— А работа нужна? Дел часа на три-четыре, но там дольше ехать, чем работать.
— Сколько? — тут же спросил парень, почувствовав запах денег.
— Трешка.
— Трешка? Четыре часа за триста рублей? Ну, как-то…
— Это у вас молодых трешка — триста рублей. У нас, серьезных людей, трешка — это три тысячи, — хмыкнул слесарь. — Три тысячи. Разовая работа. Час туда, там на час делов, час обратно. У тебя ведь права есть?
— Есть.
— Тогда хватай сапоги отцовские и погнали. На моей поедешь.
— А…
— Я вчера перебрал так, что мне выхлопом можно трубы пластиковые паять, — проворчал Леонид и кивнул на дверь. — Давай быстрей. Там люди не простые. Ждать не любят.
Фирс кивнул, достал ключи и быстро шмыгнул за дверь.
*
Девушка в свободном спортивном костюме? быстрым шагом прошла по коридору и без стука вошла в маленький, но уютный кабинет.
— Петр Васильевич, долго еще будет продолжаться этот бедлам⁈ — возмущенно поинтересовалась она. — Когда они уже закончат? Это просто возмутительно! Вы посмотрите, в чем мне приходится ходить! А волосы? Я с грязными волосами второй день! Это просто возмутительно!
Мужчина с совершенно лысой головой взглянул на девушку. Одетый в чистый, отглаженный костюм, с гербом Трошкиных, он указал пальцем себе на голову и произнес:
— Госпожа Мэри, вы не поверите сколько проблем может решиться благодаря отсутствию этих самых волос…
— Вы издеваться надо мной вздумали⁈ — возмутилась девушка. — Нет, это уже ни в какие ворота! Вы обещали, что сегодня все будет сделано, и я смогу наконец принять ванну, а вы? Чем вы заняты?
— Поймите, госпожа, все не так просто. Центральная канализационная труба забита и прочистить ее не так-то легко.
— Что сложного в том, чтобы прочистить трубу? — недовольно спросила девушка.
— Если бы это был обычный засор — ничего сложного. Однако, специалисты, прибывшие на вызов, обнаружили среди всего прочего — нижнее белье и прокладки, — выразительно взглянул на нее управляющий поместьем. — Я долго думал, откуда они могли взяться. Понимаете, эти вещи… обычно не смывают в унитаз. Если бы несколько прокладок оказались в нормальной канализации — может быть ничего бы и не случилось. Однако… наше поместье испытывает определенные технические трудности, которые разрешить пока нет возможности. Поэтому… поэтому засор в канализации получился крайне сложным.
— И когда это решится?
— Повторюсь — сегодня. Специалисты уже на месте и работают над засором. Госпожа Мэри, я готов повторять столько, сколько нужно: не смывайте в унитаз никаких средств личной гигиены, — спокойно произнес мужчина. — Семья Трошкиных — уважаемая и обеспеченная, но не смотря на это, регулярные вызовы специалистов — уже отдельная статья расходов.
— У меня встреча через три часа. Я могу хотя бы ополоснуться в душе или мне придется вонять перед подругой потом? — поджала губы Мэри.
— Увы, все зависит от того… — тут дворецкий наклонил голову вперед и с вызовом взглянул на дочь главы рода. — … сколько средств гигиены вы смыли.
Мэри недовольно повела плечами, сложила руки за спиной и направилась прочь из кабинета. Недовольно фыркнув в коридоре, она прошла до своей комнаты, но затем остановилась.
Немного покрутив в голове мысли про «специалистов», она прикинула время и с надеждой отправилась к лестнице, ведущей в подвал. Спустившись вниз, она услышала голоса:
— Специально это колено с ревизией сюда ставил, — послышался басистый хриплый голос. — Разбирать ничего не надо. Открыл, слил, прочистил, закрыл. Одна беда — сливать будешь — сто процентов в дерьме перемажешься.
— Бу-у-э-э-э…
— Да хорош, уже. Я же вижу, что желудок у тебя пустой, — недовольно проворчал тот же голос. — Ну, воняет — да. Ну, противно. А что делать? Дерьмо кто-то должен убирать…
— Твою же… Как вы вообще…
— Ну, чаще я с водой работаю. Но каналья — тоже моя. Это дело хоть грязное, но прибыльное. Ты не представляешь, сколько могут насрать десять человек. Да, кстати, скажи спасибо, что нас убирать тут не заставляют. Вот тут бы — да. Мы бы затухли. А так, починили, прочистили и адьес!
Мэри заинтересованно начала спускаться. Чем ниже она была, тем сильнее была вонь, от которой у девушки перекосило лицо.
— Ну, вот. Теперь бери трос. Вот этот скруток. Ага… Видишь на конце штопор и лезвия? Вот, разматывай и суй лезвиями в ревизию.
— А ручка тут зачем?
— А руками ты как трос прокручивать будешь?
— А зачем его крутить?
— Чтобы заходил. Сейчас увидишь. Прокладки видел?
— Ну.
— Так вот они в воде разбухают и трубу перекрывают. А напора тут не хватает, чтобы их в отстойник смыть. Вот сейчас ты затолкаешь трос, а как зацепить эту прокладку? Вот этим штопором и будешь цеплять.
Девушка окончательно спустилась, зажимая нос рукой и взглянула в подвал, где располагались улы труб воды, отопления и канализации. Там, в резиновых сапогах почти до паха стоял мужчина в спецовке. Рядом с ним, в таких же сапогах, стоял молодой парень, засовывающий в трубу через специальный люк, толстый трос.
— Уперлось? Теперь — вращай за ручку, — скомандовал мужчина.
Парень ухватился за ручку и с отвращением принялся вращать трос.
— Хорош. Давай, тащи обратно.
Парень принялся вытаскивать и из люка потекла густая вонючая жижа, отчего у него опять сработал рефлекс.
— О-о-о! Вот они, прокладки родимые, — усмехнулся дядя Лёня.
В этот момент парень, что отвернулся от вонючего разбухшего комка средств гигиены, взглянул на Мэри, что с отвращением наблюдала за их работой.
— Фирс? — произнесла девушка и от удивления отпустила нос. — Ты⁈
Парень хлопнул глазами, а девушка возмущенно спросила:
— Алиса вообще знает, чем ты занимаешься?
Парень тут же выпучил глаза, глянул на сантехника, затем снова на девушку, а та возмущенно уперла руки в бока.