— Прошу вас, только не терзайте себя мрачными мыслями, — сказала королева. — Я не понаслышке знаю, что это такое. Умерших этим не вернешь. Вы должны продолжить дело отца с того самого места, где остановился он.
— Так же, как и вы, ваше величество, — улыбнулся Крис.
От него не ускользнула скорбь, которую Валентина попыталась скрыть за ответной улыбкой. Внезапно, у него возникло ощущение, будто сейчас кроме них в комнате нет никого, только он и Валентина.
— Вы правы. Но это нелегко, слишком велика ответственность. Нельзя допускать ошибки, и в то же время нужно уметь прощать себя в том случае, если ты их допустил. И вот еще что, Крис. Всегда следуйте вашему внутреннему голосу. Я не сомневаюсь, что родители учили вас не пасовать перед трудностями. Мой отец учил меня тому же самому. Знание жизни дается нелегко, но я уверена, что мы с вами готовы к любым поворотам судьбы.
Похоже, Валентина хорошо знала, что и когда говорить и какие советы давать. Ее слова придали Крису уверенность в собственных силах, помогли заглушить предательский голос сомнения, нашептывавший ему крамольные мысли.
— Спасибо, — поблагодарил он королеву, сожалея о том, что не может ее поцеловать, причем не только из чувства благодарности за проявленное сочувствие. Тот же самый голос тотчас посоветовал ему выбросить из головы эту мысль.
— Не стоит благодарности, — отозвалась Валентина. — Что бы ни случилось, Бриавель всегда останется другом герцогству Фелроти.
Взбодрив этим обещанием упавший было дух новоявленного герцога, королева Бриавеля выпустила руку Криса и приказала подавать завтрак. Она решила воспользоваться представившейся возможностью встретиться с подданными, а заодно извиниться за то, что нагрянула к ним без предупреждения.
Ее предложение подкрепиться привело окружающих в бурный восторг. Бриавельцам было известно, что, несмотря на стройность фигуры, их королева отличается прекрасным аппетитом. Особенно ее любили за это простые солдаты, охранявшие дворец; Валентина нередко по вечерам прогуливалась по верху крепостной стены и неизменно интересовалась тем, что они получают на ужин. Стражники с нескрываемым удовольствием отвечали на ее вопросы, радовались каждому куску, съеденному королевой, каждой выпитой ее величеством кружке эля. Валентина всегда держалась естественно, а интерес к простым людям был лишен притворства. Королева относилась к окружающим так, что те чувствовали себя удивительно легко в ее присутствии. При этом она ни на мгновение не теряла королевского величия и врожденной грации движений.
Немного позже, сев завтракать, Валентина и Крис заговорили о том, что Аледа успела поведать лекарю Герильду.
— Укрытие, время нападения на замок — все сходится, — сказал Крис. — Да и местность там такова, что убийцы могли легко найти яму и спрятать тела своих жертв, а потом сжечь их, чтобы замести следы. — Он не стал рассказывать о том, что неподалеку оттого места было спрятано тело Фарил из Кумба.
— Вы уверены, что это дело рук короля Моргравии? — спросила Валентина.
— Меня там не было, ваше величество, и поэтому я не смею утверждать это с полной уверенностью. Однако многое наводит меня на мысль о том, что эти ужасные события — звенья одной цепи жестокого замысла короля Селимуса устранить всех, кто так или иначе угрожает его могуществу. Но надо быть настоящим безумцем, чтобы опасаться моего отца — нет герцогства более преданною короне, чем Фелроти, за исключением, пожалуй, Аргорна. И все же Селимус уничтожил двух самых преданных ему людей — одного на севере, другого — на юге. Ему кажется, будто теперь он сможет спать спокойно, но он ошибается. Я выступлю в поход, но на этот раз не на защиту короля, а против него.
И против меня, подумала Валентина, если я стану женой Селимуса.
— Значит, ваша дорогая матушка — простите, что вновь вспоминаю о ней, — захватила с собой останки вашего брата, — произнесла она вслух. — Как же они попали в ваш дом?
— Илена привезла их из Риттилуорта. Голову брата оставил в монастыре человек по имени Ромен Корелди. — Крис догадался, что это имя знакомо королеве. — Вам что-нибудь известно о нем?
Валентина кивнула.
— О да. Он мертв и теперь от него никакой пользы. — Королева попыталась придать голосу небрежность, однако ей это плохо удалось. — Я благодарна ему за спасение Илены Тирск.
Крис не осмелился рассказать королеве о дальнейшей судьбе Илены.
— Как вы думаете, Крис, где она сейчас? Вы говорили, что какое-то время она оставалась в доме вашей семьи в Тентердине.
Ложь легко соскользнула с языка Криса.
— Человек по имени Аремис Фарроу забрал ее из замка примерно в то же самое время, когда оттуда уехали мы с Элспит. Этот Фарроу — гренадинец. Он, по всей видимости, хорошо знаком с Корелди. — От Криса не скрылось, что на лице королевы возникло задумчивое выражение, и, зная, какой вопрос она задаст следующим, он быстро продолжил: — Очевидно, Корелди велел ему найти Илену в Риттилуорте. — Для пущей убедительности молодой человек даже пожал плечами. — Мне думается, что, став свидетелем случившегося в монастыре, он отправился за ней в Тентердин. Возможно, Корелди где-то проболтался, что она вышла замуж за одного из Доналов.
— А куда этот Аремис мог увезти ее?
— Он предупредил, что если кому-нибудь из нас станет известно о том, куда они направились, Селимус непременно постарается это выведать и вышлет за ними погоню, и тогда их непременно убьют.
— А он прав, этот ваш Аремис, — кивнула, соглашаясь, королева — ей вспомнилась записка, которую передала Элспит. Увы, ее мысли оборвал голос, вмешавшийся в их разговор.
— Думаю, нам не следует делать излишне поспешные выводы, ваше величество, — откашлявшись, произнес Лайрик.
— Это почему же? — удивилась Валентина. — Как же вы можете смотреть мне в глаза, Лайрик, и говорить прямо противоположное о человеке, за которого я собралась замуж? — Сказала, и тотчас пожалела о своей язвительности; нехорошо унижать славного человека в присутствии иностранцев, тем более моргравийцев. — Извините меня, генерал Лайрик, — поспешила она загладить оплошность. — Конечно же, вы правы. Нельзя торопиться с выводами, нужно еще многое обдумать и проверить.
Однако сказанного не вернуть. Лицо старого солдата приняло обиженное выражение, в душе он явно не принял монарших извинений. Поняв, что обиду не излечить, Валентина поднялась с кресла.
— Ну что же, нам здесь больше нечего делать. Мы немедленно отправляемся обратно в Веррил. Лайрик, прошу вас, распорядитесь, чтобы тело Аледы Фелроти перевезли во дворцовую часовню, где герцог сможет сотворить молитву Шарру об успокоении ее души.
— Благодарю вас, ваше величество, — почтительно склонил голову Крис.
— Жаль, что я больше ничего не могу сделать для вас, — отозвалась Валентина и вышла из комнаты.
Аремис стоял перед дверью, что вела в личные покои Кайлеха. Нельзя сказать, чтобы он успел прийти в себя, однако в голове уже забрезжили первые слабые воспоминания, и он надеялся, что совсем скоро память полностью вернется к нему. Самое главное, благодаря счастливой случайности Аремис вспомнил, кто он такой, хотя и не спешил открыть горцам свое настоящее имя. Как ни симпатичен был ему Мирт и его воины, их намерения в отношении его были пока что неясны. Так что лучше держать свое прошлое в тайне до тех пор, пока он точно не узнает, что у них на уме.
Не успел он вспомнить свое имя, как на него нахлынула волна новых образов, главным образом из детства и юности. А вот воспоминания о событиях недавнего прошлого по-прежнему оставались смутными. Точно Аремис знал только то, что отправился с кем-то в путешествие, однако ни имени спутника, ни названия места, куда они с ним направлялись, извлечь из глубин памяти так и не удалось. Судя по всему, ничего серьезного с ним не случилось, и память вернется, когда он полностью оправится от падения.
А пока можно побыть и Каллином. Мирт предостерег его, чтобы не вздумал изображать невинную жертву в присутствии Кайлеха. В Гренадине короля горцев за глаза называли Лисом, и не зря. Что ж, пожалуй, стоит воспользоваться советом и держать ухо востро.
— Король готов принять тебя, — подошел к Аремису Мирт. — Помнишь, что я тебе говорил?
Аремис кивнул и вслед за горцем вошел в огромную светлую залу, в дальнем конце которой пылал камин, а из окон открывался восхитительный вид.
— Это Каллин, ваше величество. Правда, имя не настоящее, — сказал Мирт, обращаясь к человеку с соломенными волосами, который сидел за обеденным столом и что-то ел.
Аремис низко поклонился. Обычно он испытывал неловкость в обществе царственных особ, однако этот король выглядел отнюдь не по-королевски. На нем не было никаких регалий, а когда он встал, чтобы поприветствовать гостя, то вытер руки о штаны для верховой езды.
— Добро пожаловать, Каллин, или как там тебя на самом деле звать!
— Ваше величество, для меня великая честь видеть вас! — отозвался Аремис.
Он был выше и шире в плечах, чем король, и привык, что другие робеют в его присутствии. Кайлех, однако, лишь слегка подивился богатырскому телосложению гостя.
— Клянусь задницей Хальдора, ты здоровый малый! — добродушно похвалил Аремиса Кайлех. — Гренадинец, верно?
— Да, ваше величество. Похоже, что так, — улыбнулся наемник. — Меня, как я понимаю, выдает акцент. Говорят, что я по-гренадински держу меч и вроде бы понимаю северное наречие. Я точно знаю, что я не бриавелец и не моргравиец.
— Что же ты тогда делал в Скалистых горах, к северу от бриавельской границы? — поинтересовался Кайлех. Впрочем, вопрос напрашивался сам собой.
Аремис пожал плечами, искренне сбитый с толку.
— Не могу знать, ваше величество. Пока не могу. Надеюсь, что память скоро вернется ко мне.
Кайлех пристально посмотрел на гостя. Это испытание, понял Аремис. Однако как ни велико было желание отвести глаза в сторону, он все-таки выдержал испытующий взгляд короля горцев.
— Я слышал, что ты дерешься на мечах как опытный солдат.
Аремис растерялся, не зная, что на это сказать.