. Все-таки, им была доверена посольская миссия, и рыцарям славного короля Тедрика следовало выглядеть подобающим образом.
Скроб поднял взгляд на Фристала:
- Он готов лететь. Давай карту.
Предводитель экспедиции порылся за пазухой и вытащил туго скатанный рулончик пергамента, на котором странники день за днем отмечали свой путь. Скроб бережно поместил драгоценный свиток в кисет, примотав его ремнем к когтистой птичьей лапе. Потом погладил черные перья с металлическим отливом и произнес:
- Вверх, малыш! Вверх и домой! Клафф пронзительно вскрикнул, будто прощаясь с хозяином, подпрыгнул в воздух, распахнув огромные, в рост человека крылья и, набирая скорость, ринулся вдоль склона вниз. Через минуту он уже взмыл на сотню футов и начал разворачиваться в сторону горного хребта; через пять - превратился в едва заметную точку над сверкающими ледяными шапками Ампассера.
- Через два дня будет в Ломпоре, - заметил Скроб, стягивая изодранные на камнях сапоги.
Хирт проводил птицу завистливым взглядом. Если бы он мог так же взлететь в вышину, свободный и стремительный, как ветер! Может быть, Повелитель Ллосир со временем откроет королю и эту тайну?
Фристал вздохнул. В отличие от своего юного спутника, он думал о вещах более земных. Например, о том, что теперь им придется рассчитывать только на свои стрелы, на охотничье счастье и на сомнительное гостеприимство обитателей Са-Ирта. В горах у них всегда было свежее мясо - клафф, непревзойденный добытчик, сам искал зверя, сам справлялся с ним. Огромный клюв, мощные когтистые лапы и невероятная для птицы сила позволяла ему торжествовать даже над волками и горными баранами.
Скроб разделся, ступил в озерцо и чуть слышно охнул - вода была холодна. Вымывшись, он тоже натянул чистое и повалился ничком в траву, буркнув: "Устал". Не надо было объяснять, что утомил его не спуск, хотя они проделали с утра миль пятнадцать, а то, что он сотворил с птицей. Лицо проводника осунулось, на висках выступил пот.
После долгого молчания Хирт нерешительно спросил:
- Как ты это делаешь, мастер Скроб?
- Делаю? Что?